Иван Козлов на могиле А. К. Саврасова

Алексей Кондратьевич, любимый!
Русский величайший человек!
Рядом Вы со мной всегда незримо,
Даже если я и не в Москве!
 
Даже если год шатаюсь где-то
Там, где не шатается никто!
Вы же много больше чем планета!
Больше чем Вселенная! Чуток.
 
Кто сказал: Саврасов - алкоголик?!
Кто посмел свой хобот разлепить?!
Я схватил за школу столько двоек,
Что способен мыслями казнить!
 
Мне доступны чары колдовские,
Хоть и не умею колдовать!
Классика сознанье не покинет!
Классику нельзя ошельмовать...
 
Пусть и выпивал Саврасов, что же?
Кто из вас, злокозненных, не пьёт?
Каждый пьёт, но кто из вас художник?
Рот закрой, картавый натюрморт!
 
Ах ты, полубес с глазами дуба!
Ах ты, оскорбленье сточных вод!
Стал Кондратьич мне отцом и другом!
Он же за природу! За народ!
 
Он же за грачей, что возвернулись!
Сам я в чём-то грач с душой людской...
Так же, как они, сейчас волнуюсь,
Родину почувствовав весной!
 
Вряд ли существует миг послаще
Мига возвращения домой!
Сдавит сердце нежностью щемящей,
Слёзы захлестнут лицо волной!
 
Я когда-то часто возвращался,
Крыльями без устали махал!
С Родиной ваганьковской встречался,
Землю, по-крестьянски, целовал.
 
Бил челом крестам, оградкам, склепам,
Бил и колумбарию челом!
Молод был, задорен, весел, крепок!
Кладбище - второй мой первый дом...
 
Кушал листья лип, траву и щавель,
Трапезой испуганно горжусь!
Нынче я почти не возвращаюсь!
Нынче я почти не ухожу!!!
 
Грубость бытия превыше ласок!
Гляньте, над Ваганьково грачи!
Славься, восхитительный Саврасов!
Пьянство только пьянством излечить...