Саня

1.
Приезд

- Выпить хочу! – сказал Саня и надавил на педаль газа.
-Алкоголь – это яд! – ответил я, пытаясь справится с ускорением, которое вжало меня в кресло Ниссан Патрола. Тот, повинуясь лошадям под капотом, набирал скорость по заснеженной трассе Москва-Питер.
- Если я в ближайшие два часа не отравлюсь, то я повешусь, - сказал Саня и устремил свой взор за горизонт. Мне кажется, он уже видел нашу любимую турбазу, замёрзшую гладь озера Пено и корабельные сосны в шапках из пушистого снега.

Саня - мой друг. Пьёт он редко, но метко. Мы настолько разные люди, что я, до сих пор, не могу понять, что нас с ним объединяет. Может Жизнелюбие, может желание попонтить и похохмить, а может стремление к индивидуальности, которое не даёт ни ему, ни мне покоя.
Чтобы представить образ Сани надо соединить Армена Джигарханяна с Евгением Леоновым , прибавить к этому образу кастрированного Казановы и умножить всё это на Игоря Маменко.
У Сани своё производство. Они делают продукции из природного камня и памятники, в том числе. Поэтому самая любимая Санина фраза - «Не вернуть, не забыть».

Ну, вот и долгожданный приют. Чистый, морозный воздух действует опьяняюще. Зимний лес – бесподобен. Так и кажется что из него сейчас выйдут Дед Мороз со Снегурочкой в окружении зверей и птиц.
Мы заходит в административный корпус, чтобы оформить путёвки. В фойе уныло сидит бабаушка-барыга. Так Саня окрестил одну местную торговку, которая за умеренную плату одаряет туристов сувенирами с видами Селигера.
Увидев Саню, она состроила гримасу срущей овчарки и уныло поздоровалась. Всё дело в том, что летом, когда она торговала копчёной рыбой, Саня, здорово её напугал.

В Августе того года, после обильного возлияние в честь первой удачной рыбалки, Саня побрёл утром покупать себе пива, чтобы поправить пошатнувшиеся от двух бутылок текилы, здоровье.
Бабушка-барыга, нечего не подозревая, втюхивала местным туристам копченых лещей по 250 рублей за штуку. Саня купил пиво, принял янтарное лекарство внутриутробно, и, естественно, ему как бизнесмену, захотелось узнать, чем дышит местный рынок.
- Почём красавцы, бабуля? – спросил Саня бабушку, указывая лохматой лапой на золотистых лещей, а зубами открывая бутылку Миллера.(хотя чтобы её открыть, надо просто повернуть пробку против часовой стрелки). Белая пена потекла по его небритой физиономии, делая его похожим на людоеда, у которого при виде жертвы началось бурное слюноотделение.
- Двести пятьдесят рубчиков, сынок, - томноиспуганым голосом ответила та.
Саня прикинул цену вчерашнего нашего улова, что приятно его удивило.
- А что, бабуля, замутим бизнес вместе? Я буду поставлять тебе лещей, ты будишь сбывать. Выручку поровну. Тебе 20 %, а мне всё остальное. И ещё я тебе памятник бесплатно сделаю, уже с подписью «Не вернуть, не забыть». Как твоё имя и фамилия?
Конечно, Саня хохмил, но бабуле было не до смеха. Она поняла, что не неё «конкретно наехали».
- Ну, значит договорились, - сказал Саня и походкой подстреленной черепахи направился к себе в номер.
Больше, в это лето, мы бабулю не видели.

После оформления всё условностей и получив ключи от номеров, мы ведомые страждущим отравы Саней, отправились в местный ресторан, представляющий из себя старинный двухэтажный терем. Внутри чисто и просторно. Красивые столики из резной сосновой доски радуют глаз и источают неповторимы аромат леса.
Саню здесь любят, потому что когда он приезжает, то является главным источником финансирования этой обители чревоугодия и караоке.
Первый его визит, несколько лет назад, был занесён заведующей Еленой в красную книгу рекордов Гиннеса этого ресторана.
Тогда Саня сделал им годовую выручку. Выпив всю телику, заказав всё меню, перепев все песни и разбив талисман этого заведения – стеклянную кошку-счастье.

