***

ТЫ СПРОСИЛ
Ты спросил: что мне Россия?
Это милый отчий край,
Ни Сибирь,где ели сини,
Ни Кавказ и ни Алтай.

Это город мой любимый,
Это улица моя,
Это дом-вот что Россия
Означает для меня.

Может, где-то есть милее
И красивее места…
Наши я люблю сильнее-
Здесь простая красота.
Здесь задумчивые ивы
Над рекой стоят у нас.
Да, кому-то некрасивы,
Но, а мне, так в самый раз.

Где снега лежат зимою
И ручьи бегут весной,
Я секрета не открою,
Коль скажу, что край здесь мой.

Небо синее России,
А глаза еще синей.
Для меня же нет красивей,
Для меня же нет милей.

                4.03.2001 г.



ПИСЬМО СОЛДАТА 41 ГОДА

Ты в платочке беленьком стояла
Будто ивы тонкой стебелек.
И когда вернусь я, ты не знала,
Шли мы не на запад, на восток.
Серые суконные шинели,
В них мы одинаковые все,
Было горе, мы тогда не пели,
В этой подлой, жуткой тишине.

Как ждала и как жила, не знаю,
Как смогла все это превозмочь.
М не легко, я по врагам стреляю
За тебя, за маленькую дочь.

Надоело, ох, как надоело:
Запах гари, трупов и огня.
Я вернусь, доделать надо дело,
Ты одна, Маруся, у меня.


ВТОРОЕ ПИСЬМО 1947 г.

Десять лет без права передачи
Дал мне вождь, не так я воевал.
Здесь, в тайге, я нее скулю, не плачу
Только жаль, тебя не поведал.

Как живешь, жена врага народа?
Как там дочь, наверно подросла?
А у нас чудесная погода
И вообще прекрасные дела.

Вечер, утро, нас всегда считают,
И  в бараках нары хоть куда,
Вежливо на ужин приглашают,
Если норму выдал на-гора.

На заре нас дружно прогуляться
В лес ближайший выведут опять.
Хорошо, чему тут удивляться?!
Топором по сучьям помахать.

Свежий воздух очень мне полезен
В основном здесь все фронтовики,
Вертухай со всеми так любезен,
Если что- добавит всем пайки.

Ты прости, разлука затянулась,
Ты, наверно, милая, не спишь.
Видел сон, что ты мне улыбнулась,
Ты в платочке беленьком стоишь.
ЖИЗНЬ, ПОДОЖДИ
Грусть на душе, тело ломит с усталости
Осень глубокая, серые дни.
Сколько осталось мне, сколько осталось?
Жизнь, погоди, рысаком не гони.
Вот у окна вспоминаю я молодость.
Будто бы были все ясные дни.
И напеваю осипшим я голосом:
Жизнь, погоди, рысаком не гони.

Жизнь та была как гастроли опасные
К счастью, прошли без последствий они.
Быстро прошли те денёчки прекрасные
Жизнь, погоди, рысаком не гони.

Встречу друзей, тоже взоры не ясные
Так, как и я, постарели они.
Дай же нам дней, хоть они и ненастные
Жизнь, погоди, рысаком не гони.


КОГДА
Мой лук ослаб, а тетива провисла,
Всему виной болезни и года.
От боли иногда я зубы стисну,
Но не поддамся, слабины не дам.

Моих дорог несчитанные версты,
Не вспомнить мне, где был и не был я,
А жизнь моя- она цветами пестра,
В ней горечь дней и радость бытия.

Моя свеча, хотя горит, но тает,
И близость дня нельзя предугадать,
Но кто живет- о будущем мечтает,
И в этом тоже Божья благодать.

Ах, как несется колесница жизни!
Взбесились кони быстролетных дней.
Всё ближе день неотвратимой тризны,
Всё ближе день конца судьбы моей.

               
УЕДУ

Я  уеду, далеко уеду
И сюда никогда не вернусь.
Надоела мне, так надоела,
Эта грязная глупая Русь.

Эти грязные с цыпками ноги
И проблемы, каких не решить.
На Руси дураки и дороги-
Этой паре навеки тут жить.

А чиновник, наш русский чиновник,
Этот монстр, вурдалак и вассал,
Самый маленький мнит, что полковник,
 Чуть побольше- уже генерал.

Надоели мне пьяные рожи,
Сколько лет, а они все в соплях
Молодой- уж ни рожи, ни кожи
И не жил, а уже весь в долгах.

Это лень беспробудная наша
Пить бы, спать, да детишек рожать.
И страна как большая параша
Надоело, туды ее мать.

Вот наш поезд подъехал к границе
Защемило чего-то внутри
Вспомнил дней, что прожил вереницы
В мне до боли знакомой Руси.

Что-то вспомнилась сразу мамаша,
Самовар, пироги, да блины,
Бестолковая молодость наша
Как-то стало тоскливо внутри.

От кого и куда уезжаю?
Мне не плохо в России жилось.
Я и мат, и язык этот знаю
И знаком мне российский авось.

Видно я без России завяну,
Без борща и российских сто грамм,
Без пельменей сибирских в сметане,
И чего они жрут только там?

Нет, вернусь я домой, да и в баню,
Соберутся, как прежде, друзья
И лукавить я больше не стану:
Это Родина, братцы, моя.

Пусть у нас дураки и дороги,
Ноги в цыпках и много соплей.
Господа, уж не будьте так строги
Наша Родина вашей милей.


УЖЕ 50
Ну вот, отзвенели фанфары,
Литавры и трубные звуки.
И старость украдкой подходит,
У многих давно уже внуки.

Но мы, харахорясь, как прежде.
Пока еще сердце горячее
Куда то спешим и мечтаем.
Привыкли, не можем иначе.

Той прыти давно нет в помине,
Как утро, все ж видно, стареем,
Хоть годы идут незаметно,
Но мы потихоньку слабеем.

