история третья Альд и Эльза

                - День добрый, - в купе вошли молоденькая женщина с пятилетней девочкой, судя по всему дочкой, так как малышка была вне всякого сомнения похожа на родительницу, и последней это видимо по-своему льстило до такой степени, что даже светло-русые волосы у девочки были уложены в такой же «колосок», как у мамы.
                - Добрый-добрый, - в ответ старушка занимавшая место у окошка обернулась и прищурилась, дабы получше рассмотреть фигуры в проёме.
                Когда отъезжающие, наконец-то, расположились, проводники в последний раз прошлись, приглашая на выход провожающих, и за окном засеменили убегающие в прошлое картины города, мама легонько вздохнула и произнесла:
                - Слава богу – всё кончилось.
                - Что так? – заинтересовалась соседка, оторвав взгляд от пробегающих за окном улиц, пешеходов, зданий – всего того, что собственно и понималось под словом город.
                Но молодая женщина не желала видимо вдаваться в перипетии судьбы. Она что-то неопределённого пробормотала в ответ, так что старушка не расслышала, а переспросить посчитала - унижающим её намёком на  возрастные особенности - и в купе воцарилась долгая пауза.
                Когда пригород сменился картинами природы, рисовавшимися красками поздней осени смотреть стало как бы и не на что. Девочка слушала что-то своё в наушниках, пожилая женщина, прикрыла в полудрёме глаза, и мама встала к зеркалу привести себя в божеский вид.
                Внезапно дверь купе  с зеркалом резко съехала в сторону, и лицом к лицу с женщиной оказался довольно импозантный мужчина. Пару минут они смотрели с нескрываемым вниманием друг на друга, потом пассажир произнёс:
                - Это не десятое купе?
                - Нет, - ответили ему. Женщина несколько стушевалась, так как она знала лишь номера мест, но абсолютно не придавала значения номеру самого купе. И она назвала места, пусть уточняет сам.
                - Тогда я несколько ошибся, - подытожил мужчина, и, заметив погрустневший взгляд напротив: что вот такой удачный случай для знакомства обрывается ничем – тут же себя поправил, - но у меня есть в запасе ещё вопрос. Когда мы садились на поезд я приметил Вашу исключительно изящную фигурку, и вашу маленькую копию, которая так вдохновенно помогала Вам катить чемодан, поэтому, считая, что бог просто так дважды не мог мне Вас послать, я предлагаю пройти в вагон-ресторан на чашку коньяка.
                Голос у приглашавшего был столь приятен, что звучал даже несколько с интимными интонациями, благо молодая  дама стояла всего в расстоянии одного вздоха, так и не отступив вглубь купе с момента начал разговора. Она не могла устоять перед очарованием баритона, и встреча была назначена через полчаса.
                Еще раз, убедившись в отсутствии недостатков в макияже, слегка переодевшись поэлегантнее, дав дочери наказ вести себя должным образом, заинтересованная новым знакомым  мама покинула купе. Вновь наступила тишина. Поезд перестукивался с рельсами, голые ветки скрашивали хмурое небо, и щебенка насыпи довершала серость дороги.
                - Как зовут тебя, моя хорошая? – обратилась соседка к девочке, когда той надоела запись в наушниках, и она достала гламурный журнальчик, только что купленный мамой на лотке.
                - Лиза, - ответила девочка, рассматривая старушку в ответ столь же внимательно, как и та её. На бабушке было глухое черноё платье, сплошь вышитое темно-синими неброским цветами, небольшая мягкая шапочка, надетая поверх бисерного плетения, в тон синим узорам платья. Рассмотрев всё, вплоть до колец на сухоньких пальчиках, девочка осталась удовлетворена. Старушка, располагала к себе своим внешним видом. Потому как мама строго настрого запрещала вступать в разговоры с сомнительными людьми.
                - Елизавета, - поправила себя она именем, которое больше ей импонировало.
