***

ВЛАДИМИР  СТРУНСКИ Й

ВОТ  ТАК  И  ЖИВЁМ
 
КТО ПРАВИТ  В ЭТОМ  МИРЕ

Я в пустой квартире,
Как у крышки гроба.
Правят в этом мире
Глупость, спесь и злоба.

Дилетант банкует
В государстве нашем.
Потому такую
Заварили кашу.

Трудно нам и горько.
Жизнь – вроде пытки.
Нам осталось только
Подсчитать убытки.

Сколько было мёртвых,
Сколько недостачи.
Но за счёт голодных
Кто-то строит дачи.

Дети, как огарки,
На асфальте тают.
Кто-то иномарки.
Сам приобретает.

Но смотрите в оба:
Мы мишени в тире,
Правят в этом мире
Глупость, спесь и злоба.

ДЕРЕВНЯ  «НЕДОЛЯ».

В сыром овраге буйствует крапива,
Тысячелистник и болиголов.
А на краю не то, чтоб рос красиво –
Врезается лопух в чертополох.

А далее по балке, ближе к речке,
Почти что изумрудная трава.
Пасутся там корова и овечки,
И забредают гуси иногда.

Сбежались за оврагом перелески,
А далее за ними пахота.
Пейзажи так себе, но всё ж для мести
В их глубине таится красота.

Деревня называется Недоля.
Насчитывала двадцать пять дворов.
Зимой здесь скука, зато летом воля,
И буйство трав, и таинство лесов.

Перебиваясь, кое-как на травах.
Здесь скот хирел, совсем не выродясь.
Подспорьем были жёлуди в дубравах,
Но не держали свинок , отродясь.

Одно сельпо, лабаз и водокачка
Ещё амбар под жито и овёс.
Детишкам в школу, вот ещё задачка:
Пешочком телепать за восемь вёрст.

За те же восемь вёрст пешком до церкви
Старушкам-богомолкам и дедкам.
Обратно, возвратясь, в глазах померкнет.
Весь белый свет, а надо в Божий Храм.

Вот так и жили, вплоть до перестройки
И до распада русской всей земли.
А с перестройкой стала новостройка,
Рекой в глубинку беженцы текли.

И зазвенели топоры да пилы.
Хоть заскучай, а хочешь, затужи.
Чего-то там уже не поделили.
И мужики схватились за ножи.

Милиции здесь сроду не бывало.
А председатель к беженцам не строг
К тому ж ему пообещали сало,
Винища и икры из осетров

Недоля, что ж, она и есть  не доля.
В той никому деревне не везёт
Единственно, что летом хоть приволье,
Зато зимой, как раз, наоборот.

НИЧЕГО  СЕБЕ,  КАНИКУЛЫ

Мальчика в деревню
Посылали летом
К бабке с дедкой древним,
Как мои штиблеты.

Так замордовали
Бедного мальчишку,
Что пацан едва ли,
Мог засесть за книжку.

То на огороде,
То с козлом вонючим
Постоянно в ссоре,
То сосед канючит.

На чердак забрался
Паренёк с испугу.
И письмо собрался
Написать он другу.

«Здравствуй, милый Веня,
Пишет тебе Коля.
Я живу в деревне,
Словно пёс в неволе.

Озверела бабка,
Дед – гомно собачье.
На капустной грядке
Их козёл свинячит.

В город мама с папой
Смылися, падлюки
Я здесь по этапу,
А сестра на  юге.

Дед, как забухает,
Н видать мне воли.
Всё. Писать кончаю.
До свиданья. Коля».

СЕРЫЕ  ЗИМНИЕ  СУМЕРКИ

Автобус подъехал – ну чем не примета,
Когда нет вокруг ни единой души.
Дрожащее ядрышко жёлтого света
Живые икринки народа внутри.

Закрыт магазин, потому что уж поздно.
Старушки домой запоздало спешат.
По  улицам  гулким пустынная роздымь
Торопится грязь с белым снегом смешать.

В окошках огни, словно робкие взгляды.
Полгода уже  не горят фонари.
Рекламная вывеска красной помадой.
Зажглась сиротливо, но тусклы огни.

Сквозь серую слякоть промозглого неба
Сгустился туман и не видно ни зги.
Лишь белые плашки замёрзшего снега
Чеканит метель, словно с неба рубли.

Спешу я, замёрзший, домой неприкаян.
Раскинула сети кромешная мгла..
Простой обыватель кромешных окраин,
Где между домами гуляют ветра.

В  СТРАНЕ  ДУРАКОВ

Что толку оттого, что думать я умею,
Живу ведь , как и все, в пространстве дураков.
Я высказаться вслух прилюдно не посмею,
Ведь даже средь глупцов немало подлецов.

Сдадут другим глупцам, тем, что стоят у власти
Недаром говорят, что глупый, тот же враг.
Век воли не видать, а стало быть, и счастья,
Хоть нет его в стране, где правит бал дурак.

Про нас так говорят: «Дурак, дурак, а хитрый».
Любой из дураков способен обмануть.
Что из того, что ум до помраченья хлипкий,
Что из того, что вождь неверный выбрал путь

Народ в стране – толпа, сказать вернее – стадо.
И вождь у нас дурак, но многих похитрей
Откуда людям знать, что им для счастья надо.
Когда в стране рабы заводов и полей.

Казалось, нам нужна и гласность и свобода
Но с чем её едят, как пользоваться ей.
Инструкций не дают для нашего народа.
Законы издают для тюрем и цепей.

Что надо дуракам, послушным без предела?
Шмотьё покрасивей, да цепи подлиней.
Да корочку ещё не высохшего хлеба.
На бойню можно гнать, как коз или свиней.

Что будет жить легко, и думать я не смею.
Немало говорят пустых и умных слов.
Что толку оттого, что думать я умею,
Живу ведь, как и все в пространстве дураков.

СВЯТАЯ  РУСЬ

Мы до сих пор не понимаем,
Что есть у родины судьба.
Какая ни на есть лихая, –
Другой не будет никогда.

Как девку пьяную позором
И грязью обливали Русь.
Делили тайно, словно воры.
И оседала в сердце грусть.

В боях уж скольких поседела,
И горя выпало до дна.
Но не сдалась врагам, Согрела
Народ российская земля.

Некрасов сравнивал с крестьянкой
Голодно-лапотную Русь.
Где жизнь была, сплошная пьянка.
Судить об этом не берусь.

Пропили совесть и  богатства,
Иконы, церкви и кресты.
Но в сердце Бог, и Божье Царство –
Предел истерзанной мечты.

Эх, наша жизнь – одни ухабы,
Одни страданья , ну и пусть.
Терпеть и ждать для русской бабы
Почти стовековая грусть.

Россия – женщина во гневе.
В ней зреет вечный бунт веков.
Против тиранов  и безверья,
Особенно против оков.

Звеня своими кандалами,
Россия кандалы рвала.
И строила на крови храмы,
Лила для них колокола.

Поэтов призывала лиру,
На образа перекрестясь.
Во имя Господа и мира,
Страдая, плача и молясь.

ПРОДАЖНОСТЬ

Единство красоты души и тела
Бывает в непрочитанных лишь книгах.
В иных, неузнаваемых пределах,
Раздор мы видим, или даже фигу.

Продажно всё, чего коснётся ум.
Культуру не поднимешь и домкратом.
Манеж продали, скоро «двинут» ЦУМ,
И всех подряд В Совете депутатов.

У нас приватизация идёт.
Богат лишь тот, кто на руку нечистый.
Последним узнаёт всегда народ,
Что коммунисты есть капиталисты.

Ведь им приватизировать легко,
Награбить, что успели у народа.
Народ не вдосталь пил и молоко.
Они же укрупняли «огороды»

Откладывая в банках капитал,
На все хозяйства наложили «лапу».
Когда же их Горбатый разогнал,
Они сумели многое нахапать.

А Ельцин, этот вроде демократ,
Но ведь и сам из бывших коммунистов.
А коммунисты, люди говорят:
Подряд все были на руку нечисты.

Они разворовали всю страну.
За тем на демократов всё свалили.
Но, где же демократы? Не найду.
Они ещё, наверно, не родились.

СПАСИБО  СТАЛИНУ ЗА СЧАСТЛИВОЕ  ДЕТСТВО

Мы жили в бедности роскошной.
Плевать, что комната пуста.
Зато у нас имелась кошка
И на стене портрет Христа.

Он слишком прост, чтоб быть иконой.
Но он был для меня примером
Я слишком был в Христа влюблённым,
Не осознав мальчишкой веры.

У нас была большая печка,
Фанерный шкаф и раскладушка.
У мамы медное колечко
И в латках ситцевых подушка.

Не каждый день мы голодали.
Был хлеб, а иногда картошка.
У папы на груди медали
Звенели, когда было тошно.

Но в общем всё же, как-то жили.
Считалось, что не очень плохо.
Мне как-то раз штаны купили
И даже полкило гороха.

На праздник мама раздобыла
Муку и сливочное масло.
Но к нам соседка приходила
И пирожки я ждал напрасно.

У них тогда случилось горе
Для всех известнейшего рода:
За мужем приходили двое.
Объявлен он врагом народа.

Все отвернулись от соседки.
Замки держали на запоре.
Хоть случаи такие редки,
Её мы разделили горе.

Нас тоже долго вызывали.
Вели с пристрастием допросы.
Но умер тут товарищ Сталин
И прекратились к нам вопросы.

Все плакали. Вождя народов
Нет с нами больше. Все боялись.
А мы устали от доносов.
Не плакали и не смеялись.

ПОСЛЕ  БУНТА

На эстакаде Арсенала
Который день вершатся казни.
Рука у  палача устала.
А для толпы похмельной – праздник.

Кровь пролилась и снова льётся.
Казнят по страшным приговорам.
А прокурору всё неймётся.
Да, нелегко быть прокурором.

Судьба вершится очень многих.
Невинных пощадили б разве?
Единый текст у приговора.
И  потому вершатся казни.

Суд королевский был неправым.
Но очень уж король напуган.
Летят налево и направо
Людские головы и ругань.

НУЖНА  ЛИ  ЛЮДЯМ  ПРАВДА?

Правду я говорил, но вокруг ненавидели правду.
И боялись её, и пытались в тюрьму запереть.
Мне дышать тяжело, организм мой ложью отравлен.
Обманули меня, обещая мне лёгкую смерть.

Умереть суждено не от пули, ножа или яда.
Умираю в постели, хотя далеко не старик.
Отравили мне душу, изгнав из последнего ряда,
Хотя в первых рядах никогда я бывать не привык.

Так легко обмануть, объявив сумасшедшим кого-то,
Если он не такой и чужой для ослепшей толпы.
А потом говорить, мол, трудны у судьбы повороты,
Оскорбить, затравить, если смелости нету убить.

Хотя можно нанять беспринципных дешёвых подонков
И убийц подослать, или даже всего одного.
Только в грязную ложь врядли снова поверят потомки.
Да и мы не глупцы: знает каждый, как умер Тальков.

И не только Тальков, а подомных ему миллионы.
И не только у нас, а наверное, в мире во всём
Если правды не знать, то от лжи вымрем всем, как бизоны..
Впрочем, и не от лжи все мы тоже когда-то умрём.

СТРАНА  АРЕСТАНТОВ

Словно кровь, всюду красные банты,
Растоптавшие честность и честь.
Все мы в нашей стране арестанты.
Впрочем, всё ж и тюремщики есть.

Нас от них отделяют решётки.
Благодать, если молча сидишь.
И зачем нам впустую драть глотки.
По другую мы сторону лишь.

Вся страна называется лагерь.
Социально в нём все мы равны.
Даже, если родился в ГУЛАГе,
То свободными ляжем в гробы.

БЕЗЗАБОТНАЯ  БЕДНОСТЬ

Почему я так беспечен?
Потому, что беден я.
Я ничем не обеспечен.
Не имею ни рубля.

Нет ни дома, ни квартиры,
Ни кола и ни двора.
У меня в карманах дыры,
Потому что беден я.

Не нужны замки и двери,
Даже окна не нужны.
И любым  я людям верю,
Кроме собственной жены.

Потому, что неженатый.
Негде мне прибить портрет
Потому, что нету хаты,
А в подвалах рая нет.

ВОЛНА  ЭМИГРАЦИИ

Все бегут за границу. Не все, но их много
Надоел беспредел и разгул нищеты.
А бегут потому, что на сердце тревога.
Веры в завтрашний день нету, как и мечты.

От пустых обещаний люди просто устали
Покидают отчизну они не со зла.
Слишком много всего им здесь наобещали.
И последней надежда, как всегда, умерла.

