Рассвет над свалкой. Крики чаек.
Рукав невидимой реки.
Окрепло утро. День крепчает
и щурится из-под руки.
Замкадье. Кладбище и свалка.
Сакральный путь в один конец.
Направо – въезд для катафалка
и мне ровесник – мой отец.
Он с каждым днём меня моложе;
я завязал, а он не смог;
и ты меня запомни, боже,
сквозь торфяной московский смог.
Без устали, с клеймом стигмата,
рука, от имени Христа,
тисков восхода и заката
вращает рукоять винта.
Мусоровозы и могилы;
как ни кощунственна строка:
здесь отжило, там отслужило;
и Лета – бренная река.
И столько чаек в это лето,
что застилают белый свет;
здесь мой отец глядит с портрета,
и не трезвеет тридцать лет.
И хоть забота – не работа,
я помню, как искал в столе,
но не нашёл другого фото:
где б не был он навеселе.
Долгопрудненское кладбище
© Copyright: Владимир Маркин, 2011
Свидетельство о публикации №111101201809
Свидетельство о публикации №111101201809
Рецензии
Большущее спасибо, Виталий. Стараюсь обходить такие темы, поскольку грусти и без меня хватает, но в данном случае тема была задана.
А.М.
Владимир Маркин 19.10.2011 07:42 Заявить о нарушении
А.М.
Владимир Маркин 19.10.2011 07:42 Заявить о нарушении