Любовь купчихи

Дочь у купчихи так здорова,
Что вспыхивают телеса:
Такая молоко что с кровью
Мужик лишь отводил глаза.

Сквозь все страданья и лишенья
Сильней страдание свое,
Невыносимого терпенье,
Что не дотронься до нее.

Он чуть рассвет на крышу лазил
Господского особняка,
И на нее смотрел он сразу,
Не отводя глаз, спит пока.

А та раскинувшая тело
Роскошностью такой маня,
Что он, желанием болея,
Кипел, на свете все кляня.

И что ни миг как опозданье,
Что эти телеса не тронь,
Когда как зверь, тая дыханье,
Следил за нею только он.

Ах, как он ту мечту лелеял,
Что мысленно переступал
Грань к телу, что во тьме белеет,
То тело, что в мечтах он брал.

Не умещалось в нем хотенье
К купчихе той глядел пока
Невыносимого терпенья
Как будто бы на все века.

Не нравственность его держала,
А то, что так душою слаб,
Что будто бы она держава,
А он державы этой раб.

Но все ж решил купчиху тронуть
И ринуться потом в бега,
На юг, спасаясь от закона,
Служить там в роли казака.

Он влез в окно, себя не помня,
На счастье или на беду,
Раздвинуть так как мир огромный
И взять все то, когда все тут.

Она против вторженья тут же
Как лошадь с силой напряглась,
А от пространства, что все уже,
В бессилье застонав, сдалась.

И так порыва было много
Зажатого в душе как крик,
Что от того мир даже дрогнул,
Вместилась вечность в этот миг.

Что упирался так ей в стенки,
Пронизав сладко до души,
Того, что не заменят деньги
Хотение, что вся дрожит.

Ах, эти волоски и губы,
Сопротивленье превозмог,
Что он ее так сладко, грубо
Как напряженье ее ног.

Потом еще, потом еще
И так потом ее он тронул,
Что, показав, что он прощен,
Она вновь разрядилась стоном.

Из самой глубины тот стон,
В оргазме что забылся он.
Душа же от того оргазма
Зашлася снова в сладких спазмах.

Но вот устал он и потише,
Она сама прижалась ближе.
«Иди, - сказала полюбя, -
Чтоб не заметили тебя».

И из окна особняка
Он прыгнул так, что шито-крыто,
Что не заметили пока.
Купца ж в лесу нашли убитым.

Разодран же он так был ведь
Как незадачливый охотник,
Что в том повинен был медведь –
Решило следствие охотно.

Бессмысленна купчиха-бочка,
Что не заставит замуж дочку
Пойти хотя за старика,
Но с деньгами, как за врага.

А парня держат при дворе,
Встает трудиться на заре,
И так за дело он болеет,
Что так удачлив очень в деле.

И не приходится как горько
Что он встает на самой зорьке,
А как вторгается в тот дом
К купчихе сжатый кулаком.

Мир снова сотрясают стоны
Так заживо ее берет
Пред ним в мечтах, что как на троне,
А у нее растет живот.

И всяких сплетен и огласки
Любовь их держится сильней,
Высоко кажущейся сказкой,
Пока одной лишь верен ей.

Из тех сосков, тех волосков
Проникновенная как утро,
Но верен ей, и то так мудро,
Что все живет так, как любовь.