Марк Юний Брут

МАРК  ЮНИЙ  БРУТ


Напоминаю  часть  имён
Навеки  в памяти  оставших
Что  как полотнища знамён
Войска к победе  призывавших

Одни;   достоинство и честь
А есть, покрытые позором
Тем, славословие и лесть
Другие, под кривым обзором

Конечно есть  наоборот
Их осудить бы,  вместо культа
Но в заблуждении народ
И жмёт  другую  кнопку пульта

Вот парадокс  , позор , беда
Что имена полузабыты
А отпечатки их следа
Песком забвения  покрыты

Я отыскал среди  имён
Одно,  что все проходят мимо
Он несомненно, был умён
Поскольку был сенатор Рима

Историки наверно врут
Поскольку мало  что известно
И почему он только « Брут?!»
Так коротко, да и нечестно!

Того  к примеру,  звали  Гай
И добавляют ,  Юлий  Цезарь
А Брута!?  ….дальше?...и гадай!
Ведь он понятно, был не  кесарь

 А тот, чьё имя было Гай
Он не похож был на ворону
Ему побольше власти дай
Он  замахнулся на корону

Стерпеть не мог  такого,  Брут
Он знаменитейший начальник
Республики сторонник,     крут
В сенате был он не молчальник

Победы в войнах  одержал
К тому  отличный был оратор
От выступления страдал
Гай  Юлий, что почти диктатор

Ходил тогда по Риму слух
Касался матери и Брута
Родством  он  связывал их в круг
Отцом  являлся  Цезарь, будто

А высоту, что Брут  достиг
Во многом  Цезарю  обязан
Не опускал тот взор на миг
Поскольку  был отцовством связан!

Был тайный Цезаря, расчёт
И он мечтал о диктатуре
« один лишь он,   сенат не  в счёт!»
Что льстило так его натуре

Решили Цезаря  убить
Сенаторы,  республиканцы
« иначе как остановить?»
А  заговор имел   все  шансы

Они собрались на совет
Патриции, отцы народа
В  истории, оставив след
Печально памятного года

Все тоги  белые  надев
С   пурпурной  яркою  каймою
И руки   к небесам воздев
Все поклялись, промеж собою

Под тогой каждого  кинжал
Готовый  кровью обагриться
Брут перед ними речь держал
Никто не  думал отступиться

Готовы все , на страшный риск
И не  в удаче  и удаче
Преемник вдруг предъявит иск
Иль уцелевший  Цезарь, сдачи

А что они могли найти?
Ведь всё у них в избытке было!
С арены ведь могли сойти
А в худшем случае,  могила!

И Гаю  Брут   в лицо сказал
« быть диктатуре  не позволим!»
Вошли они  в сенатский зал
« тебя  мы здесь и остановим!»

И каждый выхватил  кинжал
Летят на мрамор  струи  крови
А Брут, что Гая  обожал
Пред ним стоял  наизготове

Гай  в изумленьи и тоске
Успел сказать  « ту квокве ? Брутте!?»
(  и ты ,    БРУТ?!)
А тот , в стремительном броске
Направил к  сердцу Гая, руки

(15 марта  44г  до Н. Э.)

Его теперь покинуть рад
Ведь Бруту  в  Риме  стало тесно
Сплотился вдруг, триумвират!
А он один, ведь так нечестно

Октавиан,   Лепид,  Антоний
Спустя два года, дали бой
В далёких землях Македоний
Тогда покончил Брут с собой

И Брута нет, как нет и славы
Почёта! Что он заслужил
Ему тома,  тома,  не главы!
Чтоб в памяти  у всех он жил

И   в  залах каждого  сената
Чтоб Брут стоял из серебра
С латинской надписью  из  злата
«СВОБОДЫ  СИМВОЛ  И  ДОБРА!»