Мысли в рифму

ДАВАЙТЕ ЗНАКОМИТЬСЯ!

По характеру – не скромница.
Я люблю с людьми знакомиться,
Повстречавшись в первый раз.
Меня - Игорь, ну а вас?

Незнакомому как другу
Вам протягиваю руку,
За душою не тая.
Познакомимся, друзья?

Здравствуй! Кто ты? Как живется?
Человек стоит и мнется...
Не стесняйся, расскажи,
Сбрось гнетущее с души.

Иль не хочешь? Ну и ладно.
Расскажу тогда я сам!
Понимаешь, очень надо
Душу выложить друзьям.

А друзей на свете мало...
Понимаешь, мало их!
Нам всегда не доставало
Добрых, верных, дорогих...

Понимаешь? Ну так здравствуй!
Дай же «пять», прими мою,
Для людей знакомство – счастье,
Я знакомиться люблю!
***
Для того ли я живу,
Чтоб во всех делах,
Быть полезным наяву,
А не только в снах.

Для того ли я топчу
Землю всей подошвой,
Чтобы, если захочу,
Не исчезнуть в прошлом.

Для того ли я смеюсь
Или горько плачу,
Что как только разозлюсь
Мир переиначу.

***
Я губы стискивал в струну,
Слова сквозь них рвались.
Не песню, а строку одну
Спою, восславив жизнь!
 Как парус воздухом дышу
У песни на краю,
Но слышу голос: «Я прошу,
Молчи, а то сблюю».

Вот так на голос за спиной
Привыкли мы молчать.
Хотя бы стрункою одной
В народ, в эфир, в печать!
Пусть наизнанку голоса
Суть вывернут свою.
Я, широко открыв глаза,
Для вас еще спою!


ЧЕЛОВЕК РОДИЛСЯ

У меня сегодня день такой,
Что важнее не бывает дня.
Я родился и толкнул ногой
Доктора, принявшего меня.

Рот открыл и не скрывая сил
Заорал, ликуя от свободы.
В первый раз открыто заявил,
Что являюсь продолженьем рода.

***
В поэты не стремился,
Но часто рифмовал.
И ранга графомана был достоин.
Уменьем не гордился,
С собой не блефовал,
Не рвался на глаза и был спокоен.

Но подтолкнули локтем в бок
И я влетел через порог
Почти случайной парой строк
В глаза и уши.
И все давай вокруг кричать,
Что мол не стоило молчать,
Стихи давно пора в печать,
В сердца и души.

Конечно, озадачен,
Что так произошло,
Но слов уже не выбросить из песни,
Могло все быть иначе,
Но графоману повезло -
Он стал кому-то тоже интересен.

***
Когда вдруг спросят: «Сколько тебе лет?»
Отвечу: «Я давно столетний дед».
В болезни - год за три - военный стаж.
По ощущеньям меньше и не дашь.

Нельзя сказать, что подвожу итог.
Мне счет еще не выписал халдей.
Но праздник жизни свой имеет срок,
А дальше мемуары у людей.


В ЗАКУТКЕ ЧАСОВОЙ МАСТЕРСКОЙ

Четыре года за решеткой, в одиночке,
Но криминалом брезговал всегда.
Не привлекался, не имел и не был точно
Я даже в здании народного суда.

Четыре года вижу небо в клетку,
Не убивал, не грабил, и не крал.
И яблоня своей зеленой веткой
Стучит в окно, чтоб зорьку не проспал.

Я добровольно выбрал эту ношу –
С людьми через решетку говорить.
Для всех нельзя быть одинаково хорошим,
Но быть полезным, значит славно жить.

Во многом я свободнее свободных,
Не видел кто решеток и во сне.
Я за себя ответ держу сегодня,
Достойно и уверенно вполне.



***
Я вам, ребята, улыбаюсь каждый день
Через окно с решеткою лучами.
Но вы торопитесь, и если вам не лень,
Недоуменно пожимаете плечами.

Вас понимаю: стоит ли момент
Того, чтоб оглянуться, улыбаясь?
Я службы быта маленький агент –
Вы улыбнетесь - я еще зазнаюсь.

А так пройдете мимо, не спеша,
Не покосившись даже на витрину.
Улыбка вам не стоит ни гроша,
А мне так больно, я такой ранимый.

Ну, что же, я стерплю, не в первый раз.
И все же улыбнусь я вам, земляне.
Улыбка, уходящему от нас –
Прощение, любовь и покаянье.

***
Измеряю возраст одиночеством.
Его больше - значит старше я.
И в толпе «ау!» мне крикнуть хочется,
Пустота вокруг легла страшная.

Пусть бы отклик для души, так нет его
Словно сквозь туман или стекло.
Безразмерное вползает одиночество
В те края, где счастие жило.





Где деревья, что вокруг качались?
Срублены и сломаны до срока.
Одинокий ствол трещит отчаянно
Безутешной, пуганой сорокой.

***
Соблазны, искушения, пороки
Как черви разъедают плоть души.
Чины нам укорачивают сроки,
А связи продают нас за гроши.

Мы портимся, когда в кармане «баксы».
Честь дешевеет с полным кошельком.
И совесть отмеряется по таксе
И продается взвешенным куском.

Без исключений не бывает правил,
Я за друзей бы жизнь свою отдал.
В рулетке жизни я на них поставил.
Уверен, что ни в чем не прогадал.

***
Друзья мои. Мне не хватает вас.
Кто далеко. Кто закопался в быт.
А мне бывает труден каждый час
В который я негаданно убит.

Мне ваша помощь больше чем нужна
Порой я умираю от тоски.
Бокал хмельного горького вина
Мне не заменит дружеской руки.





***
Неприятностей буйное крошево...
Если вдруг по душе зацарапало,
Вспоминаю тогда хорошее,
Чтоб душа не скорбела, не плакала.

Вспоминаю жену любимую
И друзей самых верных и преданных.
Вспоминаю мамку родимую
С пирогами ее и обедами.

Вспоминаю деньки веселые,
Когда солнце светило ласково.
Вспоминаю как сын - бесенок
На пол скатерть с посудой стаскивал.

Вспоминаю о том, что радостно
В моем сердце всегда отзывается.
Неприятности словно градусник
Ускользая вниз, разбиваются.

***
Девятый месяц, пятое число...
В календаре одна из многих строчек.
Но мне, однако, с нею повезло:
Я в этот день родился, между прочим.

Сегодня кто-то вспомнит, кто-то нет.
Салат увянет, выдохнется водка.
Друзей, чуть припозднившийся привет,
Напомнит телефонная проводка.





Но я надеюсь видеть их сейчас,
Возможно подойдут и выпьют стопку.
Я буду всех счастливее в тот час,
Пусть даже он покажется коротким.

Смысл жизни

Если ты кому-то нужен,
Значит, ты живешь не зря.
Если с кем то очень дружен,
Значит, нужен ты друзьям.

Если сердце без остатка
Подарил кому-нибудь,
Будь доволен, все в порядке,
В жизни выбран верный путь.

Если счастья в полной мере
Без тебя кому-то нет,
Значит нужен, значит верят
И не зря ты застишь свет.

***
Как в мясорубку втягивает быт.
Корячусь, надрываясь и вопя.
Еще минута, мне уже не быть,
А я еще не долюбил тебя.

Не докричался, может, не дожил.
До близких, до любимых, до родни.
Я главных слов любимой не сложил,
Последние отсчитывая дни.



Не досказал, короче, не успел.
Не вырвался, не смог цепей порвать.
Я всех любил, как мог и как умел,
Но не сумел об этом вам сказать.

***
Друзья мои - спасительный мой круг.
Семья - как лодка в урагане дней.
В любой беде поможет верный друг,
Не потерять себя среди людей.

Уверенно шагаю по земле.
Жизнь не страшна, когда мой крепок тыл
И как бы ни куражились в Кремле,
Я не скажу о них: «Чтоб я так жил!»

***
Забываю про боль в суставах
И не факт седина кудрей.
На лечебных настояна травах
Встреча старых моих друзей.

Обнимаю за крепкие плечи
И смеюсь как в те времена.
И неправда, что время лечит,
Только встречи лечат сполна.

Повседневности липкую плесень,
Бытовые склоки и боль,
На каких бы весах не взвесил
Перевесила дружбы соль.

Забываю недругов ярость,
Бездушное хамство чинуш.
Смываю с души усталость
В водопаде дружеских душ.
***
Здравствуйте, скажу, и выйду к людям.
Верю и отчаянно хочу.
Горькое, надеюсь, позабудем
Улыбнемся, хлопнув по плечу.

Вспять потянет что-то нехорошее:
Слово иль поступки прошлых дней.
Сам, меняясь, не изменишь прошлого,
Больше света - больше и теней.

Здравствуйте, скажу, вперед и с песней.
От себя, от прошлого иду.
Впереди сложней, но интересней.
Облик новый, верится, найду.

***
Незаменимых нет
И если я уйду,
Поплачут мне во след
В том горестном году.
Но жизнь возьмет свое
И через пару лет
Наладится житье –
Незаменимых нет.
А если с кем дружил
Вдруг вспомнят иногда,
То я не зря прожил
Мне данные года.
Пусть даже анекдот
Напомнит облик мой.
Не умер я в тот год,
Я в нем еще живой.



***
Настоящих друзей немного.
Красной Книги они достойны.
Те, кто любят тебя, убогого
Даже после слов непристойных.

Не важна им твоя профессия,
Внешний лоск, атрибуты прочие,
Им достаточно то, что есть ты,
Президент или просто рабочий.

Им не важен твой вес для общества,
Что ты можешь достать и сделать.
Кто родня и какое отчество,
Голубой, краснокожий иль белый.

Им твой внутренний мир важнее.
В хитромудрых заботах иль пьянке
Друг бывает порой нужнее
Безразмерного счета в Сбербанке.

