ненависть к женщине

Он сидел и жевал тупую часть карандаша, когда незаметно поймал себя на мысли, что делает это уже четверть часа. Слюна стала сладкой, а на зубах скрипело.
- Черт, это отстирается? Марта будет ругаться. – Он вытер влажный обкусок о рубашку и оставил на ней пятно.
Было 4 часа дня. Жарко. Жара стояла уже 3 недели. Изнывающе, невозможно, сухо, без признаков ветра или облаков. Все собаки округи спрятались  в тени.   Кот часто дышал на полу вытянувшись дугой. А Боб четверть часа сидел у вентилятора. Он вернулся с работы сегодня в 3. Он работал учителем математики в небольшой школе и приходил часа на 2 раньше Марты. Это время обычно он посвящал себе… В их маленькой квартирке в тихом районе. Он либо пересматривал фильмы из своей старой коллекции либо писал… В 23 года он дал себе обещание писать по 1-му рассказу в год. Иногда заставляя себя, иногда просыпаясь посреди ночи и нервно ища карандаш, пока красочный «сюжетный» сон не исчез из памяти. Но он писал. Пятый рассказ почти не начинался… Прошло 2 месяца с очередного дня рождения Боба, а рассказ не начинался. НЕ МОГ НАЧАТЬСЯ. Толи дело было в его лени, толи в том, что теперь он жил с Мартой… с которой они должны были пожениться осенью… 
- Пойду я сглотну холодного пива… Боб встал и пошел на кухню к холодильнику. Открыл дверь и остолбенел. За окном стоял человек и смотрел прямо на Боба.
- Черт, это же не… Боб инстинктивно присел, хотя понимал, что человек не может его видеть сквозь штору, но он не просто смотрел на Боба, тот же смотрел ему прямо в глаза… прямо в глаза, черт возьми.
Боб сидел с полминуты слушая свой пульс. Повернул голову и закрыл стенку холодильника… Сделал большой вдох и встал. Человек стоял на месте и с легкой улыбкой пялился на Боба. Глаза в глаза. Незнакомец был в черной рубахе заправленной в голубые джинсы, он был в серой ковбойской шляпе и сапогах на высоких каблуках. Боб мог поклясться, что знает звук, который издают эти сапоги при ходьбе. Мог, потому что…
Незнакомец закатал рукав рубахи и показал Бобу татуировку на внутренней части предплечья: «Все за мечту?» огромными синими буквами вокруг черного черепа…
Боб открыл рот и тихо завопил.
Незнакомец приложил 2 пальца к подолу шляпы и кивнул Бобу. Положил большие пальцы в карманы джинсов и пошел по асфальтной дорожке прочь.
… Было без десяти пять, когда Боб в пятый раз перечитывал черновик своего нового рассказа. Вернее его единственную страницу, написанную 2 месяца назад. Она начиналась так: «Этот мужчина никогда не ломал голову над тем, что одеть сегодня утром по двум причинам. Он давно определился, что голубые джинсы, черная рубаха, ковбойские сапоги и серая шляпа – это идеальное сочетание… увиденное где то еще в детстве. И потому, что утром он не мог одеваться, т.к. никогда не спал. По одной причине: ему было лень спать и терять на сон время. Виной всему была его жажда жизни, желание успеть все и даже больше, пока не оказался в чертовом ящике. Потому в 18 лет он сделал татуировку с черным черепом и памятным девизом – Все за мечту…и зачем то попросил поставить знак вопроса… чтобы уж точно не сомневаться…»
Это были все слова его нового рассказа, который Боб не мог продолжить уже 2 месяца.
- У меня осталось всего 3 минуты. – Сказал улыбаясь Боб и пошел сочинять записку для Марты. В которой бы объяснил ей, почему свадьбы никогда не будет.
Все за мечту?   
1.
Мне вдруг вспомнился случай, произошедший со мной по дороге к дому родителей. Одев свое желтое пальто я неспешно брел наслаждаясь октябрьским листопадом под серым небом. Время увядания напротив, оказывало на меня странный молодящий эффект.  Воздуха в легкие попадало больше, осанка стала прямее… клянусь я чувствовал, что стал выше на дюйм. Так вот проходя мимо дома старика Бао я услышал, а потом и увидел движение листвы вдоль тропы. Несложно было понять, что это змея. Но знал я так же, что змеи неохотно заползают на дороги, да и то,  лишь чтобы пересечь их. А эта ползла вдоль. Томящее чувство наполнило мою грудь и я изрек: «Не бывать этому, не отравишь ты никого из людей!» и подняв сухую ветку поддел змею и бросил на железный забор. Однако при приземлении случилась еще более занятная штука – змея волшебным образом обернулась молодой тигрицей и изящно отпрыгнув от забора бросилась на меня. Я знал, от рассказов Гуаньских охотников, что тигры не нападают в лицо жертве, потому не бросился бежать, а наоборот стал открытой грудью перед разъяренным животным. Тигрица попыталась обойти меня сбоку, но я ловко разворачивался, и потому постоянно находился с ней лицом к лицу. Видимо, толи устав, толи поняв, что не стоит терять время животное вновь обернулось змеей и продолжило свое движение по дороге. Я обождал несколько секунд, отыскивая глазами ветку, после вновь двинулся за змеей, желая убить ее ударом по шее, но так, чтобы она меня не видела. Как только я приблизился на четыре шага, змея прекратила движение. Остановился и я, заподозрив неладное, но неуспев принять решения - увидел летящую мне в лицо пасть змеи с двумя огромными игловидными зубами. Только давняя способность управлять временем, изученная в Таиньских горах позволила мне избежать смертельного укуса и отпрыгнуть назад. И я и змея видимо понимали, что мы равные по силе враги и потому вряд ли способны помешать друг другу. Змея продолжила свой путь, а я же покорно двинулся за ней. Каким же было мое удивление, когда я увидел, что ужасное животное неспеша заползает на крыльцо соседей моих родителей, где ее встречали два пса. Далее кто то изнутри открыл дверь и втроем звери зашли в их дом.
Я пытался расспрашивать родителей о соседях, но услышал, что у них нет ни собак, ни кошек в семье. А сами соседи, это отец, мать и их сын. И дабы не прослыть невеждой я прекратил эту беседу.
Вот такой случай однажды произошел со мною по дороге в родительский дом.      

