Нельзя быть просто хорошим поэтом!

Всё в этом мире несется рекой времени в море вечности, но не всё достигает его.

В мире, что нам сотворенным дан,
и где всегда негласно властвует Гений,-
как компьютер - устройство исполнения программ,
так время - средство развертывания творений.

Время - это представление вечности, делящее ее на огромное прошлое и неизвестное будущее, диалектически соединенные в исчезающе малом настоящем, стремящимся, тем не менее, стать вечным. Этим настоящее похоже на линию горизонта между прошлым и будущим.

Быть может, незнающее, как мир, уныния,
и время, шар, с миром дружащий,-
где настоящее, лишь горизонта линия,
но между прошлым и будущим?

Всё в этом мире, являясь порождением времени, подобно ему.
Отсюда, всё настоящее в этом мире, есть, стремящееся к вечности, нечто исчезающе малое между известным и неизвестным.
А значит, настоящим может быть только диалектическое соединение высоты, глубины и красоты. Что же еще может изменить линию горизонта!

Как к ним бы ни тянулись вы,
они не часто соединены,-
в поэзии, как и в любви,
хотим мы, высоты и глубины.

Настоящее - это то, чему удалось сделать шаг в будущее (на самом деле, не менее определенное, чем прошлое). Но сделать этот шаг к вечности удается только истине и красоте. Вот и настоящая поэзия - это лишь то немногое, что заключено между банальным и неизвестным, являясь их новым диалектическим единством и истинной красотой.

Как небо и земля, как дух и тело,
жизнь и поэзия, одно целое,-
к ней нелегка дорога, но вечна лишь она,
поэтов разных много, Поэзия всего одна!

Лишь став частью Поэзии, поэт становится Поэтом.
Настоящему времени принадлежит поэт, а будущему - Поэт.
Отсюда, во времени, три параметра характеризуют поэта как Поэта:

1. Широта известности произведений, без которой его просто не было бы как поэта (прошлое время).
2. Значительность произведений, без которой его просто нет как Поэта (настоящее время).
3. Долговечность произведений, без которой его скоро просто не будет как Поэта (будущее время).

Значительность произведений является их внутренним свойством, и именно она, прежде всего, делает поэта Поэтом, являясь первым необходимым условием.

Впечатлений и мыслей о мире, не исчерпать,
назначенье поэта, им форму достойную дать,-   
да стезя поэзии нелегка и мглиста,
через числа количества, к числам смысла.   

Известность произведений является, хотя и необходимым, но внешним свойством, ибо по нему поэт может только казаться Поэтом, в силу, относительно быстро преходящих, обстоятельств.

Ведь познать поэзию нельзя извне,
в ней не в правде истина, а в новизне,-
стоит в природе дорогого,
новое поэтическое слово!

Поэтому первые два параметра являются противоположностями. Нередко, чем значительней произведения, тем меньшему количеству читателей они, по началу доступны для понимания, и наоборот, чем более доступны, тем менее значительны.

Поэтов крупных понимаем мы далеко не сразу,
ибо нелегко нам на новую настроиться волну,-
лишь постепенно прозревает медленный наш разум,
постигая неведомую ему до того глубину.

Да и таланты для решения этих противоположных задач нужны во многом противоположные.

Не на арене борений, в перипетиях битв,
а в порывах вдохновений, смелых мыслей и молитв,-
снизойдет как с неба гений, током дум высоких овит,
в перегное поколений, мир высокое родит!

Если произведения значительны, но неизвестны, то их, по сути, нет.

Понять не просто, порою нам это,
сколько строк рифмованных  ни накручивай,-
нельзя быть просто хорошим поэтом,   
можно Пушкиным, Лермонтовым, Тютчевым,..
Так не кажется, что излишне, среди разных прочих плодов,-
кровоточащей вишней, окровавлена зелень садов.   

Если произведения широко известны, но не являются значительными, то поэт останется, в лучшем случае, лишь частью истории поэзии, интересной, главном образом, историкам.

Всем воздав именам,
чтя, и практику ее, и ее теорию,-
научиться бы нам,
отличать поэзию от ее истории!

Частью Поэзии, т.е. Поэтом, поэт становится только, если его произведения и значительны, и известны. Ибо только в этом случае они будут по-настоящему долговечны.
Отсюда следует, что третий параметр является синтезом первых двух, когда значительность произведений, в конце концов, приводит и к широте их известности, и к долговечности, что и есть настоящая слава.

Пробивающееся через тщания,
будущее лишь обещание,-
весомо мерцающая в млечности,
поэзия - послание к вечности. 

Таким образом, указанные три параметра образуют диалектическую триаду по гегелевскому принципу <тезис, антитезис, синтез>, что свидетельствует о философской обоснованности данного анализа.

Есть поэзия сладостных звуков, да мыслью немых,
есть поющая муку, сердец неземных,-
но нет истиннее и святей,
той, что видит свет в туннеле дней!

Истинная поэзия, как и жизнь, и как всё настоящее, это всегда езда в незнаемое.

И в несвободе небосвода для взгляда,
побудительный, таится, мотив,-
ведь здесь резон горизонта, в том, что надо,
когда-нибудь до него дойти.

Итоги же может подводить только время. Но и время, как и всё в этом мире, есть лишь диалектическое противостояние между прошлым и будущим в исчезающе малом, по сравнению с ними, настоящем, непрерывно изменяющимся подобно линии горизонта. Поэтому не зря у настоящего есть и другой смысл – истинного. Лишь настоящее творчество, делающее шаг за горизонт, приводит к настоящей поэзии. Но на этом пути, как прошлое будущему, истине и красоте неизбежно противостоят ложь и уродство. И различить эти пары противоположностей бывает порой не просто. Но таков уж мир!