Наверное лучшие

                Немного о себе         
         Я обещаниям не верю

В окне луна зафрахтовала высь,
Свет рифм слепит, дневные звуки тают,
Строка еще не уложила мысль,
Стихи уже с пристрастием читают

Меня…В полете я или на дне,
На сердце что и что в душе твориться -
Они одни всё знают обо мне,
Но обещали не проговориться.

                Подробности, которые не утаишь

     Первая книга навсегда

         Памяти Э.Л.Войнич - автора романа «Овод»

Я отец без ружья и без тына: 
Богу - богово,  зверское - зверю.
Почему не себя Он - а сына?
Не по-божески это - не верю.

              «А напоследок я скажу» о себе так

     То стан совьет, то разовьет

Живи с природой-матерью в гармонии,
Смотри, как рада нам раба утех.
Что может быть прекраснее агонии,
Я на рыбалку приглашаю  всех.

                Россия моя ( некоторые стихи из общей подборки)

Вместо пролога

Таня
(Твоя судьба - судьба России)

Боги, если есть вы, если в силе,
Почему её не воскресили!!!

В плен не брать*. Так было, но сегодня
Временщик ли, сутенёр - фашист,
Что смердит личиною Господней,
На паях и с властью, и со сводней**.
Заплатил и всё – в законе, чист.

Не уймет вовек к мозолям злобу
Страсть к наживе, ладана наркоз.
На святейших и светлейших пробу
Негде ставить. Не набить утробу,
И… не потопить***, так повелось.

Видели удавку на России
Мы, когда спешили выбирать
Тех, кто скалился, как смерть в могиле,
Палачей с улыбкою мессии,
Во время бы вспомнить: В плен не брать.

Песня льется, вас не замечая:
«Сокол, Сокол****, - ком из слез и ран, -
Незабудка я один день в мае,
Ты на чердаке, а я в сарае -
Нам за жизни спасший твой таран».

Буревестник стонет пред грозою,
Конь троянский ржет, как в судный час.
Нас скрутили, как когда-то Трою.
Нет уже страны взрастившей Зою,
Как сегодня стыдно ей за нас.
_________________________________________
* После того, как стало известно, о зверствах фашистов
над Зоей Космодемьянской, Сталин приказал в плен из
332-го полка (палача Зои), никого не брать.
** со сводней - с церковью по Горькому:
«Если ты украл и на церковь дал, ты уже не вор, а праведник»
***не потопить - ... не тонет
**** Сокол, я незабудка - песня из репертуара К.И.Шульженко.
2011

Солдат помоги

Фриц к Москве подходил, был всего шаг до тризны.
Я спешил, я успел - в бой и с первого дня.
Первый крик пополнения - крик новой жизни,
Как приказ, как мольба: Не сдавайте меня.

Это я спас Москву, Вы меня защищали,
Жизнь свою - за меня… Распластались враги.
Как по швам и блицкриги, и хайли трещали,
Я не Бога - солдата молил : Помоги.
2010


ПОБЕДА

Домой!.. Живой!.. За мной!.. пехота.
Нам жить... Погибшим - честь и слава...
Победа главную работу
Вручила аистам и мамам.

Окутанные чудесами
Лишь покидали рай пеленок,
Как убаюкивали сами
В капусте найденных сестренок.

Жила надеждой боль разлуки,
Любовь в чужих домах скиталась,
Росли сынам на смену внуки.
Жизнь по крупицам возрождалась.
2010

  Библия на Рейхстаге

Я читаю Библию–рейхстаг,
(Ты, Европа, просто рассуди сама,
Кто тебе не друг пусть, но не враг)
Русскими та Библия  написана.

Истина не на кресте, а там,
Нет на свете ничего заветнее,
Без меча всех приглашают к нам
Наши Боги 33-х летние.

«Больно слаб партнеришка для нас:
На войне не смог набить суму Христа.
Не утроить золотой запас,
Если цель одна: изгнать чуму-рейхстаг».

И когда фашизм в Европе пал,
Показали, что такое атомы,
Смерч грибной, войны девятый вал
Главные патологоанатомы.

Без заветных слов не обошлось,
Тихо молвил летчик: Да поможет Бог.
Он помог, и смерть, скрывая злость,
Пеплом плоти возвращала Божий долг.

Сделал круг пилот, чтоб разглядеть,
Тлен и стоны смерти кожей впитывал.
Даже саван не на что надеть,
Гейгер - счетчик барыши подсчитывал.

Человек, как человек, исчез.
И не возвращаться больше к жизни чтоб,
Плоть с земли и Божество с небес
Дважды стер заокеанский жизнефоб.

Был конец всему. Но я горжусь:
Труд, хранить тепло земли для вечности,
На себя взяла святая Русь,
Где мерцает небо ярче млечности*.
_____________________________
* которую перед праздником помыли и натерли снегом
2010

В электричке

Безлик, без ног - был грязен он и пьян,
Хрипело по вагону: «Христа ради...
Я под Москвою ноги потерял,
Был автоматчиком в заградотряде.