2.
Марсель сидел с трубкой рожкового телефона на старой софе в углу зала. Тень скрывала его пахнущее кремом после бритья лицо. Нога была закинута на ногу. Рука обнимала спинку софы. Пальцами правой руки он теребил трубку, решая позвонить ли ей или нет. Ему было уже почти 30-ть. Пора было определяться с выбором женщины. Ставить на одну единственную и начинать семейную размеренную жизнь.
Он начал набирать шестизначный номер, чтобы пригласить ее на второе свидание. Послышались гудки. Он ждал ответа ее тихого голоса, его взгляд бродил по комнате, осматривая хорошо знакомые предметы, пока не наткнулся на занавеску в окне. Под ней лежал труп бабочки. Яркий труп. Иссыхающийся символ черте знает чего.
На развитие дальнейшей мысли понадобилась доля секунды, интуитивное прозрение… требующее достаточно долгого описания.
Марсель слушал гудки и думал.
Мужчина и женщина. В природе мужчины заложен стержень осеменителя. Движущий его к новым и новым горшкам, которые должны взращивать его потомство. Этот же стимул держит мужчину в «форме», не позволяя на генетическом уровне раньше времени потерять потребительский вид… или просто стареть. Потому мужчины одного возраста вне и в браке выглядят по – разному. У женатиков как правило брюшко, щеки и лень в глазах… Почему? Потому, что связав жизнь с одной женщиной, они нарушили свою программу осеменителя и запустили процесс саморазрушения… без цели, самодовольные и нервничащие по пустякам, они становятся все меньше, теряя свой потенциал самца. Женщина наоборот стремится к единственному самцу – защитнику, для более комфортного взращивания совместного семени. Но, если мужчине плевать на его плод, то женщина за него сдохнет… и мужчину своего на него поменяет и не задумается. Марсель вспоминал, с какой нежностью и трепетом относился к своим женщинам. Как любил их и восхищался ими… правда до первого же соития. После терял к ним интерес… Правда последние три года он не восхищался ни кем. Он встречался, спал и уходил утром… без эмоций. С пустым сердцем и холодным рассудком. Пока не встретил ее. Интересную. Волнующую.
…
А стоит ли терять это ощущение влюбленности. Стоит ли менять его на загробный холод сухого сердца? Стоит ли разменявшись на ночь – забыть о ней. Правда есть шанс.. небольшой, что это – настоящая любовь и он обретет с ней долгое счастье.. Но, ведь этот шанс мал. И стоит ли рисковать нынешними ощущениями ради мизерного процента на далекую призрачную будущую дымку счастья…
Лучше синица. Лучше он не станет с ней встречаться. После будет корить себя, пытаться позвонить снова, но все равно – не звонить. Ощущать злобу после влюбленности, но хоть какие то чувства. И носить мысль о том. Что ТА самая существует. Но он ее упустил… Хоть что то. Хоть это…
Марсель тихо положил трубку. Встал. Сделал три шага к окну и положил труп бабочки в нагрудный карман пиджака. А после… решил сходить в бар и снять на ночь кого - нибудь попроще.. 

4.

Он сидел в кафе. Одев плеер. Слушал Хасселла.. Пил свой кофе.  Из большой кружки. Остывающий. Он курил и смотрел. Просто на ее руки. Кто она не имеет значения. Каждый день после работы (кем он работает) он заходил сюда. Медленно (в солнцезащитных очках) проходил между рядами столиков, рассматривая их руки (это удобно, т.к. ими едят). Выбрав человека (не обязательно красивую, лишь бы с красивыми руками) садился где то недалеко (не слишком навязчиво), заказывал кофе.. пил и восторгался. Эти сказочные пальца. Какую музыку они могут рождать касаясь… Какую легкость хранят эти прикосновения. Бог создавал мир именно такими руками. Когда придет время она будет кормить своего сына, держа грудь именно этими руками. Ее грудь станет бесформенной, кожа на шее обвиснет, глаза потеряют блеск… но лишь руки до самой смерти хранят свое великолепие. У самой распредсмертной старухи можно любоваться ими. Эти пальцы держат свечу в церкви, мыло под струями воды в душе. Трек сменяется треком, чашка чашкой… Как эротично видеть эти пальцы в искрящихся кольцах… наматывающими на кончик указательного пальца цепочку, поправляющими макияж, играющими с бокалом. В них кроется математическая система современного человечества, абсолютная симметрия… способность доносить до мозга внешнее. Когда он умрет – будут ли его тело омывать такими руками? Кофе выпит. Она уходит. Завтра он вернется и найдет не хуже. 

5.
Когда Маше исполнилось пять лет ее на все лето отправили к бабушке и дедушке в деревню. Деревня была типичной. В центральном регионе. Сосонники, озера, чистое небо, жара.
Пыльная дорога. До ближайшего населенного пункта километров 7. Деревня когда то была больше… раз в 10. Теперь в ней жило человек 40… Вода из колодца, огород, заброшенные дома, домашние животные, старинная мебель, выцветшие обои пахнущие… своим единственным запахом. Маша все это любила. Ей было пять.
Не стоит описывать ни первые дни, ни игры с соседской семилетней девочкой… ничего. Описать нужно всего одну ночь.
Маша спала всегда в зале на диване. Бабушка и дедушка в своей спальне.
В эту ночь бабушка сказала спать Маше с ней. Дед дома не ночевал.
Девочка проснулась от давления на шее. Сонная открыла глаза и увидала стоящую напротив высокую женщину в  плаще. Лица не было видно, он был скрыт капюшоном…
Горло маши сжимали два… длинных холодных пальца. Необычайно длинных и тонких. Было больно, Маша начала задыхаться, пыталась крикнуть, но бесполезно… Когда она потянулась навстречу фигуре – хватка ослабла. Маша встала с кровати и небольшими шагами двинулась за женщиной… Позади раздался голос бабушки. Громкий и агрессивный он читал что то обвинительное… Фигура отвечала низким голосом. Они спорили. Спорили долго… Маша в беспамятстве теряла сознание.  Проснулась утром… Бабушка пекла блины. Дед чистил рыбу после рыбалки. Маша решила не говорить о произошедшем. Решила.
Ночная гостья приходила еще два раза…
В августе уезжая, Мария обнимала бабушку на прощанье и увидала совсем тонкий шрам на ее шее.
- Это давно..
- С детства, внученька…
Спустя 15 лет Маша назвала дату моей смерти. 7 ноября 2017 года.

6.
- Он никогда более не отрубал рук.
- Игра на пианино была его единственной слабостью.
- Сколько тебе лет? Достаточно, чтобы уже бросить жену…
Мужчина в сером трико лежал в коме. Сны из прошлого проходили нудной вереницей. Кто знает….
…Я умею здесь лишь тихо плакать. ..
Она приходила к нему каждый день, нервно держа его руку в своей… Раньше. Но кто она теперь. Чужая женщина. За полгода без него она готова его забыть. Она готова бросить калеку в коме в одиночестве. Ради своей свободной жизни… Сто процентов уже кого то нашла. Шлюха. А их сын? Он еще так мал. Первое «папа» он произнесет чужому мужчине. И это его жена. Он улыбается.
Медсестры ухаживают за ним – овощем. Друзья, иногда заходящие явно недоговаривают… о разводе. Доктора говорят, если даже он и выйдет из комы – будет слабоумным или вроде того… Он перемножает в уме числа… в различных математических системах. Он сочиняет стихотворения, а после их  учит. Он придумывает мелодии… после аранжировки для всех инструментов… Он знает, как запишет их.. какие песни напишет на эту музыку. … . и как ее споет.
Общение с людьми, вернее прослушивание их слов ему стало роскошью. Мозг вытесняет стрессы с помощью банального забытья… И его.. жалости к нему становится в них все меньше… Им стыдно приходить к «овощу» и разговаривать со стеной. Он молча лежит в одиночестве. Не слыша даже птиц. Серые горизонты, где числа – это залог логики, а музыка и поэзия – свет. Он растворен… Уставший когда то от работы.. от несвоего теперь именно здесь он занят своим… он творит.   Он создает, рисуя на вымышленных окнах пальцами… как не делал с 13 лет. Он танцует под Дебюсси… как никогда не делал… его жизнь в воображении, без комплексов, без самолюбований… свободное я.
Лишь иногда в конце месяца она приходит к нему и плачет над его кроватью за него… Она – прозрачная и воздушная. Тихая свеча его рождения. Его мать. Он обязательно проснется.

