Варшавское гетто

Жизнь не мамины сказки, не ларчик с секретом,
Всё что видишь запомни, расскажешь другим.
Холст и черные краски - Варшавское гетто,
Страх, надежда и боль за забором глухим.

Вроде старая жизнь до конца не отпета -
Школы, рынок, пекарни, стучит молоток.
Только крики патрульных под вечер на это
Комендантского часа накинут мешок.

За кирпичной стеной суетится Варшава.
За свидание с нею положен расстрел.
И расстрел за попытку избегнуть облавы,
Когда гетто покинуть черёд подоспел.

А черёд подоспел богом не сбережённых -
Кто без справки о найме, кто юн, кто беззуб.
Их увозят с вокзала в товарных вагонах,
А куда и зачем только слухи ползут.

Вороньём черным слухи несутся над гетто,
В каждом доме свивая гнездо для птенцов.
Они кормятся страхом тревожных рассветов
И надеждой затянутых трауром вдов.

Звуки выстрелов ластиком стерли улыбки
С детских лиц. А в глаза поселили печаль.
Навсегда. Грань тонка, незаметна и зыбка,
За которою детство покинет причал,

Оставляя стоять на просоленных досках -
В тех же детских одеждах, игрушки в руках -
Очень маленьких, жутко напуганных взрослых,
Но не ждущих спасенья от страха в слезах.

Ветер резкий играется вдосталь дверями
Скрипом ветхих петель разрезая туман.
У крыльца без перил, возле клумбы с цветами
Позабытая скрипка скончалась от ран.

И уходят составы с вокзала цинично,
Черный дым из трубы - в черный дым из трубы.
А на верхней, расколотой деке скрипичной
Воробей чистит перышки крыльев рябых.