Гундий, гундий, табачок...

     Гундий, гундий, табачок –
     любит каждый мужичок.

А верней, этот гундий любили когда-то.
Райком партии дал колхозам задание:
не прекращая выращивания конопли и прочих овощей,
срочно заняться гундием.
Погарский сигарный комбинат не должен простаивать!
Родина ждёт!!!

Засадили гундием полюшко-поле.
Вымахала конопля в косую сажень.
Вымахал гундий по ноздри.
Запах был влиятельный, очень.
Бабы, обламывая листья, чувствовали так,
будто их облапывает сиволапый,
который после войны был в редкой хате.

     Полюшко-поле гундийское...
     Ехали по полю герои –
     падали в обмороки низкие.

А если был мужик в какой хате,
то у себя в огороде
тоже сажал гундий –
за сараюшком грядочку.
Сушил листья и стебелёчек.
Тщательно ходил туда-сюда ножичек.
Смахивалось резаное в мешочек.
Хватить должно было на годочек.

Цигарка скручивались из клочка «Правды».
Отмеренно всыпав в него табачное крошево,
передовики производства,
тщательно обслюнявив
передовицу из великого Учения
(непобедимого, потому как верного партии родной),
торпеду заклеивали.
Кресили огниво либо спичку.
Вдыхали дым и одновременно
никотин, идею и свинец
типографской краски.
Кончики пальцев, зубы, усы
были жёлтыми и дотемна коричневыми.

     Гундий, гундий, табачок –
     многих, многих он привлёк.
     Что ж касается Учения –
     пепел падал на влечение.