Баллады и сказки юности. Первые опыты

               
                Милый мальчик, ты так весел,
                так светла твоя улыбка,
                Не проси об этом счастье, отравляющем миры,
                Ты не знаешь, ты не знаешь,
                что такое эта скрипка,
                Что такое темный ужас начинателя игры!

               
                Николай Гумилёв "ВОЛШЕБНАЯ СКРИПКА"




1.  Рыцарский турнир

На щите моём сверкает
Слово краткое -  ЛЮБЛЮ.
Ныне я бросаю, знайте,
Вызов Королю.

Пусть судьба на поле брани
Ныне мёртвым лечь,
Но со звоном вынимаю
Верный меч.

Алый стяг мой вьётся, бьётся,
Пляшет в северном ветру.
Всё же я не зря задумал
Дерзкую игру.

Опустив забрала, к бою
Яро конница летит.
В сердце гулко отдаётся
Стук копыт.

Вот он скачет, Чёрный Всадник,
Чую скрежет прочных лат.
Гневом взор его пылает,
Ясен и крылат.

Только я его не хуже,
Ну же, ну, мой конь.
И меня благословляет
Бог Огонь.

На щите моём сверкает
Слово краткое -  ЛЮБЛЮ.
Я сегодня бросил, знайте,
Вызов Королю!




2.  Царевна Метель

Тёмной ночью в переулках
бродит белая царевна.
И поёт она, и плачет
о потерянном покое.
А зовут царевну эту
Ясноглазая Метель.
Над сутулящейся крышей
стелет белые вуали
беспокойная царевна.
И поёт тихонько в трубах,
глупых смертных созывая
посмотреть холодный танец.
Но в неистовом круженье
ни плеча, ни рук, ни стана
не увидишь. Только кружит,
кружит, кружит белый вихрь.
Колет тысячью иголок,
норовя добраться к сердцу,
та коварная царевна,
а тогда уж ты погиб.
Вмиг закружит в буйном танце
и свои глаза откроет.
А глаза у той царевны
словно две звезды большие
из глубин своих пылают
леденящею любовью.
Осторожен будь, о путник!
Ты в глаза царевне белой
Ненароком не взгляни -
вмиг твоё застынет сердце.
За собою в край незримый
уведёт тебя царевна.
Край тот чуден и прекрасен -
так поёт царевна ночи.
Там алмазов семицветья
ясный свет струят в лазури.
Там глубинным светом полон,
на горе из льда построен,
неизвестно чьей рукою,
Высится хрустальный замок.
Но живым никто оттуда
до сих пор не возвращался.
... вновь пойдёт бродить царевна
тёмной ночью в переулках,
о потерянном покое
звонко петь и громко плакать.



3.  Предчувствие  солнца

Я приветствовал солнце
В дневной вышине.
Это было во мне.
Не на дне.
Не во сне.
В первый раз я поверил
Богине-судьбе.
Это солнце светило
И мне, и тебе.
И купался в лучах
Мой измученный дух.
Я боялся всего лишь,
Чтоб он не потух.
Я мечтою струился
Навстречу лучу.
Показалось и мне -
Я немного свечу.
И пою, и смеюсь, и кричу,
И куда-то лечу,
И рука не тянулась к мечу.
Пусть ушло это солнце
Давно на покой -
Я в душе робкий отблеск храню.
Мне плевать на броню,
Лишь тот свет оброню
И рассыплется сталь.
Но прочнее брони
У тебя золотая вуаль.
Всё ж неведом мне страх,
Отодвинулся прах.
Я для счастья и воли
Родился в стихах.
Вновь проснулся огонь.
На широком дворе
Ржёт оседланный конь.
Я готов...


4. Ночная сказка

Вечер смешивал краски,
Солнце шло на покой.
Тишина без опаски
Пролилась над рекой.

В тучи тёмные канул
Солнца медный пятак.
Над берёзами ало
Рдел костёрный закат.

Вдруг по глади зеркальной,
По разливам реки
Разлились, замелькали,
ПоплылИ огоньки.

А над миром усталым
Невесомь тишины,
И за тучей осталась
Пошловатость луны.

Вдруг... как сильные руки
Протянулись сквозь ночь.
Властно хлынули звуки,
Сон отринули прочь.

Нет, не плакала скрипка,
Не смеялась она -
Скрипка пела. И зыбкой
Стала враз тишина.

