Стонут деревья в серебряном инее...

Стонут деревья в серебряном инее,
Тонут дороги в холодной перине,
Окна искрят бриллиантовым блеском,
Как же бывает на свете все мерзко.

Белая вьюга объяла дома,
Ветер гуляет и сводит с ума,
Сонное, тихое, мертвое царство,
И лишь души тупое мытарство.

Замерзшее небо, охапками снег,
Идет он за мной, скрывая мой след,
Никто не найдет, никто не заметит,
Что вдруг кого-то не стало на свете.

Синие губы, холодное тело,
Я ведь сама того не хотела,
Кто-то был лишний, кто-то при деле,
Тот, кто сейчас живет в моем теле.

Я всех потеряла, все отвернулись,
Даже тень мне моя ухмыльнулась,
Тихо ушла, совсем незаметно,
Она так же как я была неприметна.

Тихо рассыпалось сердце осколками,
Падая на земь стеклами звонкими,
Люди их топчут, невидя преград.
Моя душа летит прямо в ад.

В душу вцепилась крепко и тонко,
Обида на жизнь, она словно фомка,
Чуть повернешься – вонзается глубже,
И падает тело в алые лужи.

Что наша жизнь – глупые игры,
Что наша жизнь – скрытые титры,
Которые кто-то читает,
А кто-то не замечает.

Я иду по полям, по лесам, по болотом,
И каждый свой шаг считаю я сотым,
Я ищу свою тень, ищу себя,
Я чувствую кто-то толкает меня.

Быть может кто-то и не забудет,
И если рядом меня не будет,
Кто-то пойдет меня искать,
Я попытаюсь вернуть время вспять.

Я ухожу, но я вернусь,
И пусть пока со мной моя грусть,
Я ее прогоню и останусь с тоскою,
Может, когда-то я буду с тобою.

Может, когда-то, только сейчас
Еще не пробил назначенный час,
Еще не настало время забвенья,
 И на губах застыло презренье.

Презренье к себе и злому несчастью,
Что в жизни моей есть лишь ненастье,
Где надо залить свое горе водкой,
Где надо плыть на пробитой лодке.

Где надо сквозь тысячи бед и несчастий,
Найти только то, зовется что счастьем.
Где надо тонуть, не глотая воды,
Где надо гореть, не сжигая труды.

Где надо оставить тяжелый свой след,
Который прошел через тысячи бед,
Который сумел пройти через пламя,
Который горел, ботинка не плавя.