7.
Смена пола была странной, но неизлечимой идеей 25 летнего мужчины. Павел боялся этих мыслей, но каждой ночью приходил томящий ужас реальности простой мысли. Он – женщина. Их хутор был в 20 дворов. Пограничье с Белоруссией… 200 км от Украинцев. В это послевоенное время идея Коммунизма твердо укоренилась в односельчанах, выигравших войну. Его старший брат с усами и военном кителе первые июньские недели постоянно пил с друзьями. Которым не повезло служить и дойти до Берлина. Брат с 7 сотоварищами от 19 до 27 были плотной основной силой села. Кто то был женат, но жены подозрительно не слушал… Да и как он мог…вояка. И вот среди этих товарищей брата был Боян.. 19 летний красивый малый с холеным женственным лицом, яркими губами … интеллигент.. Сирота. Жил с бабкой Нюфтей. Никто не помнит, сколько ей было лет, почему ее звали так и была ли она Бояну бабкой, прабабкой или никем…  но говаривали, что силу имеет не малую в колдовстве, потому она давно снискала уважение среди рано овдовевших односельчанок… да и издали к ней приезжали. Но Боян по молодости и материальному складу ума к этой чепухе относился, как к милой невинной традиции… В сентябре он собирался в институт. После войны… само собой без экзаменов… Все же полгода был на фронте.
Паша и брат не ладили. Да и чего им ладить. Разные. Мужлан и слабак, уверенный в собственной женственности. Всегда вежливый.. Никто никогда не видел Павла злым или кричащим. Его особо не уважали.. паша скрытничал, был молчалив и не болтал лишнего… Потому с опаской к нему относились. Да и как и кому тот мог сознаться, что с мая заглядывается на Бояна.. Что нарочно приходит с братом на их общие пьянки..где почти не пьет, лишь искоса поглядывает на Бояна.. на добрые глаза его, на музыкальные руки и темную челку. ..
…Очередной ночью Паша не спал.. глядел в окошко в темный сад и думал о своем несчастьи.. В его дверь постучал брат.
- Сходи с Нюфте, возьми порошка от язвы (у брата была язва.. с войны), прихватило меня.
Паша безропотно и молча оделся. Вышел на улицу. Теплый июльский воздух под темным безлунным небом. Мимо покосившихся заборов метров 200 к крайним домам у кладбища. Паша шел тихо.. иногда лаяли собаки за заборами и с веток в темноте спрыгивали птицы.
Нюфтя сидела на лавке у крыльца с котом в руках.
- пришел… ну садись… С братом плохо… на вот, с чаем разведи ложки полторы…
- Бабуль… я еще кое с чем..
- Знаю… внучек мой нравится. Жаль мне тебя. Вижу как мучаешься. Да Бояну то никто не нравится… Нарцисс он у меня. Собой любуется, да об институте грезит, мол тут жизни нет.. село… Ну да, не хочу я его отпускать.. Нельзя, а то уйду без наследника.. и вредить ему не могу.. родная кровь.
- Нюфтя, какое ж у тебя наследство.. хата старая да кот?
- Ну не скажи. У нас это от бабки к внучке передают. Да нет у меня внучки.. Да и сын погиб в 27-м… А шалава его, мать Баяну.. Да что там…
- Вы у нее Баяна насильно забрали… - Паша понял, что в смерти матери виновна старуха…
- А как же еще, милая… наивная ты..
- милая?
- а ты глянь на себя в зеркало. – Старуха подняла зеркальце напротив Паши. И  пусть не было света – Паша четко увидел себя… С длинными густыми светлыми волосами, да девичьем сарафане. Припудренного с алыми губами… и сложно узнаваемым лицом.
- Иди к нему. Боян тебя таким видеть будет. Пока луны нет – всегда так будет… 
….
Юноша проснулся, как только Паша вошел в комнату. 
Огромные темные глаза любопытно открылись.
- Ты?
- Я.
- Ты ведь снилась мне.. часто… Уже несколько недель.
Тусклая лампочка освещала железную кровать, сундук под ней, деревянный пол, старые тапки и тумбочку с чайником. Боян одел тельняшку и хотел одеть брюки..
- не одевайся… Паша сделал шаг и поцеловал яркие губы мальчика.
Глаза Бояна закрылись. Он не сопротивлялся… Перед ним раздевался Паша… Являя упругое женское тело…
…
Утром брат не искал Пашу… и как будто о нем позабыл. Деревенские тоже не вспоминали о 25 летнем парне… Лишь обсуждали новую односельчанку – невесту Бояна. Светловолосую сиротку, которая  нашла ночлег в доме Нюфти и так приглянулась Бояну, что тот ее не отпустил. Встретились две несчастные судьбы… Обе без родителей.. молоды и красивы. Дивная ж пара… Боян сразу же перестал и думать об университете. Нюфтя была рада, что внук будет при ней… и что есть кому передать дар свой. Так и передала..
…
 6 августа 45 года сделалось ей плохо.. не встала она с постели, но подозвала Бояна и Пашу… никто не знал, что она им шепчет, но вышли они из дому лишь три дня спустя. Старуха умерла, а в деревне заместо нее появилось двое молодых колдунов.. или колдун и ведьма, это знаете ли, кому как удобнее.

8
потому ты в конце - чтоб тебя мне сберечь от допытливых глаз приворотов и свечь
от того ты в конце что близка стала дну чтоб к тебе дотянуться я душу согну
ни роптанье чужих ни своих ни меня ни хула ни хвала ни враги ни родня
и уж если разбиться средь прочих сердец буду рад что с тобой выдох мой мой конец

Леон устал. Его бросила женщина. Аккуратно… сначала отстранив на необходимую дистанцию, после ..после всех их ночей сделав другом… Леон страдал, кроме ущемленного самолюбия… за всю его искренность и честность – вот такой удар…
И почему всегда нужно быть мерзавцем?
Время, когда он рыдал в подушку ушло. Кончать жизнь – глупость… Но ни о чем.. ни о ком кроме как о ней он не мог думать.. но с чего то нужно начать.. а зачем? Зачем продолжать жить…
Лишь по одной причине – победивший любовь станет сильнее… Леон решил сыграть на гордости. Но своем Эго. Победить душу…
Нужен первый шаг. Ни на работу ни на люди вообще не хочется. Помощь… тем, кому это нужно.. бесплатно… он обзвонил своих товарищей… узнал… кому то нужно сделать компьютер, у кого то розетка в прихожей сломалась. Не важно – Леон после работы пошел в люди. Что угодно, лишь бы не одиночество. Лишь бы не самоточение в стенах. Уставший он приперся домой, открыл банку фасоли и сожрал ее… Спал уже через 10 минут. Спокойно… Конечно же – перед этим он звонил ей… ну да… язык особо не вертелся во рту…
Далее.. снова работа.. снова хлопоты… Покупка странной литературы…   Чтение вечерами.. Камю, Ницше.. Леннон.. мозги занять иными истинами… Далее не искать встречи с ней никак.. выключить телефон, Интернет.. все.. уйти в изоляцию.. Бороться, когда хочется взять трубку и услышать ее.. бороться до конца.. иначе все. Иначе тоска и дыра…   
Что еще? Еще бесцельный заработок денег, занятия спортом… правильное питание… и встречи  с девушками.. прогулки.. с теми – в кого невозможно влюбиться.. с теми, к кому не потянет.. но они рядом… теплые.. земные. Он таких терпеть не может..
Леон смеется… Леон смеется… Леон – самодовольный урод с тысячей раздувшихся Я. Леон…


я добрый



мечтал

строил

мастерил много лишнего


вот так уж повелось в нашем царстве

без птиц никуда

ни почты проверить ни подушку набить

а что без подушки

ни снов ни бодрости

птицы - главное

берегите их.. хоть они и высоко

но вот умирают также

в грязи под чьими то ногами

у этого нет словесного облачения

так понятия без слов

к ним притронешься - и исчезают

потому ими можно лишь мыслить.. в глубоком подсознательном

знаешь ли ты, что ночь любят ищущие


ночь меняет запутанность семи цветов на определенность двух - белого и черного

правда - черного в нас больше

странно - что выбрала этот язык

в нем меньше слов чем тебе нужно

а это сужает ... фантазию чтоли

потому просто приходится молчать

это даже не способ общения.. скорее способ.. попытки самовыражения

хотя бы притвориться собой

в мире где ты никому не нужен -  нужны лишь твои обязанности и функции

все это калечит душу

и в конце концов... что она может
Она заперта. У нее нет выбора. Нет свободы.