А дело было так. Приняв изрядную дозу отравы, Саня, перелистывая меню наткнулся на предупреждение:
за разбитую рюмку или тарелку штраф – 50руб;
за поломанный пластмассовую мебель на балконе ресторана – 500 руб;
за сломанный кий в бильярдной – 500 руб;
за порванное сукно бильярда – 1000 руб;
за разбитый талисман-счастье – 5000 руб.
Саня прочитал всё это, прищурив один глаз, и детско-шкодливая улыбка заиграла на его небритом лице.
Для начала Саня разбил тарелкой рюмку. Положив на осколки сто рублей, он выскочил на балкон и с размаху шлёпнулся на пластмассовый стул. Тот жалобно щёлкнул и распластался по струганному полу. Саня встал. С чувством глубокого удовлетворения посмотрел на проделанную работу. Сунув пятьсот рублей очумевшей официантке, Саня сверился с меню и направился в бильярдную. Но, заведующая, осознав весь ужас происходящего, успела её запереть. Саня подёргал дверь, огорчился и направился было к выходу. И тут его внимание привлекла та злополучная кошка-талисман. И он успел к ней раньше, чем заведующая! Зажав кошку подмышкой, Саня вынул из кармана пачку денег, отсчитал пять тысяч, отдал их заведующей и с криком: «не вернуть, не забыть», подбросил бедное стеклянное животное к потолку. Всё получилось так феерично, что посетители захлопали в ладоши. Саня раскланялся и вышел.

Сегодня в ресторане, бы пусто и скучно. Мы прошли к столику сели. Саня заказал себе шёсть рюмок текилы, жульен, и греческий салат. Я печёного судака и зелёный чай. Впереди нас ждали чудесные экскурсии на лыжах по зимнему лесу, катания с пятидесяти метровой ледяной горки, зимняя рыбалка и конечно неистощимые Санины приколы граничащие с идиотизмом. Приключения начинались…

                2.
                Горка

Шесть рюмок текилы «отлетели»  в сторону как стреляные гильзы из автомата. Саня поковырялся в жульене, съел кусочек перца из греческого салата и заказал ещё шесть.
-Двенадцать по 50 – итого шестьсот»- прикинул я в уме, и добавил уже вслуг, - Сань, что-то случилось?
- Да так, ничего… Рабочие моменты. Давно надо было порвать отношения с этим долдоном. А я всё думал, что смогу наладить с ним нормальный диалог. Ладно, о работе на работе! Приехали сюда – будем жить этим. Душа праздника просит!
- Ну, ладно так ладно, - ответил я.
Саня - человек умудрённый в бизнес. Начинал челноком. В армии он служил погранцом, поэтому все тонкости пересечение рубежей родины знает как свои пять пальцев. Когда-то он возил наклофелининую козу в Польшу, пересекал границу Китая в трёх дублёнках одетых на три костюма, посещал Вьетнам, Индию, Турцию. Везде его помнят до сих пор. Но, потом занялся каменным производством, наладив связи с бизнесменами в Карелии, и теперь крутится потихоньку, снабжая гранитом и мрамором пол России.

Покончив с трапезой, мы вышли на улицу. Солнышко клонилось к горизонту. Лёгкий морозец пощипывал лицо и уши, что шло Сане на явную пользу. Деревья под тяжестью снега слегка склонились к Матушке Земле, как бы приветствуя нас в своём сказочном царстве.
С берега озера доносился детский смех и визг.
- Что там? – спросил Саня.
- Да, наверно, дети с горки катаются, - предположил я.
-Я тоже хочу с горки, - по-детски подхныкивая заблажил Саня.
- Ну, пойдём.

В одном месте от берега озера был довольно крутой подъем. Работники базы построили на нём большую деревянную горку, тем самым устроив что-то типа бобслейной трассы метров пятьдесят длинной, которая заканчивалась на берегу.
Детишки были в восторге. Да и взрослые с удовольствием пользовались этим бесплатным аттракционом.

Мы подошли к группе мамаш, которые умилялись своими детьми, катавшимися с этого ледяного чуда. Одна из них держала в руках большую алюминиевую тарелку – ледянку, для катания с гор. В данном случае в ней не было нужды, потому что склон был довольно крутой, да и отполированный лёд позволял прекрасно кататься без всяких приспособлений.
- Я вас приветствую, сударыни, в этой обители отдыха, покоя и счастья! – воскликнул Саня и сделал глубокий реверанс.
Дамы ухмыльнулись, но ответили тем же, что вдохновило Саню ещё больше.

Здравствуйте, девушки! - поздоровался я с дамами, - понимаете, вот мой карапуз хочет с горки покататься, но боюсь, что эти сто килограмм радости, требуют отдельного старта, в отличии от детишек.
Девчонки засмеялись, а я подошёл к горке.
- Здравствуйте, детишки, девчонки и мальчишки, - голосом Деде Мороза поздоровался я с детворой, что сразу привлекло из внимание. – Понимаете, ребята, - продолжал я, - вот дядя хочет с горки  съехать, но боится. Это очень страшно?
- Не-е-е-т! – хором закричали дети и потащили Саню наверх к старту.
- Таз оставь, - крикнул я Сане, но было поздно.
Оказывается, пока я  очищал трассу от детей, чтобы Саня ненароком не прибил кого-нибудь, он выпросил у женщины ту самую тарелку-ледянку.