***
Жизнь поворачивает в русло
Других проблем, тревог, забот.
Я не играю с нею труса
И не стою разинув рот.

Мы с ней на равных в поединке
И не гадаем наперед.
Я вкруг нее веду лезгинку,
Она мне песенки поет.





***
Не хочу быть гладко прилизанным,
Суперправильным и для всех.
Оставляю шанс для каприза
И возможности быть сюрпризом,
Неожиданным, как успех.

Вы не ждали, а я явился.
В удивлении раскрылись рты:
«Это надо же, он побрился!»
Я и сам бы тогда удивился:
«Как я выгляжу без бороды!»

Борода - пустяк, это шутка,
Но порой говорю всерьез.
Пусть не самый добрый и чуткий,
Но, однако, даже минутку
Не хочу быть причиной слез.

Не хочу быть большим и важным,
А по сути - воздушный шар.
Не хочу быть многотиражным,
За копеечку на продажу
Чтоб не вынесли на базар.

***
Душа зажата бытом как в тиски,
А хочется, чтоб слово прозвучало.
Приму сто грамм, избавлюсь от тоски
И на бумаге все начну сначала.

Я обвинений в пьянстве не боюсь,
Они меня подстегивают только.
Я искренне и радостно смеюсь,
Когда во мне вдруг видят алкоголика.


Пьянчуге мы простим и дурь, и блажь,
А с трезвого бывает круто спросят.
И я, как мог, поддерживал типаж,
Перегибал и был бывало грозен.

Если словом я расквасил чей-то нос
Не поскандалим и не подеремся.
С пьяного какой быть может спрос?
Вот протрезвею там и разберемся.

Я говорил во сне и наяву
Записывая жизнь в листах бумажных.
Уж пеплом мне усеяло главу,
А я все тот же - пьяненько отважный.

ИНТЕРВЬЮ

Что мне рифма, что мне слово,
Журналиста взгляд суровый
Говорит, признайся на духу.
Ты быть может полукровок?
Или может нездоровый?
Или рыльце у тебя в пуху?

Мы, конечно, «тет а тет»,
Но ведь наш менталитет
Вспомнит КГБ и ФСБ.
Их былой авторитет
Мой убьет иммунитет
В непонятной классовой борьбе.






Оказалось все в порядке,
Журналист со мною в прятки
Не играет. В общем, честен он.
Задает вопросы кратко
Затянув в свою тетрадку,
Изредка включая диктофон.

Так вот сидя на диване
Пальцы я скрестил в кармане,
Голосом картавлю и чуть в нос.
Их, конечно, не обманешь,
Но и я не глупый Ваня
Шуткой отвечаю на вопрос.

***
Не прозвучали благодарности слова.
Признательность не лезла на показ.
Но от общения светлела голова,
Морщинками ложился смех у глаз.

Не обещали с пеною у рта.
Крестов не клали, кровью не клялись.
Но в час общения рождалась красота
Которой ради здесь мы собрались.

Улыбкой не скрывали тайный смысл.
В кармане фига - это не про нас.
И общность душ вдруг вдохновляла мысль
На перлы юмора острее, чем алмаз.

***
В свой колодец гляжу с опаской,
Вдруг случится, окажется пуст.
Кто стихов моих грустную сказку
С онемевших услышит уст.


Из колодца мерцает тускло
Потемневшая водная гладь.
Знать души моей облик русский
Продолжает для вас мерцать.

Значит можно достать водицы –
Почерпнуть, отхлебнуть, испить...
У души по ее страницам
Жить учусь и учусь любить.

***
Ты не плачь, душа, не плачь,
Что я пьяница и мот.
Ты бессмертна, а палач –
Он когда-нибудь помрет.

Будут выборы в верхах
И придет другая власть.
Грех забудут впопыхах,
Амнистируют, не сглазь.

Тело выдадут, не плачь,
Не чета моим мощам.
Вот уж с ним помчишься вскачь
Про греховность вереща.

Ну, а я свою беду
Разопью и раздербаню.
Если к Богу не дойду,
То с чертями устаканю.




Мне зачтется покаяньем –
На соседа не кивал.
 И беду свою из дряни,
На троих не разливал.

Честь, а значит и доверье
Мне окажут в судный час.
На своем дурном примере
Я двоих от пьянства спас.

***
Стихи, что сочиняют «в стол»,
Не рвутся на простор.
Не важно, десять или сто
Исписано листов.

Не важен ритма тонкий строй
И рифма не важна,
Но для души строка порой
Как воздух мне нужна.

Себе и спьяну глупо льстить –
Себя не обмануть.
В самом себе не проползти
И вкривь не повернуть.

В себя не плюнуть, не чихнуть,
Себя не подкупить.
И потому любая жуть
Имеет право жить.

Но в этих строчках кое-где
Душа поет, любя.
Не для газеты и людей.
А только для себя.


***
Год за годом жизнь прожигая,
Как любой из вас, заявлю:
По своей тропинке шагаю
И свою веду колею.

Людям многим тропинки мнятся,
Чтоб подняться в своих глазах.
Кто-то в общем вагоне мялся,
Кто в служебном круги нарезал.

Кто-то горькую долю мыкал,
Кто смеялся пирог жуя...
Стучали колеса на стыках,
Чужая вела колея.

Находился повод у многих
Колесить в пути без следа.
Кто за твердость ругал дорогу,
У другого весь путь - вода.

В стороне от тракта и рельсов
Чуть заметно полоски шли.
Значит, есть на земле умельцы,
Что кладут свои колеи.

Кто-то вспахивал дерн как плугом,
Кто слегка траву приминал.
Но их путь не лежал по кругу,
Каждый метр у них - целина.

Я, бывало, с дорогой спорил,
Выворачивал, жал тормоза.
То чужую дорогу торил,
То свою колею прорезал.

Много ль я колеи нарезал?
Оглянусь, перепуталась вся...
Пусть кому-то будет полезной
Моя скромная колея.

***
Я иду по земле, натыкаюсь
На людские сердца и души,
И меня догоняет старость,
Обнимает и медленно душит.
Я упорно иду, не думаю
О конце на бесславном пути.
Старость я называю дурой
И опять продолжаю идти.
Я устал, обносилась одежда,
За плечами года и года,
И живет в моем сердце надежда,
А в карманах таится нужда.
Шаг за шагом иду, все труднее,
По дороге идти лишь прямо.
Обходить валуны не умею,
Спотыкаюсь и падаю в яму.
Края скользкие, стены отвесны,
Небо шляпой над головой.
Все попытки залезть бесполезны,
Но опять слышу голос твой.
Лезу настойчиво, фанатично,
Ногти и кожу срываю с рук,
Голос хрипит слова неприличные,
Но все ближе солнечный круг.
Я все же вылезу, путь продолжу,
С него меня никому не сбить.
Старости я ничего не должен
Покуда сам не устану жить.
***
Ветер холодной и мокрой ладонью
Бьет по моим щекам.
Мелкой дождинкой пытаясь напомнить
Привкус осенний стихам.

Где же багрянец и позолота,
Красок осенний блик?
Ветер осенний взывает к полету,
А я от полетов отвык.

***
Белая сфера с темным ядром
На светло-зеленой ножке.
Словно пришелец в скафандре своем
В мое заглянул окошко.

С вопросом иль просьбой на легком ветру
Он чуть головой качает.
Лишь солнечный луч в росе поутру
Оценит его молчанье.

***
Был мороз и настроенье снежное,
А теперь по улицам красуясь
Солнца луч с неторопливой нежностью
По кустам проталинки рисует.

Шлепая широкою резиной,
Джипы невоспитанные мчатся...
Но Весна! И даже образина
Начинает солнцу улыбаться.




ОСЕНЬ

Вот уже на наших улицах
Осень поздняя слезы льет.
В пелене из туч небо хмурится
И деревья голые ветер бьет.

Поутру - все морозцем сковано,
А к обеду опять слякоть.
Сапогами земля пережевана
Начинает лужами плакать.

Вечерком все опять скорежится
Тонкой корочкой первого льда.
Пешеходы в пальтишках ежатся
И торопятся как никогда.

***
Опускается ночь на землю,
Фонари асфальт освещают.
Город еще не спит, он дремлет,
Люди только лишь засыпают.

Трамваи изредка мимо бродят
И под дождиком мелким мокнут.
Еще не погашен свет в окнах,
Ночь только в права свои входит.

***
Грудь, как меха, вздымается,
Одним желаньем полнится:
Вдохнул, сколько вдыхается,
А выпускать не хочется!

Вновь всей грудью пыжишься,
Вновь всем телом тянешься:
Как прекрасно дышится
Лесной, духмяной пряностью!

***
Кучи грязного снега
Портят внешность обочин.
Просыпается город
После вьюг, холодов.
И с весеннею негой
Протираются очи,
Но еще так не скоро
До травы и цветов.

Вот проснутся речушки
И оттают озера,
Половодье закроет
Все луга до холмов.
После стирки и сушки
В новый облик просторов
Четким маршевым строем
Вступит время цветов.

***
Начало марта, первые капели,
Темнеет снег, сходя устало с крыш.
Синицы за окном о чем-то пели
И в погребе пустом скучала мышь.

Подснежник на пригорке не пробился,
Деревьям почек жаль еще своих.
О, женщины! Опять я в вас влюбился.
Цветы весны! Вы первые из них.

***
Мысль звенит, крепчает тело,
Сердце будит новый день.
Устремляясь ввысь взлетела
Часть меня, теряя тень.

Переполненный восторгом
Мир готов обнять руками
И, прижав к груди, исторгнуть
Счастья крик под облаками.


ПОЭТИЧЕСКАЯ ОСЕНЬ

Осень желтая раскрылатилась
Разноцветьем листьев узорчатых.
Расширяется сердца радиус
И толкает душу на творчество.

Необдуманно мысли кружатся,
На бумагу, как листья, падают.
Я пытаюсь к себе прислушаться,
Слышу шелест в ответ, и радуюсь.

