гротеск
измятые тетради, крошки от печенья, наготу,
в подушки зашиваю многоточки,
а в голос – горечь трав и хрипоту.
напиться кажется тем проще, чем опасней
моих зрачков расширившихся блеск;
закрой меня ладонью, удержи от самоказни,
прерви мой разошедшийся гротеск.
и в полумраке подсознанья подземелий
по нити тонкой выведи вовне;
и пальцы, что уже окоченели,
согрей, чтоб я не покорился тьме.
Свидетельство о публикации №111091803870