И вот баритон с хрипотцою
Уж выдал не правильно ноту.
Не рысью бегу, как бывало,
А тихо плетусь на работу.

И каждый внутри понимает,
И думает: сколько осталось?
Ушли наши звонкие годы,
Идет неприглядная старость.

ДРУГУ
 Ну, а мы с тобой будто не жили
Молодую жизнь проманежили.
Обернусь назад- только дым стоит,
Это молодость, как костер горит.

Почему же, друг, получилось так?
Ведь на жизнь-то был ты всегда мастак
И везло тебе, и работать мог,
Почему же так стал теперь ты плох?

Почему тоска в голубых очах?
Или больно кто саданул под пах,
Или передал кто тебя в трудный час,
Почему тебя не узнать сейчас?

Ничего, браток, скоро все пройдет,
Как с реки большой сходит битый лед.
Унесет весь хлам и очистит дно,
Будешь счастлив ты в жизни все равно.


МАМКИНЫ БАЛОВНИ
Серый вечер зажег фонари,
На окраине хлопают ставнями
И выходят в ночи пацаны,
Но не все, больше мамкины баловни.
Их заботы: напиться, украсть,
На кружок запустить «косяка»,
У них волчья серая масть
В стае сила у них велика.

Эй, мужик, ну-ка, дай закурить,
Что ты куришь дешевку, козел!
Дашь- не дашь, все равно будут бить
И мужик уж по кругу пошел.

Хорошо, если встанешь, уйдешь,
Если лень им тебя добивать,
Но, а то пропадешь ни за грош
И забудут тебя, как и звать.

Мамки моют подъезды с ранья,
А потом на работу бежать.
Экономят, забыли себя
Чтоб сынку на «косяк» огадать.

Чтобы кожанку справить ему,
Чтобы джинсы, ботинки «О-кей»
А работать ему ни к чему
Вот и вырастит- так, дуралей.

А потом и тебя за грудки,
Что не можешь ты больше пахать.
До чего же вы, мамки, глупы
Вас бы с ними судить и сажать.
 МУЗА
Ночь глубока, мне не спится
И не пишется что-то стихов,
Сигарета еле дымится,
Только тиканье слышно часов.

Муза-женщина переменчива,
Вот – была, и ее уже нет.
Поступила ты опрометчиво,
Или вовсе я не поэт?

Да какой я поэт, неграмотный,
Восемь классов с грехом пополам.
Может, я и пишу не правильно?
Подсказали бы мне, мадам.

Приходила б ко мне, изменщица,
Я налил бы хмельного вина.
Без тебя все стихи- околесица,
Мне поможешь ты только одна.

УСТАЛ
Жду- не дождусь, берега я твои расцелую
Только б дождаться, добраться, доехать, дожить
Место спокойное там над рекой облюбую,
Где-то над тихою заводью надо пожить.

Примешь, река, коль приеду к тебе, дорогая,
Дашь мне лужок, чтоб от бешеной жизни остыл.
Место знакомое, отчего милого края
Помню тебя, помню все, ничего не забыл.

Я поживу на реке, пусть улягутся страсти
Жизни безудержной, грешной, поскудной моей.
Вдоль по волнам пускай уплывают напасти
И успокоит сердечко мое соловей.

Травами летними, будто шелками укроюсь,
Лягу на луг и забуду заемные дела.
Утром с зарею росою с травинок умоюсь.
Может, пойму, для чего меня мать родила.

Может, дождусь, берега я твои расцелую
Зиму тяжелую надо бы мне пережить.
Место знакомое там над рекой облюбую.
Где-то над тихою заводью надо пожить.
                11.12.2003г.

РЕКА ЖИЗНИ
 А на том берегу, где-то детство моё,
Там сирени в цвету, соловей мне поет.
Как мне в детство попасть, как вернуться туда?
Видно время ушло и теперь не судьба.

Не попасть мне туда, широки берега,
Где я был молодой, это было когда?
Только время широкой и полной водой
Унесло все давно, все, что было со мной.

Протекает река, речка жизни моей,
Только осень теперь, не поет соловей,
И деревья наги, и не те берега,
Как давно не ступала моя там нога!

А тоска все сильней, видно осень виной.
Не попасть мне туда, снова в детство – домой,
Где мне было тепло, где любили меня,
Где весною сирень расцветает пьяня.

А на том берегу, где-то детство моё,
Там сирени цветут, соловей там поет…

ДАЛЬНОБОЙЩИК
Мой друг-шофер, ему под пятьдесят.
Тяжелый труд, нелегкий хлеб.
Шоссе-наркотик, больше даже яд,
А сколько знает и готовит бед.

Ты посмотри, проедь по всей стране,
По всем дорогам сколько их лежит,
Где и по их, где  не по их вине,
Обочина - и памятник стоит.

Вот этот парень, видимо горел,
А там, за поворотом, тот замерз,
А этот слишком рано посидел,
И сколько горя, сколько вдовьих слез.
   
Кто задохнулся, кто упал в кювет,
Такая вот нелегкая судьба.
Чуть проморгаешь- большой привет,
Будь осторожен, дома ждут тебя.

Бывает, дома забываем вас,
Вам нелегко случается порой,
Но сколько раз покинешь ты гараж,
Чтоб столько раз вернулся бы домой.

АПРЕЛЬ
Не дождусь я хмельного апреля.
Хотя май мне казался дороже,
Но, увы, лишь в апреле капели
Мою душу так сильно тревожат.

По низинам снежок ноздреватый,
На опушках  трава подсыхает,
Лес сосновый в дали синеватый-
Лишь в апреле такое бывает.

И так тянет на воздух весною,
Холода уж давно надоели.
Я умоюсь капелью хмельною,
Оживится душа моя в теле.

И глаза еще в бледное небо
Подниму и увижу птиц стаи,
Птиц, летящих оттуда, где не был,
Разве можно увидеть их в мае.
                09.12.1997г.