у нее даже нет окна, чтобы из него выпрыгнуть

нет вен, чтобы их вскрыть

она тихо тоскует

веря нам - хозяевам до конца

нельзя предавать душу
это я. за многое время - я. без попыток и оправданий вспомнивший как дышать и видеть..

тихое таяние

взгляд без прищуров и прицелов


открытая грудь без причин мотивов и желаний

ранняя роса под ногой лиса

устало прячет морду в лапы и прячется от ветра...
он выживет
просто не мешайте ему

никогда

Я не знал как избавиться от мыслей… Как уйти от себя… любви.. доброты… теплоты к ней… Я решил… спрятать свою личность в тени другой. Отключиться на время и дать волю альтерэго… Чтобы не сгореть в страданиях… не умереть. Не задохнуться в страсти…



Именно потому нужен второй человек. Сильный… ты в тебе. Один без доступа к другому.. тайный серый эгоист – кардинал, руководящий многим… топящий любовь и всего второго персонажа (основного) в тебе…
Черный человек.

9. Девять для меня особенное число. Именно потому я начинаю новую главу и не знаю – о чем она напишется. Конечно – причиной ее должна стать женщина… Ради этих несчастных 30 – 40 страниц я пускаю свою душу выволоком… чувства бросаю на жар… лишь бы понять – как помириться с образом женщины. Как принять ее сердцем… как простить в итоге. Я перестал использовать интеллектуальные конструкции.. Идей нет.. Все здесь чувства…
Эта история произошла в небольшой деревушке близ города Ичхон, провинции Кёнгидо… День начался с похорон. Люди в белых колпаках неспешной процессией проважали старуху Ю Мин Су. Дожившей до ста двух лет, но внезапно погибшей в пожаре. Тело лежало в гробу … само собой закрытом от глаз крышкой, грубо заколоченной старыми гвоздями. Всякое говорили о старухе, но пожар случился посреди ночи, народ видел лишь догорающее здание старой лачуги. Была бы Ю Мин Су моложе – возможно бы и выбралась из дому через окна.. а так – у окошка этого и сгорела. Весной это было. Безоблачное небо накрывало тихим саваном медленное прощание со старухой. Старухой без родственников. Без друзей. Но с целой деревней знакомых. Здесь терпимо относились к иным… потому ей мало кто интересовался. Потому она здесь и жила. Пока не сгорела.   
Когда забивали гроб, оказалось, что кузнеца нет на месте… потому новых гвоздей негде было взять. Бен Сонг, молодой парень из местного семейства охотно принес старые гвозди из их дома.
После процессии семейство Сонгов, состоящее из матери, отца, двух сыновей, дочери и матери отца сидело дома, готовясь к обеду. Сыновья были уже околодвадцатилетними парнями. Бен – стройный, умный, красивый… ни одна девушка в селе заглядывалась на него. И Кан – добродушный толстяк с милой улыбкой странным чувством юмора.
У каждого из сыновей были свои странности. Бен всегда что то мастерил, а Канн – писал… рассказы о смерти, стишки о трагичном… писал… А Бен любил делать мебель… работать руками по дереву…
Сестра была книжным червем – много читала… странные книги в пору тем, что писал старший брат… но еще более… странные. Где она их находила?
Мать и отец были сторонниками свободы воли и выбора. Не говоря лишнего мило наблюдали, во что же превратятся их дети.
Ну а старуха… милый отпечаток жизни… не более. Не надо о ней. Она просто ела и молчала.. всегда.
На стенах их небольшого жилища висели странные поделки Бена исписанные стихами Кана… Сестра в бессонницу часто ходила по дому со свечой перечитывая милые фразы брата.
«Любите деньги – они плод любимой работы»
После обеда все разбрелись по своим. Бен побрел в гараж мастерить стол для инспектора Пака. Инспектор жаловался, что от старого стола начинает смердить уголовными делами, которые он изучал, сидя за столом…
Кан отправился на чердак дописывать девятую главу своего рассказа «Он приходил с дождем» … а сестра – дочитывать в садик произведение А. Камю «Первый человек». Ей было интересно – чем оно закончится…
Ночь. Почти утро…
На весь дом прозвучал голос старухи… бабки Сонгов. Через 8 минут все семейство стояло и рассматривало труп в центре зала.
Отец проверил окна и двери. Они были закрыты изнутри.
Сыновья внимательно изучали труп…
Это был мужчина лет сорока… наверное. Тело лежало умиротворенно. Руки были аккуратно сложены на груди. Одет мужчина был в белую рубашку и черные брюки. Лицо было разбито в кровь.
Отец сказал: Двери закрыты изнутри. Шума ночью не было… судя по луже крови вокруг головы убийство произошло здесь. Тупым предметом. Так что на одежде убийцы должны быть следы крови. Так же – он внутри этого дома.. как и орудие убийства… скорее всего молоток… судя по квадратным пробоинам на черепе убитого…
Семья села вокруг трупа. Бабушка отстраненно смотрела в окно на утреннюю рощу. Сестра плакала, обхватив колени руками. Братья о чем то шептались. Мать сидела за отцом, который стоял и рассматривал труп.
Глава семьи поднял руку и тихо продолжил…
- Я не знаю, кто убийца… но скорее всего он среди нас и сейчас находится здесь… если позвать полицейских, то очень скоро убийца будет найден и мы потеряем одного из наших близких, и что еще более ужасно – навсегда разочаруемся в нем. Поэтому – мы все вместе утаим этот случай, поклявшись никогда его не обсуждать и не вспоминать далее… клянемся?
Семейство непонимающе глядело, но все вместе произнесли тихое «клянемся»
- Более того, нам нужно избавиться от трупа, проявив всю сплоченность, которая имеется в нашем доме. Труп мы уничтожим… и я вижу только один способ для этого – съесть его, тогда тот, кто является убийцей среди нас, возможно, осознает горечь своего поступка… а остальные… просто потерпят и проглотят куски мяса…
Братья отнесли труп в ванную, для освежевания… Женщины порубили разделанную тушу на куски и сложили в морозильник. Остатки были закопаны в роще около дома…
Семья около недели не выходила из дому, пока последние куски не были съедены.
   
10.

