Она сидела и слушала полноту ветра

Одно касание, один взгляд… Сквозь руки лилась сила, а через глаза струился свет.

Всё то, что было, так же стало частью её и продолжало жить сейчас, добавляя ей тонких линий и острых граней непохожести ни на кого.

Вся жизнь напоминает процесс огранки алмаза. А момент «сейчас», это всего лишь один из этапов, который добавит ещё одну грань и алмаз либо заиграет ярче, либо обретёт изъян, который придётся исправлять. Стремление к совершенству – это сложный процесс, открывающий внутреннюю суть.

Она сидела и слушала полноту ветра. Он был сильным, объёмным, осязаемым и звучным, включая в себя прикосновение начала времени и всего, что в нём появилось с момента рождения. Она принимала его в себя и становилась его неотъемлемой частью. Становилась или вспоминала, что уже была им…

Зленная трава под её босыми ногами нашёптывала ей что-то на языке, не нуждающемся в буквах, но понятном каждой клеточке её тела.

Солнечный свет, отражавшийся в её глазах, как в зеркале, звучал лёгкой, едва уловимой мелодией, в ритме которой танцевали ветви деревьев, подхваченные ветром и отбрасывающие на земле причудливые живые тени.

Сейчас всё говорит. Всё… Просто раньше она не умела слышать. Какофония урбанизированного социума настолько уменьшает уровень слышимости, что механика звука заполняет всё естество, трансформируя его в нечто такое же механическое. Бетонные стены замыкают, как в клетку. Электричество, бегущее по проводам, замурованным в эти стены, создаёт внутри помещения невозможно-тяжёлые для восприятия магнитные поля, меняющие местами восток и запад. Смог, поднимающийся к небу, вперемешку с мыслями, вырвавшимися на свободу, проникает в глаза, в лёкгие, в кровь, делая всё отравлено-серым. Восприятие притупляется, заворачиваясь, как в кокон, в  «неслышимость» и в «невидимость», в целях самосохранения.

И только иногда, где-то там, под одеялом, в красочном сне, она слышит музыку ветра, зовущего её к себе. И она бежит, не чувствуя ног, ощущая свободу и лёгкость собственного тела. И каждый шаг, как взмах крыла. И она не знает следующего мига, но врывается в него с радостью, без страха и тени сомнения.

Она не знала, где бывает по ночам. Не знала названий тех цветов, которые её окружали. Не знала в буквах и словах, но должна была вспомнить в музыке ветра и солнечного света всё то, что было вытеснено цивилизацией от начала того самого времени, когда человечество стало двигаться всё дальше и дальше от себя, по пути механического прогресса.
Там… под одеялом… привычные на яву предметы представали совершенно в другом  свете, приоткрывая свою совершенно иную суть.
***
Она сидела и слушала полноту ветра.
12.10.2011