Убили все-таки Каддафи

Убили все-таки Каддафи,
Когда завоевали Сирт,
Хотя он думал об Аллахе
И наложил табу на спирт.

Плюс ко всему и многоженство,
Что разрешает шариат,
Он запретил довольно жестко,
Чему в стране был люд не рад.

Хотя он рассуждал о Боге
И сам не брал спиртного в рот,
Он показался многим строгим,
И на него восстал народ.

Диагноз выставлен: «Диктатор»,
И не помог ему Коран,
Когда в борьбу вступило НАТО
С боевиками из всех стран.

Повстанцам заявил он: «Харам.
Так поступать вы не должны».
И предпочел гаагским нарам
Смерть на песке своей страны.

Каддафи все-таки убили,
Хоть он был твердым, как гранит.
И дрался он за Фермопилы,
Как царь спартанский Леонид.

С упорством, что войдет в легенды,
Как лев, он бился до конца,
Как в Чили президент Альенде –
У президентского дворца.

Всех, кто продал его и предал,
Знал поименно Муаммар.
И как когда-то Грибоедов,
Познал, что «горе от ума».

Убит он был, как Чаушеску,
С которым некогда дружил,
За то, что призывал столь резко
Ливийцев сбросить лишний жир,

И жить скромней и аскетичней,
Ресурс форсируя ума.
Но представлялось нелогичным
То, к чему звал их Муаммар.

Он чтил все принципы ислама
И наизусть знал весь Коран.
Но не нашла его программа
Поддержки в душах мусульман.

Он изложил в «Зеленой книге»
Детально процветанья план.
Но люди в суть его не вникли
И разбежались по углам.

А сам «философ из пустыни»
Был свержен с трона и убит.
В предсмертном ужасе застыли
Глаза как взрывы из орбит.

Глаза, исполненные страсти
С врагом сражаться до конца.
Глаза, в которых жажда власти
Испепеляла храбреца.

Убили все-таки Каддафи
За то, что чересчур был прям,
Да и народ держал он в страхе,
Как фараон, что был упрям.

Он мог бы умереть на плахе,
Но предпочел ей пьедестал.
Себя, не думая о прахе,
Считал преемником Христа.

Но, очевидно, просчитался.
И тот, кто был, казалось, крут,
Попал – под оргии и танцы –
На обозрение, как труп.

За то, что с ближними полковник
Делиться властью не хотел,
Он в холодильник, как покойник,
Попал в ряду бездушных тел.

Все преходяще. Даже слава.
Но эстафету принял сын.
И, по словам Сейф аль-Ислама,
Он будет мстить по мере сил.

Гражданская война и драки
Идут в стране, где свой устав.
Убитый Муаммар Каддафи
Посмертно мучеником стал.