The end

Все кончилось в зените сентября.
Той осени, что не судьба стать теплой.
Как прежде, верю, было все не зря.
Зато, теперь не распускаю сопли.


В тебе увидев солнышко с небес,
Ошиблась, что поделать, так бывает.
Забрел ты с перепугу в темный лес,
Увидел девушку, что в тишине рыдает,

Оплакивая аленький цветок,
Который много лет с душой растила.
Чудовище здесь поглумилось впрок.
Она ему обиду не простила.

Ты, просто, должен мимо был пройти.
Не глядя ей в глаза, не раня сердце,
Которое и так уже в крови.
Но ты нарисовал пред нею дверцу...

Нарисовал простым карандашом.
На маленьком клочке бумаги.
И рассмешил еще ее, потом
Заверил, излечимы передряги.

Она дорисовала на листке,
На том же маленьком клочке бумаги,
Цветную радугу и домик на реке...
Стояли вы от счастья в полушаге.

И вывел за руку из леса ты ее.
Она при свете дня была другая.
Не жалкая, истерзанная в кровь
Сияющая! Дерзкая! Живая!

Был к этой перемене не готов
Ты испугался, ноги подкосились.
И выронил из рук ты тот листок,
В котором краски радуги резвились.

Подхваченный осенним ветерком
Поднялся в небо, в тучах растворился.
Стемнело все и грянул с неба гром!
И дождь стеной холодною пролился.

ТЫ испарился вместе с тем дождем.
Она ждала, что радугою станешь,
Но опустел над нею небосвод.
Душа болела, сердце не ОБМАНЕШЬ.

Она смотрела долго на закат.
Багровый, словно кровью опаленный.
Пытаясь разглядеть прекрасный сад,
Что с Радугою в Солнышко влюбленной.

Но закатилось солнце. День погас.
И все ж стучало сердце, хоть и редко.
Ей было очень больно в этот час,
Но к лучшему все, говорили предки.

Она дышала, ветру вопреки,
Что вихрем рвался, с ног ее сбивая.
С трудом давались верные шаги,
Но шла она, лишь к разуму взывая.

Ведь ВСЕ, что не убьет нас, силы даст!
И пусть исчезла радуга цветная.
Все ПОНЯЛА она только сейчас,
Последнюю слезу в траву роняя.

Слеза сверкнет, качнется на травинке...
И превратится в чистый бриллиант!
Порывом ветра сдует на тропинку
Подаренный, кому - то, светлый шанс.


Все кончилось, в зените сентября
Той осени, что НЕ судьба стать теплой.
Как прежде, ВЕРЮ, было все не зря.
Зато теперь не распускаю сопли.