Что? Передернуло вас... дайте на троих,
Как вы невинны все (!), скажи на милость.
Да, я стрелял, в упор стрелял в своих,
Такое вам и в страшном сне не снилось».

Ни слёз, ни оправданий, ни наград,
Ни даже ног. Смерть - и она не тетка.
Сегодня, как и жизнь тому назад,
Спасение и бруствер его - водка.

Седой старик брезгливо рубль смял,
Плевком ему в лицо швырнул и вышел.
А он, закрыв глаза, опять стрелял
И словно вновь их мат, их стоны слышал.

Вновь в 41-м шел последний бой,
Приказ и спирт  слились в двойном наркозе.
На этот раз не дрогнули, стеной
Стояли все, но ноги отморозил.

Гангрена... И за то теперь - внакладе.
- Эх, вашу чтоб, подайте, Христа ради.
1975


Просто как в детстве

Жует девчурка бутерброд, приятель тут как тут.
«Оранжевые бусинки!? А это как зовут?»

- Икра. Дед перед праздником всегда ее берет,
Войну прошел, и вот теперь ему такой почет.

Кусай, такая вкусная! Не хочется?! Не ври!
Закуска это русская, так дед мой говорит.

«Мне мама на мороженое даст, да я и сыт,
Икра мне не положена: мой дедушка убит…

Скажи, зачем для всех - для всех ее не продают?»
- Не знаю я. А может быть теперь уже не пьют.
1975


На уроке

Руки сомкнулись,
Глаза повстречались,
Губы коснулись,
Мы растерялись.

В мир из идиллий
Ростком устремились,
Нас рассадили,
Мы не привились.

Миг… только - двое…
Уже закатилась
Жизнь, но такое
Не повторилось.
2010



Любовь

Создаем, изучаем,
Укротим даже джина,
Мир во всем познаваем,
Лишь ты не постижима.

Ты заложена в гены,
Ниц - и разум, и сила,
Пред тобою все тленно:
Колыбель и могила.

Неплененная птица
Ни на что не похожа,
Ты дана единицам,
Как талант, как дар божий.

Остальным - понаслышке,
Как объедки и кости.
Иль игра в третий лишний -
Всем, как крест на погосте.

Неразгаданный вирус,
Кто же, явь или бред ты?
И разносят по миру
Тебя письма и ветры.

Ты приходишь случайно
В радость и в лихолетье.
Вне познания - тайна,
Власть твоя и бессмертье.
1974



Пушкин, дуэль

Дуэль Европы и России:
Хлад   сатаны  с огнем мессии...

Я слышал, что убил, не раз*,
Нет - не убил его я - спас.
Всё объясню ему при встрече,
Мы побывали оба в смерче.
В огне, в молчании  великом**
Я на себя беду накликал,
Избавив Моцарта от мук.
Судьба направила свой лук
В незащищенное, живое.
Не сон - виденье роковое:
Как жжет, выкручивает, режет!..
Мой Моцарт молод и изнежен,
Жизнь воспевал, играл с огнём,
Но африканской крови в нем
И русской крепости - ни капли.
Он мальчик был - изящней цапли
Убить и словом-то не сложно...
Терпеть свою боль только можно.

Зря зубы скалишь, злобный шут.
Но как они переживут(!):
Друзья, любимая и дети,
Еще не знающие смерти?..
Не стоит швах безбожной злобы,
В мучениях уйду я, чтобы
У всей России на глазах
Восславить честь, рассеять страх
Отчизны нашей многоликой,
Неповторимой и великой,
Где помыслы чисты, как лики,
Как зелень хвои и брусники,
Как песни юности моей.
Быстрее, я прошу, быстрей.
Уж мои силы на исходе...
Мой выстрел Богу был угоден,
Освободил из лап тирана,
Цена - смертельна моя рана.

Пока была тверда рука,
Я пригвоздил смрад на века,
Как Чёртов мост – всю суть Европы
Москвы ей было мало. Стопы -
Мои стихи куда страшнее
Друзьям,  пока  петля  на шее...
Прощайте зной, пыль, комары,
Что затаились до поры.
Прощай и Болдинская осень,
Пожар природы, стройность сосен.
Прощай, Евгений, мой приятель,
Ты мой судья и мой создатель…
Что галл не смог, свершила голь.
Не высказать: Какая боль!
Вы не толпитесь, злые духи,
Пусть время уничтожит слухи -
Блондинистые  кудри  сплетен.
Жизнь новая ждет на рассвете.

Иду, я грешен, я поэт,
И для меня возврата нет...
Ну, вот и всё... и в путь последний
Ты проводи меня, Евгений -
Мой талисман, мой Бог сомнений,
Мой верный друг и добрый гений.
Ты неподвластен и царям...
И на исходе января
Зарю спешит сменить заря...
_____________________________
* Убил Моцарта руками Сальери.
** Болдинская осень, холера
отложила публикации.
2010

Гори, гори моя звезда

      (Гражданские о гражданской.
Существует легенда, что этот романс
пел А.В.Колчак перед расстрелом.)

Надеюсь - вспомнит кто-нибудь...
Он пел… Он пел, а ружья - в грудь,
Он пел… и бились каблуки:
Даешь!.. с похмелья и с испуга.
Цепляясь в страхе друг за друга,
Металлом лязгали штыки.