Скарб свой жалкий бросают. Куда им деваться,
Если тяжек и горек, стал хлеба кусок?
Если цены растут, но не хочет меняться
Лишь  зарплата. Обидно ходить без порток.

Если только бы это, ещё ведь стреляют.
Неизвестно за что, а случайно убьют.
Нахамят ни за что, оскорбят и облают
Нет награды иной здесь за каторжный труд.

Захотелось народу обвальной свободы.
Пусть не всю целиком, а хотя бы глоток.
Ведь теперь, почитай, очень долгие годы
Мы учились газеты читать между строк.

Хорошо б упорхнуть, но ведь люди не птицы.
Опустела душа, заодно и карман.
Потому уезжают совсем за границу,
Что не может быть мерою жизни .

ЖИВУ,  КАК  ВСЕ

Живу ни хорошо, ни плохо,
А просто трудно.
Кому-то праздники от Бога,
А мне лишь будни.

Но я не жалуюсь, не плачу
Ем с хлебом сено.
И не надеюсь на удачу,
Как, впрочем, все мы.

Всё, что случалось исподволь,
Давно изведал.
И поражений помню боль
И боль победы.

Не знал я радостей в душе,
Не знал печали.
Всё безразлично  было мне.
И перестали.

Давным-давно мне сниться сон
С прекрасным садом.
Не знал ни счастья,  ни любви.
Так мне и надо.

В моих мечтаньях никогда
Не будет Выси,
А голод, бедность и нужда—
Лишь только мысли.

Да, мы научены страдать
Причём, опасно.
Нам стоит только пожелать.
Но всё напрасно.

А я такой же, как и все,
Ничуть не лучше.
Я поклонюсь  своей беде,
На всякий случай

Но не замечу ябеды,
Хотя б для виду.
И будет лучше для судьбы
Простить обиды.

Живу ни хорошо, ни плохо,
А просто трудно.
Кому-то праздники от Бога,
А мне лишь – будни.

ПУСКАЙ  ИСТОРИЯ  РАССУДИТ

Кто помнит смерть, что нёс народу
Кровавый пьяный большевик?
Ведь он, сражаясь за свободу,
Крушить и убивать привык.

Кто помнит жуткий залп «Авроры»,
Что всему миру возвестил
Начало красного террора,
Чтобы народ свой извести?

Кровавый вождь народов мира,
Великий самый террорист,
Точил не меч он, а секиру,
Чтоб в тело всей страны вонзить.

 И флаг, что был пропитан кровью,
Победно реял над страной,
Во имя призрачной свободы.
Мы заплатили головой.

Но вопиет кровь убиенных.
Но Бог на небесах не спит.
За всю жестокость преступлений,
Кто не забыл, тот отомстит

ПОД  ГИПНОЗОМ  КГБ.

Три четверти века живём под гипнозом.
Нам плохо, а мы все кричим: «Хорошо».
Творятся престранные метаморфозы
Различных шаманов- большевиков.

Нам нечего есть, говорят, что мы сыты.
Мы загнаны всею страной в лагеря.
Но мысль о свободе народом забыта
«В цепях вы  свободны», – волхвы говорят.

«А думать о лучшем для вас – святотатство.
И так вы живёте в стране лучше всех.
И вам не нужны никакие богатства.
Вас партия кормит, и с ней ваш успех»

Когда же очнёмся мы все от гипноза
И трезво мы правде заглянем в глаза?
Когда же проявится метаморфоза
И будут все «против», кто раньше был «за»?

Стряхнуть бы иллюзии тех коммунистов,
Что долгие годы морочат народ.
Наверно, нас дьявол попутал нечистый,
А снимет гипноз большевистский, лишь Бог?

Но долгие годы пословица учит:
«На Бога надейся, но сам не плошай».
Быть может,  нам быть под гипнозом наскучит,
И сами его мы стряхнём, невзначай?

ПОД ВЛАСТЬЮ  САТАНЫ

Сатана сидит в Кремле,
Правит бал по всей стране.
Но в душе у всех  тревога:
«Как же всё-таки без Бога?».

Слуги дьявола галдят»
«Вместо рая будет ад».
Как всегда и в этот раз
Обманули всё же нас.

Мы надеялись напрасно:
Сам не сгинет дьявол красный.
Чтобы нам свободно жить,
Нужно дьявола убить.

Уничтожить всех сатрапов,
Да разрушить казематы.
Разнести по кирпичу,
Станет тошно Ильичу.

Он в гробнице-мавзолее
В страхе весь позеленеет
 И исчезнет навсегда
Злой кровавый сатана.

О  КРЕМЛЁВСКИХ  ПАЛЧАХ

А я, представьте верю в коммунизм,
Хоть мне и омерзительна идея.
Ведь коммунизм – это наша жизнь,
Которой управляют прохиндеи

Гнать коммунистов надо всех взашей.
Они нас утопили в море лжи.
Имеем право жить без палачей,
Да и вообще имеем право жить.

При палачах нет жизни никакой,
Но было одно право – умереть.
И свой народ кровавою рукой
Они душили. Заслужи смерть

Кремлёвские лжецы и палачи.
Их всенародно надо бы судить.
За то, что в голод ели калачи.
За преступленья не имеют права жить.

НА  СТАРОЙ  СВАЛКЕ  МУСОРНОЙ

На старой свалке мусорной
Жил неизвестно кто.
Имел он томик Брюсова,
Но не имел пальто.

Читая томик Брюсова,
Учил он каждый стих.
На старой свалке мусорной
Он не нашёл других.

Он рылся в кучах мусорных,
Там вещи находи.
Себе жилище куцое
Взял и соорудил.

Хоть жил он в неизвестности,
Не жил, а прозябал.
Имел он принадлежности,
Что в мусоре искал.

Что в обиходе личное,
Ненадобно ему,
Он превращал в наличные
И покупал еду.

Он был совсем не старенький,
Но и не молодой.
Нашёл себе он валенки,
И в них ходил зимой.

Весной в ботинках найденных,
А летом – босиком.
Он бережлив был парень тот,
И не был дураком.

Любил он понедельники,
Не зная сам  зачем.
Хоть жил он, как  бездельники,
Но не был ведь никем.

Имея томик Брюсова,
Без шапки и пальто
На старой свалке мусорной
Жил неизвестно кто.

ЧЕЛОВЕК  И  ЗВЕРЬ

Зверь убивает, но не мучает.
Один лишь человек – палач.
Любым воспользуется случаем.
Его не тронет чей-то плач

Лишь человек немилосерден.
В нём неестественное зло.
Кто в преступлениях усерден,
Всё ниже падает на дно

Безумной человечьей скверны.
Всего лишь шаг шагни и дверь
Откроется, где ада бездны.
На это не способен зверь.

Зверь может очень быть жестоким,
И даже насмерть разорвать.
Но жертв не мучает без срока,
Как это делает палач.

ИНАЯ  ТИШИНА

Мне было  немножечко грустно
Глядеть на синеющий лес,
Собой обрамляющий пустошь
Прибитую к краю небес.

А солнце, что облаком скрыто,
Мне было так искренне жаль.
Кустарник колючий ракиты
Уже навевал мне печаль.

Безмолвие было ужасным,
Хоть я и люблю тишину.
Но мне всё казалось напрасным,
Как будто иду я ко дну.

Но что-то в природе случилось,
Как будто прорвалось навзрыд.
Уже тишина изменилась
И, кажется, лес не молчит.

Торжественный голос природы,
Ломая запоры души.
Как эхо, прорвался сквозь годы,
И в сердце печаль погасил.

ПРАВИТЕЛЬСТВО  ПЛОХОЕ  НЕ  БЫВАЕТ

Премьер  одной проблемой огорошен:
Считать богатство или бедность злом?
В России власть всегда была хорошей.
Ей только вот с народом не везло. 

Пол-Африки почти что, голодает
Вот, где проблемы льются через край,
Как в Африке живут, народ не знает.
В сравненье с Африкой в России просто рай.

Россия не выходит из запоев.
Кто много пьёт, тем нечем закусить.
С продуктами пока, что перебои.
Так постарайтесь о еде забыть.

Пример берите россияне с африканцев:
Один бананчик съел, и будто рай
Так нет же, обнаглели. Вот, засранцы
Бунтуют, Хлеб им с маслом подавай.

ЛЖЕПРОРОКИ  У  ВЛАСТИ

К дуракам приходят мысли от лени,
Да и то, пожалуй, не сразу:
«Почему у канадских тюленей
Больше прав, чем у народов Кавказа?»

Средь кавказцев не было трусов.
В истории правду за ложь выдавали.
Знают даже африканские зулусы.
Что на самом деле случилось в Цхинвале,

В Дагестане, в Чечне. Кто же скажет
Настоящую правду народам?
Путь к свободе, кто им укажет,
Чтоб по совести жить и природе?

Но слова расходятся с делом.
Высший Суд есть и Высшая Мера.
Чтобы правды познать пределы,
Надо жить сообразно с верой.

И не важно каких чтить пророков:
Христа или же Магомета?
Меру можно узнать в Истоках
И молиться не Тьме, а Свету.

Чтить Единого нужно Бога,
Ибо каждый получит по вере.
Лжепророков, жаль, слишком много,
Проповедующих химеры.

Лжепророки сейчас у власти,
Что в России, что на Кавказе.
Может, будет народам счастье?
Не теперь, и к тому ж не сразу.

В  ПОЛИТИКЕ  ЛИШЬ  ИНТЕРЕС

В политике нет ни друзей, ни врагов,
В политике лишь интерес.
И друг твой  вчерашний предать готов,
Поправ и верность, и честь.

А ты встречаешь, как друга, врага,
Призрачных ради идей.
И твой интерес изменился слегка,
Ты предал прежних друзей.

И бывший друг для тебя стал враг.
И ты ему стал врагом.
Политика изменилась, но как?
Политика – это дурдом.

Улыбка коварна и ясно без слов:
Политик любой, как бес.
В политике нет ни друзей, ни врагов,
В политике есть интерес..

«СВОБОДА, РАВЕНСТВО, БРАТСТВО»

О том, что надобно народу
Могли знать только лишь в Кремле
Учились мы любить свободу
Под наблюденьем КГБ.

Мы верим в равенство и братство
Среди элиты  ЦК.
У них свобода и богатства.
У нас сума или тюрьма.

У мудрой партии любимой.
Полным-полно о нас забот,
Чтобы её мы не забыли,
И ей наполнили живот.

Учили нас любить свободу
И правду, ведь у нас не лгут.
Всему советскому народу
Не запрещали рабский труд.

Мы были, как один, солдаты
Могучей пламенной страны.
Киркой гордились и лопатой,
А чем же мы ещё могли?

У них машины, рестораны
И с ними разное едим.
Нам производственные планы,
Медали с премиями – им.

Мы уважали государство,
И, кажется, гордились им.
 Венчалась партия на царство,
А царь народом был любим.

Мы не любить могли едва ли
Династию КПСС.
Кто не любил того ссылали
В Сибирь валить таёжный лес.

Мы были винтики системы
И трудовой потенциал.
Мы были слепы, глухи, немы.
Никто ведь ничего не знал.

Что партия дала народу,
Об этом знали там , в Кремле..
Мы любим до сих пор свободу
Под руководством КГБ.

И пусть зовётся по-другому.
И больше нет КПСС.
Но ясно всё-таки любому:
Кто несогласный – валит лес.

ВОСПОМИНАНИЯ  ИЗ  ДЕТСТВА

Не смог я противостоять
Безумью жизни человечьей.
И дважды два, когда не  пять,
Ложится тяжестью на плечи.

Я формул с детства не любил.
Закомплексован на вопросах:
Когда  такой-то, там-то жил
И мучился ли он поносом?

Мне в школе было наплевать
На все домашние заданья.
Какой дурак их задавать
Придумал с тупостью бараньей?

Как попадёшь к вопросам в плен.
Уже не вырваться из плена.
Не одобряя перемен,
Любил я в школе перемены.

Но я учился хорошо.
Я обладал запоминаньем.
Учителей своих ещё
Я поражал внешкольным знаньем.

Я был всегда неистощим
На «засыпальные» вопросы.
Хотя и был я молодым,
Но ранним, я любил даосов.

По  книжкам «Дао» изучал,
«Цветы любви» и «Камасутру»
И часто я учителям
Мозги неграмотные «пудрил»

Вещал мудреные слова
И термины про всё про это.
А им-то где было узнать,
Когда всё было под запретом?

Они не знали, что есть что.
И каждое ловили слово.
А я трепал им обо всём:
Про Аджубея и Хрущёва.

