Nevermore! Ответ гражданину поэту

Как-то вечером от скуки взял я «тётю Клаву» в руки,
не для чьей - либо докуки, а задумав параллель. 
Прибегая к параллели, мы немало песен спели,
про  шутов   в чужой постели, миром правивших досель,
коростель и тот, как ворон, может каркнуть иногда,
но запеть чтоб! –никогда.

Скажем, Цезарь или Путин, кто бы не попал в те путы,
ход событий очень смутен, но подобья нас ведут.
Брут  направлен был сенатом, ну а кем, скажи, Минатом?-
но не справясь с агрегатом, жахнули и там и тут,
взрыв фатально –социальный,  сам собою завсегда
возникает? Никогда.

Кто ж тогда убил Каддафи в тот момент как раз, когда фиг
показать хотел  на шкафе бюсту у Эдгара По?
Кто сказал тихонько «опа!», чья-то там мелькнула жопа-
и для вдохновенья опий телешоумэнства по
малюсенькой по капле, нацедив в уюте штор,
каркнул  бодро: «Nevermore!»

Неужели Дмитрий Быков? Он в строку не вставит  лыко,
весь светящийся от бликов, - сразу вставится в шорт-лист.
Там  -Хусейн, а здесь Медведев, ну а где фигуры две де?-
не на званном ли обеде –сам Каспаров - шахматист?
Может кто-то из провинций двинется –чтоб всем в укор?
Каркнул ворон : «Nevermore!»

Не с Немцовым ли на пару он спешит подбросить пару,
пока я бренчу гитарой, как ливийский весь народ,
чтобы у ворот Никитских прокричать: «Сарынь на кичку!»
 и услышав ту закличку, все бы бросились вперед…
Тридцать три богатыря , в чешуе как жар горя,
с ними батька Черномор
гаркнут дружно: «Nevermore!»

Если б мафия с каморрой вышли бы на яхте в море,
и утопли - вот умора, то вздохнул б электорат,
бокс и баксы-«мерсы» в боксах – и не нужно больше кокса,
это всё-таки не Косово-и народ безмерно рад.
Но братвы могучий хор
дружно гаркнет: «Nevermore!»

Если выйдут на парад Баркашов и Шкабара,
скажут бритые: «Пора!»- вот тогда -то вспомним Брута,
вот тогда-то арматура  в кулаке, как пуля –дура…
Будет нам-КЛЮВОатура!  Вот тогда придётся круто.
Полетит гагачий пух-клюнет жареный петух.
Но до тех до самых пор
буду каркать:«Nevermore!»

Вам, гагарам, - не Гагарину,  в СМИ  побольше б только жаренного,
и на площади прошаренной снайперским прицелом  бы,
представленье с «космонавтами»,  с комсомолками лафкрафтовыми,
да футбольными фанатами- чтобы толпы, как клубЫ…
Но склевав свой кубик «Кнорр»,
всё же каркну:«Nevermore!»

Вас с футбольными фанатами поселиться бы в Минатоме,
чтоб охрана с автоматами, – всё равно бы ЧеронобЫль,
Хиросиму с Фокусимою  нахера  нам фокусировать,
революцию форсировать?  Или что - то позабыли?
В черных перьях пряча клюв,
я дремлю, но я не сплю.
Знают  МУР и знает мэр,
каркну хрипло:  :«Nevermore!»

Ведь у моря в Таиланде  мои бедные таланты
трансвеститы, как Атланты будут снова возбуждать,
чтоб воспел я спелость вишен, чтоб не Шиву всё же - Вишну,
чтоб, не позволяя лишнего,  я б не стал цунами звать.
Ну зачем же нам ЦУМнами-
это в общем между нами,
потому паря меж гор,
каркну всё же: :«Nevermore!»

От Саддамов и Гоморры все на свете «NovermorЫ!»
Лучше отдыхать на море, на Бочаровом ручье…
Быков то или бычара, пусть развеет ветер чары,
что пролезли в твои чакры. Ты не слушай тех речей….
Массовые беспорядки-полицейским для зарядки,
потому- то с этих пор
и твержу я:  «Nevermore!»

Я облезлый, старый ворон, сед уже давно, не чёрен,
пусть стреляется Печорин, пусть спивается поэт,
нет, я не полезу в драку, чтоб потом в бараке –раком,
даже если  у Барака, у Обамы масть попрёт…
Выбора? Подбросит баксов дядя Сэм-и без труда,
я же каркну: «Никогда!»