Остров сокровищ гл 6. Приключения на море

,.Я шёл по острову под вечнозелёными дубами,
Под соснами и под  деревьями, которых я не знал
Сторонясь открытых мест, осторожными шагами
И мне казалось, что я когда-то здесь уже бывал.

А ноги меня сами принесли как будто по неволе
К берегу скалистому в заросли, на высоту,
К месту по прямой ближайшем  к Испаньоле,
К шхуне воплотившей  мою светлую мечту.

На море штиль. Оно, как зеркало огромное качалось,
В проливе была тихая спокойная вода
И в ней, как в зеркале слегка качаясь отражалась
Шхуна. Во мне картинка эта запечатлилась  навсегда.

Я выглянул.  До шхуны было меньше мили
Сильвер в ялике у борта - я без труда его узнал -
Он и два пирата с борта наклонившись говорили
Звук голосов ко мне не ясно долетал.

Потом отчалил ялик и к берегу помчался,
Пираты опустились с палубы в каюты
И авантюрный план в моих мозгах нарисовался
И действовать решил я, не теряя ни минуты.

Вечерело. Солнце уже скрылось за «Подзорною трубой»
Я засветло обязан лодку Бена самодельную найти,
Где то там - в затоке под скалой
К, которой было мили две ещё идти.

Я лодку отыскал почти уже во тьме
И в ней два крошечных весла лежали
Она была игрушечной  – это так мне показалось
И я в неё вмещусь едва ли…

Это был каркас обтянутый в два слоя козьей шкурой
И  я в неё вместился, и она почти, что не текла,
Конечно в ней нельзя было ходить под бурей,
А в штиль она меня легко до шхуны донесла.

Время было к полночи, как говорили звёзды зодиака
Когда я к Испаньоле подгребал и был уже под ней,
То я услышал, как на палубе жестокая происходила драка
Между пиратами или поножовщина, если говорить точней.

Вскоре прекратились голоса и хрипы,
Прекратились стоны и наступила тишина глухая,
Я подумал, что оба джентльмена удачи в поножовщине убиты
И у меня угнать корабль у пиратов появилась мысль лихая.

Я слегка подпрыгнул, схватил руками утлегарь
Упёрся в брас ногой, взобрался на бушприт;
Я это сделать смог, я значит не беспомощная  тварь,
Но я бы снова это не хотел бы повторить.
Хотя я и не смертельно рисковал,
И я не думаю, что мне помог и в этом деле бог:
Я жил у моря, плавал хорошо и вырос среди скал
И если бы сорвался в море, то выплыть бы на берег смог.

У борта у кормы лежали два пирата
Они, подумал я, друг друга в поножовщине убили…
Вот такими были эти непонятные ребята,
Которые без меры много рома пили.

Я якорный канат не размышляя перерезал:
Якоря поднять я не сумел бы сам
Отливом и попутным ветром  резво
Испаньолу увлекло в открытый океан.

Моему восторгу не было предела,
Была довольна мной моя душа;
Мною было сделано уже полдела
И шхуна в управлении уж больно хороша.

С управленьем шхуной может справиться ребёнок,
Нужно закрепить лишь правильно косые паруса
И каждый англичанин умеет паруса крепить с пелёнок,
А юнге полагается творить со шхуной чудеса.

Задул попутный бриз,  я румпель закрепил.
Я остров обходил с востока к северной стоянке,
Вдруг один из "трупов" застонав, рукой пошевелил,
Словно наконец проснулся после пьянки.

Это был Израиль Хендс с раной колотой в бедре.
Он был слаб и выглядел прескверно:
"Принеси-ка юнга рома или бренди мне
Иначе я умру прямо сейчас наверно".

Я принёс  ему бутылку бренди, он выпил половину
Посвежел, спиной опёрся на  фальшь  борт,
Толкнул рукой напарника: «Что усмехаешься детина…
Что за корабль эта Испаньола? Видишь Джим и этот мёртв.

Это Обрайен, мы поставили с ним паруса
Хотели к южной бухте плыть,
А теперь он мёртв - вот такие Джими чудеса
Ну что же значит так тому и быть.

Я вижу - ты направляешь шхуну к северной стоянке…
Ну что же я с тобой согласен, как ни странно
Может после этой нашей неудачной пьянки
Доктор Левси мне поможет с моей раной.»

Рассвело.  Шхуна резво продолжала путь
И я её направил круто в море,
Потому что её нужно будет развернуть:
Северной стоянки уже устье вскоре.
Хендс  мне помогал и мы счастливо
В устье не широкое и не глубокое попали
И в полдень на волне прилива
В неширокой длинной бухте оказались.

Шхуна в отмель врезалась и киль её увяз в песке,
И шхуна получила влево крен;
Я оглянулся – передо мной с ножом в руке
Стоял и ухмылялся Хендс.

Он за мной по палубе со стонами гонялся,
Я выстрелить в него хотел, но пистолет осечку дал
И я молнией затем взлетел по вантам
И сидел перезаряжая пистолеты там.

А Хендс  с ножом во рту по вантам полз за мной;
Медленно, кривясь от боли и без всяких слов,
Я в него нацелил пистолеты и со страхом крикнул стой!
Иначе выстрелю в тебя из двух стволов.

Хендс остановился вынул нож свой изо рта заговорил:
«Ну что же Джими попрощайся с белым светом»
Хендс взмахнул рукой, нож сверкнул
                и под мышкой меня к мачте пригвоздил
И я в Хендса выстрелил  из пистолетов.

Хендс глухо вскрикнул и головою вниз упал за борт:
Шхуна к тому времени сильней успела накрениться;
Вот так погиб ещё один джентльмен удачи, или чёрт,
А  мне необходимо было от ножа освободиться.

Нож прошёл под кожей, пробив одежды ткани
И от ножа я освободился без особого труда,
И на палубу спустился, и пустяковой оказалась рана,
И с канониром Флинта Хендсом я покончил навсегда.

Затем я выбросил за борт и труп Обрайна,
Они не глубоко лежали рядом на песчаном дне
Теперь их гибели бессмысленной и глупой тайна.
Была известна только мне.

Я осмотрелся, бухта была длинной и довольно узкой,
И густо поросли деревьями над нею берега,
Она была похожа на речное русло,
Если б я не знал что это бухта, то подумал что река.

Я с трудом но паруса на шхуне поспускал,
Затем поел и выпил сладкого вина,
И от усталости немного задремал,
Но надо было выбраться из северной стоянки до темна.

Выбравшись из бухты и оглянувшись, я не увидел шхуны
Она из за деревьев не была видна
И мне приятно было, что я ловкий и разумный,
И я присел немного отдохнуть и снова выпил сладкого вина.

Солнце заходило, но надо мной луна ещё светила
И я боялся от усталости под деревом уснуть;
Меня моя благая весть к моим друзьям манила
А к Форту у меня ещё не близкий путь…