Они верили вполне,
Но всё-таки боялись верить.
Я лишь пацан, ведь им, не мне,
Укажет кое-кто на двери.

А дважды два, когда не пять,
Ложится тяжестью на плечи..
Не мог я противостоять
Безумью жизни человечьей.

ЦАРЬ  БОРИС

Всё это было, было.
История, ну разберись.
Смутное время всплыло:
Вновь царь явился Борис.

Также вполне законно
Избран народный царь,
К бывшим царям приближённый,
Верный опричник и псарь.

Только была причина
Взять в свои руки власть
Может Борис – мужчина
Вдосталь не ел и всласть?

Может, морил его голодом
Прежний царь Михаил?
Так почему Царь-колокол
Сам по себе зазвонил?

Время не тратилось даром –
Царь Борис на коне..
Смог дать отпор боярам
Бывшего ГКЧП.

В воздух шапки бросали
И ликовал народ:
«Царь Борис, Бога ради
Нас поведи вперёд..

Ты  поверни оглобли,
Да печаль успокой.
Пусть крючковские сопли
Кровью утрёт Руцкой.

Всякому ликованию
Должен придти конец.
Белого дома здание
Новый венчает венец.

Дело ведь не в названии.
Важен всегда момент.
Раньше царём называли,
А теперь – президент.

Новое будет царство
Среди прежних забот.
Новое станет боярство.
Прежний лишь только народ.

Как и прежде разутый,
Как и прежде голодный.
Вроде скинувший путы,
Вроде теперь свободный.

Вроде мели, что хочешь,
Вроде свобода слова.
Только по-прежнему точит
Сердце печаль-тревога.

Можно других послушать
Раз разрешили гласность.
Только, что нам покушать?
Здесь нужна людям ясность

Я листаю «Историю»,
В смысл, вчитавшись слов:.
«Умер у власти вскоре
Царь Борис Годунов».

Люди свободой бредили
Выбрав для власти Вас.
Знаете ль Вы, что трагедия
Вновь повторится, как фарс?

Всё это было, было….
История разберись.
Смутное время всплыло:
Снова у власти Борис.

В  СТРАНЕ  ДУРАКОВ

В стране дураков и деревья дурные.
И даже цветы пахнут, как то не так.
И небо над лесом, ну, как над пустыней.
И месяц на небе – ну круглый  дурак.

И звёзды сияют дурацкого цвета,
И, кажется, светятся наоборот..
В стране дураков все дурные приметы.
Одна хороша, когда без дураков.

Дурак дураками других погоняет.
Начальник дурак и работник дурак.
Дурак, что он терпит и не понимает,
Что счастья не будет, когда натощак.

В стране дураков не рождается гений.
В стране дураков не бывает любви.
Бывает лишь только народа терпенье,
Но что с них возьмёшь, когда все дураки?

ЭКОНОМИЯ

Я сегодня голодаю.
Интересно, почему?
Потому, что сам не знаю,
Как я и на что живу.

Не во Франции, не в Польше,
Не в Америке живём.
Экономить нужно больше,
Может, дольше проживём?

Жизнь красива, безусловно..
Это ей отнюдь не лесть,
Если ты не уголовник.
Если есть, что пить и есть.

Если вынужден всё время
Экономить на себе,
Жизнь – в тягость, жизнь – бремя
И не знаешь, выход где.

Нету денег и работы
И запасов нету впредь.
Удивляться что, коль кто-то
Может взять и умереть.

 ИСТОРИКУ

И всегда будешь видеть ты звёздное небо,
Как сейчас, как, быть может, столетья назад.
Пишешь летопись мира, превращая быль в  небыль.
Для потомков донос, но они не простят.

И тебя предадут, пусть не сразу, забвенью.
Это худшая из человечьих смертей.
Оказать ты пытаешься сопротивленье.
Для истории ж ты  никто и  ничей.

Будут помнить, увы, не тебя, а что пишешь.
Твоё имя когда-то сотрётся в веках.
Будь умён или глуп, никого ты не слышишь.
Всё равно, после смерти ты будешь дурак.

Даже пусть не совсем, даже пусть ты великий.
Для истории, в общем-то, все мы равны.
Навека, лишь святые останутся лики,
Остальные, как прах, никому не нужны.

ЛИШЬ  БЫ  НЕ  БЫЛО  ВОЙНЫ

Времена тяжёлые настали,
Хоть и раньше было нелегко.
Но зато по производству стали
Обгоняли все мы далеко.

Так , по крайней мере, говорили.
Я что было, ведь не знали мы.
Коммунисты голодом грозили.
Говорили: «Лишь бы не было войны»

Помню сам со слов отца и деда,
Есть пока ещё, что вспоминать:
«Не всегда досыта ели хлебы»
Но зато легко нам умирать

За свою великую державу,
За свою огромную страну,
Чтоб у коммунистов было право
Кушать  с хлебом чёрную икру.

К власти лезли нагло и нахально,
Чтоб, как царь народом управлять
Говорили, будто эпохально
Мы живём. Как будем умирать?

Мы гордились партией нахалов,
Ведь её богаче в мире нет.
Деньги всему миру раздавала,
В том числе недостающий хлеб.

Не всегда, пускай, но что-то было
На столе, сейчас же не сыскать.
Жили с коммунистами уныло,
Зато легче было умирать

А сейчас ещё нам стало хуже.
Есть продукты, денег нет опять
Размышляю, что бы съесть на ужин.
Не придумал, и ложусь голодным спать.

БОМЖУЕМ

Как в проруби дерьмо,
По улицам болтаюсь.
Мне право всё равно,
Теперь, как называюсь.

Вобрав людское зло,
У государства пленный
Я бомжем был давно
Судьбы, страны, Вселенной.

Мне крыша – небеса.
У нас нельзя без «крыши».
Зарежут, как гуся.
Мальчиши-Кибальчиши.

Им всё равно кого
Стрелять, колоть и резать.
Вдолбили им одно:
Что главное – победа.

Причём, любой ценой
И с жертвами любыми
Пусть льётся кровь рекой,
Пусть вся  страна – пустыня.

Бомжует вся страна,
Нищая с каждым годом,
И некому «ура»
Кричать «врагам народа»

Тем истинным врагам,
Стояли что у власти.
Кругом бардак, бедлам,
А так хотелось счастья,

Что вождь наобещал,
За что платили кровью.
Сменили  пьедестал,
Осталось пустословье,

И беспредел, и ложь,
Пустые обещанья.
Куда теперь пойдёшь,
Готовить вновь восстанье?

Когда ж, в конце концов
Страна от сна очнётся?
Не рожей , а лицом
К народу повернётся.

Есть крыша и пока,
Я бомжем не считаюсь,
Но я, как вся страна
 На улицах болтаюсь

От страха за детей,
За будущее жизни.
Быть может, смерть людей –
Победа коммунизма?

Мы в смерти все равны.
Не нам искать дорогу
Под властью сатаны
За пазухой у Бога.

А может, всем в запой
Уйти, чтоб громче пелось?
Мы прокляты судьбой.
А счастья так хотелось.

ИСТОРИЯ  РАЗВАЛА  КПСС

Были и тираны и кастраты
И немало было дураков
Но единственно партийным Геростратом
Оказался Миша Горбачёв.

У него немало есть отметин.
И к тому же бойкое перо.
Нобелевской премией отмечен
И на лбу родимое пятно.

Может сатаны печать, не знаю,
Может президентская печать.
Может быть, примета к урожаю.
Только к власти рвётся он опять.

Видели уже, что может, знаем.
Развалил державу он и рад.
Как он заслужил, так и встречаем.
Но уже не нужен Герострат.

Не сгорел ещё партийный идол
Кровью реет пламенный фетиш.
Держит Горбачёв в кармане фигу,
Но получит в результате шиш.

А КПСС ещё воспрянет.
Сатана, их секретарь ещё придёт.
И своей железной тяжкой дланью
Уничтожит весь в стране народ.

Впрочем, кой-кого они оставят:
Холуёв, придурков и рабов.
И под страхом смерти  всех заставят
На неё трудиться, как скотов.

Видели уже и проходили
Больше полувека страшный гнёт.
Полстраны почти похоронили.
И не  дай прийти им к власти, Бог

У КПСС был Геростратом
Может, это попросту донос?
Если Горбачёв за демократов,
Почему он спичку не донёс?

ЛОЖНАЯ  ИДЕЯ

Я коммунистам верил столько лет.
Идее уж пора  осуществиться.
Не будет «правда» коммунистов длиться.
Им ложная идея застит свет.

Не будут одинаково равны
Большой учёный и большой пьянчуга.
Но алкаши все стоили друг друга
И лезут коммунисты в алкаши.

Пропьют страну, непьющих перебьют.
Ведут они нетрезвый образ жизни.
По пьянке говоря о коммунизме,
Не уважая человечий труд.

Наивно доверяя столько лет,
Я был в толпе безумной и жующей.
Но мне зачем? Я как-никак непьющий.
Скажу я громко коммунизму: нет!

В  СТРАНЕ  ИЛЬИЧЕЙ

В стране бездарных Ильичей
Немало было палачей.
Хоть и скончались Ильичи.
Куда девались палачи?

Но лучше палачей не трожь
От страха всех бросает в дрожь.
При грозном имени Палач
Людской повсюду слышен плач.

Народ в стране двух Ильичей
Боялся очень палачей.
Считали: лучше пусть уж ложь,
Чем каждодневный страх и дрожь.

Другие нынче времена.
Нам не отмыться от дерьма.
Прошла эпоха Ильичей.
А как с эпохой палачей?

НА  СМЕРТЬ  КРУПСКОЙ

Мир бессознательно фактик тревожит
Крупская хочет, а Ленин не  может.
Про отрицательный этот пример
Каждый в отечестве знал пионер.

Требовать стали все импичмента:
«Господи, правят страной импотенты»
Сталин был деятель более бурный.
Ленину смена, но в деле амурном

Он заменить не хотел  Ильича.
Рожа  кривая и в оспинах вся.
Нет, не обломится, Крупской не светит.
Ведь у него  и жена есть, и дети.

Крупская хочет, а Сталин не может.
Кто же для партии всё же дороже?
Чтобы генсека с поста не свалить,
Тайно решается Надю убить.

Много ли надо вдове и старушке.
Яду подсыпать достаточно в кружке.
Крупская хочет, а Сталин не хочет
Нечего голову сексом морочить.

Похоронили вдову Ильичёву
По одному только Сталина  слову.
Надя не курица Сталин не кочет.
Мёртвая Крупская больше не хочет.

ТАКАЯ   СТРАННАЯ  ЖИЗНЬ

Ни денег, ни машины, ни карьеры,
Ни друга, ни здоровья, ни семьи.
Хоть по зарплате стал миллионером,
Но по деньгам – копеечки одни.

Дар Божий зауряднее, чем хобби.
Но на хобби  лишних денег нет.
И, как обнова к старой ветхой робе
Не новых пара стоптанных штиблет.

Когда-то что-то думалось, мечталось.
По выходным театр и кино.
Но в памяти ничто не задержалось,
И жизнь превращается в  ничто.

Нет ощущений, чувств или желаний.
И день грядущий радость не принёс.
Жизнь – жалкое подобье состязаний.
И катишься, как поезд под откос.

Осталось смерти пережить мгновенье.
Ведь кроме жизни нечего терять.
Возможно, что изменятся сомненья,
Но надо самого себя понять.

Верней определиться с местом в жизни:
Чего хотеть надеяться и ждать.
Сознанье преломляется, как в призме.
Жизнь так хрупка, легко её сломать.

Жить хочется и бедным и богатым.
Но, что ещё изменится в судьбе?
Пусть в нищете никто не виноватый,
Но жизнь бьёт ключом по голове.

ЭНУРЕЗ

Доктор, я  к Вам в дом залез,
Чтоб исправить энурез.
Криком хоть весь день кричи –
Недержание мочи.

Помоги мне дорогой,
Чтобы не лилось рекой
Каждый час, уж мочи нет,
Чтоб не бегать в туалет.

Трудно жизнь начать сначала –
Пятая жена сбежала
И к тому ж ещё притом
Обозвала ссыкуном.

Доктор, Вы меня простите,
Но прошу я:  «Помогите».
Надоело вечно ссать,
Просто некуда бежать.

Ни зимой, ни жарким летом
Не дойти до туалета.
Я постель, как гаснет свет,
Превращаю в туалет.

Словно мстит лукавый  бес,
Не проходит энурез.
Хоть подряд всю ночь кричи –
Недержание мочи.