Рано утром хозяйка решила приготовить куриную лапшу. Зайдя в куриный загон она с особым возбуждением и даже азартом начала выбирать ту курицу, которую сегодня сварит, предвкушая ее вкус. Через полминуты ее взгляд очень четко сфокусировался на рыжей молодой курочке, которая, как показалось начала прихрамывать. Вот самая подходящая кандидатура для сочной трапезы. Сделав пару ловких шагов хозяйка схватила за крылья будущее блюдо и поволокла к деревянному бруску. Зажав тесак в правой руке, а рыжую курицу в левой хозяйка расчитывала силы и точность, чтобы голова отделилась точно по линии начала черепа. Это была великое искусство хозяек.
Только вот глупая хозяйка решила взглянуть в глаза курице до того, как отрубит ей голову. Подняв рыжую тушу на уровень лица хозяйка внимательно всмотрелась в спокойные зрачки птицы. Курица открыла рот, моргнула левым глазом…. Внутрихимические процессы хозяйки отреагировали на эту странность диковинным образом… и у нее остановилось сердце. Внезапная смерть. Пальца разжались и за момент до падения женского тела курица освободилась из пальцев и помогая обстриженными крыльями приземлилась на плетень. Спрыгнув с него за двор животное осмотрелось и решило идти в сторону леса. Слава Богу дом хозяйке был крайним в их деревне. Через 5 минут рыжее существо ловко скакало по ветвям м траве направляясь куда то.. но строго инстинктивно.
Было ли страшно курице? Что влекло ее в определенный путь… каким инстинктам и логике она следовала… но курица шла уверенно и со знанием дела. Зеленая трава менялась мхом или черной лиственной подстилкой в тени густых крон. Ни усталости ни сомнений. Курица должна была успеть помочь ему. Ему….
***
Этим утром барсук испытывал некое кишечное расстройство… Уже 10 минут он не мог выползти из кустов. Кишки надрывались удаляя содержимое… Организм был обезвожен… Вчера вечером барсук ел на помойке у деревни… вот и отравился. Кутая полосатую морду в листве он прятался.. из гордости прячась от кого либо в лесу.  Всему есть цена.. цена его чистки – это обезвоживание. После того, как все перипетии кишечника закончились барсук пошел к воде. Ему нужно было много и сразу. К ручью было полчаса ходьбы, а к деревне – 4 минуты… Там есть колонка. И собак нет…
Барсук раздвигая полосатым телом кусты неспеша двигался к деревушке… и уже почти у окончания деревьев… уставший… потерявший бдительность… он почувствовал резкую боль в суставе задней лапы… стягивающую… мощную…
Обернувшись  в слезах он увидел. Что лапа попала в силок. Металлический трос плотно захватил его ногу под коленом. Шла кровь, но кость была цела… Желание пить… желание сбежать… желание жить… Барсук понимал. Что пытаться вырваться бесполезно – трос затянется вокруг лапы все больше… есть лишь один способ – отгрызть конечность… перекусывать кость, пока перекусывать станет нечего… а что после… без воды.. уставший – куда ему идти… он сдохнет через день в таком состоянии… голодный… изнывающий по влаге…
Барсук решил ждать.
Через полчаса он услышал шаги человека. Сердце стучало в три раза чаще обычного. Глаза уже не могли рождать слез… Барсук начать принимать скорую гибель… Барсук почти смирился…
Перед полосатым зверем огромной глыбой стоял толстый мужчина с жирными губами и безумным взглядом… рот открылся… барсук слышал громкий смех… смех садиста… … человек подумал и осмотревшись вокруг – поднял здоровый камень… после бросил камень, достал нож из кармана… осмотрев мощное лезвие, крепко сжал его в ладони, хмыкнул и произнес:
- я тебя …затопчу… каблуком сапога проломлю твой дебильный череп…
Правая нога с оббитым металлом каблуком медленно заносилась над тихой головой зверька.
Барсук считал секунды.. вспоминая радостные моменты своей несчастной короткой жизни.
И вот когда нога была в моменте от того, чтобы с силой безумия обрушиться на черную голову между ней и самой барсучей головой пробежало огненно рыжее существо…
Человек крикнул, потерял равновесие и всей стокилограммовой тушей повалился на землю… Голова с божественным хрустом упала на тот самый камень…
Барсук рассматривал курицу… курица смотрела на барсука и плакала… от радости.. она успела… она успела… еще доля секунды и все было бы напрасным… Барсук смотрел на окровавленные лапы курицы понимая, что она бежала долго и не жалея себя…
Курица забралась на тушу человека  и клюнула того прямо в открытый остекленевший глаз с черным зрачком… рука трупа дернулась… высоко поднялась и огромным лезвием с силой опустилась вниз… перерубив трос, обхвативший лапу барсука… По всем законам физики трос бы не лопнул.. скорее оторвалась бы лапа… но это было чудо.
Барсук жадно пил из прокусанной артерии человека. Курица сев на попу давала отдохнуть измученным ногам… Животные отошли в сторону, в глубь леса шагов на сто и тихо лежали.. почти спали после пережитого…   
 Животные отчетливо понимали своим животным разумом, что встреча эта вовсе не случайно… И что вместе они должны сделать общее дело… Уничтожить… убить человека… в котором  глубоко проросло зло… Такая вот животная миссия… оба зверька понимали, что судьба спасла их от верной гибели неслучайно, что судьбе придется вернуть свой долг… Убить носителя зла. Лишить жизни.. Ни барсук ни курица не понимали как он выглядит и как его убить… но решение их было твердо, а мужество мужественно. Вот как…
Странным, но достаточно коротким был их путь к человеку. Пробираясь то через лес… то через поляны они шли вместе своим неторопливым шагом… своей нелепой по – своему походкой. Останавливаясь для отдыха.. ночами свернувшись клубком барсук клал голову на спину курице, подчеркивая свою благодарность той. Они были смышлеными зверьками. Смышлено переходили сельскую дорогу.. аккуратно. Чтобы не дай бог их не сбил грузовик… Так и шли.. днями… пока не остановились у побережной горы… Барсук и курица оба внимательно смотрели на вершину горы… Им было туда… Каких то полдня пути…Они шли далее по узкой горной тропке. Они знали, что в пути им никто не встретиться, что сама судьба оберегает их. Каменистая свежая тропка.. в ветерке.. с соленым запахом.. Звери шли нежно касаясь боками боков друг друга.. огненная курица и полосатый барсук… И вот перед ними стояла хижина… Курица взглянула на лицо барсука… Он согласен, что им нужно зайти внутрь.. не думая об опасности.. им нужно убить злого человека…
Хижина была совершенно незаперта. Тихо пробравшись внутрь звери подошли к напольной настилке на которой размерено спал он… злой человек… У настила стоял огромный ковш с водой… мутной … … Человек был очень стар и дряхл. Более того – он был болен… Две недели назад ему парализовало левую часть туловища… Это был старый монах отшельник. Старик – буддист.. который 40 лет ни с кем не разговаривал и проводил все время в молитвах… Старик, 40 лет не евший мясной пищи… Старик, которого в ближайшем селе просто звали «святым»… Старик, к которому приводили для воспитания детей и оставляли с ним иногда и на полгода… к которому приходили душевнобольные и нищие духом… преступники и бедолаги.. которых он молча пускал… которых принимал какими бы они ни были… пятки старца были в шрамах, нанесенных ему просто злым человеком, которого старец пустил… тот человек сомневался в святости старца и изрезал ступни грязным ножем. Старец ни проронил ни слова… Это был странный старец… помогший стольким слабым душам лежал теперь больной.. беспомощный.. и никто из людей не помогал ему… они просто о нем забыли… от старца плохо пахло… в комнате было холодно… Барсук взглянул на курицу… и вместе они сели на грудь старика… Они слышали как тихо бъется древнее сердце… Редко и как то совсем безжизненно. Барсук свернулся клубком и положил голову на спину курицы. Они тихо лежали и плакали, как плачут все гордые животные… Молча.. не рассказывая никому и никогда своих страдания и тайн. Тихо храня свое страдание в себе два зверя лежали на груди умирающего святого… Они отчетливо услышали последнее сердцебиение старца.. они почувствовали его последний вздох… Курица и барсук засыпали на мертвом монахе…
Солнце плавной свечей закатывалось за монолитное море. В хижине становилось совсем сумрачно… Сумрачный вечер великого одиночества.. и все же.. великого света…   