Всё бы ничего, но на льду озера, почти у самого берега, напротив горки, сидел одинокий рыбак и потаскивал мелкую плотвичку, вероятно для живца. Вот это меня и смущало.

А между тем, детишки усадили Саню на алюминиевую тарелку, сделали обратный отсчёт, и с визгом придали Сане стартовое ускорение.
Пьяный, лохматый снаряд, полетел вниз по деревянному желобу как из пращи.
Я наблюдая за всем эти, думал только об одном: «дотянет Саня до рыбака или нет»
Всё это напоминало мне чемпионат мира по кёрлингу. Только вместо камня, был Саня, скользивший на тарелке по ледяным просторам озера Пено.

Ничего не подозревавший рыбак был занять выуживанием очередной плотвицы, когда что-то непонятное, страшное, лохматое, с выпученными глазами и дышащее алкоголем, материализовалось пред ним.  Тарелка- ледянка с характерным щелчком зафиксировалась в лунке. Саня обнял мужика ногами, руки положил на плечи, заглянул в глаза и участливым голосом произнёс: «Клюёт?»
 - Чёткое попадание в лунку! Прям как в гольфе! – сказала одна из дам и мы все просто повалились на снег от хохота.
Рыбак долго не мог придти в себя. Но, когда осознал что произошло, минут пять бился в истерике, катаясь по люду и хрюкая.
И только Саня с блаженным видом наблюдал весь этот цирк, словно клоун стоящий посередине арены во время бурных аплодисментов уважаемой публики.

3.
Зарядка

Солнечный зайчик пробежался по комнате и застыл у меня на щеке. Я открыл глаза и посмотрел на часы. Светящиеся циферки показывали тысячу. «Ни фига себе я поспал»,- мелькнуло у меня в голове, - десять часов! Вероятно, катание с горки и прогулка по окрестностям турбазы насытили организм чистейшим зимним воздухом, поэтому сон был глубоким и безмятежным, как у младенца.
 «Нас утро встречает прохладой…», - услышал я на улице. Причём, пелась эта песня с каким то надрывом и с большими паузами. Я встал, потянулся, подошёл к окну и открыл его левую часть настежь. Морозный воздух ворвался в комнату и наполнил её запахом свежевыстиранного, замёрзшего белья.
Саня, стоя по колено в сугробе обтирался снегом, кряхтя и повизгивая басом.
- Доброе утро, «доцент»! - крикнул я в окно.
- Здорово, здорово Лёха, - в надрывом простонал Саня, натирая себе грудь искрящёмся на солнце снегом.
Эта картина, и впрямь, напоминала кадр из фильма «Джентльмены удачи». Вот только «Косой», «Хмырь» и «Василий Алибабаевичь» куда-то запропастились, и остался один «Доцент».

- Похмеляешься? – подколол я Саню.
- Зарядку делаю! Что не видно? – огрызнулся Саня, - Черт понёс меня на эту горку, вместе с тобой! Хмель весь вышибло, ноги гудят, трезвый как стёклышко, аж самому противно!
- На рыбалку то пойдём? – спросил я.
-Вечером… Иди сюда, кончай «репу парить». Спинку мне потрёшь.

Я спустился вниз. Нечего не подозревая, открыл выходную дверь и вступил босыми ногами на свежевыпавший снег. Первое ощущение такое, как будто вступаешь на богатый персидский ковёр. Мягко и приятно, холода почти не чувствуешь. Это потом начинают мёрзнуть пальцы, и появляется желание поскорей заскочить в тепло.
А за открытой дверью уже притаился Саня, держа охапку снега в своих лохматых лапах.

Твою мать!!!! – только и смог вымолвить я, когда этот «нехороший человек» «лёгким движением руки» сделал из меня снежного человека. Зная всё последствия своего поступка, Саня пустился наутёк по заснеженным просторам турбазы. «Винипух  на стометровке» - мелькнуло у меня в голове. Я схватил горсть снега и начал преследование. Настигнув беглеца, я прыгнул сзади ему на спину и мы повалились в снег, крича от восторга и холода.
- Всё, хорош экспериментировать со здоровьем, сказал Саня и мы галопом полетели в коттедж.
Заскочив в номер, мы сразу залезли под горячий душ, стуча зубами и отбивая степ замёрзшими до посинения ногами.
- На завтрак пойдём, - спросил я Саню, обтираясь пушистым полотенцем с изображением мулатки, нежившейся на берегу океана.
- Не пойдём, а полетим! Я жрать хочу как волк, после спячки! – изрёк Саня и начал одеваться...