« ЛЕБЕДИНАЯ»  ПЕСНЯ

Не предсказуем и непререкаем,
Не Авель пусть, но всё, же и не Каин.
Хоть из военных, бывших генералов,
Но рвётся стать главою карнавала.

Хотя попытки были, безусловно.
Но он-то ведал и про силу слова.
Речь не о новом молодом мессии,
А об одном избраннике России.

Он в президенты более не метит.
Ему теперь звезда другая светит.
Возглавил силовую он структуру.
И всё же, как с мечтой о диктатуре?

Не спрашивайте, как зовут «героя»
Он на слуху у многих и не скроет
В гражданском платье форму генерала,
Ведь за него страна голосовала.

Он не был гадким никогда утёнком.
Из генералов стал политик тонкий.
И лебедем плывёт в житейском море
И с Жириновским  запросто он спорит.

НОВЫЕ  ВРЕМЕНА

Времена во все века разные.
Каждый век хорош собой по-особому.
Времена теперь пошли праздные –
Обменяют на волюту родину.

Ренессанса времена канули.
Когда мужики был рыцари.
Увлекались лишь прекрасными дамами
Да с закрытыми  дрались лицами.

Увлекаются теперь алкоголями,
Ну а те, что понаглее – политикой.
Все хотят быть не меньше, чем де Голлями,
Но в свой адрес не выносят критики.

И кричат они с трибун разное.
Не Зюгановы, так хоть Жириновские.
Мол, задушим мы Чечню, газами
Потому, что орлы мы таковские.

Есть в России ещё Борьки Ельцины,
Да и те, к сожаленью, не рыцари.
Восемь коробов наврут – перемелется.
Поискать, может быть, за границею.

Жили мы, то ли в зоне, то ль в лагере,
Что считался социалистическим.
Хоть тираны и козлы нами правили,
Знали всё же мы в лицо их фактически.

А теперь день не каждый чуть ли новые.
Чем же старые не потрафили.
Жизнь стала суровою школою
«Новых русских», а читайте, что мафии.

Времена изменились. Стали праздные.
Каждый новый день нам в диковину.
Времена во все века разные.
Каждый век хорош собой по-особому.

СЛИШКОМ  МНОГО  СЛЕПЫХ,  ХОТЬ И  ЗРЯЧИХ

Слишком много слепых, хоть и зрячих
Развелось на  российской  земле.
Просто им не хватает удачи,
Чтобы всем прокормиться в тюрьме.

У кормушки меняются люди,
Словно свиньи у бочки с едой.
Что же дальше с кормушкою будет,
Если правит страною слепой?

Нас в тупик заведёт, иль к обрыву
Приближается наша страна?



Мы себе пожелаем удачи,
И не только, пожалуй, в Кремле.
Слишком много слепых, хоть и зрячих
Развелось на российской земле.

ВСЕГО  БЕЗЗАЩИТНЕЕ   ДЕТИ

Сколько в мире ненужных детей,

В грязном мире ненужных вещей
Зачинаются дети по пьянке.

«Человек человеку, как друг»,
Неужели всё лживо на свете.
Сколько злобы бывает вокруг.
И страдают от этого дети.

Холод, голод, ненастье, дожди,
Даже зной, что похож на удушье.
Можно вынести всё в нелюбви,
Но страшнее всего равнодушье

Время жизни отчаянней, злей.
Неужели всё лживо на свете.
Наше время рождает бомжей,
Но всего беззащитнее дети.                               

СТРАХ  ХИМЕР

Мы живём в стране, где химеры
Демонстрируют свой парад.
Если веришь – растопчут веру,
Если добр – то озлобят.

Сапогами раскрошат пальцы,
Если руку протянешь помочь.
Красоту осквернив, как зайцы


Дурака превращают в зомби.
Если женишься – разлучат.

Тем, кто в очереди стоят.

Запоёшь – закупорят глотку.
Стих напишешь – сожгут стихи.
А потом одурманят водкой,
Чтоб вчистую забыл о любви.               

А станцуешь – сломаешь кости,
Чтобы впредь не смог танцевать.
Запретят к тому ж на погосте
Имя в мраморе  выбивать.

Не приемлешь убийство – вложат
Прямо в руки твои ружьё.
И бандюга с корявой рожей
Тайно спалит твоё жильё.

Мы живём в стране, где насильно
Наши души изъела ржа,
Где обидит слабого сильный,
Стало нормой сойти с ума.

Ведь  безумный уже не опасен,
Даже, если есть что терять.
Может, мир вокруг и прекрасен.
Только этого нам не понять.

Чувство юмора, чувство меры.
Понапрасну души не тревожь.
Мы живём в стране, где химеры,


Кто-то скажет мне: «Сколько можно
Эти мерзости перечислять.
Ведь от жизни такой всем тошно»
Но ведь снова жизнь не начать.

Велика, может быть, планета,
Но везде, как и нам, страдать.
Но другой страны у нас нету.
Значит, родину не выбирать.

ИЗ  КНЯЗИ – В  ГРЯЗИ.

Говорил мне когда-то потомственный князь,
Но бомжующий нынче придурок:
 «Я судьбой неожиданно сброшен был в грязь,
И растоптан, как грязный окурок.

Дед именья имел, много слуг дворцы,
Но украли всё красные твари.
И с концами никак  не свести мне концы..
Места нет, где бы мог покемарить.      

Я бомжую по милости  «новых дворян»,
Наших бывших вчерашних холопов.
Не сочтите, пожалуйста, будто я пьян.
Во дворцах мы бывали в Европах.

Не дешёвый портвейн я пивал, а коньяк.
И «Камю» разгонял мою скуку.
За столом с самодержцем Российским за так
Дед сидел мой по правую руку.

А теперь видишь сам, до чего довели
Всю державную нашу Россию.
Ничего ведь не стоят в России рубли.
Эх, налей, чтоб залить ностальгию.

Мировою державой Россия была.
С ней считалась  старушка-Европа.
А теперь сырьевая мы только страна.
Не держава, увы, а холопы».

«Покалякав» с бомжующим  князем за «жисть»,
В «питии» соблюдая, всё ж меру,
Повздыхав о прошедшем, мы с ним разошлись.
Жизнь при нынешней власти – химера.

Обманула не только советская власть,
Обманули и те, кто был после.
И народ власть толкает в дорожную грязь
И бомжующих станет побольше.

Не сопьёмся, так вымрем. Потеряна честь.
Холуи рвут державу на части.
Очень скоро всем нам будет нечего есть.
Пока будут холопы у власти.

Что такое холопы? По сути, рабы,
Но с завистливой жалкой душонкой.
Раб у власти – тиран, остальные немы
Рвётся , где наиболее тонко.

Эфемерная власть у такого раба.
Жизнь раб не сумеет наладить.
Под пятою холопа застонет страна,
Когда будет холоп её грабить.

Но разграблено всё. Что осталось теперь,
Если бывшие князи  бомжуют?
Оголтелый и злобный беснуется зверь,
Это значит, что дьявол ликует.

И бросает ребёнка голодная мать.
Она просто от жизни устала.
Неужели за хлеба кусок воевать?
Всё опять повторится сначала.

Брат на брата пойдёт, будут снова делить
Пайки, землю, и ставить заборы.
И опять, как и прежде, законы творить
Будут лишь настоящие воры.

И «кухаркины дети» пойдут во дворцы,
А князей раскидают по свалкам.
Неужели нам так завещали отцы?
Неужели страну нам не жалко?

И какой- нибудь фюрер нас вновь поведёт
К непонятным каким-то вершинам
Коль у власти холоп, то страна пропадёт,
Вот в чём бедствий народных причина.

НА ОБЛОМКАХ  СОВЕТСКОЙ   ИМПЕРИИ

Я живу в стране проглотов,
Прохиндеев и путан,
Где за каждым поворотом,
То бордель, то ресторан.

Алкаши и наркоманы
Верховодят там и тут.
А народ к какой-то маме
Обязательно пошлют.

Я живу в стране, в которой
Стало нищих – пруд пруди.
Не смолкают разговоры:
«Что всех нас ждёт впереди?»

А конец – то всем известен,
И не сыпь на рану соль.
Если мы запели песни,
Так похожие на вой.

Я живу в стране, в которой
Всё заведомо обман
И за каждым, за забором –
То алкаш, то наркоман..

Слишком много стало нищих.
Вырождается страна.
Для желудка мало пищи,
Много пищи для ума.

Я всё время в размышленьях:
 «Это выгодно кому?»
Мы ж на грани вырожденья.
Ведь ни сердцу, ни уму.

Дальше жить как, мы не знаем.
Кто-то всё решил за нас.
И свои мозги сливаем
Непременно в унитаз.

Невостребованность знаний
Может всех свести с ума.
Алкаши и наркоманы,
Зомби – целая страна.

КАК  ВСЁ ПОЛУЧИЛОСЬ

(Старая песня на новый лад).

Широка  страна моя родная
Под крутым названием «дурдом»
Я другой такой страны не знаю
Где так «вольно смирно и кругом»,

Много в ней когда-то что-то было.
Всем хватало: для верхов и масс.
То, что было, за границу сплыло.
Где же взять хоть, что-нибудь сейчас.

От Москвы до самых до окраин
Не услышишь слова: «Человек»
Нелегальный над страной Хозяин,
Член подполья, он же бывший зек.

Мир устал от лозунгов обмана.
Только их по-прежнему плодят.
Растащили всю страну по плану,
На халяву грабят, как хотят.

Широка страна моя родная.
В ней живут и жили дураки.
Я нигде такой страны не знаю,
Потому что больше нет страны.

Есть пятнадцать бывших стран Союза.
Скоро к ним прибавятся  ещё.
.Не поймут нас немцы и французы,
И вообще никто нас не поймёт.

Не поймут Америка с Европой,
Африка нас тоже не поймёт.
Стали мы страною всей холопы.
Что осталось? Только анекдот.

Правда, вновь чего-то прозвучало,
Как призыв опять всё начинать.
Есть у революции начало               
Воровать, калечить, убивать.

Неужели снова быть Союзу
Логике народов вопреки?
Ох, и накупаемся от пуза
В море человеческой крови.

БИЧ ( Бывший интеллигентный человек)

Хожу, где попало, запоем читаю
Бичую и весело так голодаю.
Сегодня в подвале, а завтра  в котельной
Огромная крыса мне ночью подельник

А  утром я снова в кварталах портовых
Скитаюсь, вбирая   печатное слово.
На свалке беру интересные книжки.
Туда их приносят бродяжки-мальчишки.

И сам я, по сути, такой же бродяжка.
Мне холодно, голодно мне, но не тяжко..
Я сам по себе, значит, вольная птица.
К любому забору могу прислониться.

Не только  в подвалах, но и в каталажках
Порой ночевал. Отмечали в бумажках
Менты, что я бомж, это значит бродяга.
В каких не бывал только я передрягах.

Иной раз, как труп, попадал я в больницу.
Сшивали меня «Айболиты» и «Шприцы»
В Больницах горячей я мылся водою.
Почти что приличной питался едою.

Могло быть и лучше, но это едва ли.
Вот, если б еду ещё не воровали.
Но в этом, как раз то, особая сложность.
Ну, как не украсть, коль даётся возможность?

Воруют, кто хочет, а, главное, может.
И что подешевле, и что подороже.
Какая страна, то такие ж порядки.
И только бездомным на свете не сладко.

У каждого доля на долгие годы.
Какая уж воля без чувства свободы?
Свобода такая, что хоть удавиться,
И всё-таки, люди, я вольная птица.

СВОБОДА  ВЫБОРА

Дождь такой, что тонут рыбы.
Темнота – хоть вырви глаз.
Если выбор: либо-либо,
Значит, выбор есть у нас.

Выход есть, но как без входа?
В это время лучше спать.
Если нет у нас свободы,
Значит, нечего терять.

Если не за что цепляться,
Не удержит нас ничто.
Значит, с жизнью расставаться
Не труднее, чем с пальто.

Со своей или с чужою,
Нам без разницы почти,
Ведь друг дугу ямы роем,
Как же истину найти?

А собака где зарыта,
В яме этой или той?
Ведь разбитое корыто
Не для рыбки золотой.

Нищету терпеть нет мочи,
Но ведь терпим и живём.
И, таясь, дождливой ночью
Втихомолку хлеб жуём..

Жаль, конечно, что без масла.
Деньги, где на масло взять?
Что-то на сердце угасло.
Что? Самим не разобрать.

Чтобы было жаль не очень,
Нужно выветрить мозги.
Темнота сегодня ночью –
Не видать совсем не зги.

Не видать чужие мысли.
И свои, как ни о чём.
Потому что мысли скисли
И не ночью – ещё днём.

