Мне казалось, что я житель пустыни...

Здравствуй, Максим! Стих опубликовал в силу его поэтических достоинств - мощных поэтических образов: "ведь не в клювах ласточек с Янцзы...", "Одиссею шею не сверни..." - обрати внимание, здесь есть метафоры достойные высокой похвалы. Дурашливый тон - тон "Щелкунчика" и "Меня никто не понимает. Я - китаец. Халды-балды!" из "Четвёртой прозы", начало стихотворения отсылает к названиям стихов у древних китайцев ну например: ВОСПЕВАЮ ГРАНАТОВОЕ ДЕРЕВО, РАСТУЩЕЕ ПОД ВОСТОЧНЫМ ОКНОМ МОЕЙ СОСЕДКИ (Ли Бо), там где про Гертруду тоже не так смешно - во первых точно передаётся работа звука в "дурашливых" стихах Мандельштам, а потом здесь издёвка над потребительскими вкусами "ценителей поэзии" Катаев к месту, ты же помнишь он Мандельштама в том же "Алмазном венце" верблюдиком называет. И про кулака Пахома - переврал..." Здесь радость откликам на фоне до сих пор никуда не девшегося творческого одиночества.
Людям не нужны поэты трагического лада глубоко копающие им развлечения подавай. Вот здесь Чёрная и Вторая речка - смерть Пушкина и Мандельштама, внутривенный выпад гюрзы - мощный образ - моя судьба - "вышак" и остальное, этот стих с кредо неразвлекательного поэта, с целым рядом реминисценций раскрывающих суть моего стихотворения, а не просто заявляющих - я читал Росалию де Кастро - "Не по мне ли зазвонили? - Я тянусь тебе вдогон, словно заживо в могиле, Бастабальский перезвон..." Или Пушкина - у него "Быть может всех ничтожней он..." А у меня: полу-тушканчик, полу-сокол - в паузе между вдохновениями - пауза - кокон, а из кокона вылетает бабочка, а бабочка символизирует душу. Вот не поленился скопировать стихи на фоне которых был выговорен этот - "дурацкий! - "сорок тысяч окон" ты же помнишь откуда? Это о трагедии в Армению - азербайджанские муссависты тысячами вырезали мирных армян. "На далёком перевале в чужедальней стороне мы со смертью пировали было страшно, как во сне - по памяти - за знаки извиняюсь! Вот стих написанный перед моим "Мне казалось, что я житель пустыни..."

* * *

Два чайника и два кувшина,
Большая ваза и большое блюдо,
Четыре кружки – плоть их глина,
Но стать и дух гласят: «Мы не посуда,
Мы чудо
Полуночного служенья
На плоскогорье горе-гарнитура.
Ты под орнаментной луною внемлешь
Псалмам грядущего стихотворенья,
Когда обыденно и хмуро
К горе, в пределах кухни, взор подъемлешь.
Не правда ли в нас что-то есть от храма
Тибетско-араратского покроя?
Из пепла выплывающая Троя
В нас сочетается с твердыней Нотр Дама.
Абстрактные обои – нам подмога,
На них пятиэтажный дом, пирога,
Тоскующая Пенелопа, строго
Глядящая на выкрики с порога.
Вокруг тебя комедия и драма
С трагедией в узор переплелись.
На холодильнике тропических кулис
Артист
Слезой исходит в Казахстане:
Пои цветок обильно – каждый лист
Миндалевидный плакать не устанет.
Обозван пылесборником, но чист –
В зеркальных капельках закалка мирозданья,
В их сферах косм метаморфоз страданий
Над Хроносом (часов обычных диск)
Намигивает целый сонм преданий
Перед прыжком неуловимым вниз.
Ну, что поэт? Как глубина дыханья?
Во всём, что не замечено – сюрприз.
Оставь на отклик зримый упованья:
Землёй забив гортань, читатель скажет бис,
Но ты, познавший сладость умиранья
Ещё при жизни, выбравший карниз
Родного слова, радость узнаванья
Сберечь для посвящённых потрудись.
Щелкунчиком перед ордою крыс
Язык святой, как огненное знамя,
Равняй на высь,
Чтоб замыслы сбылись,
Не брезгуй нами,
Честными вещами.
Вещь в древнерусском – мудрость, мысль,
Овеществлёнными продлись
Словами,
По сторонам с улыбкой оглянись:
Рассвет прильнул к стеклу. В оконной раме
Вчера и завтра в лик один слились.
Бичом верёвочным любуясь – над столами
В продажном храме…
Создателю дерзаньем поклонись.