4.
Рыбалка

- Дай мне свой термос, - попросил Саня
- Да вон он на тумбочки стоит. Тебе зачем?
- У женщин свои секреты, - проигнорировал мой вопрос Саня, взял термос, и мы направились на завтрак в тот самый местный ресторанчик, где так обожали Саню.
Обратно он нёс литровый термос бережно, как не взорвавшуюся тротиловую шашку.
- Чего тебе Ленка там в него налила, - поинтересовался  я.
- Что налила, то и налила, - ответил Саня и загадочно улыбнулся.
- На мой вопрос он ответил уклончиво: иди ты на х@й! - передразнил я Саню.
- Угу, угу, - сгримасничал Саня, - куда рыбу пойдём ловить? На яму или на  каменную гряду?
- Пошли на яму, может, лещ будет брать. Посидим часок, не будет клёва - поблесним судака на гряде…

Яма – это место на озере за косой. Глубина там почти восемь метров. Лещ там берёт прекрасно и зимой и летом. Главное подкормить хорошенько.
Каменная гряда – находится метрах в трёхстах от ямы. Это место называют так за каменное дно, где прячутся донные щуки и судак, в ожидании зазевавшейся уклейки и плотвички.

Мы обрядились в соответствующее зимней рыбалке обмундирование, взяли снасти, коловороты и отправились на «ледовое половище». Так Саня окрестил зимнюю рыбалку.

Лещ не брал. Минут через тридцать, после прикормки лунок, начала брать мелкая плотва и окунёк.
Поймав, десятка два этой мелюзги, Саня  заскучал. Потом состроил злобную гримасу и полез в свой рыболовный ящик. Достав термос, он налил себе полную крышку дымящейся на морозе жидкости и начал с удовольствием смаковать.

- Чо, в одну харю, чаёвничаешь? – подколол я Саню, - налей мне тоже погреться.
Саня замысловато улыбнулся и налил мне в маленькую крышку своего эликсира.
С первого глотка, я понял причину Саниной ухмылки. Это был глинтвейн. Причём  ром и ликер, которые добавляют в этот напиток в не большом количестве, для придания аромата, там преобладали!!!

Я поблагодарил Саню за такую заботу и отдал напиток обратно.
- Не хочешь, как хочешь. Нам такие люди нужны! - съязвил Саня, продолжая смаковать пахнущую корицей отраву.

Минут через десять, яд крепко всосался в Санину кровь, и он направился к каменной гряде, охотится на судака.

Я же решил посидеть ещё немного на яме, и как оказалось, не зря. Кивок удочки дёрнулся, и выпрямился. Я подсёк. Радость удачи наполнило моё сердце. На том конце лески, была явно не плотвичка. Стараясь не форсировать события, я потихоньку начал извлекать трофей с глубины.  Лещ потянул на 950 грамм., что для глухозимья совсем не плохо. Потом последовало ещё четыре поклёвки и на голубом льду забились ещё три леща поменьше и хорошая плотва, грамм на четыреста.

Увлёкшись рыбалкой, я совсем забыл про моего друга. Погода портилась. Поднялся сильный ветер, началась метель. Я смотал удочки, уложил улов в ящик и собрался, было, на базу.  Посмотрев в сторону того места, где была гряда, я увидел, что ко мне бегут трое ребят и машут руками. Один из них тащил Санин ящик и был в его унтах.
«Неужели под лёд провалился! Да нет, не может быть. Лёд сейчас сантиметров пятьдесят толщиной, танк выдержит… », - мелькнуло у меня в голове.
- Простите, Вы друг дяди Саши? – спросили меня, подбежавшие ребята.
- Я. А что случилось? Где Саня?
- Он улетел, но обещал вернуться! –  схохмил один из парней.
- Так, ребята, давайте всё по порядку.
- Мы катались на лыжах по льду при помощи парашюта.
- Кайтингом, что ли занимались? – поправил я
- Ну да. У одного пацана есть. Он здесь летом на доске плавает.
- Понято. Что дальше?
- Так вот. Дядя Саша, попроси покататься.
- А вы.
- Мы не хотели ему давать, он выпивши.  Да и ветер поднялся. А он дал нам тысячу, вот мы и согласились.
- Ну и? – с грустью в душе продолжал я допрос.
- Он ботинки одел, лыжи одел, - продолжал другой пацан, -  отдал мне свои унты и ящик. Мы его к крылу привязали и отпустили…
 Я открыл Санин ящик и осмотрел содержимое.
- Он что, термос взял с собой, - спросил я у ребят.
- Он сунул его за пазуху и сказал, что это специальная грелка для души, которая применяется на крайнем севере и юге, при прохождении особо трудных  торосов. -  передразнили Саню ребята.