«Другой не будет, в том ли суть, -
Тебе в глаза хочу взглянуть,
Хочу свою увидеть смерть
В застывшей, как пред смертью, силе.
Я жив, а ты уже в могиле…
Дрожи и целься... буду петь».

Пли... залп... Аккорд звучал в ночи,
Растерянные палачи
Средь заготовленных могил
В глазах горящих каменели.
Шагов 5-6 всего до цели,
И промахнуться не могли.

К груди прижав гитары гриф,
(Как краток путь из жизни в миф)
Он с песней уходил своей -
С подругой неразлучной вместе.
Всё стихло. В знак особой чести
Грассировала ночь: «Добей,

Г-раздень, г-раздай кому-нибудь,
Тегнистым, тгудным будет путь».
2010

Казнь

Настанет год, России черный год,
Когда царей корона упадет...
М.Ю.Лермонтов
1
Нераскрытая история,
Здесь коснусь ее лишь вкратце я,
Это вместо предисловия:
Так - эскиз иль аннотация.

Все свинца решала унция,
Пали Зимний и Таврический,
Но опустим революцию
С ее залпом символическим.

Вот в Гражданской - с корнем жаждали,
И ссылаясь на учения,
Истязали граждан граждане
Всласть - до умопомрачения.

Стал подвал последней залою,
Пулей и штыком – наверное.
То злодейство повязало люд:
- Пли,- кровь, дым - виденье скверное.

И тончала бела ниточка,
Пугачевы все да Разины:
И в погонах - к стенке, и в очках,
И метались, как в экстазе мы.

Мир и хлеб - в скрижалях выбили,
Демократию наладили:
Мужика на вилах вздыбили,
А за галстук - к перекладине.
2
Бес и Бог - все перепуталось,
С нами гений ли, удача ли,
И в мечтах, и наяву - авось,
Честь и жизнь не много значили.

И на новые свершения,
Как борзых, на волка лающих,
Вдохновляло нетерпение
Штык на плуг сменить желающих.

Все - голодные и голые
По прямой, не зная брода, шли,
Лес рубили словно головы -
У врагов ли, у народа ли?

По дороге заблудившихся
Беломорканал воспитывал:
Черт и драповый, и спившийся
Плавил бал - судьбу испытывал.

Каждый ждал петлю иль финский нож,
Вошь тифозная - их спутница
Всем поделится как с близким. Что ж,
Бумеранг сей - «Как аукнется»:

Под огнем, но не солдата путь.
Если и не ад, то около -
Робеспьера и Марата суть
Очертили им два «Сокола».
3
Тридцать седьмой... Пусты глазницы,
И меч, карающий в деснице.
Уже - в стенаньях тонкий пласт,
Где веру русскую взрывали
Согласно классовой морали:
Те, кто не с нами, против нас.

Меч на Руси стал гильотиной,
Прошелся и по шайке «львиной»:
Разил и жертв, и палачей.
Как сталь - друг друга закаляли,
И смерть - глоток свободы звали
В горнило пламенных речей.

Русь, вновь поверившая бесам,
Рассыпавшийся рай Зевеса
Сокрыла раем Ильича.
И оказалась снова в рабстве
Бесстыдства, терроризма, распрей -
Лишилась Бога и меча:

В бою открытом меч - оружье.
Бессильны без картечи ружья:
На все уста - одна печать.
Редели шашки командармов,
Не сосчитать могил и шрамов,
В который раз - не сосчитать.
4
Не знала Русь страшнее рока:
Зуб - за зуб и за око - око.
Друзья кастета и обреза,
Чтоб утолить и спесь, и страсть
За занавесом из железа
Зверели - шла борьба за власть!

Все выжгли: память, души, очи.
По-будничному - между прочим
В семнадцатом и двадцать пятом,
В тридцатом и тридцать седьмом,
Как плесень проволока с кляпом
Незваным гостем – в каждый дом.
5
Откуда стать и кладезь сил?
Ни в дьявола, ни в Бога-духа
Не веришь больше. На Руси -
Вдова, отчаянье, разруха.

До дна тебе пришлось испить:
К победе Коммунизма - строем,
Ни шагу в сторону ступить.
Страна рабов, страна героев,

Прости - уйми боль старых ран,
Вставай, опять готовься к тризне.
Лязг по Европе - ку-клукс-клан,
Как на прогулке черный призрак.
6
Брест грудью встал, давя блицкриг,
Отхаркиваясь кровью с матом,
На этот раз не бросил штык,
Но бросил клич - смерть оккупантам!

Костьми легли у древних стен -
За нами Родина и Сталин,
Любовь и Вера крепче, чем
Надежда, что прочнее стали.

И всем сомненьям вопреки,
Не верил в это и создатель,
Спасли Россию мужики.
Союзник высадился кстати:


Войны апофеоз почил,
Расчет был точен как в аптеке.
Свое и каждый - получил:
Кто по ленд-лизу, кто - навеки.
7
Не бойня бой, и русский меч,
В боях неравных освященный,
Всей силой возмужавших плеч
Покончил с паутиной черной.

