Володенька

Папе - Фёдорову Владимиру Ефимовичу посвящается

Третий год  старик жил в полной слепоте. Потерял зрение внезапно, за неделю. Хотя  врачи предостерегали его месяцев за шесть о необходимости операции. Не мог оставить супругу одну.  Больше полувека   вместе прожили,  не расставаясь ни на один  день.  Дороже Нины для него  не было человека на земле. А  она  ушла,  не попрощавшись.   Умерла от обширного инфаркта  в  реанимации.  Дочка забрала его к себе,  заботилась, жалела.  Но без любимой  жизнь стала бессмысленной и ненужной.   Каждую минуту думал  о жене:
«Никто не назовёт  меня  теперь – Володенька!» За всю  большую жизнь нашлось всего пять-шесть человек, кто называл его так ласково.  Конечно,  мама звала его   нежно по имени, но Владимир не помнит, она умерла, когда ему сравнялось три года.
 Родился  он в деревне Флоревицы Ораниенбаумского района Ленинградской области спустя семь лет после октябрьской революции. Когда матери не стало,  Володю и младших брата с сестрой  отвезли к дедушке и  бабушке  в деревню Лысуны, в Копорье.  Вскоре, сестрёнку Екатерину взяла на воспитание старшая сестра отца, а шестимесячного Леонида отдали в детский приёмник.
 У дедушки был  хороший дом,  большой  ухоженный сад, парники. Бабушка была ласковая и заботливая. Володя прожил  там  счастливо два года.
 Когда дедушка умер, отец забрал Володю   в Ленинград. К тому времени он вновь женился и у Володи появился   младший брат Анатолий.  Мачеха, Амалия Александровна,  была дочерью финского попа. Мастерицей была искусною, не только шила, но и выбивала на машинке тонкие кружева, а еще пекла  пышные ватрушки, только Володенькой пасынка не называла, хоть и не обижала его. Зимой 1931 года, когда начались перебои с хлебом, мачеха посылала его в магазин. Женщины удивлялись: «Какой терпеливый мальчик! Два часа стоит в очереди и не шелохнётся»!
  Но тяжёлые испытания ждали маленького Володю впереди. Хотя первую половину 30-х годов  можно считать счастливой.
Семья   жила в бывшей графской   квартире,  на  улице Липовая аллея  9, которую выделили Ефиму Павловичу,  отцу Володи, служившему на Линкоре Октябрьской революции.  Квартира была роскошной: огромные окна, шведский камин голубого мрамора, потолок под стеклом. И город произвёл на Володю неизгладимое впечатление: Невский проспект, залитый огнями, Петропавловская крепость, Исаакиевский собор,  Недалеко от дома был Буддийский храм. Володя там часто бывал с одноклассником китайцем Юси. А рядом Нева, большие праздники, езда на байдарках. Гуляния на Кировских островах. Навсегда запомнил Володя  декабрьский вечер 1934 года – встречу с челюскинцами. Особенно запомнилась борода Отто Юльевича  Шмидта. Светили прожекторы, город ликовал!
 Когда Отец  стал работать в ресторане «Жемчужина Севера», мачеха   сильно заревновала. Слёзно просила поменять квартиру на  дом и уйти из ресторана.   Он согласился, любил  и жалел её очень. Дом был двухъэтажный,  с  приусадебным участком.  Пустили квартирантов. Но однажды летней ночью  случился пожар,  кто-то из квартирантов не потушил сигарету. Всё сгорело, удалось лишь спасти документы. Отец после пожара стал беспробудно пить. Семья распалась. Одинокому отцу выделили маленькую квартирку в Выборгском районе.  По соседству жила многодетная семья писателя Льва Максимовича. Отец по-прежнему пил. Однажды соседка по парте,  дочь профессора Кристи, Дина  спросила: «Почему ты, Володенька, такой грустный, ты же учишься отлично?»  Володя рассказал девочке о своей беде.  Она посоветовала обратиться к родственникам. Вскоре приехала тётя по отцу Галина Павловна Попова, Володя некоторое время жил в их семье. Потом тётя Шура, родная сестра мамы, пригласила его в Сочи. Два года Володя жил в семье Кузьминых при санатории «Приморье». Детей сотрудников санатория возили в школу на автобусе в  Старую Мацесту.  Пели дружно песню «Катюша», никто не мог и предположить, что скоро начнётся война.
