Марина

Такая  свободная —
Как небо и море —
Марина, осьмнадцати лет
На взморье.
Русалкой русоволосой
К Фебу —
Гостить
В белый домик у самого неба.
Русалкой зеленоглазой —
В тень бы!
О, петь бы!
Отталкивая пространства глазами —
Сновидеть —
Бесстрастно.

Весна  —
Лазурь золотА  и бескрайня!
Весна покрывает девичьим безбрачным
Убранством 
Деревья прозрачного сада,
И облаком  белоснежным тает.

Марина!
Дверей распахнувшихся настежь —
Отрава.
Марина!
О, Коктебель пахнет счастьем!
И страстью, и страхом.
И роком за кадром.
И рокотом моря,
И ропотом горя
В финале.

Мы входим в дом, Марина.
Я просто сновижу
Из будущего,
Из своих осьмнадцати с половиной,
Я — только зритель
В сновидческом театре у Макса.
Марина — актриса.
Но чем для тебя обернется
Пророческий зоркий зрачок,
Взгляда рыси?
Чем воздастся — везенье?
Мы входим.
Четыре ступени.
Вошли в дом Волошина.
Обморок взгляда.

Се, небо, решительно, занято чем-то,
Все небо — в глазах, обращенных зачем-то
В зеленое море Марининой жизни —
Отринься, подвинься, удвинься, отснись же!
Отблажься. 
Останься.

И голос — как эхо  из грота — от Марса —
Из Макса!
— С прибытием!
Рас-полагайся!

Но стыло —
Как столб соляной —
Глазом в глаз —
И застыла.
Не вы-носимо!
Не вынесла взгляда
Наяда.

И вон — на крыльцо —
По  ступени — к ступени —
Ступила, и обернулась — 
Застыла.
Вот, он — на крыльце —
Узнавший, невинный,
Ресницы, глаза и —
Какая тоска, это небо в глазах его!
Ах, радость моя, Марина!
Что здесь изменили?
Все здесь изменить бы!

Не вынесла.
И напряженно и резко —
Наверх взгляд, на узнанного,
По-детски
Растерянный.
И он,  точно жизни  роняя:
— Эфрон Сергей.

Все,  Марина.  Взорвали.
Тоска-то какая!
И легкость какая!

И в сад —
От него!
И  за ней!
В сад и в ад…

Сто лет,
Марина, сто лет
назад …

А потом …

— Пойду за ним, как собака
И как собака…

А потом...

— Марина! 
Другое Небо — твой Дом.