Серость дней это тоже вальс...

Серое, хмурое небо. Солнце уже неделю не появлялось на небосклоне, наверное, ему было просто лень, а может, просто осточертело видеть ложь в глазах тех, кто смотрел на него с негодованием:

-- ну сколько уже можно жарить, скорее бы осень

-- ну когда же оно все же сядет, пекло...

Она сидела на подоконнике открытого окна с чашкой кофе и напевала песню, взгляд был устремлен в небо.

Что видела она, слепая от рождения, что привлекло ее внимание, сейчас уже никто не скажет. Внизу шныряли люди, озлобленные и изнуренные. А девочка с широко открытыми глазами улыбалась, улыбалась миру, так, как это умеют делать только дети.

Она не знала, что такое жить, она не знала, что такое умереть, но знала, что такое ложь.

Каждое движение этого дитя выдавало уверенность, собранность. Если бы кто-то посмотрел вверх, то удивился бы грациозности этого создания. Она отставила чашку, встала и потянулась, любая кошка бы позавидовала такой пластике, но как может сравнивать тот, кто ничего не видит, наверное, так же как тот, кто видит, но только себя.

Она прошлась по подоконнику, рукой чуть касаясь рамы, к слову, эта девочка жила на 12 этаже, так высоко забросила ее жизнь.

 Девочка еще раз подняла глаза глаза к небу и, грустно улыбнувшись, спрыгнула вниз, в комнату, там на столе ее ожидал кусочек торта ко дню рождения.