                - Не любишь, когда тебя называют Лизкой? – усмехнулась собеседница.
                Девочка кивнула.
                - А как тебе имя Эльза? – продолжила женщина, хитро прищурив глаза.
                Девочка стала в уме манипулировать словом, чтобы предположить, как бы она отнеслась к такому варианту имени. Но у неё не было, ни одной знакомой с таким именем, и ей трудно было определить, как к нему следует относиться.
                Бабушка, понаблюдав какой-то промежуток времени за сменой выражения лица, которое пронеслось по девочке, словно ветер масок,  вновь своим безмятежным ровным голосом нарушила тишину:
                - Это имя русалочки.
                Лиза недоверчиво взглянула на бабушку. Она прекрасно помнила всю сказку, от начала и до конца, ей её рассказывали, она сама читала, и несколько раз смотрела, причём в разных вариантах – и никогда у русалочки не было имени.
                В ответ на её мысли бабушка произнесла целую речь:
                - У всех всегда бывает имя. Только возможно ты его не знаешь, потому что есть такие имена, что и не имена вовсе, а просто названия, как дом, стол, дерево. Оно ничто. Просто обозначение чего-то. Тогда можно считать, что ты безымянный. Но есть настоящие имена, и  даже если они звучат непроизносимо – это  ровным счётом ничего не значит. Это всё ж таки имя. Есть имена, которые знают все, а есть такие, что открыты единицам. Но и  это ещё ничего не значит, и нисколько, ни умоляет само имя. 
                - Значит, Вы уверены, что её звали Эльза, - переспросила девочка.
                -  Более чем. Кроме того, скажу тебе по секрету, и принц вовсе не был каким-то там принцем, которые кочуют из сказки в сказку. У него так же было имя – Альд.
                - Альд и Эльза? – это было неожиданно.
                - Да, принц Альд и русалочка Эльза, - бабушка долго-долго посмотрела в окно, на мелькание дальних деревенек, переездов, столбов. В этом мире за грязноватом окном нельзя было бы и представить, что есть где-то иной мир, способный вместить сказку датчанина. Девочка терпеливо ждала продолжения истории. Раз уж у них появились имена, то должно же было ещё что-то произойти.
                - Знаешь, ведь русалочка не просто так отдала свой прекрасный голосок…
                - Знаю-знаю, она стала нема как рыба,  чтобы иметь возможность попасть в мир ее любимого принца, - перебила девочка и, подумав, добавила – Альда.
                - Всё это верно. Но я тебе открою еще одну тайну. У этой девочки было замечательное, одно из самых удивительных сердец в мире. И морская ведьма, это всезнающая колдунья, естественно смогла это увидеть. Она поняла какое это сокровище младшая дочь подводного царя, и не преминула этим  воспользоваться, - пока бабушка рассказывала подробности из сказки, которую знали многие девочки, но не всю, как она теперь уяснила - без тайны, Елизавета  сменила позу. Она прилегла на живот, подложила под голову руки и вся перенеслась в мир Эльзы.
                - Эти великие волшебницы знают многое. Они живут в горных пещерах, подводных гротах, старых, давно стертых со всех карт замках, но это ничуть не умаляет их роли в истории. Те, кто может узнать о существовании таких ведуний, кто сможет отыскать к ним дорогу и не побоится пройти по этому пути имеют возможность получить то, за чем идут. Вот как наша Эльза. Но нельзя знать о таких  чародейках всего. А это и есть самое опасное в мире. В любом, что в нашем с тобой, что в том за окнами, за морями, за горами. У других берегов. И наша наивная русалочка оставила там не только свой чудный голосок, но и гораздо большее – своё имя. Когда к морской колдунье обратилась её подруга с просьбой поспособствовать в одном деле, то тут-то и возник конец всей сказки. Это для русалочки она еще только начиналась. Для книги, в которую пишутся истории и судьбы людей:  она закончилась, как только две всеведущие дамы, разработали свой план развития событий,  и на новых страницах той книги  уже писались другие имена.