Слышу, сердце стучит усиленно,
По осенним шлепая лужицам.
Листья клена в чудных извилинах
Над моей головой кружатся.


***
Дни последние декабря
Опадают с календаря
И синица ни свет, ни заря
Все стучится в окно и зря,
Потому что я жду снегиря.

В ожидании морозного дня
Красногрудой стайкой огня
Сядут, ветки рябины клоня
И о чем-то по-птичьи звеня
За окном не заметят меня.

***
Тенистая аллея
Пробила сосен строй,
Они стоят над нею
И берегут покой.

Высокими вершинами
Уперлись в свод небес
И кажется, расширили
Все то, чем дышит лес.

Сквозь сучья ввысь глядящие,
Как будто из-за туч,
То выглянет, то спрячется
Несущий радость луч.

Зимой уют безветренный,
Прохлада в летний зной.
Нет ничего приятнее,
Чем аромат лесной.



И оттого, что дышится
Здесь легче, чем везде,
Народ толпою движется
В тени ее весь день.












***
Как я люблю тебя
Понять никто не в силах,
Лишь знаю только я
И то не до конца.
Нет слов таких,
Чтоб выразить красиво,
А чтобы их прочесть –
Не отыскать чтеца.

***
Кто монету кладет к монете
И трясется над каждым грошом,
Никогда не поймет что на свете
Я богатство получше нашел.

За монеты не купишь здоровья,
Смерть сильнее, чем преданный врач.
Но и смерть побеждают любовью.
Я любим - это значит богач.

***
Ты звезда - я поклонник,
Ты мой Бог - я послушник.
Я с другими разбойник,
А с тобою игрушка.

Так берись же смелей,
Как захочешь, играй,
Если хочешь, разбей,
Только лишь не бросай.

***
Любовь моя молчалива и зла.
Глаза сощурит и стиснет губы.
Ну, что ты право, во мне нашла
В таком не ласковом и грубом.

Любовь как солнце греет порой,
Порой обжигает до боли.
Ну, что скажи мне делать с тобой,
И горько, и сладко с тобою.

***
«Кто я для тебя?» - точно выстрел,
Нежданно, негаданно даже.
«Любимая!» - в мыслях быстро
Мелькнуло. Но разве скажешь?

Слово чужое, безвкусное
С языка сорвалось торопясь:
«Подружка», - а сердцу грустно,
Что не то я сказал опять.



***
Мои губы не касалися твоих
И не пили сладостный нектар,
Это ведь не просто поцелуй двоих,
Это и любви взаимный дар.
Жаркий шепот не обжег мои глаза
И дыханьем знойным сердце не спалил,
Только все равно в душе гремит гроза.
Только все равно тебя я полюбил.

ВЛЮБЛЕННОСТЬ ИЛИ ЛЮБОВЬ?

Мысль промелькнула искрою,
Вспыхнуть сомненье готово.
Кажется мне порою,
Что понял не так я слово.

Что спутал с другим, похожим,
От счастья сердцем немея.
Ведь ошибиться несложно,
Проверить куда труднее.

***
Знакомое местечко, дом, подъезд
И небо в тучах мокрых.
Не верится ни капли в твой отъезд –
Вглядываюсь в окна.

Жду. Вдруг мелькнет знакомый силуэт
На шторке, как в кино.
Не верится, что в доме тебя нет,
Гляжу в окно.




***
Разошлись друзья, а время к ночи.
Я с блокнотом остаюсь наедине.
По листку спешит неровный почерк,
Как букашка по отбеленной стене.

У блокнота привилегия одна,
Каждый вечер достаю его и вновь,
Выскребаю я всего себя до дна
Бесконечной песней про любовь.

***
Ну что ты все о любви, о любви...
Заладил как попугай!
Мир так велик и стихи твои
Могли бы воспеть курай,
Пшеничное поле, башкирский мед...
Пусть будет рука легка!
Любовь без стихов твоих не умрет,
Если она крепка.
Да, я, конечно, могу помолчать,
Но петь о другом не смею.
Любовь на меня наложила печать,
Я без нее глупею.

***
«Душа болит» - ужасные слова,
Не успокоить, не погладить,
Не положить компресс - не голова,
Тоска скрывается во взгляде.

Здесь промедолом боль не снять
Душа измученная плачет.
Вам не страдавшим, не понять,
Что есть простой ответ к задаче.

Боль одиночества пройдет,
Душа излечит раны снова,
Когда разлуки стает лед
И будут рядом Мурчик с Левой.

***
Мне хочется простому слову «дружба»,
Простым словам «любовь» и «верность»,
Дань уважения отдать за службу,
Которая зовется - неизменность.

Пусть стали предавать слова забвенью,
Они, и в наши дни, как прежде,
Для молодого поколения-
Мечта, и вера, и надежда.

***
Любовь невидимая глазу
Среди людей проходит тенью,
И обретает плоть не сразу,
А лишь по щучьему веленью.

Вдруг вспыхнет небо голубое –
Глаза в глаза, не потушить.
Любовь не стала бы любовью
Без вдохновения души.

***
«Заширяли» в вену криво.
Дважды в день вливают «крио».
Зашиваюсь, жру «колеса» -
Муть в башке и в сердце слезы.
Тащусь «хавать» по звонку,
Отдаю дань табаку,
Принимаю процедуры –
Стал уже почти придурок.
Вот как выпишусь до срока,
Чтоб забылась вся морока.
Как приеду к милой Ленке
Обниму ее коленки
И забуду все печали
Что в меня здесь накачали.

***
Все друзья как один,
Завязали с браком первым.
Ну, а мне до седин,
Быть любви слугою верным.

Бог любви не дремал
И послал стрелу - улыбку.
Я не ждал, но поймал
Золотую свою рыбку.

Бог жалея дурачка
Вдруг послал ему удачу.
На халяву, с кондачка,
Без процентов, и без сдачи.

Но потребовал, смеясь,
Сердце выдать на храненье.
Я любви слуга и князь,
И монарх, и в услужении.

***
Нервы вдоль и поперек обнажены,
Виноват, хоть и не чувствую вины.
У любви свои законы и права,
Я люблю ее не только на словах,
Вот и значит что она во всем права,
Даже если не права в своих правах.
***
Пусть страдает душа и болеет
Ни минуты о том не жалею.
Я люблю ее, чтоб ни случилось,
Даже если любовь как милость,
Как копейка в кружке на паперти
До последней люблю, до капельки.
Как швейцару кивок неласковый,
Все равно люблю, хоть оттаскивай.
Как стопарик слуге от барина,
Голова одной одурманена.
Как осенний листок от березы
Я люблю ее, даже сквозь слезы...
Верит узник в любовь палача.
Верит в долгую жизнь свеча.
Я люблю, значит, верю, хоть режь.
Это мой последний рубеж.

***
Мокрый снег, слякоть, грязь,
Дымкою висит туман.
Тает в сердце неприязнь,
Гордости самообман.
Взгляд теплеет и слегка
Виновато косит вниз.
Тянется к руке рука:
«Айм сорри, май лав плиз».
За мокрый снег и осень.
За грязь и листопад.
За все, что в душу бросил.
За все, в чем виноват.





***
У судьбы крутые повороты,
Когда к черту сразу все дела.
И безмерно счастлив, если кто-то
Тебе скажет: «Сына родила!»

Свершилось это чудо, наконец,
Еще не осознав бегу куда-то.
Подумать странно: я - и вдруг отец,
Но как же это здорово, ребята!

Увидеть сквозь туманное окно
Свое неповторимое создание.
 Из мира где и тесно, и темно,
Он в жизнь вошел на первое свиданье.

***
Горит свеча в ночи.
К ней мотыльки летят.
Обжегся, не кричи,
Никто не виноват.

Нас манит и зовет
Любовь - такой же свет.
Бывает, обожжет,
Но виноватых нет.

Любовь такая разная:
То слезы льет, то мед.
То горем безобразит,
То в праздники зовет.

То нежностью богата,
То гонит прочь, назад.
Любовь не виновата,
Никто не виноват.
***
Как хорошо, когда живешь и знаешь,
Что где-то есть любимые глаза.
Пусть далеко, пусть день и ночь скучаешь
И памятью уносишься назад,
Но это жизнь, та самая, какую
На две других сменять не захочу.
Я плачу иногда, порой ликую,
Любовь храню, как яркую свечу.

***
Бессонница голову кружит,
Таращу глаза с темнотой.
Хочу быть желанным и нужным
Любимой, единственной той.
Которая сына уложит,
Прочтет ему сказку для сна.
Она все умеет и может,
Но только не может одна.
Ей также тоскливо и грустно,
Как грустно, тоскливо и мне.
И лампочка светит тускло
И тусклые краски во сне.
Живу в ожидании встречи
Моих дорогих и родных,
Когда на диване, под вечер,
Я обниму их двоих.
Нам будет тепло и уютно,
Но в маленький этот мирок
Лишь Кешка полезет занудно
И ляжет, свернувшись у ног.
***
Бумага стерпит, что в нее ни брось.
Душа обугленная стынет долго.
Пожаром пронеслись обида, злость,
Гордыня просквозила как иголка.

Промчалось пламя, выгорела боль,
В тетради пепел складывает строчку.
Как птица-феникс ожила любовь
И значит рано ставить в жизни точку.

Еще трава пробьется сквозь золу,
Цветы распустят свежие бутоны.
Нас пригласят на праздник ко столу
Где чарки полны, пряники медовы.

***
Мир гениальных чтит музыкантов.
Премией Нобеля физик увенчан.
Но вдохновенье приходит к талантам,
Только когда есть присутствие женщин.

Шалаш пастуха устроит любого,
Если покой и уют нам обещаны.
Но это приходит только с Любовью,
Когда в шалаше присутствует женщина.

Жизнь называют подарком от Бога,
Даже когда ее сроки уменьшены.
Если прошла этой трудной дорогой
Рядом с тобою любимая женщина.