Золотая середина –
Это лучший выбор ведь
Нету лампы Аладдина,
Чтоб тихонько потереть.

Дождь такой, что тонут рыбы.
Им природа не указ.
Если выбор: либо-либо,
Значит, выход есть у нас.

СТРЕЛЯЛИ

От толковища вспухла голова.
В который раз опять меня надули.
И задница вспотела от ножа,
А, может быть, и от предчувствий пули.

Который раз грозят меня убить,
Без титулов простые негодяи.
Который раз так хочется мне жить.
Который раз я смерти избегаю.

Не «вор в законе», не «авторитет»,
И не сотрудник специальной службы.
На что я им? От них покоя нет
 Пока, что кое с кем спасает дружба.

Но пуля-дура каждого найдёт,
Иль в спину нож. Нелепа смерть, но глупо
Спускаться мне в подземный переход,
Ведь после будет опознанье  трупа.

А, впрочем, я о снайперах забыл.
Для них ничто любые расстоянья.
Курок нажал – не вспомнят, что и был
Был человек – ушёл без покаянья.

Напрасны страхи, может быть, мои.
Кому я нужен? В этом всё и дело.
Живём в стране, где люди – пустяки
Во времена крутого беспредела.

Ведь убивают пачками бомжей,
Которые вообще не совершали.
Здесь нет Джавдета, нет и «сыскарей»
Откуда Ибрагим, ты здесь? – Стреляли.

КОРРУПЦИЯ

« Верхи по фене ботают»
«Культура» так и прёт.
А тот, кто не работает,
Тот хорошо живёт.

Воруют уголовники,
Хоть никакой, а труд.
А взятки-то чиновники
Берут, берут, берут.

Подарками, волютою,
Причём уже  давно.
При Грозном стать Малютою
Не каждому дано.

При троне царедворствуют
И челядь, и сынки.
И взяткам власть потворствует,
Когда кругом «свои».

Машинами и дачами,
И яхтами берут.
И в казино «удачею»,
А им несут, несут.

Берут, чтоб обездоленных
Им не пополнить счёт.
И прорвою бездонною
 Жизнь каждого течёт

Эх, долюшка не сладкая.
От страха им не спать.
Они на деньги падкие.
Дают – чего ж не брать?

И каждый ждёт предательства.
Свои и предадут.
И всё же вымогательство,
Хоть никакой, а труд.

Есть телефончик сотовый,
В швейцарском банке счёт.
Ведь тот,  кто не работает,
Тот хорошо живёт.

СПАСИБО  РОДИНЕ  МОЕЙ

Спасибо родине за то,
Что в час тяжёлый не забыла.
Что всю природу загубила.
Что хлеба нет, но есть вино.

Спасибо родине большой
За то, что мы её не знаем,
Что всей  страною голодаем,
И кто не умер, тот больной.

Спасибо родине моей
За нашу молодость без детства.
Спасибо за стихийность  бедствий.
И за неурожай полей.

За выживанье либо-либо,
За экономики развал,
За всё, что я о ней узнал,
Большое родине спасибо.

ВЫЖИВУ  ЛИ  Я 

Я в нищете, но не глубокой.
Ведь ем раз несколько в году
И деньги есть, беда вот только,
Что получить их не могу.

Мне регулярно начисляют,
Но почему-то не дают.
Когда помру, что ль ожидают?
Но почему так долго ждут?

Да, им не занимать терпенья,
Но мне без денег мочи нет.
Сложилось  отчего-то мненье:
На тот свет выписан билет

Но я по возрасту не старый.
И нет смертельных в теле ран.
Не удостоен Божьей кары,
Лишь ожиданья ветеран

Когда же я дождусь зарплату?
От голода моя  семья
Ещё не вымерла, но надо
Держаться. Выживу ли я?

Нет третий месяц ни копейки.
Я, как в дерьмо, залез в долги
Они же пьют коньяк из лейки
И жрут с икрою пироги.

Лоснятся  в «Мерседесах» рожи.
Ещё бы:  Денег до фига.
Что может жизни быть дороже
Не знаю я, не знаю я.

СЕГОДНЯ – ЗАГРАНИЦА

Сегодня – заграница, что вчера
Своей огромной родиной считали.
Чиновники валяли дурака,
Когда в ОВИРе паспорта меняли.

И съездить к тётке с Киева в Тамбов,
Ну всё равно, как в Вену из Китая.
Политики нам наломали дров,
Что до сих пор мы щепки собираем.

А Крым вообще, как в поле недород –
Россия суверенной Украины.
Ещё по-русски  говорит народ,
Но пьёт уже украинские вина.

И гривны называют все рубли
Быть может, по привычке «бывшей спилки»
Хоть водку мы украинскую пьём,
Никто не назовёт её горилкой.

Ну почему славянских две сестры,
Россия с Украиной –два народа,
Почти, что, как враги разобщены.
И говорят, что кто-то кем-то продан.

Неужто сало съели москали?
Чего ж хохлы горбатятся в Сибири?
И почему украински жинки
В Москву с тем самым салом прикатили?

Поделят землю, море, флот, семью,
Историю пообнесут  границей.
Всё скрыто за печатями семью.
Раздел продолжат, или прекратится?

И для чего тогда же СНГ
На месте пусть и бывшего Союза?
Неужто мы живём в Европе, где
Объединились немцы и французы.

И около ещё десятка стран?
Теперь  без виз в Европе по столицам.
А каково разъединённым нам,
Когда отчизна стала заграницей?

Не может правительство жить без обмана.
Все так беззастенчиво врут.
Фамилия Путин от слова путана.
И сам он большой проститут

В известном для всех политическом смысле.
Когда-то он был коммунист.
Сейчас со страною играет он в числа.
И на руку ой, как нечист.

Безбожник идёт в православные храмы,
Чтоб видела это страна.
Ну что можно ждать от правительства «хама»?
Давно по ним «плачет» тюрьма.

Он, как Назарбаев, по тюрьмам сажает
Свободолюбивых людей.
Народ же в России всё больше нищает:
Татарин, русак и еврей.

Богаче становятся лишь олигархи,
Что Путину деньги дают.
Им стала Россия одной из епархий,
А Путин хоть мелкий, но плут

Который всё время лукавит народу.
Да, разве он только один?
Но только свою не обманешь природу..
Он раб, хотя и господин.

Страной управляют лукавые бесы.
Но нам их правленье на кой?
Уже совершили обряд «чёрной мессы»
Они над своею страной.

Страна вымирает. Становится меньше
И меньше народу в стране.
И это лишь только лукавство надверший.
А  большая ложь в глубине.

Лукавые бесы нам лгать не устанут.
Огромен фантазий полёт.
Фамилия Путин от слова путана
Но он не поэтому врёт.



ПОД СУЛТАНСКОЮ  ПЯТОЙ

Жуз на жуз и брат на брата.
И разгневался Тенгри.
Не ищите виноватых,
Виноваты все они.

Все, кто долго пресмыкался,
И кого сажал тиран.
Даже, кто в живых остался,
Кто поддерживал обман.

Коммунисты, тенгрианцы,
Но тиран не исламист.
Звёздные протуберанцы –
Вспышки гнева тех, кто жив.

Хоть и ненавидят баев,
Но боятся отомстить.
Потому, что Назарбаев
Может каждого убить.

Кто убит, а  кто посажен.
В Казахстане бай, как Бог.
Человек в стране не важен,
Лишь правления итог.

Бай становится султаном,
А итоги таковы:
Что казахи с Нурсултаном
В состоянии войны.

Кто богат, ещё богаче,
Но нищают бедняки.
Кабы было  всё иначе,
Не разгневался б Тенгри.

БЕСЫ

Не может правительство жить без обмана.
Все так беззастенчиво врут.
Фамилия Путин от слова путана.
И сам он большой проститут

В известном для всех политическом смысле.
Когда-то он был коммунист.
Сейчас со страною играет он в числа.
И на руку ой, как нечист.

Безбожник идёт в православные храмы,
Чтоб видела это страна.
Ну что можно ждать от правительства «хама»?
Давно по ним «плачет» тюрьма.

Он, как Назарбаев, по тюрьмам сажает
Свободолюбивых людей.
Народ же в России всё больше нищает:
Татарин, русак и еврей.

Богаче становятся лишь олигархи,
Что Путину деньги дают.
Им стала Россия одной из епархий,
А Путин хоть мелкий, но плут

Который всё время лукавит народу.
Да, разве он только один?
Но только свою не обманешь природу..
Он раб, хотя и господин.

Страной управляют лукавые бесы.
Но нам их правленье на кой?
Уже совершили обряд «чёрной мессы»
Они над своею страной.

Страна вымирает. Становится меньше
И меньше народу в стране.
И это лишь только лукавство надверший.
А  большая ложь в глубине.

Лукавые бесы нам лгать не устанут.
Огромен фантазий полёт.
Фамилия Путин от слова путана
Но он не поэтому врёт.

РАЗДЕЛЁННАЯ   ВИНА

Девочка – плебеечка окраин,
Мусором забитых мостовых.
Каюсь пред тобою, словно Каин,
В искупленье посвящаю стих.

Ты прости за то, что твоё детство
Вместе со страною я украл.
И за то, что для  тебя в наследство
Лишь плакат, что верить призывал.

За твои изрезанные ноги,
За сырой твой дом-полуподвал.
И ещё за то, что за налоги
«Павловские» я голосовал

Куклу мамка для тебя не купит,
Были б дома хлеб и молоко,
Но поверь, что партия нас любит.
Видишь, как живётся им легко.

Можно всё купить в  спецмагазине,
То, что за границей не найдёшь
Жаль, что магазин не из резины
Стало быть, туда не попадёшь

Ты сидишь средь ругани и лая,
На краю пустынной мостовой.
Только сыплет грязный снег окраин,
Тоже виноватый пред тобой.

Как наш мир насилием изгажен.
Тает чёрной сажею сугроб
Ты живая нитка вечной пряжи,
Будущее нынешних трущоб.

НАШИ  ПРАВА

«Мы все равны перед законом».
Но лжив набор красивых слов.
И в конституции «Основах»
Пустая к родине любовь

Мы с конституцией знакомы,
Но несравним борьбы итог.
Кому престижные хоромы,
Кому в трущобах уголок.

Один, питаясь за волюту,
Ратует за советский строй.
Другие в жутком неуюте,
В очередях за колбасой..

На две неравных половины
Законом мы разделены.
Хоть большинство горбатят спины,
Перед законом все равны.

Насмешкой злой свисают флаги,
Мол, выше нос рабочий класс.
Права остались на бумаге
Обманутых рабочих масс.

Готовят новые законы
В которых много новых слов.
Кому престижные хоромы,
Кому в трущобах уголок.

РЕЦЕПТ  ВЫЖИВАНИЯ  ПРИ  СОЦИАЛИЗМЕ

Взять немного лебеды
И салат из лопуха.
А бульон из крапивы
Лучше, чем из петуха.

С одуванчиков компот,
Накоси травы стожок
И хозяйка испечёт
Очень вкусный пирожок.

Муравей, хоть и не зверь,
Но полезнее быка
И вкуснее, уж поверь,
В этом мне наверняка.

Рыбу кушать всяк готов,
Если только не дурак.
Но спросите рыбаков,
Рыб полезнее червяк.

Ведь не зря на червяка
Ловят рыбу рыбаки,
Значит он, наверняка,
Рыб вкуснее, мужики.

Хаем зря социализм,
Буржуинам, глядя в рот.
Улучшая нашу жизнь,
Он  лениться не даёт.

Если голоден с утра,
То скорее в поле, в  лес
Всюду ползает еда.
Съешь её в один присест.

Нам обжорство не грозит.
Не валяйте дурака
Кто забыл про аппетит,
Выживет наверняка.

ЧТО  МОЖНО  И  НЕЛЬЗЯ

Есть страна СССР,
Всем другим она пример.
Только мы в своей стране
Вольны, словно на Луне.

Каждый может не молчать,
Не питаться, не дышать,
Выбирать врага в друзья,
Не работать лишь нельзя.

Но сказать по правде, братцы,
У нас много тунеядцев,
Баламутов, демагогов,
Мы – страна забытых Богом.

Кто прославит рабский труд,
Ордена тому дадут.
И никто нас не поймёт:
Всё у нас наоборот.

Кто работать не захочет,
Людям головы морочит
Странам разным не в пример,
Только лишь СССР

ПОЗДНЕЕ  ПРОЗРЕНИЕ

Миллионами брызг заколоченных слёз
Разрывается тело моё на куски.
Наконец, я о жизни подумал всерьёз,
Задыхаясь в объятьях звериной тоски.

