И нет никого, кто спросил бы...

        * * *

И нет никого, кто спросил бы
о счастье любви и тоски.
Вся лысая мудрость тряси лбы,
но те лишь к ответу близки,
кто в столбик на личной скрижали
школярскою вязью чернил
блаженство на ноль умножали
в отличье от тех, кто делил.
   
Быть можно нулем и умно жить,
весь век на себя все деля,
не лучше ль надежду умножить,
опять начиная с нуля?
Ах, имя ее! Будто шепчешь
молитвенный опус, тут ты
сглупил бы, дозволя душе б чушь
боязни своей пустоты.
Акустика разума, трезв он
иль пьян, ей мелодию дай,
и льдинок наутро в ведре звон
воочью и вслух наблюдай.
Плевать, на прямой, на изгибе ль,
как воду, я на спину лью
щемящую сердце погибель
того, что стремится к нулю.

Люблю! Не искать только смысла б
в нелепейшей из теорем,
любви многогранник костьми слаб
и нежен, как праздничный крем
на свадебном торте. Без формул
исчисли счастливый исход,
безбожно любви семафор мал,
но держит он поезд невзгод.