Глава III. Половодье чувств

                1. О любимых…


Сколько их – любимых у Поэта,
Пеплом запорошенных страстей,
Скольких свел с ума весенним цветом
Ярких глаз и золотом кудрей,
Сколько их протягивало руки,
Умоляя приходить опять?..
Но он видел бремя смертной скуки
В том, чтоб жить семьей и умирать.

А они и ждали, и рожали
От щемящей нежности детей.
В нем отца три матери встречали
И с тоской качали колыбель.
Помани к себе, хоть просто в шутку,
Каждая бы голову сломя
Побежала б в вечности минутку...
Но застыла на бегу семья!..

У могилы снежного порога
Возопила Зинаида Райх...
И читала дочь стихи у гроба,
Целовал сынишка горько прах.
А ведь кто-то только что родился,
Так и не увидевши отца.
Вульпин в диссидента превратился,
Чем испил ту чашу до конца.
У ограды сторож верный бродит.
Скорбен дух Галины и молчит.
Все любви желанной не находит
И  потомкам души теребит.

Сколько их, разбитых по дороге
В кровь сердец, познавших смерти хмель!..
Роковое имя, знать, Серега –
Символ наших и вчерашних дней.



                2. Айседора


Наверно, это пошло и не ново –
С похмелья и опять идти в кабак, -
Когда б не появилась Изадора,
В отчаянье бросив, что и жизнь – пустяк!
К ногам американской гордой дивы
Весь мир склонялся, красотой согрет.
Россия ж на античную игривость
Смотрела дико, как коза в лорнет.
Ведь греческий с латынью отмирали –
Кухаркам и рабочим не до них!
Но танец гуттаперчевой печали
Пьянил толпу, что хулиганский стих.

Кабак и сцена. Как они похожи!
И там, и здесь хмельная благодать.
Он – Интернационалом бил по роже,
Ну, а она, чертовка, танцевать!
А что ей делать – раз погибли дети?!
Какая кара дикости милей?!..
Она одна на целом белом свете...
Да этот мальчик с золотом кудрей!

«Мой сын – мой Патрик», - думала Далила,
Склоняясь к изголовью Сергуна.
Какая в нем загадочная сила...
Неужто в волосах златых она?
«Кто я? Что я?!.. Качусь вниз по спирали, -
Он думал обреченно и сникал. –
А эта босоножка сердце жалит,
Вонзает смело, как Кармен, кинжал».
Так и пошло – шампанское и драки,
Взрыв ревности и страстных оргий чад.
Наверно, любят так еще собаки,
Но о любви своей не говорят.



                3. Сын


Златокудрым и кукольным мальчиком
Представляю тебя. Погоди!
Соберу-ка в степи одуванчиков –
Полетят к тебе. Только не жди
В том заоблачном огненном зареве
Ту, которую девочкой звал.
Вся она растворилась как в мареве
Тех обманных запойных зеркал.
Но, поверь... если в вызвонах яростных
До тебя донесется один:
«Мой любимый, будь светел и радостен!» -
Значит все не погибло – ты СЫН!!!



                4. Рожденная лирикой


Ты не поверишь, друг, мне и сегодня двадцать!
Ты вспомни, как в младенческих слезах,
Предвидя надвигающийся крах,
Сказала я, что лучше нам расстаться.
Как ты неисправимую гордячку,
Не зная, провожал до той черты,
Где, умерев, воскресла девой зрячей –
Со свитком песен из земной мечты.
Ты скоро юбилей большой отметишь.
Не растревожив, я с толпой сольюсь.
Хоть под напором памяти взметнусь,
Шагнув навстречу – вряд ли то заметишь!
Но опознаешь в царственной осанке
Дитя любви – красивой и своей.
Я ж вольной птицей – не слепым подранком –
Восславлю вечность чувств в потоке дней!



Playcast:




Далее: глава 4  http://www.stihi.ru/2011/10/22/408