Солдат России горд и нищ,
Зовут сегодня оккупантом,
Вернулся к хладу пепелищ...
Каким же надо быть прибалтом!!!

Каким цинизмом обладать!!!
Так под кого теперь? О, боги!
Забыть, замазать, оболгать!!!
И всё ж не будем с ними строги -

Они не финны, чтоб - мечом,
Метать, пожалуй, хватит биссер -
Поймут и скоро - что почем.
Найдется дудочка для крысы,

Бегущей первой с корабля
(В Европу? Что ж, свежо преданье...)
Под словоблудие кремля
Толь к Богу в рай, толь на закланье.
8
Пришла пора, март реял на дворе;
Амнистия - для тех, кто деклассирован,
Кто не дождался - в списки на тире:
Расстрелян... - (Бог даст) реабилитирован...
9
Уж было вылезли из нор,
Не стон, но песня царствует,
Солистам солоно, но хор
Гремит свое - да здравствует.

Всяк узник волчьей сыти пьян,
Отмечено зло качеством,
И в речи, и в мозгах изъян:
И постриг вновь и паче стон.

Не сдал позиций и теперь
Сват будущего светлого,
Злодей и гений... Вот и верь
Поэтам после этого.
10
Могилы, урны к ряду ряд.
И жертвы в них, и палачи,
И если существует ад,
То это здесь, когда в ночи

Горит гранит: Кремля венец
Сочит пять струек Октября -
Огонь простреленных сердец
Детей кровавого царя...
1993г.

Пополам

Памяти В.С.Высоцкого

Твой Гамлет шесть из дюжины задул,
И без тебя вторая половина,
И нет отдушины, и Русь – большой аул
Познала, где златая середина.

И не узнаешь ты, как свято зло,
Как спас себя от скверны перестройки,
Как сказочно тебе вдруг повезло:
Не удержал полета русской тройки.

Год и эпоху - точно пополам,
И не успел познать значенье слова - срам.



Они опубликованы, читайте

Понять нам трудно - дики, странны
Поступки. Чем живет сосед?
Так ты обшарь его карманы,
Пока он спит. От скольких бед
Его, себя спасти ты сможешь,
Когда все косточки обгложешь.
И он предстанет пред тобой
Беспомощный, как Бог - нагой,
Во всей красе, как в русской бане.
Заснул он грешным на диване,
И коль проснется - не святой.
Загнал себя в тупик и выход,
Без папарацци чтобы - тихо,
Не смог найти. За упокой
Своей души – открытой  раны
Свечу зажег.
И принял Бог,
И вывернул его карманы.

Опубликованы, читайте…
Чужие письма (!?) – да… валяйте,
То к истине кратчайший путь:
В карманы, в письма – заглянуть.
Согласен, но зачем ждать смерти?
Давай при жизни, уж поверьте,
Карманник - он не мародер,
Не так изыскан и хитер,
Он прост, как правда Эйдельмана
(Бог провокаций, сын обмана
Не русский дух, душок скорее
Из смерди, чеснока, елея.
Прием простой: лай на слона,
Ай, Моська, знать она сильна**).

«Скажи, кто лучше, Коба, друже,
Карманник или мародер,
Кому Олимп, кому костер?»
- И тот... и этот – оба хуже*.
______________________
* Ответил малость неуклюже
Коба – он же И.В.Сталин, который
бывало говаривал:
И правий, и левий уклон хуже.
** дедушка Крылов о переписке
Натана Яковлевича Эйдельмана и
Виктора Петровича Астафьева.
Публикацию переписки в самиздате
организовал Эйдельман со товарищами.


Один за всех и все за одного

- Выбор твой. Ты, демос, вдаль гляди.
Верь в нас, как в 7 пятниц на неделе,
Мы сегодня, счастье - впереди:
Водка, на любителя - бордели.

Мы в строю, выходит вам - сквозь строй,
Дешево, за вход -  не больше пени.
Голос дарим щедрою рукой,
Только чтоб вернули, а не пели.

"Мы его  достойным отдадим".
Ностальгия – по зиме в апреле:
В списках кандидат стоял один,
Видимо, подельники - сидели.

Ждет, в конце концов, дельцов успех
Слышите, как дикторы воркуют:
"Бой ворью"… Один сидит за всех,
Все за одного теперь воруют.


День космонавтики

Куда завели вы Россию, столица?
Отцов, как в войну, дефицит матерей,
И внукам такое уже не приснится:
(На что променяли вы души детей?)

Не доллар, но стяг. И забыты бомбежки,
Волнуюсь, как будто не сделан урок.
Я сплю... но иду по ковровой дорожке,
Я счастлив - опять развязался шнурок.

Я что после нас? За стаканом налитым
Что вспомнят познавшие только излет?
Сегодня другое твердит Айболит им:
«Нет денег? Ну что же, и так заживет».

Не в космос хотят они - в Гиннеса книгу:
Кто смачней всех плюнет на весь белый свет,
В котором весь день всей семьей - за ковригу.
Что, денег и душ - у них Родины нет.
2010


Было 12

(В феврале 2010 г. 12 воспитанников детского дома вскрыли себе вены)
1
Он, говорят, написал стих про елочку,
Детям от мэра - привет.
Вот подровнять бы мудрейшему челочку -
Сзади, коль спереди нет.