Южный ветер дул вдоль озера, полируя лёд и гоня мощную позёмку. Перспектива найти пьяного Саню на парашюте с литром  глинтвейна, была почти нулевая.
- Ладно, ребята, пошли на базу. Сейчас заведём машину и начнём спасательную операцию. Телефон у него с собой. Так что найдём.
Пока мы дошли до базы, пока я взял машину на стоянке, прошел почти час.
Я сидел за рулём и думал о том, где этот естествоиспытатель может сейчас быть. «Так должно случится… Прямо на границу…», - запел мой телефон. «Хорошо, что мы не в Карелии», - подумал я и поднёс трубку к уху.
- Товарищ генерал лейтенант, разрешите доложить. Задание выполнено, оборудование работает отлично! Я нахожусь в селе Кеты, Пеновского района, Тверской области. Высылайте вертолёт. Место я обозначу тремя кострами. – услышал я до боли родной голос Сани.
- Сука ты небритая! «Амундсен» грёбаный! – крикнул я в трубку, - как тебя найти?
- Лёха, приезжай в Кеты, там увидишь, - уже шёпотом сказал Сеня и отключился.

 Искать Саню, действительно, долго не пришлось. На огороде одного из домов горели три костра, обозначая углы равностороннего треугольника.
Рядом стояли три человека, держа в руках фаянсовые чашки от чайного сервиза, и пели хором: «Наша служба и опасна и трудна…». Один из них был Саня.

- Товарищ, полковник, разрешите обратится. Вертолёт не смог подняться в воздух - метеоусловия не позволили. Пришлось разыскивать Вас на машине, - обратился я к Сане, подойдя строевым шагом, - Разрешите забрать оборудование?
- Разрешаю. – ответил Саня.
Ребята схватили парашют с лыжами и залезли обратно в джип.
- Ну что, на посошок! – обратился Саня к мужикам, - благодарю за службу и помощь, товарищи!
- Служим Советскому Союзу, - по старинки рявкнули те и осушили чашки до дна.

Саня залез на заднее сидение и сразу уснул. И только на утро, придя в себя, Саня рассказал, что же там, в Кетах, произошло:

Когда пьяная «бригантина», с термосом за пазухой, на всех парусах отправилась в путь, уже  здорово смеркалось. Остановить парашют на льду не было никакой возможности. Ветер дул сильный, лыжи неслись быстро. Чтобы как-то разнообразить своё бедственное положение, Саня достал из кармана свой волшебный фонарик и освещал им дорогу.
Про фонарик надо сказать отдельно. Подарили его Сане, как презент, карельские бизнесмены. Он работал на, каких то, мощных аккумуляторах, имел галогенную лампочку необычайной мощности и светил как корабельный прожектор.
Вот такое чудо-парусник летел по озеру Пено, со скоростью чуть меньше пятнадцати узлов.

А тем временем, недалеко от села Кеты два местных рыболова, приняв по двести пятьдесят на грудь, ловили рыбу и мирно обсуждали насущные проблемы. Один из них был ярый приверженец уфологии, за что и получил кличку «уфолог». Другого дразнили «атеист», за то что он, показывая достопримечательности Селигера брату, приехавшему из Питера, по-пьяне затеял купание с причала Ниловой пустыни, и был выдворен за приделы монастыря местной охраной.
- Да нет никаких НЛО, - горячо спорил атеист, - все это или глюки параноиков, или испытание секретной техники.
- Ничего ты не понимаешь!  - горячился уфолог, - они давно нас посещают и следят за нами.
- Да на хер, ты им нужен, за тобой следить! Что у них своих мудаков что ли нет!- не унимался атеист.
- Сам ты мудак! Вот если бы они меня пригласили, я бы с удовольствием улетел с ними.Что тут .делать? Всё кругом засрали и захватили. Нет. Сперва захватили, а потом засрали!
- Да если бы  сейчас сюда прилетело НЛО, у тебя бы адреналин из всех штанин потёк, - сказал атеист и начал сматывать удочку.
- Смотри, Коля!!! – заорал уфолог, - что это!
-Бля!!!! – прошептал атеист и начал креститься.
 На них, с приличной скоростью, абсолютно беззвучно, надвигался огненный квадрат.
 Как вы уже догадались, это был Санин парашют, подсвечиваемый изнутри мощнейшим лучом фонаря. Но, мужики то этого не знали, и панический ужас овладел их душами.

