Жду тебя. Из рая...

Когда-нибудь, лет через сто, читая стихи Владимира Высоцкого потомки поймут и узнают о России двадцатого века гораздо больше, чем из  многотомных  ученых фолиантов.  Они прочувствуют ВРЕМЯ, его вкус, цвет и запах. Его атмосферу. Чего ни один научный  труд не способен дать. Потому что  ни один научный труд не передает таких эфемерных понятий, как  страсть и настроение.

Сухая статистика давно уже подсчитала:  каждый четвертый в нашей стране отсидел. Цифра царапает, но не бьет. Потому что православной душе, чтобы рай обрести, настрадаться, очиститься надо. И  надежда на рай помогала не сгинуть в аду лагерей. Рай, как жизнь. Рай, как  досыта хлеб. Рай, как вольная воля. Это понятно, это в  рамках сложившегося уклада и  традиций. Но у Высоцкого появляется совсем другой образ рая. Рай, как зона. Он более близок стране, где каждый четвертый видел небо в клеточку. И от этого образа перехватывает горло.

Чуp меня самого!.. Наважденье… Знакомое что-то -
Неродящий пустырь и сплошное ничто — беспредел.
И среди ничего возвышались литые ворота,
И огромный этап — тысяч пять — на коленях сидел.

Тот огpомный этап не издал ни единого стона,
Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел.
Вот следы песьих лап… Да не pай это вовсе, а зона!
Все вернулось на круг, и распятый над кругом висел.

Мы с конями глядим — вот уж истинно зонам всем зона!
Хлебный дух из ворот — так надежней, чем руки вязать.
Я пока невредим, но и я нахлебался озона.
Лепоты полон рот, и ругательство трудо сказать.

Песня "Райские яблоки" поражает отчаянно-горькой интонацией и такой же горькой иронией:

Я умру говорят — мы когда-то всегда умираем,
Съезжу на даpмовых, если в спину сподобят ножом:
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем,
Не скажу про живых, а покойников мы бережем.

Так повелось на Руси: жизнь человека гроша ломаного не стоила. Или шапки мороженых яблок? Что по сути - одно и то же. Вся история государства российского на костях да на крови строилась. Это, может,  в другой стране райское яблоко - сладкое. А  в нашей, горемычной, -  замерзшее. Нам не привыкать.

В дивных райских садах просто прорва мороженых яблок,
Но сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

И к выстрелам  в упор нас приучила наша непростая история. Может, потому мы покойников больше живых жалеем и бережем?

С перекошенным ртом завалюсь поcле выстрела набок,
Кони просят овсу, но и я закусил удила.
Вдоль обрыва с кнутом по-над пропастью пазуху яблок
Я тебе привезу — ты меня и из рая ждала!

А вот последняя строчка переворачивает мою душу с тех пор, как я услышала эту песню Высоцкого. В ней - объяснение многому. И становится понятно, почему мы все еще живы, и не сломили нас ни пули вражьи, ни социальные бури и реформаторские потрясения страшного двадцатого века. Ни-че-го!  Просто мы истово ждем. Всегда. Лучшей доли ждем. Лучшей жизни.  Из опасного похода ждем. Из дальних странствий. С войны. И из тюрьмы тоже ждем. И даже из рая, так похожего на нашу совсем не сладкую жизнь.

Вот и я ловлю себя на мысли, что до сих пор жду тебя. Жду вопреки здравому смыслу. Вопреки общеизвестному: мертвые не возвращаются. А я жду. Оттуда. Из рая. Даже если похож он на рай настоящий. С ангелами и арфами.  Все равно жду. Хоть с мороженым яблочком. Хоть без него. Жду.



Картинку взяла здесь http://n-dank.livejournal.com/4541.html?thread=4029