Кто и когда здесь займется детишками?
Пьют все, отцов недочет,
Горе им с Юрой, еще больше - с Мишками,
Что щеголяют до гроба штанишками,
Те, что горбаты, не в счет.
2
Ты - власть имущих - исток пьянства нашего:
Выпил(?) - так грех не большой,
Болен(?) - лечите, мол, ангела падшего
С нежной ранимой душой.

А государство-то - демократичное:
Гоголем - и грудь вперед;
Лекции, фильмы, лекарствами пичкает,
То заливается с певчими птичками,
То вдруг возьмет и всплакнет.

В угол загнать и с себя снять ответственность:
Коль ты больной - сам лечись,
Мы выбор ваш - мы с похмелья посредственность,
Просто как правда - учись..

А объяви пьянь преступным сообществом -
Нужен закон, нужен суд,
Сколько мороки, а так - все на общество,
Опыт Европы, знакомый нам в общем-то -
Огонь-вода лучший кнут.

Янки: Испанцы, Французы, «Грейт Британы»,
Этот напиток с лихвой
Вам послужил, вам - пиратам с бандитами,
Работорговле лихой.

От обрезания - шаг до кастрации ...
Надо цилиндрами взмыть,
Чтоб Демократией колонизации,
Той, что - под зад, и осмеянной зайцами,
Уши ослиные скрыть...

3
Выглянь в окошко - детишки голодные,
Попросту и без затей -
Сами накушались, слуги народные,
Так накормите детей.

Быстро ко мне, блин, ну самого рьяного,
Слышали, что там орут:
Дети голодные, матери пьяные,
К богу пути зарастают бурьянами,
Где МВД, где ОРУД?...

Колоколов голоса повязала медь -
Он за кого-то молил,
Дети счастливые - вот ваша заповедь,
Святый Гундяев - Кирилл.

В золоте весь, улыбается молодо,
Пузо - как символ поста,
Глазки детей просто светятся голодом,
Сколько ни крой купала чистым золотом -
Голод страшнее креста.

Как вам, жрецы словоблудия, можется?
Вам, господин президент?
Сирый, пяти нет, лишь кости и кожица -
Дьяволов власти клиент.

Те, кто постарше - волчата в изгнании,
(Видно, уже через край,
Ваши заботы и ваши старания,
В чем их вина(?) и за что - на заклание?)
Вены вскрывают и - в рай.

В рай по бесплатной путевке Кирилловой,
Он все замолит - не бойсь,
И в знак смиренья слезой крокодиловой
Новенький взбрызнет Ролс Ройс.

Было 12 - Христу не блажащие,
Ешьте и пейте скорей,
Вы - ненасытные и власть держащие.
Это не миф - хлеб, вино настоящие
Преданных властью детей.

Кризис возвел воровство в ранг агрессии.
Будь человеком, убей
Нас стариков, забери наши пенсии,
Часть хоть истрать на детей.

Олимпиада, зачем, для кого она?
Это не фарс, это бред.
Детям пожить бы в тепле и просторно,**
Но, нет - становятся жертвами ворона
У пьедестала побед.

Им у Кремлевской стены упокоиться,
Пусть часы сказки поют,
И не заснуть чтоб ни Власти, ни Троице,
Видя работу свою...

4
И от сумы, и тюрьмы вы свободные,
Словом (?) - тут слаб и Парни.
Но я попробую, слуги народные,
Вдруг, и средь Вас есть на что-то пригодные:
Прежде чем красть, накорми...

Ну и о чем ты? Подумаешь дюжина,
Знал бы ты замысел наш,
Наша земля во стократ больше сдюжила -
Так что: Кругом, шагом-м... Арш.

Не разбудить слезой, матом, стихами ли
Власть необузданной тьмы,
Ящик включи: девы-розы дыхание -
(Что заглушает мольбу и рыдание)
Телепредтечу чумы.

И я включил, шло трусцой заседание:
Спят… но не все - как всегда,
Слышу и трели, и звон, и журчание:
С гуся... стекает... вода...

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Обижать ребенка - страшный грех,
Их убийц я б хоронил живыми
Под записанный на пленке детский смех,
Мрази дать пожить чтоб без утех,
Резники*** злодейство чтоб не шили.
И Европу чтобы ублажить:
Изолировать и всё... Но  не  казнить:
Ни стрелять, ни вешать, ни рубить,
Пусть решает сам: быть иль не быть.
Можно обеспечить хлеб и воду,
Как всему российскому народу...
А  что будет? Будет или - или,
Или сдохнет, или поживет,
Как и все, кто может - птицу влет;
Кто не жил - в мученьях не умрет.
Но боюсь, он даже не поймет,
Что лишен надежды  и  на выстрел,
По иному он уже не мыслит,
А мозги, как выборы просты:
Я вчера, ну, а сегодня ты.
__________________________________
*Черчилль  - бандит-доброволец, попал в плен      
к аборигенам Африки и бежал, как истый            
демократ - по Корнею Чуковскому: Мы врага
бы - на рога, только шкура дорога   
** почти по Маяковскому
***И.Резник - довольно известный
адвокат, лишенный каких-либо
комплексов. Основная цель в работе -
избавить недочеловека от наказания.

