В старом каменном колодце

В старом каменном колодце,
Там, где эхо раздается,
А пичуга бойко вьется
Чуть поодаль – у крыльца,
По воде пошло движенье
И возникло отраженье –
Появилось искаженье
Недобритого лица.

Аж вода как будто сжалась –
Рябь кругами разбежалась,
Даже солнце задержалось,
Испугавшись глянуть вниз.
Вдруг на свет явилась щука.
Зубы у нее как крюки.
Как подпрыгнет - прямо в руки.
Говорит:
                – я ваш сюрприз.

Вот теперь мели, Емеля.
Ведь пришла твоя неделя.
При каком таком при деле
Быть желаешь?
                Отвечай.
Можешь стать купцом гильдейским,
Иль разбойником злодейским,
Гулеванить не по-детски,
Чтоб шампанское – как чай.

- Не хочу я слыть богатым.
Я желаю в депутаты,
Чтобы в каменных палатах
Защищать простой народ.
За достойную зарплату
Поучаствую в дебатах.
Будя нам ходить в заплатах!
Станет, знать, наоборот.

Тут к реке бежит Гаврила.
Сразу щуку хвать за рыло.
Говорит:
                - Не тут то было!
Нет уж, милая, шалишь.
Ты меня устрой-ка тоже.
А не то, как дам по роже.
Ведь народ-от мой, похоже,
Без меня не защитишь.

Щука хвостиком махнула,
Левым глазом подмигнула,
Их моментом замахнула
В белокаменный дворец.
Вот, нашли здесь депутаты
И палаты и дебаты.
Лишь дела – ну как прокляты –
Не даются, и конец.

Долго думали, чай, думу.
А потом – кто в Ниццу дунул,
Кто в Париж, кто в Гонолулу.
Ведь у нас в стране зима.
А толпе, хоть обещали
Осчастливить всех в начале,
Напоследок прокричали:
«Разбирайся, мать, сама».

Белоснежный кремль на горке.
В нем Гаврилы и Егорки
И Емели-пустомели
Речи сладкие поют.
На колу висит мочало,
Начинай опять сначала…
Эх, Россия…
                Мать твою