А это стихи написанные после:

* * *

Да найду я тот край, где проклятый меня
Киферон не увидит, где очи мои
Киферона не узрят кровавых полян.
Еврипид. «Вакханки».
В переводе И.Ф. Анненского.

Я гляжу в тишину, за которой грохочет судьба
Поэтапными стуками многих железных колёс,
Где вгрызается в тело голодное кормленый пёс,
Где уходит под кожу и в кости уст прежних мольба
И растут из глазниц отголоски раздвоенных гроз,
И сжигают корнями проникшего в сердце раба,
Что в саду Гефсиманском незрячую руку занёс
Над прощающим Взором…

Двухстороннее зеркало между приглядом
И взглядом
Надполосного лба –
Тишина из которой я криком молчания рос,
Отделяя себя от позора.

Да найду я тот край, где от проклятых мест отражаться не надо.
После ада,
Что каждый живущий уже перенёс,
Рай – насмешка над стойкостью неба в утробах земных коридоров.
Я гляжу в тишину, за которой церковного толка прогноз.
Ба!

Я этих коммерческих вздоров
Целый воз
Променяю на лучик один
Из неспящих глубин
Того края, где крепнет смиренных корней ворожба
В перегное…

Земному – земное.
Умозрительной гибелью, в кровном краю
Я с поправшими смерть, свет на свет говорю,

Эй, распад! –
Убивающий злое,
Ты мне – брат.
В небо – небом смотрю!

* * *

Что происходит? – Умирая умозрительно,
Воскресаешь на самом деле.
Речь не о биологии, физиологии –
Неукоснительно
Выполняющими долг свой в теле,
Пока ты дышишь.
Речь о раздвинутом пределе:
Смертные, герои, боги и
Всё, что их окружает –
Не раздражает, не изумляет, не устрашает –
Становится ближе.
Одновременно ощущаешь себя: сеятелем, жнецом, урожаем…
Звездой, что мерцает над самой крышей
Заманивая, но не угрожая,
Ибо там нет понятий: «слабей», «сильней», «ниже», «выше»…
Каждый становится там – тем, что он здесь обожает,
Там обретая то, что здесь ищет.

* * *

Видеть, сидя на корточках,
Дерево, которое можно потрогать, –
Счастье! В прозрачном воздухе
Марта, у зарешёченных форточек
Психбольницы,
Глядящей гогой-магогой,
Страшной знанием, что в ней творится,
Дерево вот-вот оторвётся
От фона ворот
С пятиконечными звёздами,
Вознесётся
И не вернётся
В мир растущий наоборот…
Выбрасывая окурок, тороплюсь вцепиться
В корни, торчащие перехваченными розгами,
Освобождая от себя народ –
Возлюбивший, раздавившее его громоздкое.
Теперь ничто меня к нему не вернёт.
Как тетрадный лист, под взглядом – клетчатое, плоское –
Проломленное ветвистым почерком творчества,
Уволакивающим в небосвод…
Просто необходимо крепление жёсткое
Для слова, в котором глубинно ворочается,
Разрывающий опостылевшее, полёт.
Я не претендую на обличения и пророчества,
Говорю так, как видится и хочется,
В этом – шанс, что ум с меня не сойдёт.
Вольно любуюсь набухающими
Почками,
Мёдом покрывающимися листочками,
Над шабуршанием смешанных с мусором
Листьев, чья кровь
На чёрной коре – зелёными бусами,
Олицетворяет воскресшую любовь.

