Башлачеву II

Чешет землю-голову экскаватор-ноготь,
Раздирает уголь-плоть, льется кровью нефть,
Уголька достаточно, мелкого, но много,
Много песен на земле, но великих нет.

Что руда? Литейщики малые игрушки
С языками звонкими делают из слов,
Да и он об этом пел на хмельной пирушке:
Время колокольчиков, нет колоколов.

Скоморохи-города связками-дворами
Вкрикивали песенки, сверла – мозг бурить,
Да вот только был один колокол, да в храме,
Или на балкон поэт вышел покурить.

Пел себе далекое сквозь дымочек сивый,
А другие, мелкие, пенопласт пожгли,
Песнями чадящими, вразнобой, фальшиво
Тот огромный колокол заглушить смогли.

“Храм? Да вы помилуйте! – улыбались криво, -
Он же грешен!” Спорит кто? Но он сильный в том,
Что его стальной язык не сумели вырвать,
В рельсу переплавили, прикрутив винтом.

Кто-то из звоночков тех, глядя на икону,
Говорил ему: “Уймись! Время – сволота!”
А поэт не слушался, сиганул с балкона,
На прощанье дяденьке крикнув: “От винта!”