***
Я корчился порой над каждой строчкой.
Не пишется она, хоть бейся лбом.
Менял слова и ставил многоточие,
А мысль все ускользала как гиббон.

Вертелась фейерверком вдоль карниза
И падая, казалась мне звездой.
Вылавливал и выдавал ей визу
Конечную, как русский проездной.

Она мечтала быть непогрешимой,
Конечной строчкой завершающихся слов.
Но автору, казалось, что вершиной
Всегда, во всем бывает лишь Любовь.

***
Лишь когда рядом нет тебя
Я начинаю понимать,
Что без тебя мне жить скрипя,
И падать часто, и ломать,

И разбиваясь слезы лить,
Ругая камни под ногой.
Мне просто стыдно будет жить:
Я без твоей любви - нагой.

***
Наверно Мефистофелю
Я душу бы отдал,
Когда бы в марте розы мне
Он свежие продал.
Но атеистом был рожден
И в дьявола не верю,
И алых роз хоть миллион
Не ждет меня за дверью.
Готов я розовым кустом
Хотя б на день представиться,
Но есть колючки, нет цветов,
А кактус ей не нравится.

***
Любовь проверяют разлукой –
Известно нам с книжных страниц.
Но чем заменить твои руки
И ласковый трепет ресниц.

Таблетки как - будто в насмешку.
Уколы все впрок, про запас,
Но чем заменить твою нежность,
Лечебный эффект твоих глаз.

Диета, режим, процедуры –
Им, медикам, Бог лишь судья,
Но я бы отдал все микстуры
За счастье увидеть тебя.

Вдох стал глубже, стук сердца ровнее,
От улыбки счастливой светлее лицо,
Мне в палату твое принесли письмецо,
Оттого улыбаюсь во сне я.

Сон тревожащий снится не часто,
Просыпаюсь с улыбкой, не верю глазам:
Рядом в конверте настоящее счастье,
Я его прижимаю к дрожащим губам.

***
Мне повезло, моя жена
Благочестива и умна,
Всех добродетелей полна,
Красива ко всему.
Богобоязненна, верна.
Всегда хозяйственна, скромна.
Ну, сущий клад, а не жена
И все мне одному.

Она настолько хороша,
Что до сих пор моя душа
Как будто села на ежа
Воскликнув: «Е-мое!»
Живу, собой не дорожа,
Как мотылек на свет кружа,
Жизнь не достойна и гроша
Коль рядом нет ее.

АНГЕЛ ВО ПЛОТИ

Она сменила на посту
Свекровь того не замечая.
И понесла всю маяту
Своими хрупкими плечами.
Семья лишь дрогнула немного,
Но все ж привычна колея.
На разухабистой дороге
Ее везла Любовь твоя.
Почти без помощи, одна
Тянула воз судьбы не легкой.
И мать, и верная жена,
И лишь в болезни остановки.
Но и болезням не сломить
Ее отчаянную стойкость.
Она умеет всех любить
И в сладкий час, и даже в горький.
И лучше позднее признанье,
Чем запоздавшее прости.
Не верю в ангельских созданий,
Но ты наш ангел во плоти.
***
Затянуло в омут глаз... Вот где класс!
Вот сбылась его мечта - шасть с моста!
Цель понятна и ясна - глубина.
Он не первый кто нырнул - утонул.
Ну, да соль не в прыгуне - в глубине.
Двадцать лет идет ко дну - ну и ну!
Не достать рукою дна - глубина!

***
Отболело, отдышалось,
Откричалось на бумагу.
Не сказать что полегчало,
Но и в гроб уже не лягу.
Это с виду я спокоен,
Молчалив, задумчив, тих,
Все эмоции и стоны
Стиснул в слово, скомкал в стих.
Мозговых извилин мусор
На бумагу бросил в клочьях.
Пролетала мимо муза
Подравняла эти строчки.
Опаленные в горниле
Чувств сгорающих дотла.
В саже, в пепле уронил их...
В белый лист строка легла.
Чьи-то нервы обнажены
Пробегут касаясь их
И отпрянут обожжены
Об горячий этот стих.
Не стесняйся этой боли,
Ощущают, значит живы.
У любви такая доля –
Боль терпеть и быть счастливым.


***
Ты как книгу меня листаешь,
Перечитанную не раз.
Где-то галочкой отмечаешь,
Где подчеркиваешь рассказ.
Ты уже наверное знаешь
Все страницы в ней наизусть,
Безошибочно понимаешь
Где в ней радость и где в ней грусть.
Вот закладки тугая лента,
Подзагнут уголок листа,
Это выделены фрагменты
Глаз, ушей и всего лица.
Вот в листах затертые пятна -
Любопытство горячих рук.
Эти строчки тебе понятны -
В них любовь и печаль разлук.
С мясом выдраны или пастой
Густо вымазаны листы -
Это мой уголок ненастья
Тот, который не любишь ты.
Здесь рисунок лежит на строчках,
Текст по своему объяснив.
Слово вписано, вбита точка -
Все на твой дорогой мотив.
Эту книгу писали долго
Жизнь, родители и друзья.
Ты ее редактируешь только
Под названием новым - СЕМЬЯ.







ПТИЧИЙ БАЗАР

Пусть сегодня в дом к тебе
Слетятся птицы,
Сотни мирных голубей
И синицы,
Пусть на утренней заре
Соловьи поют,
На серванте и на люстре
Птицы гнезда вьют.
Попугай готовит речь,
Тост картавит.
Пироги сорока печь
В печку ставит.
Пусть кукушка счет ведет
И охрипнет даже.
Пусть журавль принесет
Счастье наше.
И быть может вдалеке
Аисты в тревоге,
В желто-жаркой Африке
Просятся в дорогу.
Пусть сегодня птичий шум
Музыкой звучит.
Мне, сегодня я прошу,
Сердцем постучи.






***
Прорвало... Молчал немало.
Поэтический Пегас
На своей спине бывало
Привозил и на Парнас.

Но с тех пор минуло время
И Пегас немного сдал.
Я в его златое стремя
Не всегда уж попадал.

Спотыкался конь и слово
Чаще грубо прозвучит.
Мне теперь уже корова
Под седлом не промычит.

Но однако помня всуе
Весь словесный перебор,
Я опять слова рифмую
И вступаю разговор.

***
Сентиментальность... Странное слово.
Я ведь жесткий порой мужик.
Но бывает реву коровой
Над словами любимых книг.

Фильм известный смотрю и плачу,
Но и слез своих не стыжусь.
Я на жизнь смотрю чуть иначе,
Кто в накладе, что не сдержусь?






***
Малыш, элеганс, махаон и альянс...
Зеленое с желтым, красное с белым…
Работу закончил. От нечего делать
Глазами неоновый строю пасьянс.

Гурман, овация, аптека и луна...
Не думайте что подражаю Блоку.
Но люди видят мир из разных окон,
А это вывески из моего окна.

***
Что же это происходит?
Как мне это называть?
То ли ум с ума мой сходит,
То ли есть чего сказать.

Только каждая мыслишка
В сердце рассекается.
Убираются излишки
Слово в рифму ставится.

***
Неприспособленный к жизни народ –
О поэтах я часто слышал.
Если трудно - он водку пьет,
А бывает «съезжает крышей».

Им легко о том говорить,
Пробивая локтями дорогу,
А поэт мечтает прожить
Только совестью, только с Богом.
***
Начитался я Есенина до одури,
Про поля, березки и кобыл.
Про любовь, что дешево запродана
И про то, как хулиган любил.

Тоны сердца хулиганского послушал,
Опрокинул с ним по чарочке вина.
Он в меня фонтан страстей обрушил
Из колодца чувств своих без дна.

***
По ступеням из слов карабкаясь,
В извилинах мысли блуждая,
Точно сказку с иллюстрацией
Маяковского читаю.

Слово каждое как открытие,
Неизвестных пока Америк.
Экскурсантом вхожу с учителем
В поэтический скверик.

***
Волной лютой злость
Захлестнула меня,
Как в горле кость,
Как ожог огня,

Мысли трезвые прочь,
Шуба, шапка на мне,
Хлопнул дверью в ночь
И шагнул на снег.
***
За стеной соседи давно спят,
Уложив в кроватки малышей,
Я уже который час подряд
Не могу найти карандашей,

Чтобы написать тебе слова
От которых пухнет голова.
От которых сердце заблажит,
Без которых в мире не прожить.

***
Счастья сладостный туман
Скрыл поэзию ума.
Чист листок, ни слова в нем,
Как я счастлив и влюблен.

Но лишь только гнет тоски
Сдавит обручем виски,
Вмиг туман росой падет,
Вновь поэзия цветет.

***
Ревность - штука дикая, была бы за что,
То наверно сразу бы убила.
А пока как старое, ветхое пальто
В дальний шкаф положила, просто разлюбила.

Но при этом каждый день оглядит снаружи:
Не носил ли кто чужой старое тряпье.
Вещь пусть молью битая и совсем ненужная,
Но ведь в прошлом личная, только лишь ее.
***
Хорошо здоровым быть –
Не чихать в простуде.
Хорошо веселым жить –
Улыбаться людям.

Добрым тоже хорошо –
Добрых любят дети.
Быть красивым хорошо –
Каждый их заметит.

Только, чтобы в счастье жить,
Мне необходимо:
Самому уметь любить,
Да и быть любимым.

ПОПЛАВОК

Чем мне нравится поплавок?
Что упрямством волну осиля,
Он встает у нее поперек
Независимый от стихии.

Пусть упрямца волна сминает,
Закрывая на время собой,
Он опять из пучины всплывает
Несгибаемый, как часовой.



ПУШКИНСКИЕ МОТИВЫ НА НОВОРУССКИЙ ЛАД

Вышел к берегу, море черное
Нефтяную кидает жижу.
Жду и вижу: плывет непокорная –
Рыбка окраскою грязно-рыжей.