Неужели, совсем никому не нужны.
И слеза человечья дешевле воды?
Неужели не снятся нормальные сны,
А кошмары одни, в ожиданье беды?

Столько лет Мы, поверив наивно в обман,
В сумасшедшем бреду хоронили мечты.
Как наживку, глотали духовный дурман,
Разрушали культуру, и всё это мы.

И копили в душе анемичную злость,
В подкидного играли с судьбой дурака.
Как бездомной собаке, бросали нам кость,
Выдавая невинных людей за врага.

После веры слепой и крушений надежд,
Мы безверьем теперь отравили умы.
Кучка жалких рабов, беспросветных невежд,
Неизвестно куда, мы в безвременье шли.

Растерялись, как быть? Столько новых идей.
Дорожает одежда, жильё и еда.
Может, выдержим мы, только жалко детей.
Перед выбором новым застыла страна..

Может всё повторится, как было уж встарь?
Горе мыкать народное – не привыкать.
И какой нибудь сверху назначенный царь,
Будет чёрное дело своё продолжать.

Поменяют названья царям и князьям.
И сгноят урожай, скажут: «Был недород».
Есть у нашей страны самый страшный изъян:
Терпелив и доверчив в России народ.

КАК  БЫТЬ?

Дело было вечером,
Делать было нечего.
Собирались на конгресс
Мужики из разных мест.

Слово взял отнюдь не сэр,
Мужичок из СССР:
«А у нас КПСС.
Не работает, но ест.

А ещё у нас беда –
Стала исчезать еда.
Для народа, не для всех.
Может, в этом наш успех?

Но пока есть хлеб да квас.
Может, также и у вас?»
Наведя на туфли глянец,
Слово взял американец:

«А у нас полно всего.
И еда есть, и вино
И машины, и одежда
И на лучшее надежда

Всяк у нас и пьёт и ест,
Правда, нет КПСС».
Тут вмешались вдруг французы.
Эти явно  не с Союза:

«И у нас жизнь не плоха:
Мясо есть и потроха
И любой полно еды,
Демократы всё же мы.

Есть у  нас и коммунисты,
Но они не так речисты,
Скажем, как в СССР.
Не плодят они химер.

Мы не рушим – созидаем.
Мы с народом не играем
И не строим коммунизм,
Чтоб улучшить нашу жизнь»

Непредвзято слово взял
С Лондон-Сити капитал:
«Мы, не знающие лени,
И торгуем мы со всеми.

Всяк у нас почётен труд:
Заработать всем дадут.
Но закон у нас суров:
Чур, не подрывать основ.

Много правых есть и левых,
Но у нас есть королева

В основном, мы не бедны
И традициям верны.
Потому у нас всё есть,
Кроме лишь КПСС»

Снова слово взял кургузый
Из Советского Союза:
«Слава Богу, господа,
В ваших странах есть еда.
Нет у вас КПСС.
Это нас попутал бес

Не живёте вы убого,
И не строите дорогу
Вы в далёкий  коммунизм,
И течёт нормально жизнь.

Ну, хотя бы шутки ради,
Не задумавшись, не глядя,
Коммунистам дайте власть.
Будет так же, как у нас.

В исторический момент,
Сделайте эксперимент»
Дело было вечером.
Делать было нечего.

ОБРАЩЕНИЕ СОВЕТСКОГО  НАРОДА  К  АМЕРИКАНСКОМУ

Мы постигли трудную науку:
Павлов нас налогами пригнул.
Протяните дружескую руку,
Пока ног народ не протянул.

Нас всё чаще жизнь беспокоит.
Костыли нужны советскому рублю.
Мы стоим с протянутой рукою
Перед всеми сразу на виду.

Стыдно признаваться в фарисействе,
Но удел нас жалкий – нищета.
Хоть об стенку головою бейся,
Наша экономика больна.

Расписались в собственном бессилье.
Опустел под бронзу пьедестал.
Нынче нет тотального засилья,
Слепо верить наш  народ устал.

Помощь мы у каждого попросим,
Кто её готов нам оказать.
Только денег не давайте больше.
Павлов все сумеет отобрать.

РОССИЯ

Концлагерь? Нищенский приют?
Работный дом или пустыня?
Тебя прозрачно нарекут
Страною дураков отныне.

Россия – ты моя беда,
Моё извечное страданье.
Рождает призраков страна,
Забыв о долге Мирозданья.

И ты, сожжённая дотла,
Расстрелянная многократно
Христа спокойно предала,
Поняв учение превратно.

Лишь время в силах изменить
И возродить былую славу.
Нельзя историю забыть,
Нельзя забыть позор кровавый

Нельзя забыть семнадцтый год,
Что революцией был мрачен,
Когда расстрелян был народ
И очень нагло околпачен.

Уходят годы, как вода,
Но искупленье не в признанье.
Россия – ты моя беда,
Моё извечное страданье

О  НАСУЩНОМ

Напрасный труд в Стране Советов
Искать достоинство и честь.
Нам власть даёт одни советы,
А нам вот хочется поесть.
 
В добыче угля, в плавке стали
Никем мы не превзойдены.
Мы лишь от лозунгов устали
И от нависшей нищеты.

Полмира долго мы кормили,
Наш восхваляли лучший строй.
Теперь про это мы забыли.
Стоим с протянутой рукой.

Такое как могло случиться
В стране богатой и большой.
Нас Ленин призывал учиться,
Всё оказалось болтовнёй.

Мы ничему не научились
В кровавых буднях октября.
Чтоб быль свободными, трудились,
Но к сожаленью, видно, зря.

К коммунистическому свету,
Забыв про совесть , и про честь,
Тянулись мы в Стране Советов
Теперь нам хочется поесть.

ДОЖИТЬ  БЫ  ДО  ЗАВТРА

СССР – прекрасная страна.
Вот только мы в ней не живём прекрасно.
И , чтоб не делал, почитай напрасно.
Ждёт каждого тюрьма или сума.

Цель не всегда оправдывает средства,
А совесть неразбуженная спит.
Одна мечта – до завтра бы дожить
Народу, не имеющему детства.

Великая осуществилась месть,
Всесилье уничтожив капитала.
Подумайте, что с нами всеми стало,
Ведь завтра будет нечего нам есть.

ТОЧАТ  ПАЛАЧИ  ТОПОРЫ

Никогда не подружится с жертвой палач,
Хоть топор с головой неразлучен..
А на крови со смертью замешанный плач,
Вместе с криком последним замучен.

И носилось безумное эхо беды,
От сердец отразясь нечестивых.
И точили опять палачи топоры,
Чтоб расправиться с жертвой невинной.

Только снились кошмары лихим палачам,
Упивавшихся властью над шеей.
Да являлись в крови топоры по ночам,
И смотрели в глаза убиенным

Может, Бог во Вселенной услышит тот плач.
На одном из далёких созвездий.
И найдётся ещё палачам тем палач,
Чтоб свершилось святое возмездье.

СТРАНА  ПАВЛИКОВ  МОРОЗОВЫХ

Путь к коммунизму не усеян розами,
Ведь это путь, ведущий нас во тьму
Мы воспевали Павликов Морозовых.
И проклял Бог  несчастную страну.

Не получилось красочной феерии,
К которой нас плакатик призывал
Духовность нашу сапогами Берии
Отец народов Сталин растоптал.

Не обращались к ликам Божьей Матери.
И алый флаг нас молотом глушил.
А хорошо жилось одним предателям
И тем, кто не стесняясь, доносил.

Путь к коммунизму не усеян розами.
И горюшка хлебнули мы сполна.
Но страшно, если Павликом Морозовым
Без исключенья станет вся страна.

УПРЯТАНА  ПРАВДА  В  АРХИВЫ

Не пробил час истинной правды,
Её  знать не должен народ.
Чтоб партии  был благодарным,
Не зная ничто наперёд.

Чтоб был в неведенье счастливом,
Чтоб стёкла в райкомах не бил,
Запрятали правду в архивы –
Надёжный для партии тыл.

Довольно того, что мы знаем
Про голод по воле казны,
Про сгубленные урожаи,
А большего знать не должны.

Мы знать не должны, что  Система
По-прежнему грабит народ.
Всё это – запретная тема.
А кто любопытен – умрёт.

Напрасно совсем,, Волкогонов
С Медведевым роют архив.
Спецхран выше всяких  законов.
До правды народ не дожил.

Пройдёт, скажем, годиков двести,
А может быть, даже пятьсот.
Напишет статью для  «Известий»
Какой – нибудь бывший «сексот».

А нынче в истории правда
Нужна, как собаке трусы.
Чтоб партии быть благодарны,
Неправде мы верить должны

НЕ В  ПЕРВЫЙ  РАЗ  РАЗГРАБИЛИ  СТРАНУ.

Все кореша подались кто куда.
Вчерашний гангстер нынче стал  министром.
Меняются и люди, и года,
А президентами становятся артисты.

И бывший коммунист теперь делец.
Все деньги, в бытность, что свою нахапал,
Он вкладывает в дело. Молодец,
С надеждою глядит теперь на Запад

Не в первый раз разграбили страну.
Лишь вывеска сменилась, суть всё та же.
Когда мы всей страной идём ко дну,
Он виски пьёт в глумливом эпатаже.

И снова возрождает капитал.
На запад шлёт в обмен на хлеб алмазы.
При Брежневе указы, кто писал,
Тот и сейчас творит ещё указы.

И перестройкою прикрыв, как простынёй,
Свои всё те же призрачные цели.
Несуществующий они ломают строй,
Нас, закрутив в кровавой карусели.

Но что мы перестраивать должны?
Мы жили плохо, но сейчас ведь хуже
Я слушаю о будущем страны,
Не зная, что я буду есть на ужин.

ПОСЛЕ  ПУТЧА

Широка страна, но небезвольна,
Вот ЦК закрыли на замок.
Коммунисты вновь ушли в подполье,
Чтоб народ их выловить не смог.

Стал народ воистину хозяин,
Там, где раньше он пройти не смог.
И не топчет мужика с окраин
Берии наследника сапог.

Над страною небо стало чистым.
В коммунизм плакаты не зовут.
И глядят на Запад коммунисты,
Но без капиталов их не ждут.

Спи страна великая спокойно.
Все путчисты из ЦК в тюрьме.
И теперь дышать нам станет вольно,
В нашей обездоленной стране.

Власть свою теряют коммунисты,
Не сумев народ свой победить.
Главные их лидеры – путчисты
Больше нам не помешают жить.

Коммунисты стадом бродят хмуро.
Им теперь не обмануть народ.
И к суровым берегам Амура
Или дальше их страна сошлёт.

Станет человечеству привольней.
Коммунизм, как змей трёхглавый, сдох.
Коммунисты все ушли в подполье,
Чтоб народ их выловить не смог

КРОВАВАЯ   НИТКА

Светлая дорога коммунизма
Ниткою кровавою легла.
Пропетляв измученно по жизни,
Нас она в болото завела.

И, когда тягучая трясина
Нас в крутой скрутила оборот
Коммунисты показали спину:
«Выбирайся сам теперь, народ.

Исправляйте наши, мол, огрехи,
Мы свои ошибки признаём»
Поздно, Вы преступники навеки.
И теперь ответите за всё:

За людскую кровь и за страданья,
Что народу причинили вы.
Ведь КПСС, по сути – банда,
Мафия главнейшая страны.

Были вы в стране «воры в законе».
Ваш грабёж законом защищён.
А теперь «коммуния» в загоне.
А теперь извольте выйти вон.

НА  ОБЛОМКАХ  ИМПЕРИИ

Рассеялись над нами тучи.
Империя распалась зла..
Мы жить пока не стали лучше,
Но сколько времени – пока?

К республикам идёт признанье
Из разных стран из-за бугра.
И распадается печальная,
Многострадальная страна.

И нет единой экономики,
В политике согласья нет.
Не могут поделить законники
Кто друг, кто враг,  а кто сосед

На части рушится империя
Коммунистического зла
Кого же выбрать в отпущения,
Но договорного козла?

КОЛХОЗНАЯ  РЕВОЛЮЦИЯ

В колхозе Ванька делал революцию.
С двустволки председателя убил.
За то, что ночью тот  с его Марусею
По пьяни в палисаднике блудил.

Она сперва кричала, звала милого,
Потом устав, в малине отдалась.
А председатель вместо мужа милого,
Советскую употребил он власть.

И от лица колхозного собрания
В малиннике её увещевал.
Она была полна непонимания,
Тогда одежду он с неё сорвал.

