Небезразличен для тела, духовной болезни исход

Зачем, набухший хаоса трухой,
мир вдруг улыбнется средь моря хмури,-
зачем чудесных звучаний рой,
сквозь безразличие льётся лазури?
Перед ней реальность, а за ней мечта,-
начерта начертана эта черта?

Так в истоме предзакатной света,
по лучам печаль течет,-
так в холодные забвения тенета, дух гармония влечет.
Связать смыслом, пространство и время,
судил плоти, Господь,-
и с тех пор во времени не имеет, массы покоя плоть.

Просты, как дважды два - не пять,
о мире представления порою,-
да не дано, нам мир понять,
не объяснив его, высокого, игрою.
Вывода того, канвы, не отвергнуть и науке строгой,-
как частицы без волны, в мире нет материи без Бога!

Какая бы ни стряслась мистерия,
кто-то ведь оживить мир смог,-
раз существует материя, значит существует и Бог!
И средь материальных страстей,
люди ведь проводники идей,-
а суть мира покоится, в бескорыстии совести.

В чем-то детскость есть, опрометчивости,-
искушенных в жизни уж, но не чуждых чуду доверчивости,
в бездуховности погрязших душ.
Так в хмуром пурпуре утра, тлеет хрупко полдня огонь,
пока в блёстки перламутра,-
ни преобразит вдруг пурпур он.

Не в том ли память, чтоб в нас пылать,-
лишь внутреннее пламя, даст плоти стать!
Хоть мир не таит обид, но страх иных имен,-
и дух их в душах хранит, с исконных иконных времен.
Богу воздать, чтобы там, пусть то ярко, то глухо,-
всякое тело здесь храм, для служения духа.

Дано ли иволге здесь сухо, звуки мять и молоть,-
лишь ради дерзания духа, терпит Господь плоть!
Пусть всему материя оплотом, всё ж решать не спеши,
что тут может хоть что-то, песню сложить без души,-
а коль тело надолго возьмет, над душой предпочтение,
то и холод высот не спасет, личность от исчезновения.

Как душу, бренное тело, как Бога, мысль,-
должна, и в этом всё дело, иметь высь, жизнь!
Невелик пусть, для тела улов, от размышлений в тиши,-
опыт истин средь смыслов и слов, драгоценен для души.
Не только тленное тело, без пищи и дух не живет,-
да только телу телово, а дух духово жует.

Как с двойственностью, духа своего,
нам ожидать тут от судьбы иного,-
когда душа и ум от одного,
а подлая натура от другого?
В холодном сумраке белом, под светлым ветром невзгод,-
небезразличен для тела, духовной болезни исход.