Я с презреньем гляжу ей в очи:
«Что, несладко, царица морская?
Говори же чего ты хочешь
И беда у тебя какая?»

Золотая рыбка – вся в мазуте –
Умоляет, просит: «Помоги!
Вытащи на берег, дай вздохнуть мне,
И не дай откинуть плавники.»

Ничего не сказал я рыбке,
Лишь подумал, скрививши рот:
«Ты лишила меня корыта –
Я отнял у тебя кислород».
 
«ПТИЦЫ»

Они себя не берегут,
И честь, и чистоту,
Гонясь за жизнью продают,
И покупают пустоту.

Святым торгуют не стыдясь,
И в розницу, и оптом,
И прилипает к душам грязь,
По сердцу тракт протоптан.

Они себя не берегут
Петлю затягивая туже,
Они лишь тело продают,
Но обесценивают душу.




ЗАГС

Не забытой утраты боль...
Молодых счастливые лица...
В этом доме находят любовь,
Потеряв, идут разводиться.
В кабинет заходят один
Окрыленные и поникшие,
Опустившиеся с вершин
И пока еще не достигшие.
Паспорта свои отдают,
Заявления и надежду,
И сидят терпеливо ждут
Влюбленные и любившие прежде.

***
Я и так весь грустью истаскан,
Даже мысли какие-то тусклые.
Наплевать на все, только чувствую
Не хватает мне Нефтекамска.

И как - будто в ответ на мысли
Тон тревожащий полонеза
Пробуждает во мне поэзию –
За стеною звучит Огинский.

***
Вот последний шаг и цель близка.
Силы набираешь для рывка.
Пусть ты на коленях и в крови,
Но свой шанс единственный лови.
Пусть уже не в силах ты стоять,
Жизнь тебе дана чтоб побеждать.
Миг и финиш твой уже пришел.
Пусть не победил, но ты дошел.
Пусть усталость валит, взор слепя,
Смог вновь победить ты сам себя.
Нужно устоять и скажешь: - «Стой!»
Сам в восторге от победы той.
Если сам себя ты превозмог –
Жизнь «отлично» ставит за урок.

***
Мне с тобой в одной постели тесно.
Спор идет за место на краю.
Я и лаской пробую и лестью,
Ты же лишь пронырливость свою.

Моя фора в весе и размерах,
Ты же все упрямей бьешь хвостом.
Место на диване - пик карьеры.
Вот и конфликтую я с котом.

***
Сложатся, не сложатся
Буквы под пером.
Строчки в рифмах ежатся
Стружкой под сверлом.
Мысленно врезаюсь
В свой словарный склад.
В рифму слово «зависть»,
Но ему не рад.
Хочется по прежнему
Радости до дна,
Но однако вежливость
В драке не важна.
А стихосложение
Для меня как бой.
Это достижение
Верха над собой.


***
Легко вымаливать прощенье
У алтаря, перед иконой.
За все грехи и прегрешенья
Лоб осеняя бить поклоны.

И свято верить в отпущенье
Всю милость Божью восхваляя.
И свечки в виде подношенья
Искрою совести стреляют.

Пусть был ты в прошлом атеистом,
Молясь за Божье очищенье,
Перед собой останься чистым
И у себя добудь прощенье.

***
Астрология. Хиромантия.
У религии свой набор.
Все мы в детстве играли в фантики
И играемся до сих пор.

Заменили чувства наукой –
Цифры, звезды, изгиб морщин.
И трясем атмосферу звуком –
Верь, и слушай, и трепещи.

Только верить хочется в вечное,
Неподвластное веянью лет.
Лишь бессмертна любовь человечья,
Бесконечна как солнечный свет.





***
Лучше видеть в лицо врага,
А не маску с названием «брат».
Если пнет однажды нога
То в лицо, а не там где зад.

Лучше видеть у друга взгляд,
А не маску с названьем «сосед».
Чтобы если на шее петля,
Вдруг не выбили табурет.

Лучше видеть в лицо жену,
А не маску с названьем «слуга».
Чтоб однажды признать вину,
А не только на лбу рога.

Лучше видеть правду и боль,
А не маску с названием «лесть».
Лучше в жизни останусь собой
Чтоб хотя бы могли прочесть.

***
Восстановите храмы на Руси!
Реформы экономики в бессилии...
Пока душою человек спесив,
Нам не поднять с колен свою Россию.

Чтобы набатом бить в сердца людей
Руины колоколенок, восстаньте!
В нас много новых втиснули идей,
Лишая в бездуховности гарантий.





***
Орлы и орлицы поэзии
Сами свой отмеряют срок.
Кто-то резко в петлю залезет,
Кто-то пулю пустит в висок.

Я тоже причастен к поэзии,
Но с судьбой свои счеты не свел.
Мне, во-первых, хватает болезни.
Во-вторых, я совсем не орел.

В меру сил своих машу крыльями
И полет совсем не высок.
Мне веревки впору не свили,
Да и пуля наискосок.

Ну, а если наступит очередь,
И скомандуют мне: «Пойдем!»
Не поверю в это пророчество
И скажу: «Еще поживем!»

***
Не осуждай доверчивых,
Не обвиняй проказливых.
В ладони нить прочерчена
У всех людей по разному.
Кому - то булка с маслицем
И медом по устам.
Другой под горку катится
Иль головой с моста.
Кто водку пьет, кто крестится
И некого спросить:
«Кому живется весело
Вольготно на Руси?»


***
Мы с городом ровесники, но многие птенцы
Живут теперь не близко от гнезда.
Жизнь отмечала крестиком далекие концы,
В чужие уводила города.

Порой в далеких странствиях вдруг сердце зачудит,
Рванется к самолетам, поездам.
И нас родная станция притянет как магнит,
Напомнит наши юные года.

Таких бульваров с кленами в далеком далеке
Я сколько не искал - все ерунда.
Плыть солнцем утомленному по Каме, по реке
Мечтал я все последние года.

Родимая сторонушка и город небольшой
Объятия раскроет сыновьям.
Взыграет в жилах кровушка и сердцу хорошо –
Ну, здравствуй, Нефтекамск, любовь моя!

***
Мысли словно каша из горшка
Вылезают, душу растревожа.
Не спугни, они еще пока
На щенят беспомощных похожи.

Обласкай, согрей и поддержи
В слабом и неловком продвиженьи.
Трудная, но радостная жизнь.
Так же и твое в них продолженье.

Вырасти и облеки в слова,
В теплые и яркие одежды.
Объясни им долг и их права
И в дорогу подари надежду.

***
Часто слова похожие
Люди встречают по разному.
Хочется быть хорошим.
В хорошеньком слышу грязное.

Хочется быть любимым.
Любимчиком быть - беда.
Пусть назовут терпимым.
Терпилою - никогда.

Пусть называют добрым.
В добреньких нет меня.
Буду простым все годы.
Простоватым ни дня.

Корни одни у слова,
Но эти корни видны.
Одни иронично здоровы,
Другие цинично больны.

***
«Раскрепощение» мозгов
Через стакан или бутылку...
И кто-то скажет: «Ты готов
Уж для себя копать могилку.»

Но мне Омар Хайям шутя,
Сказал пришептывая лишнего:
«Живи как нравится, дитя,
Ты не изменишь мысль всевышнего».




***
Закон о печати.
Свобода и гласность
В газетах радостный вой.
Шумели, кричали,
Но все понапрасну,
Власть – это наш рулевой.

Попробуй в глубинке
Правдиво и четко
Начальство вызвать на «вы».
И вот вам картинка:
Чиновной чечеткой
Укажут, что вы не правы.

***
Сбились в стаю голуби,
Воробьи и галки.
С целью выявления
Лучшего певца.
Долго они спорили –
Мне их было жалко –
Вынесли решение
Пригласить скворца.

Выслушал всех скворушка,
Кто про что чирикал,
И сказал растерянно:
Я вам не судья.
Вы не вышли голосом
И берете криком.
Нет средь вас и кенаря,
Нет и соловья.




***
Мало радостных событий.
Слева, справа - негатив.
Не актер, а просто зритель:
Неуверен, суетлив.

Что случится, кто спасется
В бытовушной суете?
Этот зритель засмеется,
Тот притихнет в маяте.

Для кого-то драма в кадре,
Для кого-то смех вдвоем.
Не всегда мы в том театре
Свои роли узнаем.

***
С одуванчиков убогих
Ветер тащит покрывало.
Так под взглядом жизни строгим
Мои годы посрывало.

Сколько их еще осталось
Колыхающих по ветру?
Только я не верю в старость
И не жду земли два метра...

***
Когда душа истаскана
В фуршетах и банкетах,
Она не будет ласковой
Помощницей поэта.



Слова как ожерелья
Граненых самоцветов
Спасли от ожирения
Немало душ поэтов.

В сытости и черствости
Острейших слов диета
Будила чувство гордости
В заевшихся поэтах.

***
Читаю стихи в газетах,
По телефону слушаю.
Из маленьких в жизни поэтов
Рвутся большие души.

Лопатой роют каналы,
Ловят удачу сачком,
О жизни судят устало
Эзоповым языком.

Завидую их полету,
В море житейских проблем.
Свой примеряют опыт
На уровне звездных систем.

Замков воздушных макеты
Строят ничуть не тушуясь,
В маленьком сердце поэтов
Скрывая душу большую.

***
Поблекло зеркало души
Под действием вина.
Край амальгамою крошил
И вздулась кривизна.

Мозг, бросив тело впопыхах
На произвол судьбы,
Под черепной коробкой чах,
Усталый от гульбы.

А тело кинулось в разгул –
Для зомби нет границ.
…Так в алкоголе утонул
Последний живший принц.

***
Уж загордились паруса
Попутным ветром грудь напыжив,
Береговая полоса
День ото дня все ближе, ближе.

Родная гавань впереди.
Из долгих странствий возвращаясь
Глядят с волненьем моряки
Как милый берег их встречает.

