Зависимость

Зависимость света от тьмы уходит в центр камней,
пустыря, миражей, окрестностей,
где колья вбивают в почву, растрескавшуюся от  жизни
без ливней, ручьёв, океанов.
И дыры, вмятины, впадины отражаются в космосе.
Он беспристрастно любуется трещиной в почве,
как если б увидел райские кущи –
подсолнухи, лилии, розы, ромашки, реки, озёра.
Но нет ничего. Только  зеркала иллюзорные.
Свет скользит, сквозит, освещает объекты,
а также субъекты, что бегут от него, прячась в тень, в сумерки.
К чему обнажаться? Свет раздевает до нитки,
потому побегам субъектов нет ни конца, ни края.
Уютнее сумерки – несут удовлетворение всякому,
поскольку прикрыты все возможные
и невозможные закутки, закоулки себя.
А там – страна потрясений, сотрясений,
рыданий, маеты и молчанья. Всё хорошо.
И относительно. Свет – тьмы, и наоборот.
Субъект – объекта. И все – порознь.
Какое дело прохожему до соловья?
И соловью до прохожего, тот идёт мимо дерева,
где он заливается?
И  какое дело у света к тьме, и у тьмы к свету?
Зависимая независимость? Независимая зависимость?