ЗИМА
Любил я зиму, снег искристый
Хрустел под легкою ногой,
Как в сказке иней серебристый
На ветках утренней порой.

Пурга мне душу веселила,
Сметая с крыш морозный снег.
Как в детстве зиму мы любили,
В овраге нашем игры, смех.

А нынче мне зима не люба,
Унынье прямо, что скажу,
Не греет кровь, не греет шуба,
Все больше дома я сижу.

Зимою хвори вылезают,
Как будто ждали холодов
И до весны меня терзают,
Сопротивляюсь я, готов. 

Как будто больше стали  зимы,
Хотя и меньше холода.
Я жду весны, ее картины
Родней и ближе мне всегда.


*****
Как умру, не кладите мне камни на грудь
И без них нелегко, я без них, как- нибудь.
Лучше холмик зеленый в цветах полевых
Но, а нету цветов, хорошо и без них.

Положите меня, чтоб шумели леса,
Чтобы пели мне птицы на все голоса,
Чтобы речка журчала и луг за рекой,
Может много хочу, но, увы, я такой.

Чтобы дали в тумане я видел всегда,
Чтобы ночью светила моя бы звезда,
Чтоб друзья не забыли меня через год,
И чужих мне людей не шумел хоровод.

В общем, все я сказал, что положено мне,
А то видел, что умер, как будто, во сне.
Никому не сказал, как меня хоронить,
Вам готовиться надо, пока буду жить.

УХОЖУ
Ну, вот и все, осталось мне лишь чуть
Последний взгляд, последний вздох, последний путь.
Все позади: обиды ссор и нежность встреч
Все уношу с собой, что я сумел сберечь.

И снова замкнут круг, казалось, нет звена,
Которым я здесь был, но не моя вина.
Таков закон земли, не нам его менять.
Все повторится вновь, и будет жизнь опять.

Я нелегко тут жил и трудно уходить.
Прошу простить меня- я всех сумел простить.
Осталось у меня несчетных дел гора,
Доделайте же их, а мне, увы, пора.

МАЛАЯ РОДИНА
Я так здесь привык, мне здесь хорошо.
Не знаю, как там, куда я уйду,
Но сколько проехал и сколько прошел
Милее краев я теперь не найду.

Ручьи и речушки, ах, сколько же их!
Текут не спеша, будто песни поют,
Тут ветер веселый в осоке затих
И в этом во всем есть какой-то уют.

Мне все здесь понятно: и синяя даль,
Жужжание пчел и цветение трав,
И в ивах плакучих такая печаль,
И пение птиц, и шелест дубрав.

Здесь белых берез ослепительный свет
Белее и чище полярных снегов.
Искал- не нашел, подобного нет,
Еще одну жизнь прожить я готов.

ФАНТАЗЕР
Я выпью литр водки,
Я полбарана съем.
Себе скажу я: вот как,
Я лишь навеселе.
Залезу на вершину,
Где редко кто бывал.
За сильного мужчину
Я подниму бокал.

Я вытащу из грязи
Огромный грузовик,
И удивлю всех сразу,
Как силою велик.

Придумаю я что-то,
Чего не видео свет.
И удивлю кого-то,
А может быть и нет.

Я обегу всю землю,
И нечего мельчить.
Я мелочь не приемлю,
По-крупному мне жить.

Я одержу победу,
Я родине служу,
А время уж к обеду,
Чего же я лежу?

*ГАЗу 51-му
Я не вижу тебя на дорогах,
Где- то брошенный ты стоишь.
Как мне жаль, брат, тебя, ей богу,
Мне обидно, что ты грустишь.

Нет и памятника тебе, трудяга
Сколько делал ты разных дел.
На тебе мы учились, бедняга,
Сколько раз ты от нас терпел.

Грязь, не грязь, выручал всегда ты
Бестолковых курсантов нас,
А теперь ты стоишь забытый
Буд-то брошенный тарантас.

Что ж, полуторки что ли лучше?
Хоть они и фронтовики,
Ты у нас был куда могучей,
И любили тебя мужики.

Не горюй, еще время будет,
Будет памятник и тебе.
Наш шофер тебя не забудет,
Ты навечно в нашей судьбе.
               02.04.2001г.

СКАЖИ МНЕ « ДА»
Скажи мне «да» и согласись со мною
Как ты устал, браток, за эти годы.
Не плохо б сесть над тихою рекой
И звезды разглядеть на небосводе.

Из кружки отхлебнуть горячий чай,
Лениво ежась от утренней прохлады,
Закинуть удочку как- будто невзначай,
Чего еще от жизни тебе надо.

Большой уж сын и не стара жена,
Тут можно и об отдыхе подумать,
И отдохнуть, какого же рожна ?
Уж близко старость, тоже надо думать!

Души твоей порывы мне ясны,
Ты видишь, что не мало недоделок,
А жизнь она себе бежит, бежит
И ей до нас нет никакого дела.

А чтобы снова в бой, ты отдохни,
И дай покой своей душе и телу,
Ведь дальше в жизни тоже будут дни,
И с богом возвращайся снова к делу.

ЗЕРКАЛО ЗАДНЕГО ВИДА
Ветер мне бьет в ветровое стекло
Шумом и пылью дорожной.
Сколько же лет с той поры утекло
Сел как за руль осторожно.

Старый шофер « Не боись,- говорил,-
Наша работа такая.
Я тридцать лет все баранку крутил,
Весело жизнь протекает.

Едешь вперед, и поглядывай сам
В зеркало заднего вида.
Видишь, в пыли  вся жизнь наша там?
Малость, конечно, обидно.

Но, не взирая, ты мчишься вперед,
Это работа такая.
Что, брат, сиди, наступил твой черед,
Нас, стариков, заменяя».

Много годков пролетело с тех пор.
Глянешь, а их и не видно,
Но я смотрю, хоть давно не шофер,
В зеркало заднего вида.


