Грей и Ассоль. Ремейк

        1
"Наш Грей не тот уж фат,
Не тот он бравый малый -
Красавец и поэт, романтик-капитан.
Не позволяет телу он забавы,
А жизнь его - забившийся фонтан.
И дали чудные слабей его манят.

        2
Назло всем фортелям погодным, 
Грей променад по бережку вершит.
Философом по праву он слывёт,
Избитых догм людских давно уже не чтит,
Но мышцу бережно сердечную несёт
Свою, как будто бы несёт Господню.

        3
В свой мир туманный и подлунный
Он треволнения извне не допускает,               
(Хоть рвётся из души его огонь)
И створку даже ночью благочинно затворяет,               
Чтоб голубая охлаждалась кровь,
От бури чувственной и страсти неразумной.

Ну, словом, он живёт, и мир его неплох,          
Как лунь или моллюск морской - придонный лох.
О, да простит меня их мокрый Рыбий Бох!

        4
Порою вспомнит Грей, как раньше молодой,
Он в море выходил и спорил там с волной,
На берег возвращаясь победившим.
Теперь лишь камушки со злостью наш герой
Швыряет, стоя, в шумно накативший
С такою нежностью к его стопе прибой,

Что только рябь по глади и на сердце боль,
И всё тоскливее шумы в висках...
Постой!

        5
А где ж Ассоль?
Где эта дева странная? Прошу, не говорите,
Что налегает снова на фасоль!

Да и Ассоль совсем не молодела,
В тоскливом ожиданьи кораблей
Она давно изрядно подурнела,
Но оттого не сделавшись мудрей
Вся высохла иль сильно располнела,
Ведь все зрачки, бедняжка, проглядела...

Грустила, выпуская с глаз слезу,
И всматривалась в моря бирюзу...

        6
Ждала она, глотая влаги соль,
И представлялось бедолажке ей:
В огромном океане голубом,
Среди бескрайних водяных полей,
Мечтая только об одном:
Найти её, мадам-Ассоль,

Рыбачья лодка или призрачный корабль,
Огромный, будто водный дирижабль,
С причала отправляется искать...

        7
Всё вслушивалась дева, ей казалось:
Любимого шаги звучат по мостовой.
И шорох листьев опадавших
Ей навевал лирический настрой.
А он, единственный и без вести пропавший,
С ней говорит... Но, видно, обозналась.

А это полуночный ветерок
Трепал, играясь, за ушком ей локонок,
И ноль вниманья на девичий упрёк.

        8
Подружки все давно поразбежались,
Соседи крутят пальцем у висков...
Она всё ждёт... И даже санитары
Не в силах развязать любви оков:
Унять печаль, убрать ночей кошмары.
Уж как они, трудяги, не старались.

Неизлечима та болезнь - любовь.
Помучились немного, обломались.

        9
Так вот. Ждала,... как баба у корыта,
И в мутном мыле радужных надежд
Однажды ненароком усмотрела
Сквозь сон усталых и тяжёлых вежд
Тогдашнего красавца Грея - и сомлела...
И вспомнилось, что не было забыто...

А так, припорошил слегка снежок.
Для жизни ей найти б себе кого,
Но деве верной это было невдомёк.

        10
И вскоре не корабль в седых, морских волн`ах,
А грустные, глубокие морщины,
Всю кожу нежную, как степь, избороздив,
Её пресветлый облик омрачили,
Слезами горькими лицо сполна умыв.
Тоска не молодит, ведь только: "Ох да ах!"

Известно, эти сети красят лишь мужчину,
На женщин же наводят только страх.

        11
Заботы, мало радости и бедность
Со `свету чуть голубку не изжив,
За неуютный быт, презрение к деньгам
Терзали. Сигаретку закурив,
Вслух милого звала, доказуя углам,
Ему единственно свою хранила верность

В душе. Ребёнка спать пораньше уложив,
О чём-то вголос с дымом ночью рассуждала,
О том что раньше было и куда-то убежало...
Вот, слава Богу, что хотя бы не запив.

        12
И дева, пригорюнясь, вспоминала,
Как он тогда красивый, молодой
Отчалил со двора, поспешно уходя,
И в ухо прошептал, целуя, как шальной:
"Ты жди меня, Ассоль!" - платочек теребя,
Всплакнула. А супруга, как волна слизала.

Зима ли осень шла - она не замечала.

        13
А Грей сел на корабль матросом (фартовой!),
Плывущий в неизведанные дали,
Взяв чемодан большой, дорожный
И плюшки, что ему в дорогу дали.
А в дальней стороне причудливо-творожной,
На брег пустынный, портовой

Он жеребёнком резвым соскочил,
Весёлый, шумный, озорной,
Инстинкты древние, природные включил.

        14
И тут же повстречал девицу Пенелопу,
Которую оставил Одессей,
И ждущую его, бомжа-бродягу.
А дама хоть и царственных кровей,
Но тоже не свята - такая вот бодяга.
Ей Грей напомнил мужа-недотёпу.

Попробовала Колю, Васю, Стёпу,
И поняла, что муж был - Елисей!

        15
Фортуна завертела колесом...
Ушами Грей тогда не хлопал - полюбил.
И девушке, приятной и простой,
Небедной, главное, враз руку предложил.
Она и приняла, ведь парень холостой.
Невеста же стройна, как девушка с веслом.

И обвенчались в церкви за углом.
И завязалась жизнь у них узлом...

        16
Так жили дружно и варили вместе щи:
Был Грей примерным мужем,
А Пенелопа преданной женой.
Он был ей, как утюг, в хозяйстве нужен,
Она ему, как шарик надувной.
Одно лишь хорошо - без тёщи

Отменно так хлебали вместе жизнь...
А что плохого: кушай и плодись!

