И, гремя грехами, гребут...

Заменяя плевелы на зерно, будем жить на земле среди дел и снов
пересёкшись с нею, я знаю, но мне уже до тебя нет дела.
Я привыкла, к ней и к тебе почти, для чего метаться, коль не уйти,
просто боль вложила в печальный стих, загоняя её в пределы.
Ревновать - пустое, я всё прошла, в этом мире нет ни добра, ни зла,
есть любовь одна, и коза козла в ней находит довольно быстро.
Слёзы тоже глупость, одна вода, остаётся только молчать и ждать,
и молчанье - эхом по проводам обрывает сердца когтистым.
Буду ждать - лягушкой в лесной глуши, словно время может за нас решить,
и, снимая кожу с моей души, вынимают стрелу из сердца
эти строки - памяткой от судьбы, за которой вера, что счастью быть,
и гремя грехами, гребут в гробы грёзы грусти, горча в ста герцах.
Ты уйдёшь от всех и к себе придёшь, будет снова утро и снова дождь
смоет с чьих-то душ кривизну и ложь, и оставит одно святое.
Будем жить, дурило, ведь жизнь одна и её цена лишь любви равна,
или даже ниже - в любви нет дна, значит, жизнь слишком мало стоит.