- Виталий, бежим, - заорал атеист. И мужики рванули прочь, от летящего на них НЛО.
Первым огненный квадрат настиг уфолога. Тому показалось, что его обхватил упругий луч света и начал втягивать во внутрь огненного квадрата.
- Всё, Коля, ****ец, отрыбачились! – заорал уфолог.
 Тут его что-то ударило в спину и чей то мат огласил окрестности замёрзшего озера.  Уфолог, увлекаемый этой силой, полетел вперёд, настиг атеиста и они упали на лёд запутавшись в чём то мягком и холодном. Сверху на них упало что-то тяжёлое и страшное.
Вся жизнь промелькнула у обоих перед глазами и они приготовились к самому худшему.

- Мужики, выпить хотите? – услышали они мягкий баритон.
- Когда мы отказывались, - на автомате ответил атеист, потирая ушибленное о лёд колено, - вы кто.
- Дед Пихто. А вы кто? – парировал баритон.
- Коля и Витя, - ответили хором мужики.
- Ну, тогда за встречу…
Саня поднялся первым,  распутал мужиков из парашюта и достал из-за пазухи заветный термос.
- Жаль что рюмка одна - не чокнешься, как положено. – посетовал он, наливая свой адский коктейль в металлическую крышку термоса.
- Да у нас стаканы в ящике,- сказал Коля-атеист, - я щас сбегаю...

Они выпили за встречу, собрали снасти и пошли в село.
По дороге Саня рассказал, что он спецагент по борьбе с диверсантами.  Что был заброшен сюда с вертолёта, для тестирования нового сверхсекретного устройства, которое передвигается при помощи силы света. Для убедительности он включил свой фонарик и направил на мужиков.
 Мощный луч света, мгновенно превратил обоих  в «Гомеров» и те беспомощно опустились на свои рыболовные ящики.  «Это пройдёт»,- участливо сказал Саня, присел рядом на корточки и налил в стаканы глинтвейн. Мужики пили наощупь, потому что  жёлтофиолетовые круги плавающие у них перед глазами, не давали ориентироваться в пространстве при помощи зрения.
Минут через десять рыболовы прозрели, и вся эта троица, вихляющей походкой, направилась по узкой тропинки в дом атеиста, который находился метрах в пятистах от берега.
Придя на место, Саня объяснил, что теперь ему надо связаться с центром и разжечь три костра, для того, чтобы его могли найти и забрать. Мужики притащили три охапки дров, обложили соломой и полили керосином. Поджечь сигнальные костры Саня поручил уфологу, но только по особому сигналу, который Саня ему подаст. 
Связавшись со мной, он подождал минут десять и сказал, что пора. Уфолог чиркнул зажигалкой, и костры запылали, обозначая место посадки вертолёта.

5. Глухари на токовище.

Уж так устроено Создателем, что, поднимаясь из-за горизонта, солнышко, своим волшебным притяжением, переводит нас в вертикальное положение, а вечером, уходя на ночлег, укладывает всех спать. Ложиться с солнышком у меня не получается, а вот просыпаюсь я почти всегда минут за пять до рассвета.
Вот и сегодня, открыв глаза, я увидел, что за окном уже всё готово для встречи желанного друга, дающего нам энергию Жизни. Небо побелело, снег на верхушках сосен и елей окрасился в бледно розовый цвет и синички во всю пытались сообщить миру благую весть о приходе нового дня.
«Вставать или не вставать? Вот в чём вопрос?»- мелькнуло у меня в голове.  «Вставать!!!» - последовал ответ.
Сделав несложную зарядку, включающую в себя, в основном, упражнения для улучшения кровообращения в позвоночнике, я вышел в холл. Из-за Саниной двери доносился до боли знакомый бархатный храп, напоминающий мурлыканье кота. За этот храп Саня и получил от меня прозвище «Барсик».
Умывшись, я одел спортивный костюм в вышел на улицу… Какая красота вокруг! Сразу вспомнилось:
«…Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит...»

«Всё-таки Александр Сергеевич был гений!» - подумал я и потрусил по заснеженным аллеям турбазы. Снегу нападало сантиметров десять и приходилось бежать подскоком, как Паниковский с гусём от толпы, жаждущей суда Линча. Через полчаса я был мокрый, усталый и довольный, словно  медведь после охоты на лосося. Зайдя в коттедж и сбросив одежду, я направился в душ, по пути обратив внимание на странную тишину в доме. Упругие струи воды вернули мне силы и былую лёгкость.
Вытираясь, пушистым полотенцем и напевая песенку о счастье, я заглянул Сани в комнату. Его там не было.  «Барсик» куда-то «слинял»… Позавтракав, я взял книгу, поуютней устроился в кресле и углубился в чтение.
Прошло, примерно, часа два.

«Утро красит нежным светом
Стены древнего Кремля.
Просыпается с рассветом
Вся советская земля…»  - услышал я в прихожей и подхватил:

«Холодок бежит за ворот,
Шум на улицах сильней.
С парашутом и на лыжах,
Едет чёрт, вина пьяней!»