И действие свершилось, и фактически,
Хоть председатель-коммунист был пьян,
Но он трудился по коммунистически
И, как мужчина не имел изъян..

Пришла  домой Маруся вся заплакана.
И сдуру рассказала мужу всё.
Он в сенях взял свой кожушок залатанный
А со стены двуствольное ружьё.

Он много лет жил со своей Марусею
И бесконечно так её любил.
И той же ночью сделал революцию –
С двустволки председателя убил.

ОТОМСТИМ  ЗА  АВЕЛЯ

Когда мафия пьяная
Поддержала путчистов                               
Проклинаю Лукьянова
И ещё коммунистов.

Цвет не нации – партии
Всех советских опричников
Проклинаю их хартии
Лизоблюдов – двуличников.

Кто кичился победами,
Путь свой, меряя вехами?
Но народ они предали.
Был народ им помехою.

Рвались к власти пузатые.
Им богатств новых хочется
Коммунисты проклятые,
Вы забыли , что точатся

Топоры мести праведной
За людские страдания.
Отомстим мы за Авеля
Целой армии Каинов.

СОНЕТ  О  ПОДЛЫХ  ОПРИЧНИКАХ

Проснись народ. Кому мы верили?
Потомкам Сталина и Берии.
Ведь партбилет, любому ясно,
Их жертв пропитан кровью красной.

Холопы Сталина и Брежнева
Хотят в богатстве жить по-прежнему.
Быть коммунистом – дело личное.
Но вылезать, зачем в опричники?

Зачем с трибун и на собраниях
Морочить головы обманами,
Речами развращать распутными?
Перед народом вы преступники.

Проснись же партией обманутый.
Проснись же партией ограбленный.

РАВЕНСТВО

У одного большие тыщи.
И живёт, почти, как Крез
А другой, хоть он и нищий,
Прячет под полой обрез.

Чтоб из этого обреза,
Накопив в  душе обид,
Новоявленного Креза
Срезать, Пусть в земле лежит.

А когда уж похоронят
И вдвоём в земле лежат,
Будет равенство в законе:
Что богач и, что бедняк

Не нужны в земле богатства.
И решил бедняга сам
Вслед за Крезом в Божье царство,
А точнее к праотцам

И плевать ему, что тыщи
Ни одной не накопил.
Одинаковы, что  нищий,
Что  который  классно жил.


ИЗГИБ  СИНЫ, КАК  МЕРА  ПРЕДАННОСТИ

Вы преданы Советской власти
С какой ни глянешь стороны
Вы рвёте родину на части,
Но предан лишь изгиб спины.

Все ваши грозные структуры
Лишь одному подчинены –
Диктаторству номенклатуры
И видим мы  изгиб спины.

Усердна партия в лакействе,
Но никому вы не нужны
Поднаторели в фарисействе
 Изгибом собственной спины.

Вам до народа нету дела.
Вы барством все заражены
И каждый тренирует тело,
Чтоб больше был изгиб  спины

Но перед высшим эшелоном
Народ предать готовы вы.
У вас изящные поклоны
Особенно изгиб  спины.

О  ПЕРЕКРАСИВШИХСЯ  ЧИНОВНИКАХ

Кого-то «путчило» недавно
.Сам чёрт ему ни сват, ни брат.
Он поступал противоправно.
Гляди: сегодня демократ.

Всё, что вчера хвалил он, хает
И хвалит всё, что он ругал.
И всё прекрасно понимает,
О чём вчера ещё не знал

Был Ельцин враг – стал первым другом
Врагом стал первый друг Крючков.
А подписал указ с испуга,
Ведь думал: болен Горбачёв

«Зачем под суд? Ещё исправлюсь.
Ведь я купался в море лжи.
Я вам, товарищи понравлюсь.
Чего изволите, скажи.

Я завтра выйду с коммунистов.
И в вашу партию вступлю.
И, если надо: бей путчистов
В любое время закричу»

СЛИШКОМ МНОГО ГРЯЗНЫХ  ПЯТЕН

Красный цвет народу неприятен,
И не потому что режет глаз.
Слишком много стало грязных пятен.
Партбилет – позор рабочих масс.

Многие не верят коммунистам,
Требуют обкомы их закрыть.
Управленцы с совестью  нечистой.
Им бы брюхо лишь своё набить.

И пора поборникам Системы
Дать давно заслуженный отбой.
Надоело быть народу бедны.
Хватит им глумиться над страной.

Мы и так пролили много крови,
Чтобы ей напился красный флаг
Коммунист нажился на народе.
Партбилет  народу первый враг.

Слишком много стало грязных пятен.
Партбилет в чужой крови увяз.
Красный цвет народу неприятен
И не потому, что режет глаз.

СМЕРТЬ С КРАСНЫМ  ЗНАМЕНЕМ

Смерть по улицам ходила
С красным знаменем в руках.
Всех подряд она косила,
Не забыв посеять страх.

И к идеям коммунизма
За собою в ад звала.
Против кто – лишался жизни.
В крови делала раба.

И с трубой, и с барабаном
С сумасшедшею толпой
Комиссаров полупьяных
Шла в кровавый новый бой.

МЕРЯЯ  ВСЁ  ОКТЯБРЁМ

Аптека через дорогу,
Кладбище за углом.
Смело, товарищи, в ногу.
Ленинским прежним путём.

Вам ли рабства  бояться?
Жили всё время при нём.
Шли за свободу сражаться,
Меряя всё Октябрём.
И побеждали в сраженьях
Между смертей и невзгод
И не одно поколенье
Кто побеждён-то? Народ.

Может, шагали не в ногу.
Что мы с надеждою ждём?
Аптека через дорогу
И кладбище  за углом.

ВОЙНОЮ  НЕ  ДОБЬЁШЬСЯ  МИРА

Мы не учились побеждать,
Когда столица поле боя.
Но слёзы  легче, ль вытирать
Посмертной звёздочкой  «Героя»

Так нужно ль множество сирот,
Чтоб  защититься демократам.
Когда  в  защиту  стал народ,
А что же армия, солдаты?

И хватит разума у вас,
И милосердия и чести,
Подписывая вновь приказ,
Не опуститься, чтоб до мести.

Не надо смерти палачам,
Хотя они её достойны.
Не уподобимся рабам,
Не будем распинать покойных.

Зачем же статуи крушить,
Что возводили лжекумирам.
Что можем этим изменить?
Войною не добьёшься  мира.

Будь милосерден демократ,
Ведь своему народу служишь.
Пора сниматься с баррикад,
Но зло насильем не разрушить.

Что городить зря огород?
,Надеюсь, цель свою ты помнишь?
Не забывайте, что народ
Одним возмездьем не накормишь.

ЖУЙ  ЖИДЕНЬКИЙ  ОВЁС

Рождённым для кнута
И пряники не впрок.
А сильная рука –
Лояльности залог.

Неужто наш мужик
Жить привыкал в узде
А к воле не привык
На собственной земле?

Неужто верил в рай
Для всех рабочих масс?
В борьбе за урожай,
Он исполнял приказ.

Земельку он пахал
За совесть – не за страх.
Он пряник не едал,
Кнут не в его руках.

Как лошадь в хомуте,
Жуй жиденький овёс.
А тот, кто не в узде,
Подохнет, словно пёс.

И говорить, не сметь,
Что плохо мы живём.
Иначе будет смерть
Под ласковым кнутом.

Ковригой поманят,
Но хлеба не дадут.
Вот так-то помни, брат
Удел твой – тяжкий труд.

И «сильная рука»,
Чтоб не сбежал – залог.
Рождённым для кнута
И пряники не впрок.

ЗА  ЧТО  ЖЕ  ПАРТИЮ  ЛЮБИТЬ

Детей учили доносить
На близких и родных.
За что же партию любить?
Но это, во-вторых.

Во-первых, грабила она
Свой – не чужой народ.
Творила мерзкие дела,
Людей вгоняя в гроб.

И над великою страной
Всегда витал испуг.
А голод? Знает то любой –
Её ведь дело рук.

Она пила и ела всласть
И запасалась впрок.
Она захватывала власть
На очень долгий срок.
 
Но время, кажется, пришло
Платить по векселям.
Страна низвергнута на дно.
К каким плыть берегам?

Верхи не могут, Не хотят
По-прежнему низы.
Давно об этом говорят
Свободные умы.

За что нам партию любить?
Ну, разве, что за зло.
Нас всех учили доносить.
Нам с ней не повезло.

Но вот обманутый народ
Презрел давнишний страх.
Он скинул партии ярмо
И власть в его руках.

ШУРШАТ  ДОНОСЫ

Доносы шуршат, как опавшие листья.
Сосед на соседа, как прежде донёс.
Но раньше доносы плели коммунисты,
Теперь же на них каждый пишет  донос.

История вновь, как виток по спирали,
Повторит свой фарс, но в обличье ином.
Ещё ведь вчера демократов ругали,
Сегодня же им мы хвалу воздаём.

Ругать мы горазды, хвалить тоже можем.
Газеты к услугам разнузданных масс
Ведь гласность, хотя всё и стало дороже.
Топится народ у сбербанков и касс.

Но все партократы с деньгами, вот гады.
Волютой пахнет от их красных рож.
Советские деньги – пустые бумажки,
А Ленина профиль на кукиш похож.

Как прежде летят поезда под откосы.
Но кто их пускает? Напрасный вопрос.
Преступность растёт, процветает доносы,
Но кто на доносы напишет  донос?

Когда же, хоть жили мы годы напрасно
И партия всех не сумела сгубить.
Делить перестанем на белых и красных.
Когда же, как люди, научимся жить?

СОВСЕМ  НЕ  ПО  НЕКРАСОВУ

Зима. Крестьянин не ликует.
Ему совсем не светел путь.
Лошадка , коммунизм почуяв,
Назад плетётся, как нибудь.

Она не хочет новой жизни.
Скотина знает наперёд.
Что в этом самом коммунизме,
Она с крестьянином помрёт..

Но слышит комиссара вопли,
Роняя на землю навоз:
«А ну сворачивай оглобли,
Сдавай животное в колхоз».

Плетутся оба обречённо,
Под страхом чёрного ствола.
Туда, где в жизни обновлённой,
Уже легла страданий мгла.

Там, где без отдыха работа
Н новых, в кожанках господ.
Где труд  до крови, не до пота,
И, где законов новых свод.

Где неуютно и несыто,
Где кнут с ногайкою свистит.
Где даже старое корыто
Крестьянам не принадлежит.

Всё общее и к новой жизни
С амвона комиссар зовёт
Где вера только в коммунизм,
Где не распят, а изгнан Бог

Где запрещают помолиться
И даже лоб перекрестить.
Царь со звездою без царицы
Призвал всех партии служить.

Издохла бедная лошадка.
Крестьянин изгнан из села.
В Сибири жить ему не сладко
Под игом красного царя.

Но вопреки нормальной жизни
Без лошади и многих «без».
Одной ногою в коммунизме,
Он прячет под полой обрез.

ЧЕЛОВЕК  ПРОХОДИТ, КАК ХОЗЯИН

Широка страна моя родная
С южных гор до северных морей
Человек проходит, как хозяин,
Если он, конечно, не еврей.

Если он подстилка коммунистов,
Не из мужиков и не из баб.
Если он  к народу был неистов
И Системе преданнейший раб.

Если не цыган и не татарин,
Если  к преступленьям глух  и слеп,
Человек проходит, как хозяин,
Наш простой, советский человек.

Если людям головы морочит,
Ходит за едой в спецмагазин,
Может делать и творить, что хочет
При усах хозяин тот, грузин

ВРАГИ  У  ВЛАСТИ

Страна фальшивых ценностей духовных.
Страна фальшивых лозунгов греховных.
Страна идей к безумию приведших.
Страна скотов, рабов и сумасшедших.

Живя во лжи, не знали мы свободы.
Но знали смерть и голод все народы.
Нас коммунисты долго угнетали.
Они и были для страны врагами.

А, если уж враги стоят у власти,
Нам не видать обещанного счастья.
Тем более они не обещали,
А нагло, беззастенчиво нам лгали.

Настало время души всем очистить
И честно жить, то есть без коммунистов.
Но, если хоть один вдруг заведётся,
То будем жить опять мы, как придётся.

НА  ЗАВТРАК  ОСТАТКИ  УЖИНА (О голодоморе)

Зима была холодной и голодной.
Траву с под снега ели мы, смеясь.
Паркет в кострах сжигали новосёлы,
Кляня так называемую власть.

Забыли о пшене и о горохе.
Про мясо лучше уж не вспоминать
Живём не то, чтоб безнадёжно плохо,
А просто больше нечего нам жрать.

