Невеста

Молод повеса, чья жизнь – увлечение,
Статен, умен, скор в забавах, в учении,
Церкви не знал, ну и пусть, дела спорятся,
Вдруг увидал – дева юная молится.

В храм потянулось и солнце весеннее
И обвенчались они в воскресение,
Ждали дитя вместе с ясеня всходами,
Но умерла сердцу милая родами.

И горевал от всего отрешаяся,
И на ребенка взглянуть не решаяся…
Навестил батюшка, обнял: «Ну что еще?
Тебе Господь посылает сокровище.

Ты береги дитя, прочь обывателей».
Сделался Глаше отец вместо матери,
Вдали от сует росла дочь в имении,
В храме чудесное слушала пение.

И не скрывалась в невидимом уголке,
Детские тайны несла она папеньке,
Но оставалась одна, неизвестная,
Ей стать хотелось Христовой невестою.

Пришла из храма и спряталась в горнице.
Зря ждет жених. Юн, красив. Да не по сердцу.
В сумерках Глашенька дом свой покинула:
«Я обещалась Другому», - и сгинула.

Ближние села, деревни обыскивал,
В монастырях по подворьям разыскивал,
Детям крестьянским завязывал ленточки.
Может, вернется? Но не было весточки.

Или скончалась без слез, без внимания,
Грех по живой совершать отпевание.
«Видел я дочь, не стели белой скатерти
Она с слепыми сидела на паперти».

Ты подожди, дочка милая. Скоро я.
Смотрит на узкую паперть. Которая?
Та, что за тонкую держится реечку,
В хрупкой ладошке сжимает копеечку.

Горе исправить в сердечном стремлении
Юную дочку привез он в имение,
Только молчала за ручку ведомая:
Все не родное ей, все незнакомое.

Пусть. Нарядить. Накормить. Начать снова.
Он ей платочек на плечи. Ни слова.
«Что ж, поживем, помолчим. Все устроится,
Этот платок ты носила на Троицу».

- «Не я. Другая.  Стола крошки вымели.
А у меня ни отца нет, ни имени».
Пусто глядела на платья, колечки:
«Глаша утопла, в том месяце, в речке».
                (август 2011)