Круиз далекий завершен
И верится тем паче:
«Того, что есть, не бережем,
А потерявши плачем».





***
Шут королевский - весельчак,
Хитер в душе, а дурень с виду.
Его язык острей меча,
Скрывает радость и обиду.

Когда вокруг придворный люд
Шут разрывается от смеха.
Смотрите все! Вот это шут!
Вот это знатная потеха.

Но после бала, в уголке,
Шут заливается слезами.
В своем дурацком колпаке,
Но с грустно-умными глазами.

***
Я свою Родину люблю!
Она на вашу не похожа.
Я у своей с колен молю,
Но и бывает бью по роже.
Я за свою в клочки порву,
Хотя и сукой обзываю.
Я за нее ору, реву,
Но и любимой называю.
Мне больно, если больно ей
И стыдно за ее неловкость.
Как - будто я в одном белье
На фрачной выперся тусовке.
Но у любви свои права
Мне стыд не соль - глаза не выест.
Была бы Родина жива,
А наш народ и больше вынес.
Мне в забугорных наплевать
Свои гораздо больше губят.
Вот этим бы наподдавать
Глядишь и Родину полюбят.
***
Любовь не подвластна разуму.
Любовь не вменяют в вину.
Каждый любит по-разному.
Я - обожаю страну.

Кто-то кричит на митингах
Ругая, что славил вчера.
Я не люблю политиков,
Но Родину на «ура»!

Раньше гордился Родиной,
Теперь все больше терплю.
Какая же сука вроде бы,
Но я же ее люблю.

***
Конца не видно у дороги
Пусть даже в кровь истерлись ноги
И на исходе силы тела.
Здоровья чаша оскудела
И дух уже не тот, что прежде,
Не верит призрачной надежде.
И на ее призывы к бою
Вздыхает с грустью и тоскою.
И ноги шаркают устало,
Мечта - кровать и одеяло.
Глаза не видят краски мира,
Пейзаж любимый - лишь квартира,
Газеты, книги, телевизор,
Усталость, к вечеру капризы,
Брюзжанье нудное в дремоте
И вот покой... Конец работе...

***
Нервы человека... Что такое?
Чайник выкипающий с плиты?
Тонкий лед над зимнею рекою?
Паутина, облепившая кусты?

Это и бессонница, и вздохи.
Слезы, если сердце заслабит.
Крики, стоны, ругань, ахи, охи...
Нервы - это то, что в нас болит.

***
Срубили «бабки», топаем на хату.
Барыга нам конкретно «чек» толкнет.
По вене «герыч» - полшприца на брата.
Минута – две и вот уже улет…

… С утра ломает, мир вокруг – болото,
И раскумариться да «бабки» на мели.
Нашли лоха и сняли с него что - то,
Косяк не дернули, а нас уж замели.

В кармане – доза, на руках – дороги,
И от кумара вновь схожу с ума.
Закон суров и путь для очень многих:
Наркотик – преступление – тюрьма.

От колес, и от стакана,
И от белого дурмана
Жизнь гремит по барабану
Улетает душа спьяну в яму.





***
Кому-то от твоих поступков легче.
Достаточно кому-то и улыбки.
И вот уж человек расправил плечи
И на душе его запели скрипки.

Жалеть ненужно доброты сердечной.
Сочувствие, признательность не прячьте.
Бывает подставляя в помощь плечи
Свою вы облегчаете задачу.

МЕМОРИАЛ «МАМАЕВ КУРГАН»

В молчании строгом идешь по ступеням,
Подтянут и внутренне сжат.
Встает пред глазами то поколение,
Простых сталинградских ребят...

Матрос в бескозырке, распахнут бушлат,
Губы сложены свистом.
В решительном взгляде и связке гранат
Его приговор фашистам.

Боец поднимает другого бойца
С усталым скрежетом тел.
Но взгляд тяжелее горсти свинца
Бесстрашен и дерзко смел.

Словно из прошлого в наш мир шагнули
Фигуры той страшной войны.
Замерли в камне, навеки заснули
Лучшие парни страны.



ПОДАЛЬШЕ ОТ ИНФАРКТА

Я говорю без умысла,
Желая вам добра.
Лишь только вы умоетесь
И с раннего утра

Попробуйте без остановки
Пройти пять километров,
«Хвост держа морковкой»
И «нос по ветру».

Сразу почуете
Бодрость тела и духа.
И сердце стучит
Не прерывистым стуком.

Дышится легче,
А хочется лучше!
Расправьте плечи,
Дышите глубже!

ТЕАТР

-Ах, так! Милейший, вы подлец!
-От подлеца я это слышу!
-Я вас убью! Вот ваш конец!
-Не раньше, чем умрете вы! Потише!
-Вы негодяй! Готовьтесь к бою!
-Юнец! Я проучу тебя!
И голос режиссера: «Ну, Боря! Боря!
Что с тобою?!
Стоп! Все повторить!
Побольше страсти и огня!»



ПРОЩАЙ, ШКОЛА!

Прощай, наша школа! Уходим мы в люди –
Ты нам дорогу дала.
Мы знаем что было, что есть, а что будет,
О том скажут наши дела.

Здесь десять любимых, нежных и строгих,
Десять прожили мы лет.
Вот на родимом стоим мы пороге –
В жизнь есть в кармане билет.

Прощаясь с тобой, любимой и милой,
Сердцу навеки родной.
Уносим с собой тот мир, где мы жили,
Мир, что считали страной.

Где каждая парта до боли знакома
И помнишь любимый урок.
Прощаемся нежно, уходим из дома –
Последний звенит нам звонок.

КРАСНЫЙ ГАЛСТУК

Красный галстук... Для кого-то быть может
Просто символ, людская святыня,
Знамени красного часть, но поныне
Для меня он гораздо дороже.

Кто-то быть может глядя на галстук,
Молодость вспомнит со звуками горна,
Бой барабанный, ребячьи колонны...
Я же запомнил лишь сердца стук.


Здание серое. Запах больничный.
Сестры в халатах в сторонке стоят.
В окнах торчат любопытные лица,
В красных пилотках построен отряд.

Красные галстуки. Строгие лица.
Сам я, стоящий в зеленой пижаме.
Мне по ночам иногда это снится:
Я, принимающий галстук, как знамя.

ДЕТСТВО

Я сегодня видел в автобусе
Двух мальчишек лет десяти:
От улыбок чуть-чуть не лопались,
Ягоды торна в каждой горсти.

В суете людей озабоченных,
Когда резко автобус дернет,
Чуть качались и кособочились
Поедая ягоды торна.

Беззаботные и смешливые
В стороне от мирских хлопот,
Всем довольные и счастливые
Набивали ягодой рот...

Пусть грохочет по миру властно
Голос, требующий одно:
«Детство всех должно быть прекрасно
Счастьем - богато, горем - бедно.»

***
Дневники в двадцатый век
Стали как экзотика,
Наш спешащий человек
Пишет лишь в блокнотиках.

Адреса и дни приема,
Расписанье поездов,
Номера у телефонов,
Кто, кому, по чем и что.

Изредка стихи и песни,
Перечень забытых дел...
Интерес до жизни местный,
А духовный обеднел?

***
Время днями измеряю,
Сходства в них не разгляжу.
Дни, случается, теряю,
А бывает нахожу.

В повседневный быт упершись
Дни растягиваю в год.
От безделья, как не морщись,
Время быстро не пойдет.

Изодрав штаны и душу
В романтических углах,
За неделю месяц скушал,
Бестолковый вертопрах.

Говорят не растяжимо
Время, сколько не тяни.
Я, как будто одержимый,
Рву и стискиваю дни.

***
В четырех стенах как в клетке
От угла к углу бросаюсь.
Я - тоски марионетка,
По ее приказам маюсь.

Что захочет, то заставит,
Я ее слуга не первый.
Нитки дергает, играет
Как по струнам мне на нервах.

Пусть сейчас тоска смеется,
Пусть сейчас на стену лезу,
Завтра нитка оборвется,
А другие сам обрежу.

НЕФТЕКАМСК

Город мой, его аллеи
Я люблю не меньше вас,
Но вот только не умею
Сочинить о нем рассказ.




Даже если с ним в разлуке,
Он живет всегда со мной,
И в минуты тяжкой скуки
Очень хочется домой.

Его улицы и парки,
Переулки и дворы
Стали первым моим стартом
Детства радостной поры.

Он любовь моя и счастье,
Дом, очаг и жизнь моя. –
Нефтекамск, - скажу я, - здравствуй!
Я приехал! Ждал меня?

РАЗОМКНУТЫЙ КРУГ

Перекресток. Гул машин.
Женщина с авоськой.
Визг стирающихся шин
На дороге скользкой.

Крик. Удар... Сирены вой.
Белые халаты.
«Красный крест» по мостовой
Горя вез раскаты...

Стол. Металла звонкий стук.
Бьют слова по нервам...
Разорвался жизни круг
В один шаг неверный.




***
В лепешку время сплющилось,
Мелькают дни, события...
Сколько нам отпущено
На разные открытия?

Вчера событья малые
Легли в тетради строчками.
Сегодня мысль усталая
Ложится многоточием.

Ни песнями, ни сказками
Душа не успокоится.
О, будь со мною ласковой
Проказница - история!

БРАКОСОЧЕТАНИЕ

Молодая пара:
Он - в костюме черном,
В снежно-белом платье –
Рядом шла она.
Становился мужем
И ее брал в жены,
И любовь была у них
На двоих одна.
Им цветы дарили,
Целовали в губы,
Пенилось в бокалах,
Мендельсон звучал.
А они глядели
Лишь в глаза друг другу,
Находя в них счастье
И любви причал.


***
Люди за жизнь цепляются
Июль на дворе иль февраль.
Значит, им что-то нравится,
Значит, чего-то жаль.

Значит, живут надеждою,
Что-то исправить в судьбе.
Но ведь судьба - одежда
Впору только тебе.