Слякоть в душах

               Мы черствеем, как хлеб,
               которого много....
                Н. Н. Добронравов,«Хлеб»

Ветер, мокрый снег как розги,
Пробирало до костей.
Он остановился возле
Дома полного огней.

Вий - с лицом под снежной маской,
Тень металась за спиной,
И прохожие с опаской
Обходили стороной.

В памяти всплывала зыбка*
И обуглившийся сруб.
И застыла, как улыбка,
Трещина меж синих губ.

За окном весна - смеялись,
Перед ним февраль - мело,
И два мира разделялись
Хрупким, как любовь, стеклом.

В вихре смокинги и платья,
Крики: "Горько !" - легкий хмель,
Закурить бы, но, проклятье,
Ветер, мокрый снег - метель.

Прочь** - скрипел снег под ногами,
Прочь - застыл одышки  ком,
Прочь -  куда(?),  когда снегами
Путь сокрыт… Он босиком

Брел назад  все дальше, дальше,
Каждый шаг в висках: Прочь... прочь...
А в окне кружилась в вальсе
В платье белом его дочь.

С ног сбивал колючий ветер,               
Кашель вывернул  нутро,
Шаг… еще… он не заметил:
Взгляд застыл… последний - про…

Плыл без паруса и вёсел,
Вот и опустел ковчег.
И никто уже не спросит:
Ты убил его зачем?
________________________
* колыбель
** звукоподражание хрусту
снега, под которым вода.
2010


    ПОДУМАЕШЬ...

Застрял мой грузовик, а с ним - я сам,
Я шел в хвосте, я не был еще асом,
Но мы росли быстрей, чем по часам,
Верёвочка - короче с каждым часом.

Из рейса я - чумазый и без сил,
Грозила мама, что штанишки снимет
С меня и... я тихонько нагрубил:
Подумаешь... вернется и починит.

Прощала за уверенность мою
Мне мама всё - назло войне и бедам.
Как будто с папой мы в одном строю,
И я пришел, а он сейчас, он следом.

Иначе просто не могло и быть.
Костлявая пускай нависла лапа,
О чем бы я и с кем не говорил,
Всегда одно: когда вернется папа…

А врезался или попутал бес,
(Жизнь всё сильнее бьет и чаще клинет)
Когда сегодня мне аж позарез,
Не очень верю  прихоти небес:
Подумаешь… вернется и починит.


ЮБИЛЕЙНЫЙ МОНОЛОГ
                Юрке 25.01.10

Не плакса я и не бездельник,
Терплю от взрослых вздор,
Но день рожденья в понедельник -
Пожалуй, перебор.

Так, почему не на субботу
Пришлись мои  пять лет?
Все знали, что мне - на работу,
А виноватых нет.

А я бы за такие шутки,
Таков детей удел,               
Лишился сладкого на сутки
Иль в угол загремел.               

Как на шипучку и печенье
Друзей мне пригласить?               
Пока он в радость -  день рожденья,
Денек бы закосить…               

Ну, подождите -  взрослым стану,
Сам напишу указ:
Работа -  всем, ребенку -  мама,
Вот так вот, и весь сказ!..

Иду! Одет! Уже в пилотке!..
Иду - сейчас - иду!..   
А где трусы?.. А где колготки?..
Эх, только раз в году.
2010


Боготворю. Венок сонетов

1
Боготворю волос твоих дожди,
Паду лишь пред тобою на колени,
Пусть за окном скучает день осенний,
Ты не роняй листву, ты подожди.

Пускай горят остатки бренных чувств.
Тебя вечнозеленую родную
Я мысленно, как божество целую,               
И пущенной стрелой к тебе лечу.

Встреч бриллианты взглядами гранились,   
Тела и души наши породнились.
Победа там, где расщепленье стрел,

Где покидают жизни раньше срока.               
Меня вел холм из побежденных тел 
И взгляд, разящий жажду у истока.

2
И взгляд, разящий жажду у истока,
И богом освященную скрижаль,
И тех, кого проткнула моя сталь,
И рыцарей без страха и упрека,

И место лидера почетной свиты, 
И молодость, ушедшую в песок,
И соль, посеребрившую  висок,
И жажду иль убить, иль быть убитым -

Всё, поджидая смерть  из-за угла,               
Где в помощь неожиданность и мгла,
Свою любовь ко времени  ревнуя,

Забвению предал… Ты не суди,
Я сохранил надежду поцелуя,
И таинство, и белизну груди.

3
И таинство, и белизну груди
Во след неописуемой улыбки
Ты даришь мне, я слышу  шепот зыбкий:
Прошу тебя, прошу, не  уходи.

Тот шепот мне всю жизнь в себе носить,
И канул мир, и задымилось сердце,
И жар не затушить, и не согреться,
И взор, как свет звезды, не погасить.