МАЙ
Вот уж скоро брызнет цветом вишня, да сирень.
И начнется перекличка, русских птичек звень.
Зеленеет в огороде, все кругом свежо.
На душе так только в мае чисто и светло.
И не знаю, что за диво, оживает все.
Все так чисто и красиво в мае, хорошо!
И готов прожить я в мае весь остаток дней,
Чтобы вечно любоваться зеленью ветвей,
Чтоб цветы махровой вязью до последних дней,
А на них поет и плачет русский соловей.

ГОСТЬЯ НЕЖДАННАЯ
Как –то утром проснулся, а ко мне уже гости
Все стучат и стучат в мою старую дверь.
Кто же наглый такой в рань такую приперся,
Или модно так уж стало теперь?

Открываю и вижу: ко мне старость приходит
Вся в болячках, хромает и хочет войти.
« Я к тебе, друг, на время, - и печально так смотрит, 
У меня же ведь график, ты уж ,милый, прости».

«Да какой там уж график, что ко мне ты приперлась
Я конечно не молод, но еще не старик».
Она тихо присела, на костылик оперлась.
«Понимаешь ты, график, прекрати этот крик.»

«Что, по твоему стар я?!»- «Да, очки уже носишь,
Ты боишься простыть, ты не можешь бежать,
Ешь ты мягкую пищу, ты сознаться не хочешь,
Ты не спишь по ночам, перестал выпивать».

«И надолго ко мне погостить ты решила?»
«Да, посмотрим, как будешь себя ты вести…»
«Прежде чем заходить, разрешенья спросила,
Уж потом ахинею начала бы нести.

Я еще выпиваю, да, конечно, таблетки
Пробежаться могу: десять метров- и сдох.
И орехи грызу: молотком и стамеской
Что ж, по – твоему, выходит, я совсем уже плох?»

«Нет, не плох, это просто усталость….»
« Будет хуже?»- «Не знаю, не гадай наперед.
Я пришла потому, что пришла к тебе старость.
После график изменят, будет смерти черед».

ОСЕНЬ
И снова осень, и снова листья
Октябрь срывает- зима уж близко.
Глухой порою тоска случится
 И ветром воет, скулит и злится.

А в доме тихо, тепло у печки
Стихом ложатся мои словечки.
Не долго осень теперь продлится,
Зима крадется ко мне волчицей.

А я в окошко гляжу на это
И вспоминаю, конечно, лето.
Лучами солнца песок каленый,
Рыбалку, берег и пруд знакомый.

Я  БЕЗДОМНЫЙ ПЕС
Я родился свободным и верным
Среди МАЗов, ЗИЛов и ГАЗонов.
Я не волк, хоть родился я серым
В гараже среди груды баллонов.

Я  свободен, не знаю квартиры,
Дом мой – люк от теплоцентрали.
Мне известны с помойки гарниры
И ни разу меня не украли.

Я свободен, не знаю ошейника
И намордник для паспортных тварей
От природы я собака-ищейка,
Жрать ищу я по запаху гари.

Мой живот к позвоночнику стянут
Голодаю, бывает неделю,
Но зато ни «сидеть», ни « лежать» мне не скажут,
Лучше ноги тащить еле- еле.

Вижу звезды и нюхаю запахи
Воздух мне- это вся информация
Знаю корку где кинули затхлую
Чую антисобачью акцию.

Я живу, как волчара бездомный,
Но не знаю хозяев предательства,
Я не сдохну в собачьей лечебнице,
Где собачьих врачей издевательства.

Лучше дни  я окончу трагически,
Когда старость, такая зараза,
«Ты уж стар», -скажет так саркастически
Кончусь я под колесами МАЗа.


ОСЕНЬ
Лес нарядился багряный
В золото разных расцветок.
Дуб только русский упрямый
Машет все зеленью веток.

Где-то краснеет рябина
Листья почти уже сбросила,
Тихо горюет калина,
Видно, не радует осень.

Легкий полет паутинок,
Дали прозрачнее стали.
Вот и отлет журавлиный
Дружный и очень печальный.

Бурою замшею осень
Тихо луга накрывает.
Что- то невесело очень,
Осенью так уж бывает.
Толи прозрачные дали
В охре осенней такие,
Ноты осенней печали
В воздухе чистом России.

ЛЕСНАЯ ПРОГУЛКА
По лесу гуляю, дышится легко,
Слышно где-то дятел стукнул далеко
Солнышко меж веток мне приветы шлет
На опушке леса вся трава цветет.
Ласково мне летом, ясно и светло
Телу здесь приятно и душе тепло.
Под берёзой белой сяду отдохнуть
Посижу, понежусь и продолжу путь.
Скоро у орехов подойдут плоды
Нравятся мне эти дивные сады.
Серенький зайчонка стреканул в кусты
Зря, косой, боишься, здесь хозяин ты.
А в овражке здешнем белые грибы
Наберу корзину и пойду в дубы.
Синей голубики я возьму с собой
И усталый малость я вернусь домой.
Зимнею порою буду вспоминать,
Как по лесу летом довелось гулять.

МНЕ НРАВИТСЯ И НЕ НРАВИТСЯ
Мне нравятся рассветы у реки,
Когда прохладой дышит вся природа,
Когда встают, зевая, рыбаки,
И зарево на крае небосвода.

Я так люблю, когда ко мне друзья
Приходят не по делу, а проведать
Как я живу, и жив ли  еще я,
И о себе, как водится, поведать.

Как я люблю в цветах зеленый лес,
И воздух в нем, и стать берез и елей,
И свод над ним голубых  небес,
И соловья, его колен и трелей.

 Я не люблю, когда мужчины врут
 И глазки бегают, как у блудливых девок,
Я не люблю, когда мне туфли жмут
И не люблю каких-то недоделок.
Я не люблю, когда собаку бьют,
Так к верности негоже относиться.
Я не люблю, когда бездумно пьют
И весь их смысл, чтобы скорей напиться.

