Сумерки

             Накрыли зори сумерки и город словно женщина,
             накрасилась гулящая,
             с асфальта сотни звёзд...
             в них может что-то главное, так к нам и  не пришедшее
             под эти сумерки гулять сегодня собралось.

             А светофоры сдали нас,
             подмигивают нечисти
             и беспредел проснулся,
             лютой-жизни беспредел,
             мужчина сильно "выпимши" стрелял любого встречного
             и почему-то до утра сдаваться не хотел.

             В районах занавесочки весят,
             с песочной мудростью сидят поэты,
             я  сижу на кухне у стола,
             мы все талант искавшие,
             нас приласкала юностью накрашенная женщина,
             а дара не дала.

             Салоны православные беседуют в писании
             в два сорок пять во среду состоится высший суд,
             гарантия пудовая весит за место знамени
             и тех кто наглотался жизни первых приберут.

             Гуляет гадостью кабак, торгуют тоже гадостью,
             в бутылку слой воды ушел и мятый димедрол,
             себя свои не узнают,
             но одержимый радостью,
             с проникновенной лирикой,
             вдруг хам ушёл под стол.

             фонарики, фонарики, фонарики качаются,
             я написал это в весну,
             украла осень-мать,
             ускоренно красиво так вздыхает и всем нравится
             на трупное гниение её красы взирать.

             Не укради там где темней, не возжелай где нравится,
             да не убий подобного создателю на вид,
             а месть сидит на чердаках и пыльно дожидается,
             чтоб справедливость выпала на злобный русский хит.

             И храбрость где-то ползала вся чёрная от копоти,
             под рельсы бомбу подложили вот и дождалась...
             рука случайно вздрогнула... набитая на опыте...
             и пропитала красное судьбы казённой масть.

             Гуляет рукопашная листва по ветхим улицам
             скрипит большой империей,
             где счастье знали мы
             мигалочки, фонарики тусуются им нравится
             разгульной демократии обломки старины.

             К утру рассвет стёр с женщины все тени,  маски города
             и вроде всё идёт путём,
             лай -променад собак,
             всё волшебство развенчано, растрачено, поколото
             и только бьётся ещё в сердце тот ночной кабак.