Не расторжимы руки, губы, взгляды,
И ветер жжет, и режет свет лампады,
Но к жизни возвращает звук цимбал,

Дурман застывших и ослепших окон,
Смущенный вид луны и звездный бал,               
Мне ниспадающий на плечи локон.

4
Мне ниспадающий на плечи локон
Весной залюбовавшийся Зевес
Взвихрил крылом пресыщенных небес,
И тот щеки коснулся ненароком.

Мы во грехе, в объятиях  дурмана,
А на щеке - что сабельный порез,
И хлынет кровь сейчас, как дождь с небес,
Жжёт поцелуй, и заживает  рана.

Миг расставания  неумолим,
И мы хотели б  разминуться с ним.
Ни грация к любовнику стремиться,

По верх груди, как всплеск изящна, длань.    
Я вижу настороженную птицу
И в поступи - испуганную лань.   

5
И в поступи - испуганную лань,
Готовую к прыжку, к рывку, к свободе,
Понять хочу, как знак на небосводе:
Я собрала иль уплатила дань?

Он вдруг возник пред нею и  исчез,
Видение улыбку напугало,
И сбудется ли то, что загадала,
Иль ты  меня попутал, чёртов бес.

В своей доверчивости кротка и смешна:         
Так, потеряла я сегодня иль нашла?            
Ей улыбнулся многоликий крест,

Увидел я, во мне всё онемело,
Блеснула молния, всех ослепив окрест,         
И силуэт, очерченный  несмело.   

6
И силуэт, очерченный  несмело, 
Меня манил изящностью своей.
Но вдруг раздался хор прекрасных фей,    
Их час настал, они взялись за дело.

И вмиг один  ты затерялась в стайке
Божественных, нагих,  роскошных тел.
И я позвать тебя уже хотел,
Но голос затерялся в криках  чайки.

А солнышко всходило на крыльцо
И заглянуло прямо мне в  лицо.
Стих птичий гомон, и заря зарделась,

Сдавалась потихоньку утра рань,
И улыбнувшись мне, любовь оделась      
В прозрачность кожи - призрачную ткань.   

7
В прозрачность кожи - призрачную ткань,
Укутана  капризною судьбою,
Стоишь  пред небом в чистоте – нагою, 
Сокрыв от глаз  манящую  елань.

Но птица знает, что не избежать
Ей встречи с оглушительным салютом.
Как страшно гибнуть не в сраженье лютом,
А по пути домой несчастье ждать.               

И краски оперенья  не спасают,
Один лишь взмах и крылья обвисают,   
В полете встречен утренний  рассвет.   

Свинцовым роем смерть вдруг налетела.
И юность не спасти от грез и бед, 
И в дымку шелка спрятанное тело.

8
И в дымку шелка спрятанное тело
Кокетливо смеётся над судьбой,
Но брошен жребий, старт, и снова  бой,
Быть может, ты того и не хотела.   

Противники смертям навстречу мчат,
И вот удар, и брызжет чья-то кровь,
Пролитая за жизнь и за любовь,
Секунды две-три зрители молчат.

Вдруг взрыв оваций и салют страстей.
За смерть в бою награда от гостей:
Победы клич средь мертвой тишины.

Богини тянуться навстречу новой силе,
И складки так изящны и грешны,
И сходятся, как лепестки у лилий. 

9
И сходятся, как лепестки у лилий, 
Изящность и порок, и сласть, и страсть. 
Он держится, ему бы не упасть,
Но падает и счастлив, и бессилен.

Ему подносят кубок хмель-вина,
Что в чувство победителя приводит.
Встал на колено, зритель не уходит
И требует: До дна, до дна, до дна.

Чтоб стан ее обвить летел на смерть,
И облаком под ним вздымалась твердь.
Вновь - трубный звук  и пушечный салют,

И горизонт, окрашен краской синей,
И окровавленные губы  узнают
Все совершенства утонченных линий.

10
Все совершенства утонченных линий 
Скрывают в складках след разбитых губ.
Плечами передёрнул старый дуб,
Хотел стряхнуть столетний серый иней.

Ему еще мишенью быть в турнире,
Пусть раны не смертельны, боль есть боль,
И каждый выстрел красит эту роль,
Но старая кора, как птички в тире.

Давно за сто, но праздник каждый год
Ему и молодость, и силы придает.
Все ниже солнца диск и ближе вечер.

Не лучники открыли щели вежд,
А легкий стан и шеи взлет, и  плечи,    
Волнуемые складками одежд. 

11
Волнуемые складками одежд
Тела красавиц дарят свет и силу.
Я стар и слаб, но рано мне в могилу,
Турнир - я вновь в строю - силен и свеж,   

И горд уж тем, что я своей листвой
Могу сокрыть от глаз ненужных счастье,
И в благодарность за мое участье
Ко мне несут и ярость, и покой.

Младая дева мне протянет руки,
Познавшие и хлад, и боль разлуки.
Склоняю низко ветви перед ней.

И пусть смеются надо мной  химеры,
О, юность - кладезь  всех счастливых дней,
Ты  рождество любви, надежды, веры. 