Сознаюсь честно, жизнь-то я люблю
Во всех ее хороших проявленьях,
И про нее всегда я говорю
Всегда и всем в своих стихотвореньях.

БУРЯ
Утро было тихим, как младенец,
Улыбалось матушке-природе,
Но к обеду все куда-то делось
Видно быть сегодня непогоде.

Ветерок-шалун пошел по речке,
Облака теперь уже погуще
Не идут спокойно как овечки,
А темнеют, собираясь в тучи.

А за лесом, там еще темнее
Медленно ползут по небу тучи,
Рощу накрывая темной тенью,
Делают таинственные кущи.

Вот блеснуло вдалеке тревожно
Приутихла роща, замолчала.
Все насторожилось осторожно
Дальний гром и дождика начало.

Крупные, как будто это гвозди
Забивает в землю капли дождик.
Ветер как взбесившаяся лошадь
Мечется над лесом и полями.
Это буря диким злобным вопрем
Молнии пускает небесами.

Рассыпая по небу как спицы
Небо будто колется на части
Грохотом огромной колесницы
Добиваясь над землею власти.

В небе хаос, ветер, тучи, громы,
И земля под ливнем почернела
В речке черной ходят бурно волны
Ударяясь в берег белой пеной.

Мутные потоки устремились
По ложкам, оврагам и лощинам.
Травы под потоками склонились
Стебли приподнять свои не в силах.
 
Буря над землею вихри крутит
Между небом и землей ей тесно,
Ливень все сильнее землю лупит
Будто не находит  себе место.

Все проходит в нашей грешной жизни.
Есть конец, как было и начало
Утихает буря, сколько биться-
И она теперь уже устала.

Лишь гроза за дальними полями
Продолжает биться в дикой злобе
Ветер стих уже под небесами
Солнце, значит быть теперь погоде.

Солнце из-за туч уже сверкает,
Ветер улетел далеко в поле
Вот и все, и буря исчезает,
Травы отряхнулись от неволи.

Радуга меж лесом и рекою
Кинула дугу свою цветную.
Вся земля умылася водою
Ветер ее больше не волнует.

А над пашней пар седой клубится
Напилась земля, стоит, вздыхает
Роща как умытая девица
Воду с листьев в травы отряхает.

Вечер мирный тихо наступает
Солнце в колыбель свою ложится,
Вся природа тихо засыпает,
Чтобы утром снова пробудиться.


НЕЗАБЫВАЕМОЕ ЛЕТО
Я лягу на жаркий песок
И ноги болтаю в воде
Пусть солнце мне жарит висок
Мне так не приятно нигде.

Пусть в осени жизни моей
Прибудет немного тепла,
Пусть солнце мне греет жарчей
И ноги ласкает вода.
А коль налетят холода
Я вспомню о летней поре,
Как летом палила жара
И ноги болтал я в воде.

Дождусь непременно весны
Луч солнца поймаю щекой.
И вспомню, как грели пески
Над этой спокойной рекой.

И если я лета дождусь
И солнечных дней благодать
Сюда непременно вернусь
Ногами в воде поболтать.
               03.10.1999 г.
 ПЛАКАЛА БАБУШКА

Плакала бабушка в сенях холодных,
Слезы роняя в платок.
Стон ее тихий, низкий, утробный
Выдал беззубый роток.

Руки больные, распухшие кости,
Холод да грязь, да вода,
Старость да хворь- вот не званные гости
Видно, пришли навсегда.

Было. Терпела, случалось похуже,
Все это можно стерпеть.
Ей доставалось, бывало, от мужа,
И приходилось реветь.

Вот от детей-то ей очень обидно,
Горе такое случилось.
Мать обижать, вам как только не стыдно,
Хоть ты иди да топись.

Там за дверями в избе мало места
Стало невестке теперь,
Ловко командует в доме невестка,
Да и сынок, словно зверь.

Снег захрустел под босыми ногами,
Крепче старуха идет,
Тихо молитовку шепчет губами,
Крест на себя же кладет.

Волосы паклей висят непокрыты.
Прорубь. Чернеет вода.
Губы в молитве чуть-чуть приоткрыты.
Вот уж случится беда.

Вот пузырем надулась рубаха
Тихо скользнула под лед.
Вот и отмаялась наша бедняга…
Бог ее примет, поймет.

Что на Руси нашей грешной ведется,
Так обижать стариков?
И молодым старым быть доведется
Путь  уж по жизни таков.

Я НЕ БОГАТ
Я не богат, но у меня все есть:
Гармонь, собака, старая машина,
Дружок один, товарищей - не счесть,
Богаче я любого господина.

Есть дом, лохматый белый кот,
Соседи разные: хорошие, плохие,
И темно-синий в звездах небосвод,
Луна и солнце в центре всей России.


Имею лес, в цветах зеленый луг,
Пруды, реку, большое жизни поле
Куда хочу- туда и заверну
Я по своей, а не по чьей-то воле.

Вот этот лес давно уж ждет меня,
Припас грибов, орехов и встречает.
Я опоздал всего лишь на три дня
И на меня за это он серчает.

Не мог грибов в жару он уберечь.
Орехи, ладно, повисят немного,
Он больше года ждет со мною встреч,
Но я не смог, разбитая дорога.   

А этот пруд, меня как любит он,
Всегда меня он рыбой угощает
Зовет меня в рыбацкий мой сезон
Я еду, хоть бензин и дорожает.

Вот этот луг, он так приветлив мне,
Здесь столько трав, бывает, собираю.
Зимой холодной вижу их во сне
И наяву, как в чайник засыпаю.

А поле жизни я почти прошел,
Но вот осталось мне еще немного
Я не спешу, мне так здесь хорошо.
Как жаль, увы, кончается дорога.

ПУТНИК
Бледный диск луны далекой
Освещает Млечный путь
Бедный путник одинокий
Где не знает отдохнуть.

