Ода книгам

Они источали запах
                неромантически-вечный,
ясный и пыльный, знакомый
                всем книгочеям прошлых
и нынешних лет и веков.
                С чем нас роднит этот запах?
с непостижимым будущим?



или возводит барьеры
                между людьми и небесными
горними светлыми вехами
                в мире любви и печали,
чтоб на задворках сознания
                высветлить силой стремительной
слово - что было - вначале?



Они истончали слова
                и фразы, и смыслы всех судеб
до крошечных - чёрных на белом -
                кружево символа - букв
из всех алфавитов и азбук,
                за исключеньем цыганских*,
взъерошенных ветром напевов,
                не схваченных букварём.



Они иссушали страсти,
                жизни сведя в переплёты;
они возжигали пламя
                верности или добра,
рукописи, фолианты
                дыханьем страниц истёртых
мира движенье являли,
                свои возведя города.



Они извлекали корни
                из сложных проблем и понятий,
они возводили в степень,
                угадывая наперёд,
ценность знамён и распятий,
                бесцельность режимов и партий
и снова вели за собою -
                "Вперёд, читатель, вперёд!"



Они воздвигали своды
                и оставляли их людям,
они теребили память,
                ей не давая уснуть.
И мы для них - пешеходы
                на выбеленных ступенях
у вечной реки познанья
                ищущие свой путь.



Они огранялись Словом.
                Они украшались Словом.
Они наполнялись Словом,
                отбрасывая словеса
во все времена, словно
                пену смахнувшие волны,
у берега кромки ровно
                бьющиеся безо сна.



Загадка веков,
                загадка...


...............................................


*В цыганском языке нет своего алфавита.