Эмили Бронте. К Фантазии

Когда, от бед изнемогая
И вечной суеты земной,
Порой в отчаянье впадаю,
Ко мне взывает голос твой.
Мой друг, я вовсе не одна,
Когда в нём доброта слышна!

Наружный мир – померкший свет,
А внутренний ценю я вдвое:
Твой мир, в котором места нет
Лжи, распрям и сомнений рою,
Где воплощаются мечты, 
Где есть Свобода, я и ты.

И нипочём печали, драмы,
Угрозы разные вокруг,
Коль ощущаю в сердце прямо
Благие небеса, мой друг:
От тысячи лучей теплы,
Не знают холода и мглы!

Пусть жалуется разум нам
На явь печальную Природы
И молвит страждущим сердцам:
"Напрасны грёзы: ждут невзгоды,
И явь Фантазию опять
Сумеет грубо растоптать".

Однако здесь твоё призванье –
Слать нежные виденья мне
И облегчать существованье,
И даровать красу весне,
Вещая голосом небес
О мире подлинных чудес.

Мне вера в миражи чужда,
Но в тишине вечерней милой
Я с благодарностью всегда
Приветствую тебя как силу,
Что снова обнадёжит нас,
Утешит в безутешный час.


         Emily Bronte
        To Imagination

When weary with the long day's care,
And earthly change from pain to pain,
And lost, and ready to despair,
Thy kind voice calls me back again
0 my true friend, I am not lone
While thou canst speak with such a tone!

So hopeless is the world without,
The world within I doubly prize;
Thy world where guile and hate and doubt
And cold suspicion never rise;
Where thou and I and Liberty
Have undisputed sovereignty.

What matters it that all around
Danger and grief and darkness lie,
If but within our bosom's bound
We hold a bright unsullied sky,
Warm with ten thousand mingled rays
Of suns that know no winter days?

Reason indeed may oft complain
For Nature's sad reality,
And tell the suffering heart how vain
Its cherished dreams must always be;
And Truth may rudely trample down
The flowers of Fancy newly blown.

But thou art ever there to bring
The hovering visions back and breathe
New glories o'er the blighted spring
And call a lovelier life from death,
And whisper with a voice divine
Of real worlds as bright as thine.

I trust not to thy phantom bliss,
Yet still in evening's quiet hour
With never-failing thankfulness I
welcome thee, benignant power,
Sure solacer of human cares
And brighter hope when hope despairs.