Море

           Кто же из нас, черноморских мальчишек, не болел морем? Нет, совсем не морской болезнью, а именно морем, юношеской мечтою о нем. Конечно, со временем многие выздоравливают и не делают его своею профессией,  но преданность той самой, первой мечте, оставалась навсегда.
            Вот и теперь, за этими соснами и гранитной грядой, откроется море, подбирающееся к Петербургу Финским заливом. Ведь о нем всегда думаешь как о живом существе, с которым  идет  молчаливый разговор. Сегодня залив закрыт туманом и видна только прибрежная полоса скал. Двигающийся туман создает ощущение кипящего гигантского котла или колыхающейся груди спящего великана. Вот от него отделяется  седой клок облака, похожий на гигантскую лягушку. Он медленно пролетает у меня над головой и скрывается за ближайшими соснами. Зрелище было фантастическое, но стоило выйти солнцу, как залив с его низкими берегами быстро превратился в скучное плоское блюдо без единого всплеска воды. От всего этого пространства, зажатого городом в холодный гранит и бесконечные линии береговых дамб, на меня повеяло ощущением вечного покоя и какой-то несвободы. Здесь, рядом с устьем Невы, не бывает крепких запахов соленого ветра, и только силуэт парома “Принцесса Анастасия”, уходящего в далекую Скандинавию, напоминает о просторах Балтики.
             Совсем иным представляется море далекого детства. Оно было удивительно переменчиво, как  капризная и ветреная красавица. В тихую погоду море оближет тебе ноги, словно преданная собака и ласково поманит в свою прохладную и таинственную глубину. Другое дело шторм: здесь познаешь всю его силу и страсть. Исчезнут границы неба и воды,  а среди ревущих седых волн воротами ада тебе откроется бездна.  Тогда свободой опьяненному морю станут тесными его берега, и огромными волнами побежит оно на берег, круша и ломая все на своем пути.
              Такое вечное движение воды часто передает нам свое состояние, помогает размышлять, вселяет покой и уверенность. В этих местах море с детства становилось родной средой, поскольку, едва начав ходить, многие умели держаться на воде, и страха уже не было. Тогда море заменяло нам многие привычные для ребенка вещи. Наверное, мы просто росли и взрослели там.
               Пожалуй, самыми заманчивыми для нас всегда были остовы затонувших и выброшенных у берега судов. Мы загорали дочерна и учились питаться всем тем, что давало нам море. Конечно, здесь не обходилось без черноморских бычков и фиолетовых мидий, что тяжелыми гроздями висели тогда под водой на каждой свае. Самые большие раковины рапаны доставались нам как приз за умение нырять глубже других с уходящего в море пирса в нефтяной гавани. После фантастического кинофильма “Человек-амфибия”, увлекательных книг Жака Ива Кусто “В мире безмолвия” и “Живое море” началось повальное увлечение подводным плаваньем. Это стало для нас тогда открытием нового мира и особого состояния собственной невесомости человека-рыбы.
                Где-то далеко, вверху, сквозь толщу морской воды тускло просвечивает солнце; стайками, словно бабочки кружатся пестрые рыбки над темнеющими в глубине  останками погребенных  здесь кораблей. Ты сам, совершенно незаметно для себя, становишься частью этой загадочной подводной страны. Казалось, что еще немного и море начнет открывать нам свои тайны. Ведь где-то рядом под воду уходили города древнего Боспорского царства, а на дне Балаклавской бухты покоился с грузом золота таинственный “Черный принц”. Нет, не открылось. Море всегда умело хорошо хранить свои тайны. Зато сколько рассказов об этом довелось услышать от моего деда, Игната Тыкалюка, легендарного водолаза ЭПРОНа и участника операций по освобождению городов  Новороссийска, Керчи, Севастополя и Одессы. Мы вместе заводили патефон с пластинкою Леонида Утесова, и было тогда от чего запылать нашим горячим сердцам!  В то время у нас даже походка начинала меняться, а ноги ставились шире, будто ходила под нами настоящая качающаяся палуба. Здесь просто и не могло быть иначе, ведь море и мачты кораблей были видны даже из окон нашей школы.
                Проходят годы, и каждый из нас давно уже чего-то добился в своей жизни: карьеры, достатка или просто семейного благополучия. Вот только по-прежнему тянет, зовет  нас сюда,  даже из самых дальних уголков земли.  Пусть даже на один миг, чтобы успеть еще раз вдохнуть знакомого соленого ветра среди крика шальных чаек над убегающей пенистой полосой прибоя и сказать ему, как самому дорогому и близкому человеку: “Здравствуй, море”...