11. Вот так это и бывают, когда тебя оставляют.. измененного и переделанного. Подчиненного неведомым силам.. Когда из тебя выдрали нутро… ты не успел наполниться новыми кишками… а тебя уже выбрасывают как птенца из гнезда – в страшный мир одиночества. Где все твое существование.. когда то почти научившееся жить тихо и …в одиночку – абсолютно теряется… и ни дар плакать, ни дар молиться никогда уже не помогут… потому, что ты потерял суть. Потерял способность жить. Все потерял… и как утром встать на работу.. как пойти в люди.. как принимать давление мира.. зачем его принимать? Легче наесться таблеток и молча сдохнуть. Я вдруг ощутил … просветление от такого возможного ухода. От легкости и безболезненности… но оставляю его на потом… на ночь.. когда все звезды сойдутся.. когда некому будет звонить… когда ни одна похожая душа не прочтет тебя… и не пришлет смайлик… вот тогда.. в 5 утра.. обессиленный и изрыдавшийся ты станешь на новый порог.. и тогда всего тихий шаг спасет тебя от того, чтобы оставаться хозяином свей судьбы.. так просто ведь лечь на иное течение… и на секунду перестав думать о ней – исчезнуть… словно волшебная бабочка… живущая лишь ночь – воспарить над всем в гениальном танце прощания..  Если вас бросала роковая женщина… бросала в самый главный момент вашей судьбы - когда должно было сбыться ваше предназначение… когда вы, наконец, должны были стать завершенным.. и не хватило секунды.. и все разрушено.. все замки из песка сметены соленой жижей….
Как найти новые силы и начать строительство с нуля… это можно сделать… можно… но лишь при дневном свете… а вот сука ночь… она все ставит на свои места… я привидение.. я тень.. я ушедшее навсегда… лишившееся дара расцвести за момент до единственного цветения… прах к праху. Аминь…

12.
Есть три мира. Мир страстей, мир Идей и мир духа.
Они   расположены … в порядке доступности.
 Мир страстей основан не только на плотском… Здесь еще страсти… гнев… боль.. эмоции.. но зачастую все это является причиной характера человека, его трения о внешнее… его неспособностью удовлетворения собственных желаний. Мир страстей почти всегда… многоцветен. Он почти всегда имеет или отрицательную… или внезапную, а потому резко иссякающую энергетику… С отрицательно – все понятно. Злоба и жестокость – всегда плохая сила… а вот .. состояние влюбленности, длящееся недолго.. не на долго дающее ощущение окрыленности…а после иссякающее – это еще опаснее. Мир страстей – это мир шаткой непредсказуемости.. редко делающий истинно счастливым.. т.к. вызван внешними причинами. Он лишь ответ на прочее. Где ты – лишь переносчик…
Второй мир – мир идей. Идеи не имеют направления. Они сухи и бездушны. Они не причиняют ни вреда ни пользы. Они плод работы интеллекта. Они не могут осчастливить… однако – иногда, они могут быть прекрасным способом уйти от мира страстей. Часто сухие умы смеются над чувственностью. Но всем одинаково больно плакать в бессилии глупости и старости.
Мир духа всегда чист. Он направлен лишь на поиск гармонии. Но поиск жизни без сопротивления. Со 100% КПД энергии. Это энергия понимания себя. Судьбы. Попытки понять место своей души в общем духе…
В каком из этих миров обитают женщины… Я искал их в каждом… и потерял свое место в каждом из этих миров…

13.
тишина – это голос мертвых…
Он решил найти ее среди умерших. Он захотел ее вернуть.
Что было предначертано – сбылось. Одинокий серый мужчина потерял свою женщину. Потерял последнюю надежду на цвет. Надежду на то. Чтобы сбыться. Она мертва как сотни до нее.. но ни одна после. Потому что она – окончательная… Именно она сумела изменить его.. вернее научиться.. переосмыслить себя и свое.. стать больше и сильнее… потратить силы на мудрость… На обретение нового голоса. Новых крайних истоков… Он научился с ней быть собой… смотреть в страх. Теперь он должен ее воскресить.
Серый человек сидел в центре семиугольника из свечей. Кастрированный кот смотрел с подушки и подмигивая облизывался. Свечи чадили, наполняя воздух осенней квартиры запахом церкви. Серый в мыслях задавал один и тот же вопрос. Нарочито в уме крича… Сердцебиение учащалось. На старом лице выступали кали поты. Седая щетина неподвижно отражала огни свечей… Серый просил ее воскресить…
Тело женщины уже вчера было зарыто… и уже вчера отрыта снова. Она… его главная находка терпеливо ждала в синем инее… В морозе… Окутанная застывшим временем неразложения… Серый бросил щепотку крови на воск.. порошок зашипел малиновыми пузырями.. Чуть потрескивая и бросая искры… серый услышал голос…

