Второе рождение. Сон режиссера

4. Ночь сновидений

Сон режиссера

Нормальный сон
Зайдите в старый дом
Запущенная лестница
Ступеньки-клавиши
Колеблются
Снуют под каблуком
Перила тихо дребезжащие
Окошки должным образом
Свистящие
Под потолками россыпи
На стенах росписи
А в остальном
Обычный старый дом

Парадоксальная фаза
Наши разговорчики
В темном коридорчике
А на заднем плане
Меркнущее пламя
Сумасшедшие мечты
Нынче в ресторанчике
Стульчики удобные
Скатерти крахмальные
Столики свободные
А на столиках
Всегда
Желтые цветы

Нормальный сон
Что далее?
Шагай по наледи
Натоптанной по мрамору
Шагами равными
Отмахивай
Туда, где стынут залежи
Небрежно сваленных
Изрядно сношенных вещей
И где за много лет
В углах оставлены
Воистину
Фундаментальные
Следы существования людей

Парадоксальная фаза
Летом в коридорчике
Дверка на запорчике
А на заднем плане
Куклы-великаны
Синие шатры
Нынче в павильончиках
Лампочки полночные
Часики спокойные
Носики холодные
На подносиках
Всегда
Желтые цветы


Нормальный сон
И вот она, бессонная
Наследница почти законная
Сама
Интеллигенция столичная
История, на что уж
Дамочка несимпатичная
Ей место отвела переднее
Публичное
Как оказалось место тесное
Довольное темное
И отведенное
Для профилактики
Разгневанных страстей
Почти приют
И там почти не пьют
Там тени носятся
И очень быстро сходятся
Дорожки спившихся учителей

Парадоксальная фаза
Ночью разговорчики
В тесном коридорчике
А на заднем плане
С ежиком в тумане
Лысые как лампочки
Светятся мечты
Нынче на экранчиках
Новости сезонные
Кепочки картонные
А потом на дачах
Танцы и костры
Капельку нарзанчика
Строго по стаканчику
Просто и недорого
А в придачу вечные
Желтые цветы

Развязка
Зайдите в старый дом
Зайдите
Одновременно с луной
Она пусть за спиной
Маячит
Желтым колобком
Потом под каблуком
Услышите
Чекушка хрустнет мячиком
Останется широкий мокрый след

Вошедший не забудет
Висящий всюду
Едкий смог
Пяток
Дешевых сигарет
И неизменный желтый свет

Луна идет
Ползет
Ей нравится следить
Вышагивать след в след
На размышленья наводить
А заодно сомнения плодить
Но вот и дверь
Солидная плита
Ее черта перекрывает вход
Мгновенный переход
И вот остались за спиной
И разномастный сброд
И лунный бред
И неизменный желтый цвет

Надвинется из мрака голова
Ее глаза
Как два окна
И в каждом чернота
И сколько злости в этой черноте
Какой напор – "Клим Ворошилов"
и "Пролетарский клин"
не менее
и все в одном лице
Зажатом, правда, в гипсовой броне

И вот из этой черноты
Из танковой брони
Рождается букет
Шипящих звуков-слов
Какой-то иноземный сленг
К чему слова мести
Переводи
И в абсолютной тишине
На черном потолке
Рождаются шеренги букв
Они плывут
Друг друга обтекают
И тут же начинают спор
Одни наотмашь бьют
Другие падают, ползут
Одни бегут, другие слезы утирают
И, наконец, расходятся – свои
Налево
Направо – там враги

Увы, Рубен
Обычный человеческий дефект
И мощь ума
Тем самым сведена на нет
Чтоб вырвать
Это тело бренное из этих стен
Нужна обыкновенная
Коляска
Обыкновенная повязка
И неизменный желтый плед