Котик-коток, серый лобок

        В донской казачьей станице одна-одинёшенька жила-была бабка Матрена Свистулова.  С ней проживали кот Васька, корова Ромашка, куры, да аисты на крыше. Скучать Матрене было некогда: хозяйство немалое за ней числилось - сад, огород, корову обиходить, да траву ей заготовить, дом прибрать, двор вымести, обед сварганить, воды натаскать, овощи в подполе перебрать, ремонт, какой ни какой, да и так по ерунде на круг наберется - присесть некогда.

Соседи, конечно, помогали, слов нет как: и сено довезут, и дров наколют, и огород вскопают – да мало чего в хозяйстве придётся сробить! Отказу не было никогда. Да только помощь та – от случая к случаю, а годы,  знай себе, идут, силы убывают - ничего тут не попишешь.

Стала Матрена тосковать, на закате за станицу уходить – дом её недалеко  от края стоял – да на дорогу из-под руки смотреть. Даже аисты огорчались: клювы вверх поднимали, крыльев шаль разворачивали.
   Стоит, бывало, Матрена и смотрит в степную даль… .  А кот Васька у самого её подола вьётся, хвостом к ногам прижимается: мол, ты, бабка, не забывай, что я у тебя есть.  Так до темна и ходили.
 
Возвернется Матрена на свой двор,  свет в хате затеплит, Ваське молока нальет и смотрит, как он пьет. А Васька тот был, между прочим, красавец. Ростом с небольшую собаку, носочки белые, воротничок и нос - тоже, усы – настоящий букет, а глаза зеленые. Умный был – умней и не сыщешь. Только что не разговаривал. Поглядит на него, бывало, Матрена, и скажет ласково:
- Ах, ты, котик-коток, серый лобок… Только ты у меня и остался!
А Васька, знай себе, облизывается, да про себя думает: «Я б и от сметанки не отказался!».

Летние, долгие дни быстро сошли на нет, подул холодный ветер и принес на крыльях осень. Совсем разболелась бабка Матрена – только и вставала, чтоб корову Ромашку  подоить, да покормить. А скоро и эта работа стала ей трудна – болят кости и всё тут: руки не держат, ноги не ходят – что поделать? Горе, да и только.

Вскоре бабка Матрена уже не смогла в подпол спускаться. Задумался Васька: как быть? Видит – плохо дело. У соседей забот по горло. Некогда им бабке Матрене в каждой малости помогать. А тут, как назло, крысы, да мыши совсем обнаглели: Васька-то их не ловил, все молочком, да сметаной питался! Почуяли они свободу: снуют повсюду, днем через горницу бегают, на печь залезают, крышками гремят, воду – и ту опоганили своим пристутствием. Матрена со своей лежанки смотрит, да вздыхает:
- Охохох! И что буди-иит!

Думал Васька, думал – и придумал. Перво-наперво, решил он крыс припугнуть. Где это видано, чтоб его, кота Василия, не бояться? Ну, а уйдут крысы, и мыши свое получат.
Для начала отправился Васька в подпол на дежурство. Тихо сидит за кадкой с огурцами. Через какое-то время видит – идут гуськом три крысы. Подходят они до кринок со сметаной, Васька – в оба глядит. Одна крыса на лапки задние встает и быстро на кринку забирается. Чего дальше? Видит Васька: та крыса макает свой хвост в сметану и вытаскивает его уже белым, а две ее подруги тут как тут – и давай сметану с хвоста слизывать! Это последнюю-то кринку  так-то вот распечатали! Горе!

Выбрался Васька наверх, глядь - а крысы по дому ходят, не таясь. Шмыгнул кот под лавку, наблюдает. И видит: добрались крысы до бабкиного запаса куриных яиц. Одна на спину ложится, другая ей в лапы яйцо вкатывает. Крыса яйцо в лапах держит, а другая её за хвост везет, да так ловко и быстро – уму не постижимо! Караул!

Обезумел кот, заговорил человеческим голосом:
- Бабушка Матрена, проснись-поднимись, выслушай кота, серого с хвоста!
        - Чего тебе коток, серенький лобок? – Ворохнулась в своих трепках Матрена.
- Как чего, бабушка? Корова не доена! Крысы-мыши одолели, скоро по миру пойдем!
- Ой, правда твоя, котик! Чего делать, не знаю!
- А ты отпусти меня, бабушка далеко-далеко, за выгон, за дальний лес, за крутой съезд к реке Дону. Там рыбак живет. Он советы дает, да снадобья лекарственные делает. Расскажу ему – пусть поможет.
- Да как же я тебя отпущу-то, Васенька? Ты ж заблудишься, дорогу домой не найдешь, что толку ходить-то?
- Не про то говорите, бабушка! – Отвечает ей кот Василий. – Вы мне лучше чего-нибудь дайте, чтоб рыбаку заплатить.

Задумалась Матрена. Ничего такого ценного у неё в доме не водилось. Разве что колечко одно: камень в нем топаз.  Лучистый такой, граненный особо, - всеми цветами радуги играл на свету. «А дам я коту колечко!», - решила Матрена, ноги спустила  и босая к кровати поспешила. Там, в уголке под сеткой кроватной, был у неё узелок с кольцом припрятан. Кот за ней пошел. Села бабка Матрена на кровать: после такой процедуры – отдышаться не может. Забеспокоился Василий.
- Скорей мне давай кой-чего на оплату. – Говорит, - Времени терять не будем.
Замотала бабка кольцо в платок, свернула  его жгутом и вокруг шейки кота Васьки повязала, приговаривая:
- Уж ты котик-коток, серый лобок, с пути не сбивайся, домой возвращайся! Буду ждать тебя, поджидать, дни-минуты считать!

                (продолжение следует)