Вчера, сегодня, завтра...

Закат по окнам
сползал и гас –
стекал,
в стекле
оставляя искры.
Было.
Горбился как сейчас,
спиной
выжидая
выстрел;

ладошек тысячью
леденящий сыщик
спину выскользил,
тих и нем, –
рыщет,
встревоженный,
будто ищет
пульс,
затаившийся в тишине.

У тысячеглазой темноты в прицеле
стыну,
ужасом сжатый ком,
тяжёлой ртутью
вползает в тело
жуть
опустевших
комнат,
где гаснут утренними многоточьями
бесполые,
выгоревшие
голоса.

Так
на проспект навалилась ночь.
Голая.
Как посадочная полоса.

Не дотянутся рукой ума... –
Где он,
Рай снеговых лавин?!

Рвануть пространство в единый мах
виском
о свистящий
винт!

И – дрогнул
истиной
расщеплённый бред,
гулкой дробью взрываясь в ядрах!
Время – вкопанным кинокадром:

Ты и правда
как
«да» и «нет».

Как плеть по нерву.

... В простенок
втиснут,
пропал выключатель
под толщей льда,

Падаю в кадре...
Аду на бис
грохают дубли:
01!
02!

Жрецу интуиции, Иоанну Предтече ли
взмахом вещим разрубить кольцо? –
ведь было:
падал,
ломая
плечи.

С душной простыни
глазам навстречу
лунной россыпью –
твоё
лицо...

Чем очиститься,
откреститься мне бы! –
Повторениями
деформируюсь
в неоавангардистский толк
черни в утеху...
по веленью ль Неба?

Такому ли
рук твоих золотистый шёлк?

Земля
до краёв
расстилалась в дне -
было.
Ушла, лишь в ладони – прядь.
День сгорел.
И у дня в огне
осталось Земли –
пядь.

Океану бездонному,
звонким звёздам ли,
Времени,
слову в нетленной стати

что-то бесценное
в щедрости роздали.

В пору бы – по Миру,
да с колен не встать.

... Закат по окнам сползал и гас -
стекал,
в стекле
оставляя искры.
Завтра – «дубль».
И в который раз –

дверь,
ключи,
коридор..

и – ВЫСТРЕЛ!



________________