В июне

   
      
       В июне
       Двадцатого века
       До слёз
       Довели человека.
       И прах его,
       Его мысли,
       Над берегом
       Белым повисли.
       Со временем берег
       Растаял,
       А мысли взлетели
       Устали.
       А прах разлетелся,
       И вырос,
       Зелёный
       Бамбуковый лес.
       Никто,
       Никогда
       Не узнает,
       Как в жизни
       Природной
       Бывает,
       Как стая
       Голодных животных,
       Под снегом
       Ночуют,
       Рыдают.
       Как кости
       У водопоя,
       Гниют,
       И косули,
       Как стоя,
       Склонившись
       Над гладью
       Речною
       Дрожат
       В предвкушении
       Тех,
       Кто скоро их тела
       Коснётся,
       Откусит кусок,
       Улыбнётся,
       Опустит глаза
       И вернётся
       На серое,
       Серое
       Дно.
       И рябью
       Укроется кожа,
       И стон человеческий
       Тоже,
       В июне двадцатого века,
       Звучит не особо смешно.
       Бросаются дети
       С балкона,
       И стулья летят
       И верёвки,
       И дерева юного
       Крона
       Склонилась
       Над чьей-то душой.
       А небо к себе зазывает,
       И птицы,
       И Божьи коровки,
       Но только могилы
       Капают упрямо
       За кладбищем,
       Где-то в сторонке.