В песне - звёздная россыпь,
Поцелуй и гроза,
Краски радуги, росы
И любимой глаза.

В этой песне звучали
Слёзы встреч и разлук,
Жизнь - начало начала,
Мира бешеный круг.

Скрипка пела и пела
По разливам. Она
Словно выпить хотела
Чью-то душу до дна,

Но умолкла. И рухнул
Будто сказочный свод.
По течению глухо
Уходил пароход.

Оборвавшейся сказке
Помахал я рукой.
Тишина без опаски
Пролилась над рекой...


5. Бунт


И конский топ,  и гул набата,
И крик на площади людской,
И брат с ножом идет на брата,
И стон над смертною тоской.

Мысль  ядовитая  змеится
И гложет череп, словно червь...
Но видишь - падает столица.
Разбойный нож. Святая чернь.

И не поймёшь - разбой иль праздник:
Везде огонь! Горят дома.
Вершат с  наивным смехом казни
Юнцы, сходящие с ума.

Разрушен храм - обитель бога.
Погибла вера без следа.
В крови испачкана   дорога.
Здесь всё без смысла, без суда.

И повелитель ниспровержен,
Их бывший гений и кумир!
Он смят. Пусть он самоотвержен,
Он не сумел  построить  мир,

Не сохранил своей короны.
Но всё теперь в его вине.
И гибнут клятвы и законы
Во всесжигающем огне.

Да что там он! Так слаб и жалок!
Толпа, желанье затая,
Уж не толпа. Под звон кинжалов
Вдруг каждый крикнул -  Только Я!

И снова топ, и гул набата.
И крик на площади людской.
И брат с ножом идет на брата.
И стон над смертною тоской...




6. Баллада о срубленных мачтах 

Свинцовые волны, вскипая, встают
И бьются о берег морской.
Свистит и рыдает неистовый зюйд
С какой-то звериной тоской.

А в море, где волны встают до небес,
Как щепку, кидает корабль.
Куда ни посмотришь, лишь воды окрест,
Да неба нахмурена даль.

И мачты скрипят, и трещат паруса,
И грозные катят валы.
Кораблик, как будто, (опять чудеса?)
Построен летать, а не плыть. 

Матросы устали. Кричит капитан -
Он мачты срубить им велит.
Он их подгоняет. Бегут по местам
И рубят, и мачта трещит.

Вот длинные мачты уже за бортОм,
Но кажется, снова беда.
Смывает матроса и слышно потом,
Что в трюм прибывает вода.

Пробоину нужно быстрее заткнуть,
На камни наткнулся корабль.
Напрасно. Уж он начинает тонуть,
Его уж покинуть пора.

Вот трюмные крысы бегут с корабля
И люди. Корабль обречён.
Матросы - по шлюпкам. Но что это? Сон?
Вдали за ненастьем земля.

Вдали, за ненастьем родные края,
Родная и верная твердь.
Там сосны, под небом качаясь, стоят.
А здесь - только море и смерть.

Так пусть доберутся до бухты они,
Обнимут друзей и родных,
Пускай вспоминают тревожные дни.
Пора бы закончить мой стих.

… и ветер утих, и допито вино,
И люди те в море опять.
Да, в море. Никак не устанет оно
Три срубленных мачты качать.


7.  Вожак    

Вожак гусиный
стаю птиц ведёт из дальних стран,
минуя города и шум селений.
Под ним квадратами плывут поля,
леса, ещё пустые
и реки, словно прорванные вены.
О, если б мыслить мог,
вожак гусиной стаи,
он Родину бы вновь благословил.
Он крикнул бы назойливым юнцам:
"Гам прекратить! Под крыльями... Россия!"


Вожак, вожак!
Он - птица, хоть и мудр.
Не тяготят его  гусиные инстинкты.
Но ветер в перьях свищет, да болят,
Ах, как болят натруженные крылья.
Быть может то его  твой последний перелёт -
падет  охотничьей забавой
или в борьбе жестокой он  погибнет,
и медленно сомкнётся без возврата
застойная болотная вода...


Но воздух прян,
и в грудь
упругий ветер.
Под ним  поля, леса и реки,
а сзади клин послушной стаи.
Вожак гусиный
стаю птиц ведет из дальних стран.
Скитальцы возвращаются
в Россию.


1968 - 1971