Собеседники. Вдруг, одиноко глядя сверху...

Собеседники

Гамлет: Человек может поймать рыбу на червя, который поел короля, и поесть рыбы, которая питалась этим червем.      Король:      Что ты хочешь этим сказать?      Гамлет:      Я хочу вам только показать, как король может совершить путешествие по кишкам нищего.
Шекспир.


Вдруг, одиноко глядя сверху,
Мне голый ангел улыбнется,
И засмеется над душою
Одетой в тело…
Он прозрачный…
А смерть опять снимает мерку
С кого-то, и уложит в ящик,
Забив длиннющими гвоздями,
И кожа, мясо, кости, семя
И кровь, с землей соединяя,
Накормит лилии и астры
И просто сорняки…
И мягкий
Покров травы, деревьев корни…
Зверей жуков, червей и даже…
Да Бог с ним! Только разлагаясь
Мы наполняем все собою…
Мы счастливы в траве и листьях…
И в клейких почках, и в колосьях…
Так, в общем, не забрав посмертно
Ни капли мира, достаемся
Ему навечно – с потрохами
В прямом, а так же в переносном.
Я – сумасшедший! Тише, тише…
Иначе, громкий шаг, движенье
И боль, дремавшая, проснется,
И вновь накинется… в палате,
Где на обоях пузыри, как будто облака на небе.
Я у окна – как в переходе,
На переправе, но ни шагу
Вперед, и пятиться обидно,
Хоть никого передо мною,
И за спиною пусто. Глупый,
Как будто в очереди номер,
Я позабыл, и все давно
Ушли, рассеялись, уплыли,
А я на берегу один. Без них,
И вновь не-ожиданьем неясной участи
Наказан, и в часть пейзажа превращен.
Так вот чему смеется ангел…
С моей беседуя душою,
Которую лучи щекочут…
Он счастлив: ведь ее одежда
Не пропадает даром. Люди…
Плоды по осени срывая,
Не чувствуют в их сладком соке
Давно остывшей крови привкус,
Землей и солнцем вновь согретой.
Вот потому и невозможно
Не верить нам в грехопаденье,
Как потерявшему невинность
Вернуть ее, - отныне в каждом
Таиться каждый. Каждый прутик,
Былинка, пламя, Даже ангел
И я – зародыши друг друга,
Вот отчего смешно нагому,
А мне - одетому – так зябко.