Козлодоев

Козлодоеву очень нравилось - когда мальчики плачут.
Еще ему нравилось, когда мальчики сдерживают слезы. Какая-то завораживающая внутренняя борьба виделась ему в этом.. такое преодоление себя. И само это преодоление, и жесткое заставление себя, юными мальчиками, почему-то обязательно одетыми в невинные белые трусики, очень заводило. Чужой мазохизм и чужое насилие над собой.
Разве ж это не эмоциональный бдсм?)) - наслждение страданием) Или все-таки сочувствием? Или это просто..обида за себя прежнего.. и упоение обидою этой.

 Иногда Козлодоев представлял себе, что вот будет у него какая-нибудь героическая рана - например от отцовского ремня на попе)).. и узнает об этом любимый его - настоящий мужчина - придет и спасет, вынесет на руках пострадавшее тело. И зацелует зацелует везде))) страдая за него и любя. И поймет всю силу терпения своего. И оценит), и полюбит ее. За муки полюбит Козлодоева и за его страдание.
Прямое же физическое насилие Козлодоев отрицал. Вернее не то что бы отрицал, но оставлял место только эмоциональной переживальческой его стороне), внутренней.
А потом и утверждал прилюдно - что насилие зло, но ведь и добро же..
.."Опять надо кого-нибудь за двойки жестоко выпороть", - выпороть подумал Козлодоев и с остервенением почесал яйца..
Ведь глядя на плачущих мальчиков Козлодоев представлял себе себя в далеком своем детстве. Закрывал глаза и усиленно дрочил..

P.S...Иногда сердце Козлодоева каменело от обиды. И тогда он начинал писать стихи.
Он ни с кем не разговаривал, как бы застывал для окружающего его мира. Он полностью уходил в себя.. и только писал, писал.
Так научилась жить в нем вся его боль. Накопленная за десятилетия его не очень счастливой козлодоевской жизни...