Окончив с отличием семилетку, Володя, чтобы не быть в тягость родственникам,  вернулся  в родной Ленинград.  Вскоре поступил в ремесленное училище, которое располагалось недалеко от города.
 22 июня 1941 года фашистская авиация совершила налёт на Кронштадт, где базировались военные корабли. Огнём зенитной  артиллерии  атака самолётов была отбита. В первый  день войны курсантов  ремесленного училища перевезли в Ленинград.
 Володя стал работать на первом металлическом заводе. С каждым днём становилось труднее. После того, как были разбиты Бадаевские склады, начались  мучительные дни блокады. Столовая курсантов находилась в двенадцати остановках от завода. На  Невском свистели осколки, немцы вели обстрел три раза в день. И ночью бомбили те же районы. Трамваи не ходили, до столовой ребята добирались пешком. Город был замаскирован, было много аэростатов. Но курсанты работали и Володя с ними, пока не ослаб и опух.
 На Невском  развесили плакаты "Враг у ворот», и обращение к ленинградцам поэта Джамбула: «Ленинградцы – дети мои, ленинградцы - гордость моя!» Щемило сердце от такой теплоты, вся страна помогала Ленинграду. Между тем норма хлеба быстро таяла, дойдя до 250 граммов  работающим. А что это был за хлеб,  Володя никогда не забудет. Однажды он настолько ослаб, что не смог дойти до столовой. Его подобрали на улице. Пульс едва прощупывался. Врачи поставили диагноз – последняя стадия дистрофии. В госпитале  лечился два месяца, заново учился ходить.
 В марте 1942 года стариков, женщин и детей вывезли по «Дороге жизни» через Ладожское озеро  из блокадного Ленинграда. 16-летний Владимир был в числе эвакуированных. Он немного окреп, но без костылей передвигаться не мог. Требовалось длительное лечение. Через окна вагона поезда,  следовавшего в Москву, он видел, как пробуждается весна, и не верилось, что жизнь продолжается.
Не все из того эшелона доехали до Москвы. В каждом вагоне были недочеты. Не помогло им сухое и горячее питание, которым обеспечили состав. После трёхмесячного лечения в госпитале, вновь работа на  военном заводе.
 Сразу же Володя записался на фронт добровольцем.  Но ему отказали, так как ему  было  только17 лет и из-за сильной худобы. Затем его послали на учёбу в город Рязань, куда перебазировалось I Московское пулемётное училище. В августе 1943 года после окончания училища Володя отбыл на фронт.
Первое боевое крещение получил  на Украине под городом Сумы, затем  участвовал в боях под городом Изюм. Позже эшелон с курсантами был расстрелян. Володя был контужен, очнулся  во вражеском плену.
До  1945  работал в Германии в городе Гудштате. В январе 1945 года пленных перегнали в Польшу. В деревне Погудки  вместе с другом из Петрозаводска удалось бежать из плена. В составе 1322 стрелковой группы  65 армии II Белорусского фронта участвовал в боях по освобождению Польши, в боях на подступах к городу Данцигу.
За участие в форсировании реки Одер  31 мая 1945 в городе Цинске он награждён орденом Славы  III степени.  Сразу после войны Владимир  был репрессирован, реабилитирован  только после смерти Сталина.  Его имя внесено в книгу жертв политических репрессий.
 За боль  и страдания, пережитые в лагерях, Владимир никого не винит. Он сделал всё что мог для Родины во время войны и после.
У него была ещё счастливая семейная  и   трудовая жизнь. Об одном очень жалеет Владимир, что  так и не удалось  Ниночке и детям показать  любимый город.  А плеск невской волны слышится ему до сих пор...