 Саня состроил гримасу бабуина, и дальше мы запели уже хором:
 
«Кипучая,
Могучая,
Никем непобедимая,
Страна моя,
Москва моя,
Ты самая любимая!»

- Ты куда ходил лишенец? – поинтересовался я .
- Лёха, сегодня идём на глухаря!
- Кто будет глухарём? Опять ты? Сейчас в лесу проще Борю Моисеева увидеть, чем глухаря. А если и увидишь, то он тебя всё равно на пушечный выстрел не подпустит. Сейчас, Саня, январь, а не апрель…
- Да, ладно. Хоть по лесу побродим. Я одного местного аборигена щас от смерти спас. Он обещал показать место их посиделок.
- От смерти небось пивом спасал?
- Обижаешь – водкой! Сам не пил. Хочешь, дыхну?
- Не надо! От тебя и так ещё за версту глинтвейном тянет. Блин, Саня, ну скажи ты мне как на духу, как русский человек русскому человеку, как ты ухитряешься находить на свою жопу приключения, не выходя за приделы моёй видимости. Что хоть вчера было. С кем ты костры разжигал?
- Лёха, это не я. Это эгрегор пьянства. Ведь когда я выпью рюмку, я становлюсь другим человеком, а тот другой может выпить ой как много… Он  и зажигает не по-детски…

Изложив мне подробности вчерашнего лыжнопарашютного приключения, Саня начал собираться.
- Лёха, смотри какой бинокль! Морской двадцатикратный! Я в него за одной бабой в соседнем доме наблюдал, пока жена меня за этим делом не застукала. Чуть не разбила, сука ревнивая! Теперь я его в машине прячу.
- А лыжи где возьмём? – спросил я.
- Лыжи, тоже, в машине. Я запасливый, мне охотники в Карелии подогнали. Настоящие… Для охоты…
- Ну, вы, блин, даёте…Ты за той бабой в лыжах что ли наблюдал, что тоже их в машине прячешь? – только и смог вымолвить я и углубился обратно в книгу.

Саня сопя, что-то ещё запихнул в свой рюкзак и занялся чисткой ружья.
- Зря ты его берёшь. Только лишняя тяжесть. Вот если бы у тебя была винтовка с оптикой, можно было бы глухаря с дерева «снять» метров с трёхсот. А так только если он из лунки вылетит. Да и то ни хрена не успеешь прицелится. Только своих перестреляешь,- съязвил я.
- Лёха, без ружья не охота! – отрезал Саня, сунул помповик в чехол, и пошёл пить чай.

Через сорок минут, мы, взяв в машине лыжи, уже шли к деревушке, которая находилась южнее турбазы, на самой окраине леса.
- Где тут живёт Григорий Яковлевич? -  спросил Саня встретившегося нам на встречу мужика, в военном бушлате.
- Берлиоз, что ли? – вопросом на вопрос ответил тот.
-Почему Берлиоз? – поинтересовался я, - откуда такая «погремуха?
- Да он раньше в трамвайном депо работал, спец по трансмиссиям. Вечно под трамваями «лежал»… Вон его дом, с ломаной крышей.
У калитки нас лаем, но, помахивая хвостом, встретила большая собака - на вид помесь немецкой овчарки и лайки.
- Буча, замолчи! Кого там нелёгкая принесла? – услышали мы надрывистый голос, который шел из сортира, стоявшего в углу сада, метрах в десяти от калитки.
- Гриша, это я – твой спаситель! Долг платежом страшен! Ты обещал мне глухариную «малину» выдать. – крикнул Саня и смело вошёл во двор, протянув собаке, вынутое из кармана, овсяное печенье.
Буча ещё сильнее завиляла хвостом, приняла лакомство и начала ласкаться к незнакомцу.
Саня почесал собаку за ухом и присел на лавочку занесённую снегом, которая стояла рядом с дорожкой ведущей в дом.
Дверь сортира отрылась, и я увидел щупленького мужичка, лет сорока, с мученической улыбкой на лице.
- А Саня! Да, да. Я щас соберусь. Ты понимаешь, что-то живот скрутило…
- Наверно выпил что-то не свежее, - заключил Саня. – Будем лечить!
- Вы заходите пока в дом, - сказал Берлиоз,- я через пять минут буду готов.
- Чайник поставь, - сказал я.
Берлиоз, поставил чайник на электроплитку и ушёл в соседнюю комнату. Я заварил в эмалированной кружке крепкий чай, остудил его в снегу, налил пол стакана и добавил туда сто грамм водки из бутылки, которую Саня вытащил из своего рюкзака. Таким образом, получилось прекрасное лекарство от поноса. Этот рецепт, давным-давно, рассказала моей матери старая врачиха, которая работала в нашей больнице.  Берлиоз с радостью выпил микстуру, загрыз чёрным сухариком и мы отправились в путь.
 