Суть неизменной остаётся - опушка русского поэта в Прекрасном Лесу в смешанном - не в клювах ласточек с Янцзы, не в японских стилизациях, не в развлекательных - ладушки-ладушки - гладких-сладких - на потребу весёлой публики "белозубых стишках..." Обнимаю крепко! Спасибо за понимание! Вася :)))

Василий Муратовский   06.09.2011 00:06   Заявить о нарушении

Десять лет назад уже сказанное - нисколько не утратило своей именно поэтической ценности - наоборот, но кто читает эти стихи - ведь здесь всё в основном сводится к обмену любезностями я никого не хочу обидеть - хотя обижаю - постановка жёсткая в общении, но как иначе? - дело поэта быть поэтом - на этом и необходимо сосредотачиваться, а остальное уже - как Богу будет угодно - отклики, признание, понимание твоей работы в языке :))) смешно правда? :)))

Василий Муратовский   06.09.2011 00:17   Заявить о нарушении

Стал менять песчинки
на росинки,
караваны облаков привечая…
С Кончаком солончаковой солью
рассчитался за зегзицыны слезинки,
растекаясь по лихому полю
кровью,
в коей
плач с тех
стен,
хранимый в катакомбах вен,
не трачен
молью.

Ну разве это не обращает на себя внимание - именно качеством поэтической метафоры?

Василий Муратовский   06.09.2011 00:20   Заявить о нарушении

А почему "Коринфяне на льдинке подогнали от Ли Бо заварку чая...", во первых есть намёк на те самые льдины по которым прыгая надо достичь противоположного берега реки "Разговор о Данте" - ассоциативное мышление одним словом, ну а потом - в даосизме и суфизме живая жизнь не выхолащивается, как в некоторых христианствах :))) В этом моём несерьёзном стихотворении нет слов сказанных ради связки - во всём есть смысл - перечитай внимательнее - я без обиды и обижать не хочу, но факт есть факт - "я китаец - меня никто не понимает, халды-балды!" :)))
Салют!!! :)))

Василий Муратовский   06.09.2011 00:58   Заявить о нарушении

Слово "подогнали" отсылает к карцеру оконная сторона которого - я в таком сидел - покрыта изморозью, а ты в одном Х\Б и от "зарядки" всё тело болит, сядешь на корточки - спишь пять минут и снова ходишь по камере и машешь руками через силу - ляжешь на пол - почки отморозишь - я встречал инвалидов на всю жизнь именно по этой причине. Заварка чая - пир жизни - и привет от людей - которые помнят о тебе и рискуя без натяжек даже жизнью - эту заварку ухитрились тебе передать :)))

Василий Муратовский   06.09.2011 01:26   Заявить о нарушении

Что ты знаешь о гробах хрустальных,
о ценителях патриархальных,
о лесах, пароль которых – пни? -

Здесь речь о мёртвых красивостях о нападках на поэзию живую защитников мертвечены и о воскрешении из мёртвых поэзии сохранившей верность Прекрасному Лесу войти в который невозможно без приношения в жертву личной жизни - пни - лесоповал - обретение надежд там, где их убивают - метафизика - философия трагедии... Лазарь слова...

Василий Муратовский   06.09.2011 01:37   Заявить о нарушении

А почему Коринфяне?

1 Мы же, как споспешники, умоляем вас, чтобы благодать Божия не тщетно была принята вами.
2 Ибо сказано: во время благоприятное Я услышал тебя и в день спасения помог тебе. Вот, теперь время благоприятное, вот, теперь день спасения.
3 Мы никому ни в чем не полагаем претыкания, чтобы не было порицаемо служение,
4 но во всем являем себя, как служители Божии, в великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах,
5 под ударами, в темницах, в изгнаниях, в трудах, в бдениях, в постах,
6 в чистоте, в благоразумии, в великодушии, в благости, в Духе Святом, в нелицемерной любви,
7 в слове истины, в силе Божией, с оружием правды в правой и левой руке,
8 в чести и бесчестии, при порицаниях и похвалах: нас почитают обманщиками, но мы верны;
9 мы неизвестны, но нас узнают; нас почитают умершими, но вот, мы живы; нас наказывают, но мы не умираем;
10 нас огорчают, а мы всегда радуемся; мы нищи, но многих обогащаем; мы ничего не имеем, но всем обладаем.
11 Уста наши отверсты к вам, Коринфяне, сердце наше расширено.

(Второе Коринфянам, Глава 6.)

Василий Муратовский   06.09.2011 02:33   Заявить о нарушении