Можешь с судьбой рассориться
И позабыть про сон.
Но ведь судьба - история
Каждому свой фасон.

***
В море небывалых ощущений
Опухает мыслью голова.
Нервных клеток перевоплощенье –
Сложенные столбиком слова.

Нас они волнуют и тревожат.
В чем секрет такого волшебства?
Их прочтешь и, кажется, что можешь
Сам сложить подобные слова.

Но тщета подобных начинаний
В чем-то удивительно горька.
Где и по какой из тонких граней
Бродит стихотворная строка?

В чем секрет невиданного действа
Слов обычных сказочный мираж?
Все мы любим в жизни лицедейство,
Лишь душа не верит в эту блажь.

И на строчки, сложенные в рифму,
Остро реагирует подчас.
Потому что слышит в них молитву
Очень актуальную в тот час.

***
Какой же я еще мальчишка!
Надрать бы уши пацану.
Лишь только проводил жену
И сразу «потчевать» страстишку.

Судьба - злодейка недовольна.
Грешишь? Так вот тебе урок
Жмет в наказание курок...
... В грязь носом, как же это больно.

***
Свобода. Демократия. Кто в лес, кто по дрова.
Я не хотел такой, какую вижу.
Болтают депутаты про гарантии, права...
Мораль же опускается все ниже.

Труд «бабочек ночных» поставлен на поток
И персонал гостиниц ходит в доле.
Один звонок - и многопрофильный станок –
Уж топчется в соседнем коридоре.




С бутылки недопитой бомж не сводит глаз.
Мальчишки - оборванцы клянчят рублик.
Как пена, поднялась одна лишь грязь:
Кому-то дырка, а кому-то – бублик.

***
Родина...? Вопрос, однако...
В двух словах не скажешь.
И на карте, как Монако,
Пальцем не покажешь.

Разведу я руки шире
Сбросив прочь перчатки.
От Европы до Сибири,
Дальше до Камчатки.

Распластаюсь там где горы.
Глушь непроходимая.
Там где синие озера,
Где страна родимая.

Как щитом закрыв собою,
Глядя в небо синее,
Прошепчу я ей с любовью:
«Здравствуй же, Россия!»

***
В нас колокол совести должен звучать
Громко и даже болезненно,
Чтоб мы не забыли ему отвечать
Хоть чем-то, кому-то полезным.

Если слова и дела в унисон,
А ты уважаем в народе,
Радуйся, значит на чаше весов
Ты ниже, чем чаша напротив.

БОЛЬНИЧНАЯ ПАРАНОЙЯ

Я чувствую нас уже всех распродали.
Скупают запчасти от нас богачи.
Поллитра, не менее, крови забрали,
А также почти уж два литра мочи.

Давление двести впритык доходило,
А тут откачали до ста двадцати.
Здоровье под видом анализов сплыло
Успеть бы уйти, убежать, уползти.

****
За стеной соседской шум и гам:
Женский визг и рыканье мужское –
Всем понятный бытовой бедлам...
Видели порою не такое.

Мне лишь непонятно в суете,
Что грохочет мебелью соседской,
Как ложиться в общую постель,
Как желать спокойной ночи в детской?

***
Гроза гремела в черных тучах.
Как сабля, молния сверкнула
И дуб, огромный и могучий,
Ударом пламени встряхнуло.

Он долго падал, надломившись,
Скрипя горелой древесиной,
Но, и с землею, тесно слившись,
Он поражал величьем силы.


Его нельзя назвать погибшим –
Он оживет другим ростком.
А рядом был другой - прогнивший –
Живой, но с приторным душком.

Живой на вид, но сердцевина
Давно изъедена червями
И пусть пока трясет ветвями –
Живого в нем лишь половина.

И я всем сердцем так желаю:
Пусть лучше смерть, чем долго гнить.
Ведь жить с гнильцой, не значит жить,
А половин не принимаю.

КОМНАТНЫЕ ЦВЕТЫ

В горшочках цвета разного
По комнатам расставлены
В бетонном безобразии
Растут цветы задавленно.

Над ними стены, потолок
Сомкнулись холодно и мрачно.
И каждый, чуть живой цветок,
Здесь вижу мертвым и невзрачным.

Водой их вдоволь напою,
Не дождевой, из тучи только,
А той, из крана, им налью,
Наверно это очень горько.

Я пыль с листочков оботру
И на окно поближе к солнцу
Поставлю их, они вберут
Тот жалкий луч через оконце.

Собравшись с силой, иной раз,
Невзрачный, сморщенный росток
Вдруг расцветет в единый час
На сладостный, но краткий срок.

Потом зачахнет незаметно
В холодном этом уголке,
Его порыв пропал бесследно
В не залетавшем мотыльке.

Неполноценна красота
В безмолвьи каменных домов.
Она совсем уже не та:
Что на просторе всех ветров,

Под солнца жгучими лучами,
Под ливнем в летних грозах.
В ней много вписано печали
Не для поэзии - для прозы.

РОМАНС АВТОМОБИЛИСТА

Замороженною поступью
Прошла зимушка - зима,
Но капелей звонких россыпи
Пробудили вдруг дома.

Потемневшие балконы
К солнцу вытянули строй,
Ребятня хрустит попкорном
И галдит наперебой.




По весне влюбленным взглядом
Ей улыбки шлю во след.
Дорогая моя рядом,
Но пока молчит в ответ.

Всем соседям она нравится
За спокойный, кроткий нрав.
Ты прости меня, красавица,
Что я был с тобой не прав.

Я прочищу твои свечи,
Оботру грязь на стекле,
И пока еще не вечер
Мы поездим по земле.

Я своей ногою ласково
Буду жать твою педаль.
Жизнь покажется нам сказкою
И потянет душу в даль.

ХОЛОДИЛЬНИК

Холодильник мировой
Есть у бабушки моей.
Вы представьте он живой
Или чуточку живей
Всех обычных, всех железных
С тарахтящей головой.
Он не просто так - полезный,
Он еще чуть-чуть живой.
Чуть подходит время спать –
Холодильник замолкает,
Чтобы бабке не мешать –
Холодильник засыпает.
Он, как добрый старый гном,
Чуть бормочет в тишине,
Навевает легкий сон
Милой бабушке и мне.
Лишь иногда средь ночи
Покашливает хрипло.
Простыл должно быть очень
И горлышко осипло.
Он утром рано встанет
И поворчит нестрого,
А кто в него заглянет –
Увидит пищи мно-о-о-го.

КОРОЛЕВА СПОРТА

Спорт на планете царствует,
Шагает упруго и твердо,
Мы говорим: «Да здравствует!
Да здравствует, королева спорта!»

Под крики трибун стадиона
Уходят в отрыв бегуны.
Забыв про законы Ньютона
Над планкой летят прыгуны.

Взлетают и падают ядра,
Но мир лишь приветствует их,
И слышатся выстрелы рядом
Судейских патрон холостых.

Взвиваются в небо флаги.
Фанфары звучат о победе.
Какое же это благо:
Лишь спорта бои на планете!





Легкая атлетика - властвуй!
Над спортом, как прежде, гордо.
С радостью мы говорим: «Здравствуй!
Здравствуй, королева спорта!»

ВЕРНОСТЬ

Я рассказать хочу вам о собаке,
Обычной из обычных, из дворняг,
Пусть не было у ней медалей, знаков,
Но лучше я не знал еще собак.

Пес рыжий был и криволапый малость,
Не вышел статью, ростом не велик.
Он охранял своих хозяев старость,
Хотя и сам уж был давно старик.

Он звук шагов, идущего хозяина,
Еще за полдеревни узнавал.
Цепь натянув навстречу, громко взлаивал,
Завидев же его - хвостом вилял.

Всех, с кем был добр хозяин, пес не трогал
Хотя со стороны и изучал.
Но если недовольный был и строгий
Хозяин с гостем, пес - рычал.

Псу мало в жизни ласки доставалось:
Хозяин в строгости его держал.
Пусть не хвалил, но также не случалось,
Чтоб без причины в чем-то обижал.




Душа собачья вызывала жалость –
Лишь изредка хозяин подойдет.
Кряхтя присядет рядом - все же старость
По рыжей шерсти тихо проведет.

И невозможно было не заметить
Собачью верность, преданность в глазах.
Да и старик, лишь взгляд собаку встретит,
Таил улыбку добрую в усах.

... Смерть разлучила их чертой незримой –
Закрылись у хозяина глаза.
И может только горем объяснимо,
То, что забыли все на время пса.

Боль ощущая в маленьком сердечке,
Душой собачьей чувствуя удар,
Пес громко взвыл, почти по-человечьи,
Поджавши хвост забился под амбар.

Он там сидел, скуля, почти как плача,
На пищу не хотел даже взглянуть.
Лишь раз он встал - в груди сердечко скачет –
Хозяина несли в последний путь.

Он снова лег потом и... не поднялся,
А вскоре хоронили и его...
Кто в жизни над дворнягой посмеялся,
Тот просто глуп и... больше ничего.



***
Видно так угодно Богу:
Гвоздь попал под колесо.
Я опять кляну дорогу
И хватаюсь за насос.

Но пока я дыры клеил,
Торопясь и матерясь,
Гонка дала крен налево
Унеслась, разбрызгав грязь.

Я один в грязи копаюсь,
Голосую на шоссе
И заплатка подсыхает
На переднем колесе.

Мимо транспорт пролетает,
Ни один не сбавит бег,
И моя надежда тает:
-Где ты, добрый человек?!

Я уже махнул рукою
И отчаявшись присел.
Под машиной грузовою
Тормоз дико заскрипел.

Он бежит ко мне в тревоге:
- Что случилось? Подмогнуть?
Хорошо, когда в дороге
Могут руку протянуть!

***
На дороге незнакомой
Надрывается мотор,
ПДД - статью закона –
Наизусть зубрит шофер.

Наживное дело - опыт,
Километры на пути.
Разорвав моторный рокот
С виража не улети.

