Письмо из Бато-Лавуар письмо 4

 
 13 февраля 2011 в 23:10

           Жизнь – это поле, которое слишком быстро заполняется сорняками. Знаешь, Поль, почему я пишу каждый день? Я слишком тще-славен и горд, чтобы давать моим соплеменникам по перу, хоть, единую возможность меня превозмочь. Меня сильно обидели в раннем детстве, сравнив с фарфоровой куклой, продаваемой в цен-тральном магазине Лондона. Не говорите никогда мальчикам, что они обворожительны, это их оскорбляет до глубины души, наполняет их существование новыми страхами и рефлексами. С тех пор я проникнут идеей доказать то, что я есть наиболее духовное и интеллектуальное существо, разумеется, после Леонардо. Мои стремления – это мечты, которые невозможно осуществить, но вероятно, спроецировать некое подобие модели, заложенной в моём плане, вполне можно, если использовать маячки, дёргать за отданные верёвочки.
 
           Литература  - самое грязное занятие из всех земных услад. В ней нет ничего святого. Она превращает человека в актёра, который становится зависимым от своей роли и в какой-то момент уже не может выйти из образа, перестаёт находить себе реальное место в общество, предпочитая углубляться в века минувшие, кажущиеся более чистоплотными и возвышенными. Если бы я имел выдающиеся способности в каких-то менее призрачных областях, решал сложнейшие технические задачи, формировал физические законы, геометрические теоремы, наконец, просто-напросто говорил, хотя бы, на 10 языках, то я бы никогда не тратил божественные минуты жизни на  нахождение доказательств  того, что она вовсе не прекрасна. Я бы не травил своё сердце вживлением в него несуществующих перебоев.  Я бы не придумывал сумасшедшие любови, не изображал бы из себя парижского знатока, не заполнял свою память несуществующими фантомами. Я бы жил и был счастлив.

           Я пишу каждый день только лишь потому, что я лелею мысль о том, что в меня «что-то попало». Мне нравится чувствовать себя каким-то небудничным.  Я не пытаюсь соревноваться со своими современниками, прекрасно осознавая то, что никакой пластилиновый ветер не сдует меня с этой «планеты», если я сам того не захочу. Я упорно работаю над собой, возделывая из своего создания миф, превращая тело в инструмент, который печатает судьбу образа. Я есть лишь сон, который живёт где-то между пластами мироздания.

                1 июля 1895 г. 
                дом 13,Равиньян
                Монмарт, Париж