        17
Не жаловался Грей, но вот к седым годам
Достал его артрит, гастрит, радикулит,
А годы всё бегут в житейской суете,
И что-то всё сильней под ложечкой саднит.
Но это не любовь - страдания не те.
И круто надоел ему такой Агдам.

И загрустил наш Грэй, на белый свет сердясь,
И вспомнил он Ассоль, на красный флаг глядясь.

        18
С годами Грей стал замечать
По жизни полный штиль:
Душа безделицей полна,
Огонь внутри остыл.
И выцвел парус, как мечта,
И трюм стал протекать,
И крысы-страсти удирать
С гребущего в утиль.

И стал сердитым капитан,
Увидев пустоту.
Давно от счастья не был пьян,
Стоял, как груз в порту.
И покосилась мачта-грот,
Как водяной журавль,
И снова сделался буян,
Припомнив гибкий стан.

        19
И вспомнил он свою... Ась? Соль?
Дырява память! Сольвейг, штоль?
К тому же срок прошёл большой.
(Ему б хлебнуть сейчас рассоль.)
И заскулил тогда душой,
Своей ранимой и босой...

Попутно с моря ожидая
Погоды, счастья... Может рая?

        20
Наверное, того, что нежная Ассоль,
Терпенье ангела уже почти теряя,
И умирать старухою больной, забытой всеми,
(Только в страшном сне!), конечно, не желая,
Вдруг поумнее чудом и с теченьем время
Закинет сказки про любовь на антресоль.

Сожмёт всю волю женскую в дюймовочный кулак,
И вытрет сопли живописно, как казак.

        21
Концом истлевшего кусочка парусины,
Которым койку накрывала, что остыла.
И женственно, культурно матерясь,
Встряхнёт упрямо головой красивой...
И сразу перхоть полетит вокруг, кружась,
И поседевшие от горя волосины...

        22
А с тела пыль столетнюю сметёт,
Метёлкою прикольно щекотясь,
И лик ея изменится блаженный,
Сверхновым смыслом осветясь,
В угоду чувствиям нетленным...
Любовь на подвиг позовёт!

И далеко, поверьте, заведёт,
Когда не остановят, удивлясь.

        23
Ещё завяжет волосы свои морским узлом,
И облачась в костюм из секонда мужской,
(На три размера, так примерно, больше в холке)
Дурацкую фуражку с козырьком,
Купив на близлежащей барахолке,
Всем бедам и смертям назло...

(Ой, хоть бы ей немножко повезло!)

        24
Возьмёт штурвал в ухоженные руки
И судно поведёт чрез бурю в океан,
Как танкер разрезая глади волн,
Навстречу, в лоб и на таран,
И мысом корабля, и грудью огневой,
Во имя вечности любви, а не разлуки.

И пусть он, этот ветер северный, хоть трижды окаян!

        25
И скажут жители прибрежных к месту стран,
Что в Флибустьерском дальнем синем море:
"Слышь, Бригантина поднимает паруса
Навстречу счастью, иль на горе
Летучего Голландца - хитреца,
Чтоб захватить его в супружеский капкан."

        26
Удачи ей! Попутный ветер в спину!
А впрочем, я не выдержу, скажу:

Напрасно ты, Ассоль, к нему стремишься -
Обветришь всю последнюю красу,
Облезет твой парик и маникюр испортишь,
И рыбой будешь пахнуть за версту.
Цветные линзы за борт вдруг уронишь,
Когда к водичке за ракушкой наклонишься.

Матросы точно, парни удалые,
От них одной мечтой не отвертишься...

        27
Да мало ли чего случится? Силикон!
Чтоб грудь стояла, словно террикон,
Проколет рыба-окунь плавником.

И расправляешь зря ты руки птицей,
Как Кейт со Джеком, прилепившись на носу
Титаника. К душе его не докричишься.
Де Каприо и связи не спасут.
И бриллиантами напрасно так кичишься.
Застонешь скоро чайкою над Ниццей.

        28
А Грей морской походкой, в галифе,
Почти старик, хотя ещё и может,
Он любит шуры-муры в кабаке,
Хватать за хвост наяд всех земноводных,
(И Мопассан ещё писал о Старике),
Назначит позднее мадам аутодофе.

        29
И встретив раскрасавицу в порту,
Он примет за Ассоль почти любую,
Но только, чтоб не больше тридцати,
Пустышку, хоть кокотку портовую.
И чтоб размер груди - пяти-шести.
И дела нет, что выбрал он не ту,

Другую.

        30
Ошибку эту Грей себе, конечно же, простит
Придирчивый свой взгляд скосив весьма брезгливо:
"Ах, как же хорошо, что ты, моя Ассоль,
Так не похожа на вон ту старуху Изергиль,
Иль эту, как карга, невестушку с косой!"
Признавшись, облегчась, немного загрустит.

"Не подберёт по вкусу он старуху?
Такую, слово честное, непруху
Вот даже я без шока вынесть не смогу!" -

Сказал матрос с наколкой на плече.
А я ответила ему: "Не дрейф в мечте!
Довольно соли в ране.
Мы плавали в тумане."

Пост скриптум:

Вот так мы и плывём:
С бортом разбитым и дырой на днище
По степи ковыльной,
И сломанною мачтою мечты.
Гордимся полинявшим и нечистым
Обломком флага веры, доброты,
Каким-то рваным и дебильным.
Себя считая кораблём,
А лодки уж поди.
Но всё ж себе упрямо врём.