- Твоя женщина… мы ее воскресим… Только убей царь – рыбу… Принеси ее плавательный пузырь, сердце и мозг… и натри ими ее грудь, щеки и колени…
-Где найти царь рыбу?
- в самом старом болоте … там, где затоплена церковь… она живет в алтаре…там… на востоке. День пути…
Серый повернул голову … и увидел свое отражение… подбородок был в крови из прокусанной губы и языка. Серый провел пальцами, растирая красное пятно по шее… по щекам… Он красил свои глаза.. зрачки… он переставал видеть… но его это не волновало… главное бардовая злоба. Вишневый мир… светящий всем умалишенным и нищим духом. Иди по головам. Кричи своей злобе «баю»… Вопи от ужаса перед бездной. Становись зверем. Воскрешай ведьму… Ведьму… Ведьму…
Серого тошнило… Он был выпачкан кровью… он трясся.. голый… на растоптанном воске.. в ожогах на оголенных боках… Серый платил за правду о воскрешении роковой женщины… Его … колдуньи… ЕГО.
Утром он тихо ел сырую нечищеную картошку… Грязные пальцы крепко сжимали овощ… мерно направляя его в кривозубую пасть. Уголки губ были в пузырящейся слюне. Кот все так же сидел на подушке… Облизывался после завтрака… Черная морда немигая глазела на хозяина. Коту нравился его хозяин.
Серый налил из чайника воды… С дна. Мутную от накипи… В ванной лежала она. Серый слил воду. Бросил еще льда из морозильника.
- На пару дней хватит…
Одев коричневый свитер с воротником, вельветовые брюки и черные воинские ботинки Серый выходил на улицу. За спиной висел старый ранец. Лицо было небрито. Голова коротко пострижена. На вокзале было как всегда. Серый точно знал куда ехать. Накуренный тамбур и мелькания за окном 89-й километр. До ближайшей деревни километров 17-ть. Он вышел на ней один. Электричка здесь резко останавливалась. Лишь утром и вечером. Поезда скоро проносились мимо. Почти всегда. Серый посмотрел вверх. Аист.
Дорога увешена мхом… липкой паутиной… сырым настом. Какими то грибами. Начало осени. Даже грибников нет… восток… восточнее… Серый скалил гнилые зубы… тер седую щеку и стонал что то … вопил даже.. толи от злобы… толи от надежды… Ветви так и норовили воткнуться в его глаз… Ветер томно раскачивал ветви недовольных деревьев… Впереди стояло озеро… Идеальный круг с качающимся берегом. Вода была под берегом… Вода держала берег.
- Женщина из воды… прохрипел Серый и стал раздеваться… после зажал в зубах нож и сделал шаг. От воды шел молочный пар. Километровая гладь была будто вовсе без волн.  Солнце присыпалось облаками. Оно не мешали. Тихий ход без теней. Серый огромными пальцами ног чувствовал как резко в глубь уходит маслянистое дно… Сердце стучало учащеннее… почти как вчера… Серый предвкушал. Он терзал себя желанием смерти царь – рыбы… Но и оттягивал ее как мог… он наслаждался затишьем перед борьбой. Широко махая смуглыми руками мужчина плыл к центру круглой воды. К центру. Равноудаленной гармоничной точке… Почувствовал, что приплыл. Замер, плавно поддерживая себя на плаву. Набрав воздух в мощные легкие Серый нырнул. Образовался круг на воде. Расширяясь он с постоянной скоростью направлялся к берегу. И через минуты повторил идеальные очертания озера. Круг стал кругом… и исчез.
Серый видел золотистый крест в воде.  есть три минуты. Потом задохнется.
Зеленоватая вода. Скрывала под собой старую церковь. Черную. С выбитыми стеклами. Где то на дне должен быть колокол… Через окно Серый направился внутрь… Иконы абсолютно потеряли свое содержание. Черные зияющие рты на серых стенах… И вот он… алтарь. Безжизненный гроб… Серый взял ладонью нож и воткнул его в левое запястье. Пошла кровь. Облаком окружая руку… Человек со всей яростью, что в нем была ударил в правый проход Алтаря, направляя руку в пустоту… Запястье сковала сумасшедшая боль. Широкие губы зеленого хищника почти по локоть заглотили руку Серого. Зеркальные бирюзовые чешуйки. Оранжевые плавники. Широкий в пору тупоносой морде хвост с ярким молочным пятном в центре. Это была царь – рыба. Полтораметровая тяжеленная глыба. Коричневые холодные глаза уставились сквозь Серого. Рыба смотрела прямо в лоб человека. Оставалось полминуты воздуха. Серый взял нож в правый кулак и замахнулся для удара. Рыбина дернула в сторону головой.. из под толстых губ заструились облака крови… Нож вывалился из руки Серого…  крик от боли. Сумасшедший взгляд двух существ… И сильные пальцы молниеносно впивающиеся в жабры зеленой туше… Рыба открыла пасть, а человек высвободив окровавленную конечность с силой оттолкнулся от пола и поплыл вверх. Он знал, что хищник захочет его убить… Человек был прав. Огромная открытая пасть неслась, чтобы схватить пятку и утащить на дно человека.  В моменте от укуса вторая пятка с силой ударила в лоб рыбе… оттолкнувшись Серый плыл выше… миновал окна… оставалось метра три до кислорода… Губы жадно всасывали воздух… Нырок вниз…  Серый тут же столкнулся с Царь – рыбой лицом к лицу. Огромный рот не мог заглотить головы человека и уперся губами в лоб и подбородок. Ладони с силой вошли в жабры и резко разошлись в стороны… В каждой было по огромному розовому куску… Рыба тут же развернулась.. рыба рвалась вниз… Но ее хвост крепко держал человек, с силой напрягшись Серый переломил позвоночник у яркого хвостового пятна. Рыба замерла. Она не двигалась. Она все поняла. Серый поднимал тело вверх. Набрал воздуха. Опустил голову вниз. Взглянул в чернеющие глаза побежденного великана… после… вложил пальцы в широкую пасть… и порвал ее… Как Геракл голову льва…
Человек сидел на берегу. Рука была замотана тряпицей. У ног лежал полутораметровый труп… В ранце лежали мозг, сердце и воздушный пузырь гордого существа.
… Вечером Окоченевший труп женщины был бережно вынут из непромокаемого мешка во льду… Уложивши на диван обнаженное тело человек растирал бледное лицо, грудь и колени женщины Органами рыбы … Взгляд мужчины сверкал… хищническим блеском. Чем то уже нечеловеческим… Источая ярость… Что то совсем новое в его долгой жизни…. То, к чему он всегда неосознанно стремился… и вот нашел.. Став собой… наконец…
Ведьма проснулась.. утром… перед рассветом… и аккуратно прижалась к широкой спине ее мужчины. Тонкие ладони обхватили плечи Серого… Он не проснулся… Ей показалось, что на его лице мелькнула Тень улыбки… А после суровые губы крепко сжались…
Ведьма все прекрасно знала. Серый все прекрасно понимал… Они теперь будут вместе. Они будут счастливы… Но ровно через год его убьет рыба самец, чтобы воскресить свою самку… Ровно через год Серый задохнется во сне… В его легких будет речная вода. Этого никак не избежать… Никак.. Но у них есть год…  ведьма… ведьма  похоронит Серого… как хоронила многих до него… Все они – лишь слуги своих стихий…  Идеальный круг медленно увеличивался пытаясь повторить идеально круглые берега потерянного озера. Это просто на воду упал желтый лист… 
 