Ямы, выбоины, камни
Ты не раз уж обошел.
На последний случай, крайний,
Лишь мотор бы не подвел.

И к «баранке» попривыкнув,
Пропуская знаки «СТОП»,
Не успев ни разу крикнуть
На пути встречаешь столб.

Остановлено мгновенье,
Ни согнуть, ни разогнуть.
Завершил мотор движенье,
Отведенный кончив путь.

***
Не тормози, не тормози.
Пусть шины катятся как могут.
И сколько лет еще, и зим
В твою улягутся дорогу...

Не тормози, не тормози...
Ход у инерции немалый.
И сколько мимо просквозит
Остановившихся, усталых...

Не тормози, не тормози...
Еще успеешь нахлебаться.
И на обочине в грязи
Еще не время оставаться.

Не тормози, не тормози...
Еще запас имеешь хода.
Ты лишь у Бога попроси
И впредь хорошую погоду.

Не тормози, не тормози....

***
Бывает гость покинет дом
И ты в конце недели
Лишь вспомнишь то, что за столом
Все что-то пили - ели.

А тут признаться, я забыл
Чем гостя угощали.
Но помню все что говорил
И как в конце прощались.


***
Алексеевна, как же так?
Мне наверное это пригрезилось.
Как потух путеводный маяк,
Что людей вел в обитель поэзии.

Вот очнусь... Телефон под рукой,
В кнопки пальцами тычу неловкими.
Но гудок бесконечный такой
О конечной гудит остановке.

***
Поэтическая связь оборвалась...
Как слепой я шарю чувствами в душе.
Бытовая и чиновничия грязь,
И слова как типографское клише.

Ветер листья разметает на шоссе,
Пьяным дворником куражится в проходах
Я завязнул на ничейной полосе
Лист последний укрывая в непогоду.

***
Слова, что тебе говорили посмертно,
Сказать бы при жизни и... ты бы жила.
Не то, чтобы вслух, но даже в конвертах
Любовь от народа к тебе не дошла.

Конечно, судачили дома на кухне,
Талантом твоим восторгаясь вновь.
Но жизнь без любви обязательно тухнет –
Тебе не додали мы нашу Любовь.




***
Упала звезда в облаках
И растаял туман у воды...
А ее бы нести на руках
И показывать молодым.
Чтобы видели свет звезды
И ее ощущали боль.
Чтобы были слегка горды
Разделяя ее любовь.
Чтобы плакали вместе с ней
И смеялись всему вопреки...
А звезда даже в свете дней
Им дарила свои стихи.

***
Люди взрослые шли согнувшись.
Валидол глотали украдкой.
Две собачки в углу свернувшись
Пережить пытались утрату.

Два комочка траурно-черных
Отвернувшиеся от мира,
Выражали свою покорность
Тишине скорбящей квартиры.

***
Людмила любила дарить
В дни рожденья и просто так.
В гости шла не забыв сварить
Яйцо для чужого кота.

Ею дарились легко –
Книги, игрушки, весна.
Любовью своих стихов
Щедро делилась она.

«Дающему да воздастся»...
И в памяти нашей она.
Щемящей нотой романса
Звенит «восьмая струна».

ОБРАЩЕНИЕ К МАТЕРИ

Я по жизни не шагаю, а бегу.
Сзади радость остается и печали...
Я тебя совсем не берегу,
Боли я твоей не замечаю.

Только слезы за моей спиной,
Да удар тяжелого паденья,
Заставляют думать об ином
И таить надежду на прощенье.

***
Подобно смерти одиночество души
И в клетке золотой нет счастья птице.
И хочется в свободе утопиться
За скорбные, презренные гроши.

Для вольной птицы клеточка мала:
Поблекли перья и не слышно песен,
А мир за прутьями так дивно интересен
И так волнующе трепещут два крыла.

***
Синяя оградка, памятник, звезда...
Что еще осталось нам о нем?
А еще осталась память навсегда.
Не о мертвом память - о живом.



Не сотрется память в веренице лет.
Не стареют мертвые годами.
Ты такой же как и раньше был, мой дед.
Ты живой остался вместе с нами.

***
Вдохновенье к поэтам приходит все реже:
Кто во сне среди звезд ткет словесную нить.
Кто торопится с Музой бутылку распить,
А кому-то стихи по ночам шепчет леший.

Пусть себе шепчет, нечистая сила,
Поэтических строчек волшебная вязь
Нас на крыльях любви в небеса уносила,
А леший, возможно, заколдованный князь.

Он кого-то пугает своей образиной
Только знаю: душа в нем чиста и светла.
А любовь моя даже из этой скотины
Вырастит в будущем парня - орла.

***
Поэзия сегодня опоздала...
Не до нее, когда рекою водка.
Гитара одинокая бренчала,
И пела грустно русая молодка.

В сумятице большого разгуляя –
Репертуар кошачий в пору марта –
Звучала, атмосферу осветляя,
Свободная по духу песня барда.

***
Слово дал и твое завещание
Исполняю строку за строкой.
Я в газете тебя замещаю
Словно ты моей пишешь рукой.

Пустоту заполняю стихами
Второй год за тебя и себя.
Расставаясь тем самым с грехами
За себя и, возможно, тебя.

***
Учитель сел. Раскрыл журнал.
И сразу - тишина.
По списку взгляд его бежал
Холодный, как волна.

И время замерло на миг.
Стал невидимкой класс.
Один безмолвный ученик
Глядит в полсотни глаз.

Но вот озвучена строка
И точка на листке.
И я походкой старика
Опять бреду к доске...

Вздох облегчения во след,
Веселый шепоток...
Такой вот «радостный» привет
Как вспомню ваш урок.

***
35 лет прожил спокойно.
В меру сил, в меру дел, уверенно.
Был доволен, живу достойно,
Но явилась вдруг Алексеевна,

Я себя не считал поэтом,
Подумаешь, рифмы клеятся.
Но однажды в начале лета
Появилась вдруг Алексеевна.

Рифмовал слова как приходится,
Слово каждое во спасение.
Но явилась мне Богородица,
Оказалось вдруг Алексеевна.

И слова ее мною ценятся,
Хотя жизнь порой очень хмурая.
Мне Людмила всегда Алексеевна,
А кому-то лишь Галинурова.

***
Перед кем теперь извиняться,
Если главной нет героини.
Не хотел я этого, братцы,
Невиновен, но все же повинен.

Я скорблю, как никто, быть может,
Но судьбы не изменишь плана.
Вот поэтому совесть гложет,
Вот поэтому плачу спьяну.


УЧИТЕЛЮ

Вы входили в класс лишь звенел звонок.
Начинали свой непростой урок.
И в глазах у Вас загорался блеск...
Слышен звон щитов, слышен копий треск.

А по классу гул лавины коней,
Пробежал табун во мраке степей.
Но с первым лучом отступила прочь
Жестоких сражений кровавая ночь.

Снова Коперник глядит в телескоп,
Яблоко Ньютону стукнуло в лоб.
Бруно на костер за идею шагнул,
Вновь Ришелье короля обманул.

Неумолим минутный поток,
Вновь с урока звенит звонок.
За каждый такой исторический час:
«Спасибо, учитель! Мы любим Вас!»

***
Ампутация части души –
Гораздо больнее чем тела.
Написать стихи «от души»
Не могу... Душа опустела...

Алфавит тот и те же слова
Только нет в них искорки малой.
Это пишет стихи голова –
В ту минуту сердце молчало.

...Ты не можешь мне позвонить,
Так приснись же строчкой навеянной...
Перестала душа искрить,
Как искрила у Алексеевны.

***
Не говорите мне о юбилее.
Не поминайте мне мои года.
Я и без вас давно себя жалею
И если б не собаки, то беда.

Дожить бы мне до лета не болея
И босиком по травке вдоль пруда.
Не говорите мне о юбилее
И если б не собаки, то беда.

По паспорту я, кажется, старею.
Душой по жизни очень молода.
Не говорите мне о юбилее
И если б не собаки, то беда.

Разгадывать я сны свои умею
И доверяла интуиции всегда.
Не говорите мне о юбилее
И если б не собаки, то беда.

Я юбилей отметить свой сумею:
Конфеты есть и в чайнике вода.
Да черт с ним вовсе с этим юбилеем –
Собаки живы, значит не беда.

***
Ну, подумаешь 70 лет...
Ерунда, коль душа молода.
Ты как прежде любишь рассвет
И не давят на плечи года.

Ты встаешь поутру с давних пор
Не приемля ленивых манер.
И в сосновый душистый бор
Взяв этюдник идешь на пленэр.

Этот воздух со вкусом вина!
Этих листьев живой аромат!
Ты живешь этой жизнью сполна
И весной, и когда листопад.

***
Ты был суров к своим стихам
И со строкой не мог ужиться.
То рифма кажется плоха,
То ритм с запинкою ложится.

Стих перекраивал не раз.
Все вариант искал бесспорный.
И стих ложился непокорный
Как отшлифованный алмаз.

Ты был глашатаем любви.
И жизнь, и стих ты ею мерил.
Всю жизнь любовь свою ловил
Поймав, однако же, не верил.

Ты вновь искал слова и чувства
Не доверяяся строкам...
Но жизнь не чистое искусство –
Ты был суров к своим стихам.

***
Поэтический дар...
Для чего он дан?
Это словно удар
Ниже пояса.
Словесный творец,
Не лжец, не мудрец,
Не храбрец, но певец
Без голоса.

Ему бы суметь
Промолчать, не петь,
Но душа как плеть
С лихим посвистом.
И словами влет
Он наотмашь бьет
Не в толпу – в народ
Фразы острые.

И ему в ответ
То цветов букет
Или вдруг пистолет
Плюнет фразою.
Кто же в том виноват?
Чем богат, тем и рад.
Просто души глядят
В мир по разному.