Ни селенья, ни усадьбы,
Поле дикое кругом.
И впотьмах одни ухабы
Попадаются притом.

Звезд не видно, тучи часто
Заслоняют бледный свет,
Солнце, то давно угасло
И луны уж больше нет.

Заслонило облаками
Тот небесный бледный свет,
Что за комья под ногами,
Иль дороги вовсе нет?

Иль нечистый начал в прятки
С бедным путником играть?
Припустился без оглядки
Он от ужаса бежать.

Снова свет луны далекой
Слава Богу, хоть чуть-чуть,
Снова путник одинокий
Обретет покой и путь.

Еле видимой дорогой
Ускоряет снова шаг.
Так к родимому порогу
Пробирался он впотьмах.
В жизни часто так бывает,
Что тернист и труден путь.
Кто в нем устали не знает,
После сможет отдохнуть.


ТОПА
Ах, как ты храбр и как умен,
Мое движенье пальца понимаешь,
И где и как смахнуть кусок ты знаешь,
И всех врагов ты гонишь вон.

Ты черен, но душа твоя чиста
Во все века собака верность означала
И в этом есть твое начало,
И в этом есть большая красота.
 
Ты беспороден, какая в том беда,
Не носишь ты медалей ожерелья,
Кто носит  - на подушках ожирели,
Не могут взять хозяйского следа.

А ты, мой верный черный друг,
Всегда находишь, где б я ни был,
Меня, куда б из дома  выбыл
Всегда найдешь меня на нюх.

РЕКВИЕМ ТОПЕ
Тебя вот нет со мной уж 9 дней
 Разлука вечна и не будет больше встреч.
Ты легче ветра был и преданней друзей.
Прости, что не сумел тебя сберечь.

Простым дворовым псом ты мне служил,
Ты охранял мне двор и дом.
Бывало плохо я тебя кормил,
Но ты терпел, ты преданным был псом.

Теперь тебя со мною нет, прости,
И груз вины лежит на мне грехом
Тебя на цепь не мог я посадить
Хоть мало ты прожил, но вольным ветерком.

РАЗМЫШЛЕНИЯ КОТА
(шутка)
Стало жить спокойно, нету больше Топы,
Уже поправился, все достается мне.
И тут хозяин вдруг привез коробку,
Я краем глаза увидал что в ней.

А там щенок, в натуре меньше крысы
Ну. Думаю, на ужин хорошо,
Нам не ужиться под одною крышей,
А он брехать, да на меня еще.

А нынче к миске подошел нахально,
Дебил, не понимает, что моя,
Меня убил, конечно же морально,
Но, а физически побил, конечно, я.

Он под диван быстрехонько смотался,
Но, а хозяин за него горой.
Я без жратвы мышей ловить остался,
А он нагадил -  разве не герой?!

И для чего на свете есть собаки?
Мышей не ловят, рыбу не едят,
Мне западло с таким соваться в драку,
Фуфло такое, что глаза и не глядят.

Ему два месяца, на стул залезть не может,
Но лезет в драку, наглый траглодит.
Вот подрастет, представить себе можно
Мою-то старость, времечко летит.

ОБИДА ЩЕНКА
(шутка)
Пришел я в этот дом совсем зеленым
Меня давай и мучить и пугать
А этот белый кот, матрас холеный,
Давай по фене сразу лапотать.

Но, ничего, мы подождем,
Пройдет зима, мы подрастем,
И вот тогда узнает кот,
Что за собака здесь живет.

Сегодня мне досталось больно лапой,
Когда к его я миске подошел.
И, я, клянусь хоть даже римским папой,
Что я кота уделаю еще.

Но, ничего, мы подождем,
Пройдет зима, мы подрастем…

Сегодня в форточку заходит этот фраер
Весь мокрый и давай ногой трясти.
Я б на куски его, коль приказал хозяин,
А так пришлось мне ноги унести.

Но, ничего, мы подождем,
Пройдет зима, мы подрастем,
И вот тогда узнает кот,
Что за собака здесь живет.

Хозяин его гладит, с ним играет,
Как будто мир окончился котом,
А мне же он все местом угрожает,
Ругается, что о…… весь дом.

Но, ничего, мы подождем,
Пройдет зима, мы подрастем,
Хозяин тоже не дурак,
Он разберется, что и как.

ПАМЯТЬ
Вспомню детство, как пыль и сугробы
 По проселкам дорог,
Как дожди бушевали и грозы,
Как до нитки я мок.

Сколько радуг, и теплые лужи
После дождя.
Босоногие мальчики в них, и
Конечно же я.

И тепло же всем было, и радостно
Очень всем нам.
Кто с батоном, кто с хлеба краюхой-
И все пополам.

Нам речушка казалась в то время
Широкой рекой.
Пескарей там ловили, о боже,
Какой был покой!

Загорелые ноги бежали к реке
И всегда босиком.
По траве, по камням, по стерне
Поскорей прямиком.
Никогда, никогда так теперь
Им к реке не бежать.
Все ушло, да и радуг все меньше
На небе видать.
Наш любимый, прибежище
Всех пацанов,
Тот зелёный лужок уж теперь
Толи пруд, толи ров.
От лужка, как от детства, теперь
Не осталось следа.
Ах, как жаль, ведь букеты цветов
Мы с него приносили всегда.
 Все ушло, уж теперь не вернешь
Никогда, никогда.
Да и жизнь пролетела как
Сквозь пальцы вода.

БОЛЕЗНЬ
Я расскажу, чем я болею.
Овладевает мной недуг:
Рыбалкой милой, только ею,
Зазеленеет только луг.

Мы начинаем разговоры
Куда, когда, на что ловить.
Прогресс болезни очень скорый
Рыбалку надобно любить.

Река нас весело встречает
Водоворотом, быстриной,
Она без нас давно скучает
И вот мы встретились с тобой.