                У обратившейся за советом, была необходимость выдать замуж одну из своих подопечных. А надо сказать, что работа эта достойно оплачиваемая – выйти удачно замуж. Всю свою жизнь настоящая  принцесса прожила в далеком величественном замке, где с неё сдували пылинки. Так как достаться она была должна лучшему из лучших. Её холили и лелеяли. Учили изысканной словесности, музыке, умению нравиться людям вообще и противоположному полу в частности. Учили этикету, выдержке в достижении намеченных целей, что никогда не бывает лишним при хорошенькой  ножке и головке.
И вот подготовительный период был окончен. Самое время приступить к главному для чего готовили девушку – к брачному союзу, но головка принцессы не была забита охами и вздохами, как это казалось непосвященному, она была настроена на спокойный расчёт достойной её замечательного тела  - жизни.
                Прервав речь, бабушка взглянула на слушательницу – доступно ли её пониманию происходящее в истории. Девочка её порадовала. Видимо, жизнь во всех модных журнальчиках, которыми снабжала мама дочку,  что бы развить в ней вкус к жизни, уже посеял в маленьком человеке понимание настоящих ценностей мира. И рассказчица продолжила:
                - Ты, возможно, знаешь, что у каждого человека бывает душа. Но души у людей очень разные. Есть такие, что лучше бы её и не было вовсе, а есть настоящие души. Они очень ценятся в мире, как драгоценные камни. Вот как жемчужины, что рождало море маленькой русалочки. И примерно такую же душу оно не пожалело и для неё. Но Эльза об этом не догадывалась: очень редко бываю души у русалок. Она сама было душой своего моря. И ведьма, когда готовила ей чистый как слеза яд, заметила это. Поэтому сейчас она знала, как нужно поступить. Чародейки с этого дела могли иметь многое, их подопечная принцесса становилась королевной -  а это всегда имеет далекие последствия, иметь обязанного тебе счастьем властелина.
                И морская ведьма передала сестрам русалочки кинжал, изготовленный другой ведьмой, что бы Эльза отдала свою душу настоящей супруге принца, той, которая уже была ими привита в сердце Альда - настоящую свою душу. Смею тебя уверить:  без души – жить не стоит. Не правда ли,  Эльза? Таки мобразом, путем несложных манипуляций  их  избранница получала самое прекрасное приданное в свеем роде. Живую душу. Вместо своей собственной имитации. Нет, имитация тоже пригодилась – но это, дорогая, другая истории, не про Альда и Эльзу.
                - Но как, же она могла согласиться? – Лиза уже снова сидела, прислонившись в спинке вагона.
                - О, это мастерство красноречия. Это один из талантов колдуний, уметь напустить туман. И выдать чёрное за белое, правое за левое, смерть за жизнь. Они убедили глупую, не посвящённую в тайны мира,  русалочку Эльзу, что так она будет жить вечно, по крайней мере, две жизни ей гарантировали - и непросто абы где, а рядом со своим любимым Альдом. Будет иметь возможность целоваться с ним под звёздами, качать его детишек, рассказывать по вечерам истории, что происходили в мире, петь его любимые песенки. Она же станет настоящей душой. Ведь столько в мире подделок. а она хочет любимому счастья. Не так ли, Эльза?
                Когда бабушка сходила на своей станции, она погладила Лизу по косичкам и улыбнулась:
                - До Свидания, маленькая Эльза. Ты замечательная девочка, и столь же замечательной будет твоя отданная небесам душа, когда ты предстанешь перед Высшими силами.
                Старушка, набросив теплый палантин, мелькнула в арке, выходящей в город.
                - Почему Эльза? – не поняла её мама.
                - Это моё имя, - спокойно ответила девочка.
                Тем временем  за окном мелькнули вокзальные часы, чей-то белый платочек и стены, стены, стены.