Но в большинстве народ у нас весёлый.
И помогает песня нам всегда.
Под бодрый марш повымирали сёла,
А, значит, скоро вымрут города.

Ведь не впервой затягивать потуже
Народу пояса от жизни «сладкой»
И , если ничего не ел на ужин,
На завтрак будут с ужина остатки.

Корова у крестьянина издохла,
Случиться, может,  что-нибудь ещё.
Не говорите, что  живём мы плохо,
Ведь мы не знаем, как жить хорошо.

ПОЛИТИКА – ДЕЛО  ГРЯЗНОЕ

У  власти темны коридоры.
Команды ведущие – разные.
Правители – тайные воры.
Политика – дело грязное.

Народ оплели паутиною.
Толпа, она очень доверчива.
Вожди – непременно любимые,
Коварны, как лживая женщина.

А стоит чего оппозиция,
Избранники наши народные?
У них непременно позиция:
Умнее они, благороднее.

Но к власти придут и забудутся
Все клятвы и все обещания.
И делают вид, будто трудятся,
На съездах и на совещаниях.

Системы мы разные винтики.
Действительно, очень мы разные.
Действительно мы не политики.
Политика – дело грязное.

СНАЧАЛА БЫЛИ  ЛОЗУНГИ

Да был Платон «Анализ тирании».
Затем, конечно, Фейербах и Маркс.
Подпольные листовки из России.
Кто знал, что всё последующее – фарс?

И коммунизм не более, чем сказка
С красивым, но уродливым концом.
Ведь, если бы не сатаны указка,
Возможно, меньше было б подлецов.

Сперва, как  водится, читали книжки
О том, как сбросить подлого царя.
Играли в революцию мальчишки,
Но оказалось, что играли зря.

Философы – продажные дешёвки,
Не прошлых пусть, так нынешних времён.
Сначала были лозунги. Винтовки,
Разруха, смерть и беспредел – потом.

МЫ  ВОЗМУЩАЛИСЬ  ПАЛАЧАМИ

Мы жертвами себя считали,
Сбежав от «сталинских собак»
Мы на собраньях выступали,
Не понимая, что и как.

По тупости своей природы,
Так называемый «народ»
Выискивал «врагов народа»,
Под лозунг сталинский «Вперёд».

Клеймили Троцкого и прочих,
Найдя в них «классовый изъян»
От имени простых рабочих,
От имени простых крестьян.

Мы пригвождали и позору,
Кричали громко: «Смерть врагам»
И устремляли наши взоры
Туда, где нами правил хам.

Мы жертвами себя считали:
Колхозники или врачи.
Мы возмущались палачами,
Но сами были палачи.

СТУК

Слышишь в двери тихий стук?
Кто там? Ну, конечно, ж «друг».
Если тихий стук вночи,
То стучали стукачи.

Хочешь смейся, хочешь плач.
Ты – стукач и я – стукач.
В государстве палачей
Ох, немало стукачей.

Друг на друга мы стучим,
Даже, если и молчим.
А, когда раскроем рот,
Всяк спасайся – стук идёт.

Ночью спишь, когда  с женой,
Слышишь стуки за стеной.
Тараканы не молчат:
На тебя они стучат.

Стук идёт по всей стране.
Бойся ты и  страшно мне.
А тюрьмы, чтоб избежать,
Нужно вовремя стучать

Ну, а если не успел,
Извини, тут ты уж сел.
Слышишь ночью тихий стук?
За тобой пришли, мой друг.

ВРЕМЯ  ТОРГАШЕЙ
В России некому работать,
Дороги строить, сеять рожь.
Все поголовно ищут льготы.
В торговлю лезет молодёжь.

Никто ничто не производит,
Коров не доят, сталь не льют.
При деле все, как будто вроде.
Что было перепродают.

А новому откуда взяться?.
Не производится товар
И очень трудно ухитряться
Иметь на этом всём навар.

И только вверх взмывают цены.
Не стоят деньги ничего.
Кому-то нужно непременно,
Чтобы исчезло всё добро.

Давно забыто милосердье.
Стяжательство теперь наш путь.
И проявляется усердье
В том, чтоб кого-то обмануть,

Надуть, награбить, объегорить,
Любой, используя момент.
Все в нашем государстве воры
Всяк получает свой процент.

Но почему тогда мы нищи,
И денег нет ни у кого.
И даже не хватает пищи.
Мы опускаемся на дно.

Забыть посмели даже Бога.
И разучились мы любить.
За жалкий свой барыш убогий
Готовы ближнего убить.

ПРИХОД  ВЕСНЫ

Прошла зима. Весна настала.
Круп закончилась и сало,
Картошка, к  чёрту, проросла.
Нет ни единого мосла.

А в грязной комнате без пищи,
Увы, такая скукотища.
Пробился солнца луч сквозь щёлку,
А зубы хоть клади на полку.

Еду в дому ищу напрасно,
А без неё не очень классно.
Зима прошла, весна настала.
Где хлеба взять, тут не до сала.

Хотя бы корочку на ужин.
Хлеб вырос до цены жемчужин.
Но рано хныкать, господа.
Пусть хлеба нет, но есть вода.

Хоть и дают не очень часто.
Не будем горевать напрасно.
Пусть нет картошки, хлеба, сала,
Но, чёрт возьми, весна настала.

НЕ  В  ПАРКЕТЕ  ДЕЛО

Зачем мне знать страдания Земли?
Ведь есть уже страдания мои.
Страдания Земли ещё, как знать,
Заставить могут и меня страдать.

Моя и так измучена душа.
Ведь за душой моей нет ни гроша.
От мысли этой в сердце маята:
Меня моя задушит нищета.

Когда вокруг есть роскошь и уют.
И на паркет богатые плюют.
В душе моей тоскливый жёсткий след..
А у меня нет денег на паркет.

Обидно мне, но выше я обид.
Что я богат, могу я делать вид.
А на паркет мне даже наплевать.
Вот только не могу его достать.

Вот только не могу его купить.
Ведь не на что и без него мне жить.
Мне знать зачем  страдания Земли?
Ведь есть ещё страдания мои.

ОТЧЕГО  ВСЕ  НАШИ  БЕДЫ?

Отчего все наши беды?
Где природные дары?
Если хлеба нет к обеду,
То пора за топоры.

Хватит лозунги печатать,
Не накормит он народ.
Эй, мужик, обутый в лапоть,
Что ты прячешь  пулемёт?

Не за веру и идею
Зов идёт от баррикад
Независимости реет
Многоцветный русский флаг.

Хоть татарин ты, хоть русский,
Хоть украинских кровей,
Рановато смолкли пушки.
Коммунистов подлых бей.

Власть у них ведь не случайно.
Шельму метит Бог и днём.
Много коммунистов тайных,
Но мы каждого найдём.

Оттого все наши беды,
Что сокрыл личину враг
Но добьёмся мы победы,
Значит, будет всё не так.

Будет хлеб и будет сало,
И картошка, и крупа.
Главное, чтоб перестала
Жизнь, жизнью быть раба.

ЖИЗНЬ  НА  ПОМОЙКЕ

В нищете помоек грязных
Звёзд ни ночью нет, ни днём.
Хоть живём мы безобразно,
Но ведь всё-таки живём.

И не нам рядится в тоги.
Видно выправка не та.
Всё печальнее итоги:
Нищета есть нищета.

Быт у нас довольно строгий
Очерствелый хлеб жуём,
Но ведь всё же не у Бога
Мы за пазухой живём.

Только мольбы бесполезны.
Жизни той никто не рад.
И ужасные болезни
Косят нищих всех подряд.

Но другая существует
Жизнь, люди говорят.
За стеной Кремля жируют,
Обжираясь всем подряд..

Не видна им жизнь свалки
В мире злобной суеты.
Как же, даже катафалки
Катят мимо нищеты.

Но в лишеньях нищий стоек.
К голоду не привыкать.
Мы гордимся нашим строем,
Так спокойней умирать.

Не клянём мы нашу жизнь,
Хоть от голода тупы.
Мы клянём  лишь коммунизм.
В нём причина нищеты.

И среди помоек грязных
Звёзд ни ночью нет, ни днём.
Хоть живём мы безобразно,
Но ведь всё ещё живём.

ВЫРУЧАЕТ  СУХАРЬ

Есть мука, макароны и гречка,
И найдётся немного пшена.
От дровишек берёзовых печка
Раскалилась уже докрасна.

Закипает облупленный чайник,
Зато в кружке пузырится мёд.
Я пью чай не, как важный начальник,
А,  пожалуй, что наоборот.

Сухари – это милое дело.
Для  кого-то они не еда.
Но всё в мире имеет пределы.
А сухарь выручает меня.

Я могу только хлеб есть и воду.
Был бы хлеб, и была бы вода
Мне важнее на свете свобода,
Хотя пусть будет вкусной еда.

Прихотлив не в еде я, а  вправе,
Чтобы был сам себе господин.
Во дворце лучше жить, чем в канаве,
Но не способом гнутия спин.

Никого никогда не унизил,
Унижаться и сам не хочу.
Может быть, я невольно обидел
Хоть кого, но прощенья прошу.

Не нужна мне и пышная свита
И богатства, что я не нажил.
Я прошу лишь у Бога защиты,
Чтоб от лести меня защитил,

От неправды лихой и коварной,
От ошибок, что я совершал.
Вырос я на Руси самоварной.
Правда, счастья я в мире не знал.
 
Не мутите прозрачную воду.
Я её вместе с хлебушком пью.
Из всех благ я люблю  лишь свободу.
За неё только жизнь положу.

СОДЕРЖАНИЕ

1.Кто правит в этом мире.
2.Деревня «Недоля
3.Ничего себе, каникулы.
4.Серые, зимние сумерки.
5.В стране дураков.
6.Святая Русь
7.Продажность.
8.Спасибо Сталину за «счастливое» детство.
9.После бунта.
10.Нужна ли людям правда?.
11Страна арестантов.
12.Беззаботная бедность.
13.Волна эмиграции.
14.Живу, как все.
15.Пускай история рассудит
16.Под гипнозом КГБ.
17.Под властью сатаны.
18.О кремлёвских палачах.
19.На старой свалке мусорной
20.Человек и зверь.
21.Иная тишина.
22.Правительство плохое не бывает.
23.Лжепророки у власти
24.В политике  лишь интерес.
25. «Свобода, равенство, братство».
26.Воспоминания из детства
27.Царь Борис.
28.В стране дураков.
29.Экономия.
30.Историку.
31.Лишь бы не было войны.
32.Бомжуем.
33.История развала КПСС
34..Ложная идея.
35.В стране Ильичей.
36.На смерть Крупской.
37.Такая странная жизнь.
38.Энурез.
39.Лебединая песня.
40.Новые времена.
41Слишком много слепых, хоть и зрячих.
42.Всего беззащитнее дети.
43.Страх химер.
44.Из князи в грязи.
45.На обломках советской империи.
46.Как же всё получилось?
47.БИЧ (бывший интеллигентный человек).
48.Свобода выбора
49.Стреляли.
50Коррупция.
51.Спасибо родине моей.
52.Выживу ли я.
53.Сегодня заграница…
54.Под султанскою пятой.
55.Бесы
56Разделённая  вина..
57.Наши права.
58.Рецепт выживания при социализме.
59.Что можно и нельзя.
60Позднее прозрение.
61.Как быть?
62.Обращение советского народа  к народу американскому
63.Россия.
64.О насущном.
65.Дожитть бы до завтра.
66.Точат палачи топоры.
67.Страна Павликов Морозовых.
68.Упрятана правда  в архивы.
69.Не в первый раз разграбили страну.
70.После путча.
71.Кровавая нитка.
72.На обломках советской империи
73.Колхозная революция.
74.Отомстим за Авеля.
75.Сонет о новых опричниках.
76.Равенство.
77.Изгиб спины, как мера преданности.
78.О перекрасившихся чиновниках.
79.Слишком много грязных пятен.
60.Смерть с красным знаменем.
81.Меряя всё Октябрём.
82. Войною не добьёшься мира.
83.Жуй жиденький овёс.
84.За что же партию любить.
85.Шуршат доносы.
86.Совсем не по Некрасову.
87.Человек, проходит, как хозяин.
88.Враги у власти.
89.На завтрак остатки ужина.
90.Политика – дело грязное.
91.Сначала были лозунги.
92.Мы возмущались палачами.
93.Стук.
94.Время торгашей.
95.Приход весны.
96.Не в паркете дело.
97.Отчего все наши беды.
98.Жизнь на помойке.
98.Выручает сухарь.
















.