Достали снасти, снедь, одежду,
Теперь бы можно закусить,
Не грех нам выпить за надежду,
Чтоб рыбы больше наловить.

По сижам собственным уходим
И наступает тишина.
И разговоров не заводим-
Болезнь у нас на всех одна.

И тишина, лишь только волны
Да голос птицы вдалеке.
Такой покой, как мы довольны,
Жаль только, рыбы нет в садке.
Да пусть она себе гуляет,
И мы немного отдохнем,
Душа от города оттает,
Ей тесно в городе моем.

Уж час прошел, слилась природа
С моею собственной душой.
Синеет купол небосвода,
О боже, как мне хорошо!

И я красою зачарован,
Игрою солнца и теней.
И над моею головою
Поет от счастья соловей.

Теперь я с ней неразделимо,
Я часть речного бережка,
Я плес песчаный, струйка ила,
Ракита, воздух и река.

И вдруг поклевка, все пропало,
Оцепененье, сердца стук.
Ну, слава богу, не клевала,
Мне показалось только вдруг.

И я опять сижу и млею,
И в образ снова я вошел,
Хоть рыбу я ловить умею,
Но не клюет, и хорошо.

И я успокоился немного,
Но что-то дрогнул поплавок.
Иван  спросил: клюет Серега?
Клюет, смотри, как поволок.

Подъязок шустрый и красивый,
Ну что ж, браток, иди в садок.
И я , конечно же счастливый,
С почином, выпью стопарик.

И вечер летний наступает.
Легла роса, комар жужжит,
И день прекрасный догорает,
В воде последний луч блестит.

Костер- пристанище бездомных,
Тепло, еда, огонь и круг
Друзей на время хоть свободных,
Без женских маленьких услуг.

Мы сами моем, вари, жарим,
И нам все вкусно, хорошо.
И где по рюмочке ударим
Без всяких слов, потом еще.

Уха! Какое это счастье!
В ней дым костра, пшено, лучок.
В ней даже рыбы есть участье
И жертва рыбы- рыбачок.

На тонкой веточке пожарю
Я сала резаный кусок,
Пускай оно шкварчит и тает
И пусть поджарится чуток.

Я за зарю еще не выпил,
Она закончится теперь.
И солнца блик, как яркий вымпел
Закрыл зари вечерней дверь.

На черный хлеб кладу я сало,
Оно подтаяло уже,
И разомлело, и шкварчало
На ветке тоненькой в костре.

На зорю братцы, за рыбалку,
За реку выпьем, что бежит,
Что день прожит, ведь нам не жалко,
Ведь он не в счет, коль здесь прожит.

И сало с луком, с черным хлебом,
Вкусней и выдумать нельзя.
Ведь здесь все под открытым небом:
Уха и водка, и друзья.

Я после третьей засыпаю,
Тепло спине, тепло ногам .
Под одеяло залезаю
И засыпаю мирно там.

Заря. Встает поочередно,
Зевают, курят,говорят,
На снасти смотрят осторожно:
Без измененья- пусть стоят.

Роса густая, знать погода.
Хороший будет нынче день,
Лишь глянул лучик с небосвода-
И все уходит: сон и лень.

Туман ушел куда-то в дали,
В овражки, пашни и поля.
Ах, как красива без вуали,
Прекрасна матушка-земля.

И только здесь в такую пору
Ты понимаешь, что ты есть
Песчинка маленькая сору
И сколько нас таких, не счесть.

Смотрю на матушку-природу
Разинув рот, во все глаза.
Как солнца шар по небосводу
К тебе плывет, понять нельзя.

Ты понимаешь, как ты мелок
В своих поступках и грехах.
Не разведешь тут жизни стрелок
И не пытайся впопыхах.

Смотрю секреты мирозданья,
Они открыты для людей,
И мне такое созерцанье
Дороже сотни карасей.

Болезнь такую можно встретить
Среди российских мужиков,
Такое видеть на рассвете
Дороже сотни судаков.
             05.01.2001 г.
ВРЕМЯ
Вот бутылка водки на столе,
Рядом немудреная закуска,
А сегодня друг пришел ко мне,-
Сядем, посидим дружок по-русски.

Вспомним те далекие года,
Что теперь давно уж пролетели,
Как мы были молоды тогда,
Годы словно пули просвистели.

Не забуду, помнишь, двадцать грамм
Лишние, которые мы пили.
Возвращались вместе пополам
Сколько слез мамаши наши лили.
 
Но, а нам-то было все равно,
Вежливо мы утром извинялись.
Вот их нет теперь уже давно,
Да и мы с тобой позавязались.

Беззаботно жили мы тогда,
Мы и матерей не понимали,
Но я помню, что они всегда,
Все-таки на утро нас прощали.

Вот бутылка водки на столе,
Рядом немудреная закуска.
И не пьется ни тебе, ни мне,
Даже на душе чего-то грустно.



