История о счастливой любви

Имя у Джойс — звучное, резкое, как удар. Волосы — лёгким рыжим облаком вокруг головы, губы — тонкие и с вечной ухмылкой. Профиль у неё — один из прелестнейших в мире, а уж если она возьмёт в руки гитару и запоёт — то просто ложись и помирай на месте от восторга.

У Джойс полтора миллиона судеб, а может быть, и больше — она не считала. В одной из своих судеб она осталась счастливой матерью очаровательных близнецов и не менее счастливой женой собственного крёстного отца.

На самом-то деле у Джойс нет близнецов. Да и никакого крёстного отца у неё нет.
 Зато у неё есть жених, лучшая подруга и большая любовь. И группа, в которой они играют все четверо — Джойс, жених Джойс, лучшая подруга Джойс, большая любовь Джойс.

Джойс вполне себе успешна и счастлива. Успешна и счастлива все дни своей жизни и все ночи, кроме ночи с пятницы на субботу. В ночь с пятницы на субботу она остаётся одна и тихо воет, царапая ногтями стену, или плачет, или безрезультатно пытается напиться. Потому что она давным-давно, практически всю жизнь, влюблена в одного человека. Который женат на её лучшей подруге и которому почти нет дела до Джойс. А если и есть, то точно не в ночь с пятницы на субботу.

В эти ночи Джойс сходит с ума, потому что ничего на свете не отвлекает её от факта: этот человек никогда её не полюбит. И она никогда не сможет быть с ним вместе: это сделает несчастным её жениха, её подругу, её любовь, а так же всех людей, которые их любят. Джойс не может сделать так больно таким любимым людям.

И в одну из ночей с пятницы на субботу она решается, и едет через весь город к своей большой любви. Большая любовь крайне удивлён, увидев её в половине пятого у себя на пороге. Джойс шагает к нему навстречу, признаётся в любви, обнимает, целует, а потом восемнадцать раз всаживает ему в спину кухонный нож.

Когда большая любовь испускает последний дух, Джойс вызывает скорую, полицию и садится на пол рядом с трупом, наблюдая, как струйки крови стекают по ступенькам. Теперь она спокойна и счастлива.

Она спокойна и счастлива, когда приезжает полиция, и когда на неё надевают наручники, и когда врачи констатируют смерть, и когда на лестнице нечеловеческим воем кричит лучшая подруга. Она спокойна и счастлива на допросе и на суде, в тысячный раз отвечая на одни и те же вопросы.

Да, я убила его, убила, потому что любила, а что вы хотите, господин полицейский, вы никогда не были безответно влюблённой девушкой. Да, я убила его, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, и я абсолютно чётко осознавала всё, что я делаю. Да, я убила его, вот этим кухонным ножом, который я купила в супермаркете у своего дома. Да, я убила его, и я не чувствую за собой вины. Да, я знаю, что его жена — моя лучшая подруга, и что она беременна от него, и ей повезло больше, чем мне — у неё останутся его дети, а у меня не останется ничего. Да, я убила его, сама, вот этими руками, и повторю это столько раз, сколько потребуется, чтобы вы мне наконец поверили. Нет, я не чувствую раскаяния и я не боюсь того, что будет дальше. Да, я убила его, убила, и теперь счастлива.

Она спокойна и счастлива, когда ей дают восемнадцать лет колонии строгого режима – по году за удар, и когда беременная подруга пытается прорваться через кордон полицейских и кричит, и когда её уводят, и следующие восемнадцать лет в тюрьме.

А когда она выходит из тюрьмы, она сжигает паспорт, находит себе работу, зарабатывает на  билет в один конец до Непала и однажды уезжает туда, и всё это время она спокойна и счастлива.

И она всё ещё спокойна и счастлива, когда взбирается на отвесную гору в Непале, и прыгает вниз, на острые скалы, и особенно она счастлива, когда разбивается, потому что в следующей жизни она наконец соединится с тем, кого любит, и будет жить с ним долго и счастливо, покуда смерть не разлучит их.