14.
Имя им было Михаил и Илья. И были они братьями.
Старший – М. Младший – И.
Как давно это было… как давно они покинули всех. Родителей… жен и детей. Михаил и Илья жили вдвоем на скалистом берегу горной реки.
Причины, по которым они ушли в изгнанники была проста. Они не могли с людьми. Единственные кого могли хоть как то терпеть – это друг друга… Все же одна кровь. Одно общее состояние. Те же попытки отыскать… Часами они гуляли по холмистому лесу… Иногда вместе, чаще по – одиночке. Лунными ночами Михаил любил голым лежать в морозной быстрой воде. Слушая собственное учащенное сердцебиение. Он любил прикасаться к своему телу.. Искать к нему ключ, словно это ключ к его душе. Михаил носил в себе древнего зверя.. Голодного до страстей… Потому он и ушел от людей, где у зверя была пища… Он хотел уморить того голодом. По капле выдавить из себя чужеродного гостя… Дикого… Иногда пьянящего… Михаил лежал… Холодные пальцы лежали на бугристом животе… Ледяная вода била по распущенным темно русым  волосам.. Взгляд Михаила светил ярче полной луны… В это время Илья сидел на ветви старейшего дерева в лесу. В позе лотоса… в шершавей грубой накидке Илья сверху вниз смотрел на листья…. Как удивительно они горят под лунным светом. Направленными вверх зелеными ладонями. Это поле янтарных цветов. Колышащееся… Хрупкое, теряющее совершенство от любой тени облака.   Такого никогда не увидеть, если находиться на земле… Лишь сверху он нашел это чудо. Илья искал красоту. В людях она была тяжелой.. с примесями… Лишь здесь он был отделен от нее… Непричастен.. Он был тихим благодарным наблюдателем обостренной утонченности… Ненавязчивого совершенства, живущего самодостаточной жизнью…
Обнаженный Михаил жевал на берегу сырую рыбу… Лениво смыкая челюсти. Голый.. почти высохший… когда из ветвей вышел Илья… Молчаливо братья взглянули в глаза друг другу… Сколько они здесь… Семь месяцев.. девять… как далеки они друг от друга… и как близко… Правая ладонь Ильи хранила на себе остатки ужина… Дикого меда… Илья обожал мед…
У каждого была своя землянка.. Метрах в трех от костра в центре поляны. Вход был завешен шкурой.. у Михаила. И шерстяной занавеской у Ильи…
Оба брата легли спать…
Михаил лежал в темноте. Он был сурово озлоблен… Он понимал, что много времени прошло.. а бес внутри не покидает его… Что звериные чувства лишь… обостряются… Что Михаил не выдержит этого давления внутри… до крови прокусил губу … Пальцы впились в постилку.. глубже… в старые еловые ветви.. глубже.. к земле.. холодной.
Кожаная занавеска отворилась. За ней .. со свечой в руке стояла обнаженная женщина… Свеча играла на бледном лице с тонкими аккуратными чертами… Большие Зеленые глаза пристально смотрели на Михаила… У него пересохло во рту. Кружилась голова… Кто она?
 Тонкая,  гордо вытянутая шея… Зачесанные назад блестящие черные волосы… И корона… из перьев ворона, кажется…
Женщина тихо подошла к Михаилу и легла рядом.
Илья не мог понять, что с ним происходит… Он не испытывал голода… Его, столь спокойный разум метался… Давно он не уходил от их общего с братом жилища так далеко…    Мозг не мог настроиться хоть на какие то мысли… Почему? Почему он до крови стоптал ноги… почему бежал утром прочь…
Тихий взгляд наклоненной к земле головы был забит слезами… Илья рыдал.. не зная причины…  а перед рассудком стояла одна и та же картина… того, как на рассвете Михаил шатаясь пил воду из реки… окровавленный… С синими тонкими губами.. Трясущийся.. и этот взгляд … резко повернутой головы.. с абсолютно потухшим взглядом… без желания жизни… Взгляд серой пустоты… как.. в столь страстном человеке такое за ночь….
Сегодня никто не ужинал… Михаил лежал в своей землянке. Весь день. Илья изредка заходил.. проверить, что все в порядке… Если надо – брат все сам расскажет брату. Если надо…
Стемнело… В землянке Михаила было совсем тихо.
А Илья пытался понять – что так выбило из равновесия в уже почти найденной гармонии его самого…
Эти тихие глаза… эта бледность и кровь на лице и груди… Что с ним творится? Что с братом?
Накидка тихо отворилась… Илья повернул голову… Не было видно, кто заходит (Михаил?)… , и он зажег свечу… Встал и сделал шаг вперед… Перед ним стояла девочка. Лет тринадцати. В короткой набедренной юбке… И тряпице, скрывающей грудь… С нескладным телом… Тонкими ножками и веснушатчатым лицом. Рыжеволосая… улыбающаяся.. С глубокими карими глазами. Девочка протянула Илье яблоко.
Сладкое… Илья, вспомнил, что не ел сутки и жадно вцепился в сочный плод…
Девочка положила руки на плечи юноши и прошептала:
- Ты устал… дай мне тебя успокоить…
Тонкие ладони прикрыли глаза Ильи… Тонкие губы поцеловали его  шею… Он тихо засыпал… а она тихо пела… тихо… совсем мирно….совершенно…
Утром оба брата сидели у костра и смотрели в глаза друг другу. Рассвет тихо жег спину одному.. а второй был в тени брата.
- Это ты ко мне приходил этой ночью…?
- А ты ко мне прошлой?
 - Не знаю…
- Не могу вспомнить…
- что дальше?
Тихое утро гнало по небу облака… Облака в этот день были разных цветов… В обед Начался цветной дождь… ядовито Яркие… крупные капли падали на две мужские фигуры..  разукрашивая тела причудливой радугой… Птицы сидели вокруг мужчин.. Много птиц… Кишащих плавным озером на скалистом берегу… Где воды уже окрасились в иной… совершенно новый цвет… Этот цвет раньше не видел ни один человек на земле…
Имя им было Михаил и Илья. И были они братьями.

15.
….иной окончательно входит в свои новые окрепшие владения... чужая душа остывает.. и кажется.. уже ночью покинет свой бывши дом... кто мы - как не борцы с обстоятельствами…..

Все было настолько прекрасно.
Он трясся и тянулся по капле к этому состоянию полжизни… чтобы остальную половину прожить так, как загадано. Как должно быть прожито, и никак иначе.
У него теперь есть она… У него теперь есть абсолютная свобода счастья… Нетронутое свечение от ощущения наполненности лишь одной ею… Это даже не растворение друг в друге… Даже не общая судьба… Это одни глаза на двоих… Один пульс… Одно ВРЕМЯ.
Какими  были и есть ее прикосновения.. Такого родного.. милого и близкого он никогда не испытывал.. Просто и по – детски они ласкали друг друга… Всегда.. Даже уютные ночные объятия были… общим организмом.. Переходом из одной беззащитности в другую… Как он чуткое реагировал на ее пульс… дыхание… малейшие намеки… как поглаживал спящую голову и тихонько целовал в теплый висок… Что это. Если не любовь. Выстраданная… Ужасно настоящая… Скатившийся Камень вернулся к своей горе и вернул ее былое совершенство… Изначальный облик величия. Даже молчание с нею обретало духовность … практически медитативный акт… движения сквозь общую призму…
Утром он встал… с кровати.
Непонятно отчего… Легли они и так под утро… Прошло часа 3… Воскресение… Девятое февраля… Он бесшумно подкрался на кухню… и нечаянно увидел себя в зеркале.. Растрепанные волосы… Покрасневшие глаза… Чуть припухшие веки… Легкая небритость.. Вполне человек… И еще… Что то едва уловимое.. сродни… затмению. ЗАТМЕНИЮ… Даже не чувство.. Подсознательный кусочек… маленький осколок вдруг отвалился от точно настроенного механизма души… И упав заклинил весь механизм…
Что то не так… БЕДА…. Он тихо ходил по кухне взад и вперед… Потом зажмурился.. Крепко как только мог… Открыл глаза… в них стояли слезы…
Он выпил воды и почистил зубы.
Она спала. Тихо. Бесшумным красивым котенком. Счастливая. Изнеженное совершенство  только для него… Такая далекая от всех… Да и он… жил лишь ею…
Он вышел из дома и сел на автобус. Она так и не проснулась… Ей просто снился он)))
Он вышел у рынка. Прошел по заснеженной дороге до переезда железной дороги. Свернул и через пару сотен метров уперся в церковь…  Купив свечу он зашел внутрь… Народ уже толкался внутри… Свеча тихо горела у старой иконы… Он стоял и что то бурчал себе под нос… Но народ… начинавшаяся служба мешала ловить свои мысли… Он не мог поверить в то, за что молится…Молится… но все ОНИ мешали ему… Из левого глаза проскользнула слеза… Четче… говорить четче.. Чувствовать  свои слова… Свой дух… Он не мог… Он начал говорить громче… Оттачивая фразы.. Но люди… голоса… Впритык… Люди… Он громче… Он стал кричать… КРИК…
Он бежал втаптывая снежную кашу в снежную кашу.. Он бежал… Быстро… тяжелым последним бегом… Он остановился лишь у … кассы вокзала….
Железная дорога баюкала его уже третий день. Третий день он пил водку… Он рыдал и пил… один в купе… Пил воду и водку…Глядя в голодное окно однообразного пейзажа… Глядя в бесстрастную гармонию мира… Глядя в лес, миллионы лет как нашедший себя.. свое… Лес и этот мир были окончательными. Были сложившимися.. Идеальной конструкцией духа… Причем они при этом постоянно менялись… Хаос гармонии… Так просто… Озера… реки… вода на сырой почве… Эти циклы дня и ночи… Облачность и ветра… И во всем одиночество… или двойственность? Он смотрел в окно… Вдруг мелькнуло его отражение…
Пустой Бутылкой он бил в окно… Стекло треснуло. Осколки летели прочь… Руки были в крови… Из порезов фонтанировала кровь… Окно наконец вылетело от сильного удара ноги… в тяжелом ботинке…
Черный лис умывающий свое тело увидел как из проезжающей махины выскочил окровавленный человек… Упал на траву… Тихо поднял лицо… Кровавыми ладонями прикрыл лицо и стал вопить… Вопля было не слышно из – за шума колес… Поезд маскировал этот отчаянный звук… Лис не стал дожидаться, что же случится дальше, а с лисьей легкостью шмыгул в лес.