12
Ты  рождество любви, надежды, веры, 
Тобой украшен каждый божий день.
И даже я, и даже древний пень
Пускает  в бой галантности  манеры.

Когда роняешь ты как милость взгляды
На отрешенного и юного глупца,
Улыбка сходит с твоего лица -
Он оценить способен лишь наряды.

А я готов свой день испить до дна,
Когда ко мне приходишь ты одна.
Приходишь ты - остановись, мгновенье,

Не закрывай поспешно  жизни  брешь.
Быть может - что всю жизнь ждал этот день я:   
Божественный источник всех надежд.         

13
Божественный источник всех надежд,
Ты мой.  И упивается зарница,
И отражается, мешает мне напиться
Луна в огнях, как цирковой манеж.

Испил судьбу и можно уходить.
Finita la comedia: прощанье,
Не надо, ничего не обещай мне
Нельзя себя навек со счастьем слить.

Когда придет Сама разлуки злее,
Тебя я разыщу в любом музее.
Ты не смотри, что я давно старик,   

Я за тобой - во тьму и на галеры.
А на холстах запечатлен твой лик:
С тебя писались  спящие Венеры.             

14
С тебя писались  спящие Венеры,
И скульптор тело в мрамор одевал -
Вне времени живущий идеал. 
Все остальные, словно  кошки, серы.

Бегут столетия, пора любви сдаваться,   
Меняются и нравы, и язык,
И секс сменил любовь, и Бог поник,   
Но ты всё прежняя, тебе всё восемнадцать.

И не понять уже, не объяснить,
Как можно рок чумы остановить.
Но ты жива, и в этом вся надежда.

Очередную смуту пережди,
Пусть на тебе уже не та одежда,
Боготворю волос твоих дожди.   

15
Боготворю волос твоих дожди
И взгляд, разящий жажду у истока.
И таинство, и белизну груди,
Мне ниспадающий на плечи локон.

И в поступи - испуганную лань,    
И силуэт, очерченный несмело,         
В прозрачность кожи - призрачную ткань
И в дымку шелка, спрятанное тело.         

И сходятся, как лепестки у лилий,         
Все совершенства утонченных линий,   
Волнуемые складками одежд.               

Ты  рождество любви, надежды, веры,      
Божественный источник всех надежд,      
С тебя писались  спящие Венеры.
2010

Весна

День подрос, прогнал метели,
Глаз в ночи коли.
Воробьи повеселели -
Зачирикали.

И над избами, как прежде,
Не клубится дым.
Говорят - расцвел подснежник,
Эх, влюбиться бы,

Чтобы - в жар, как от озноба -
Настежь  лик души,
Чтоб зимы, ушедшей,  злобы
Залежи крушить,   

Чтобы ночь меня пленила,
Чтоб - весь день в плену,
Грело  чтобы и светило
По-весеннему.

Март - к концу, под солнцем вешним
Весь подтаял снег,
Собираю твою нежность
Здесь по капельке.
1978

Апофеоз

Где же граница безстыдству
(Новая редакция)

И. Глазунову посвящается

                И я поставил стул на стол,
                Залез как можно выше
                И там рисунок приколол,
                Хотя он плохо вышел.
                С.Михалков

Свершилось, я создал, я написал
Картину-божество – апофеоз,
Мир  будто чище и светлее стал,
И этот свет сегодня я  принес.

Черните посеревший  квадрат,
Отбеливайте, где бело  белым*,
"Шедевр" - уже подержанный  карат,
Создаст любой, пусть в стельку он, пусть в дым.

Реализован гений от мечты,
Предел достигнут, создан  абсолют.
Закройте, господа, счета и рты,
Малевичи здесь в очередь  встают.

Нет, я на стол еще не ставил стул,
Как это сделал много лет назад.
Я сотворил прозрачную мечту,
Разящую, как  детская слеза.

Не фото, не эскиз – она  живет:
На авансцене мы, и фоном даль.   
Ворованное здесь, как совесть, жжет
Знакомо ей - как закаляют сталь.

Пред нею всё, как пыль, стоит столбом.
Лучами обрамленный квадрат
Ни сжечь и кислотой, ни выбить лбом,               
В нем жизнь кипит, стеной - за брата брат.               

Здесь и ответ, и новый манифест,
Кто виноват, что делать, наконец:
Когда для пыли не найдется мест,
Она осядет на златой телец.

Здесь помело познала пыли рать,
И древний тлен, и европейский тать.
И нечего уже в глаза пускать,
И отучили власти мягко слать.

Спокон веков во страхе жизнь кружит,
Лишь здесь почил в стенаньях вечный Хам,
Лишь здесь угомонился Вечный жид,
Лишь здесь засох источник - Авраам.

Всмотрись в картину строго, не спеша,
Тускнеет на глазах в пыли телец.
Картина, но бессмертна, как душа,
Разбитых и расстрелянных сердец.
__________________________
* Два шедевра живописи Малевича:
Чёрный квадрат и Белое на белом.
Последний шедевр - полотно
космического масштаба - версия ТВ или
грунтованный картон.
Где же граница бесстыдству?

http://www.stihi.ru/2011/04/29/1550 -   ссылка на мою картину

2011