Высокие стены любви и печали

В пространстве, где мыши и кошки  играли,
мораль прививая к обычному дню,
высокие стены любви и печали
восстали, октябрь ли то? К ноябрю

пришью обывателю простенький вечер,
запутаю ночь в лабиринте миров.
Вокруг столько много весёлых предместий,
кто выпил вино, знает всякое дно.

Чего его пить, когда свет, дном не познан,
сиреневый берег на фото храня,
цыганочкой в белом, цыганочкой с розой
взлетает на чёрного бога-коня.

Он мудрый, мудрее охотников зрячих,
в любом он хотел бы дитя увидать.
Зачем ему мудрость дана, он ли знает?
Кусает, - написано, значит не зря.

Ему бы и в цирке, ему бы и в поле,
свободы ему бы такому коню.
Но рядом красивая девочка Оля,
она расчесала что надо ему.

И он всем доволен, и он рад до неба,
влюблённый ей взгляд из конюшни даря,
мечтает, как новая девочка летом
приедет, попросится, очень боясь

его, кто кусается, кто чёрнобокий,
и что ему может на ум подойти.
Но скажет: Не бойся! - девочка Оля,
и будет Тарзан поведеньем другим.

Хозяйку свою он душой не обманет,
она в его снах, она любит его.
Какой-нибудь сладкий кусочек подарит
и он ей ответит: О-О, ИГО-ГО!