Со стороны наша троица походила на сборную параолимпийцев по биатлону, ведомую сукой, очень похожей на волка. Расстановка сил была такова: впереди бежала Буча, следом за ней три бойца на лыжах -  Берлиоз с двустволкой, Саня с помповиком и ваш покорный слуга.
Правда через пять минут дислокация поменялась, так как Берлиоза опять приспичило.
«Микстура ещё не подействовала. Ну ничего, за то обратно дорогу легче будет найти». - заключил Саня, видя как Берлиоз уселся прям на лыжню.
В лесу было тихо и спокойно как в бомбоубежище. Изредка где-то позвякивала синичка, да дятел выдавал свою дробь, переговариваясь с конкурентами.
Берлиоз «отстрелялся» и мы двинулись дальше, ведомые Бучей и Саниным стремлением добыть глухарей.
- Долго ещё шкандыбать? – поинтересовался Саня.
- Если пернатые на своём насесте, то минут двадцать, - ответил Берлиоз.
Саня присвистнул и достал навигатор.
- Покажи, где это.
Берлиоз уставился на экран. Долго думал, определяясь на местности, после чего ткнул пальцем в точку на карте.
- Так это же ещё совсем рядом! – обрадовался Саня, убрал навигатор за пазуха и прибавил ходу.
- Слушай, а почему ты её Бучей назвал, - спросил я Берлиоза указывая на собаку.
- Драчлива очень, как моя бывшая.
- Да по ней вроде не скажешь.
-А по кому чего скажешь?! Нет, к людям она лояльна, а остальных зверей не переносит! Сразу в драку лезет, сука!
И как будто в подтверждение сказанному, собака зарычала, ощетинилась и с громким лаем бросилась в ближайшие кусты. Лай, постепенно меняя октавы, превратился в истошный визг.  Из кустов выскочила Буча, а следом за ней (я не поверил своим глазам) здоровенный кабан.  Буча, естественно побежала прятаться за спину хозяина, которая уже покрывалась холодным потом. Глаза Берлиоза покрылись поволокой. Лицо приобрело выражение олигофрена, которому сказали, что он виновен во второй мировой войне, а руки метались между ружьём и лыжными палками. Наконец руки выбрали второе и наш проводник, с пробуксовкой, рванул с места.
Я и Саня, не договариваясь, стартанули в противоположную сторону. Пробежав метров пятьдесят, мы остановились. Саня пришёл в себя скинул с плеча помповик и передёрнул затвор.
 Нашему взору предстала картина маслом: Берлиоз летел на лыжах, «удаляясь в точку». Буча летела с истошным визгом следом за ним. Кабан стоял на лыжне, раздумывая: «Что это было? Кто на него напал? И зачем всё это?»
- Скорость лыжника по лесу прямопропорционально его информированности о наличии волков в данном регионе! – прокомментировал Саня и прицелился.
- Не ищи на свою жопу приключений! Или тоже побегать захотелось? – сказал я и положил руку на ствол ружья.
- Да, пожалуй ты прав.  Хрюшу лучше не злить, - согласился со мной стрелок и опустил ружьё.
Кабан ещё немного поразмышлял и направился обратно в кусты, из которых его выманила Буча.

- Чо та мне глухаря расхотелось. Пошли на базу, - вдруг изрёк Саня.
- Да, и то верно. Одного уже видели- хороший такой глухарь мог получится, если бы он на нас пошёл, - сострил я намекая на кабана.
- Второй на лыжах ГТО сдаёт. – подыграл мне Саня, - слушай, Лёх, давай сегодня пионерский костёр разведём, народ пригласим, отъезд отпразднуем. Завра, ведь, надо домой возвращаться.
- А давай, - согласился я, - я там у тебя в джипе коробку салюта видал, залпов на пятьдесят, ты специально взял.
- Нет. Это я купил на Новый год, да не использовал. Вот она и валяется в машине.
- Ну так давай используем.
-Ага.
Мы не торопясь пошли на базу. По уже проложенной лыжне идти было намного легче, так что очень скоро мы уже сидели в номере и пили чай.
- Неудобно, с Берлиозом получилось.- сказал Саня и улыбнулся.
- Да. Бросил тебя твой друг. Вот только я не пойму: кому неудобно? Пригласил человека на глухаря, а сам убежал, - поддел я Саню.
- И не говори. Вот и ходи с таким в разведку. – улыбнулся Саня намазывая на ломоть белого хлеба душистое земляничное варенье...