Ямщицкая баллада

Ямщика по кличке Саша
знали все в глухом поселке,
где всю зиму воют волки
и весною на дорогах
вровень с осенью убогой –
стопор! – глиняная каша.

Саша ездил летом в Нальчик
на своей ленивой тройке
и однажды на помойке
нальчинских микрорайонов
близь распавшихся нейтронов
в темноте заметил ларчик.

То ли крышкой, то ли боком,
то ли гранью – ларь светился,
словно в джина превратился;
или в глубине опушки
в нимб-мерцание гнилушки –
в ореол голубоокий.

Смысла нет, чего не знаю
утверждать в запале яром –
говорить, каким макаром 
безразмерный ларец-молох
Саша притащил в поселок
и – приколотил к сараю.
               
Саше нравился порядок –
нА стену не лез стеною,
коль считал беду бедою,
и шкатулке дал он сходу 
толк с придумкой – в непогоду
сделал стойлом для лошадок.

Саша жил без выкрутасов:
не ищи в конюшном ларце 
слов о мстительном аварце
и монашеской лампадке – 
здесь обычные лошадки   
превратились в трех Пегасов.

С ними устремленьем клёвым
конюх больше слыл крылатым,
чем по прадеду пархатым:
к слову, пояснить не поздно –
не в структурах мафиозных
Саша, став бритоголовым,               

в пистолете взвод курка
проверяет, в мудрость Торы
погружаясь; три меноры
зажигает и поет о павшей Трое
так, что слышится порою
Пушкин в песнях ямщика!..