СТАРЫЙ БУФЕТ
Когда-то ребенком я тихо лежал,
Болезнь приковала к постели.
И в старом буфете я вдруг услыхал,
Как рюмочки тихо звенели.
Мол, вот времена, все стоим и стоим,
Как будто и праздников нету.
А мы тут как дуры, пустые звеним,
Когда ж прекратят нам диету?
Не знаю, не знаю, ответил графин,
Но вы бы могли постесняться,
Хозяина нашего болен же сын,
Нельзя так звенеть и смеяться.
Я старый столетний хрустальный бокал,
Из дюжины я лишь остался,
Я несколько лет без вина высыхал,
Пока еще не возмущался.
Я тоже бывал, и не раз на столе,
 И вина прекрасные знаю,
Но мне ли роптать, я стою в тишине
 И только неслышно вздыхаю.
У вас, у бесстыдниц, одно на уме:
На стол, где почаще гулянки.
Не раз я слыхал, как бормочут во сне,
Застолья им снятся и пьянки.
Конечно, ответили рюмки в ответ,
В Вас лили прекрасные вина.
Чего Вы не знали за столько-то лет?
Хоть нам бы узнать половину.
А в нас-то нальют то разбавленный спирт,
То водку, а то самогонку,
Потом-то у нас голова и болит,
Что пиво вливают вдогонку.
Графинчик поменьше неслышно вздохнул
И спор их окончил сурово,
Я, было, когда-то, в «Смирновской» тонул
Так дайте товарищу слово.
Конечно, сегодня не те времена,
Но знал я, бывали похуже,
Когда высыхал я до самого дна,
Когда я казался не нужен.
Тускнело стекло на боках у меня
 И матовой пробка казалась,
Бывали плохие совсем времена:
Упасть и разбиться осталось.
Хозяйкины руки отмоют меня
И пробку тряпицей надраят,
И я молодею уж день ото дня,
И грани на пробке играют.
А к вечеру, смотришь, и водка во мне
Живительной влагой играет,
И я во главе уже всех на столе,
Такое ведь тоже бывает.
Но с нижнего яруса  кто-то сказал:
Нашли разговор, как не стыдно,
Устроили здесь из буфета базар,
Стоят выше нас, как обидно.
Такая вульгарность, влияет вино,
Бестактность и столько трезвона.
Полопаться можно, но нам все равно
И спорить нам нету резона.
Тончайший фаянс и китайский фарфор,
Мы тоже из знатного рода
К чему приведет наш безудержный спор?
Теперь мы уж все из народа.
Мы долго терпели, но дайте сказать,
Мы чаще бываем наруже,
Мы просто стаканы, ни дать и не взять,
И чем мы всей публики хуже?
Мы сложены крепко и просты на вид,
Без всяких там тоненьких ножек,
Нас всякий напиток не удивит
И засуха нас не тревожит.
Сегодня кисель, а быть может, вино,
А завтра водичка простая.
Нас чаще других берут все равно,
И жизнь не такая плохая.
Тут скрипнула дверь, и мама вошла,
Все стихло, и рюмочки тоже.
Я все рассказал: улыбнулась она-
Во сне все ты видел, Сережа.

ДВА ОРЛА
 Палила степь сухой жарой
Вся жизнь как будто замерла
И лишь орленок молодой
Не знал усталости крыла.

Прекрасно было с высоты
Смотреть не степь и ликовать.
Такой чудесной красоты
С земли, увы, не увидать.

Он набирает высоту
Такую, где и не бывал
Впервые в жизни налету
Он гордо песню напевал
Как будто он достиг мечту
Тут дикий вопль его прервал.

Кричал сурок в последний раз
Другой орел его настиг,
Он криком смог в предсмертный час
Спасти детенышей своих.

Занявшись трапезой своей
Седой орел терзал сурка,
А молодой спускался вниз,
Чтоб посмотреть на старика.

Спустился, сел и так сказал:
«Как можно звать тебя орлом?
Ты мокрой курицей упал
За этим маленьким сурком.

Ты б над рекою пролетел
И глянул в воду на себя:
Ты стар, ты даже поседел,
Глаза слезятся у тебя.

Полета нет в тебе, старик,
И дичи крупной не видать,
Надтреснут клюв, крыло свистит
Противно было наблюдать
Как ты гонялся за сурком.
Нельзя орлом тебя назвать».
Старик все слушал и клевал,
Но вот покончено с сурком.
Почистив клюв, он так сказал:
« Как можно так с своим отцом?
Обидно слушать, что скажу…
Вдвойне обидно от тебя
Да ты красавец, я гляжу.
Теперь послушай ты меня.

То было прошлою весной.
Ты беззащитен был и мал,
Делил добычу я с лисой,
Но я добычи не отдал.

Домой с прокушенным крылом
Летел, чтоб накормить тебя.
Принес добычу я в гнездо
С тех пор и слышен свист крыла.

А три весны тому назад
Вся степь цвела и был покой
Парил я гордо в небесах
Хоть был тогда немолодой.

С добычей плохо, степь пестрит,
Я тщетно целый день искал.
Тут вижу: на камнях лежит
Змея, я камнем вниз упал.

Она заметила меня
 И меж камней уже скользит.
Ах, как хитра, ловка она,
И я, сынок, не лыком шит.
И бой кровавый начался,
Она ведь так ловка, змея,
И ядовита, и смела,
Тут первый раз промазал я.

Ударом в камень клюв рассек,
От дикой боли застонал,
Но боль я все же превозмог,
Там дома ждут, я это знал.

Схватив за голову ее
Я поднял быстро в небеса
Здесь тело ловкое свое
Она уже не так несла.

Ее я бросил с высоты
На камни, чтобы погубить
Ведь у меня в гнезде птенцы,
Они ведь тоже хотят жить.

Ведь скоро дети у тебя
 В гнезде свои загомонят.
Искать добычу, как и я
Ты будешь для своих орлят.

Ты мой последний, познушок,
Дороже первенца мне был,
Но так устроено, сынок,
Что ты меня уже забыл.

Ах, дети, дети, что сказать?
Мое крыло теперь свистит,
Глаза слезятся и болят,
И клюв по-прежнему разбит,
И оперенье уж не то,
И появилась седина,
Но век прожил я золотой,
Не одного вскормил орла.
                21.12.1999г.

ВОЛЯ
Ты, женщина, не поймешь,
Что воля не стоит грош,
Что сбруя и удила
Для вольного не дела.
А вот бы весною в степь
Где ветер в ушах поет.
Уздечка здесь будет смерть
И конь ее все же порвет.

А ты все зовешь домой
Да может быть там сытней
А он убежал долой
Свобода ему милей.

Там в речке попить воды
И ночью несчетно звезд
Там ветер не рвет узды
Хоть там до костей промерз.

Ты глянь-ка, как степь цветет
Такое раздолье там,
Там конь наш счастливый ржет
И бегает по ковылям.